Глава 376. Выше в глазах окружающих (часть 3).
Гу Сетянь был погружен в свои мысли в тот момент, когда Ди Фуи задал свой вопрос. Неожиданное обвинение вернуло генерала к реальности. Ему потребовалось какое-то время, чтобы вспомнить о том, что случилось: он поранил Гу Сицзю, пытаясь спасти своего сына.
На лице генерала отразилось небольшое раскаяние.
— Я сделал это не нарочно. Всё произошло в момент отчаяния.
— Отчаяния? Какого такого отчаяния? — слегка постукивая по столу, спросил Ди Фуи. — Насколько сильным должно было быть ваше отчаяние, чтобы вы приняли решение тут же ударить свою дочь?
Гу Сетянь начал заикаться:
— Это было…
— Генерал Гу, судя по всему, Гу Сицзю совершила зверское преступление, раз оно побудило вас пожертвовать кровными узами ради праведности и наказать ее вместе со старейшинами клана Цзю Син? — холодно произнес Ди Фуи.
Гу Сицзю тоже была удивлена. На самом деле, она поранилась позавчера, но, к счастью, у нее было лекарство от золотого удара, которое оказалось очень эффективным средством. Девушке стало намного лучше, когда она приняла его. Иначе она не смогла бы отправиться с Жуном Цзяло на поиски нового дома. Больше того, она и принц даже выпили чаю после этого.
Вернувшись в новый дом, Гу Сицзю почувствовала небольшое волнение и раздражение. Она ощущала приливы крови, что было ненормальным и нетипичным для ее обычного состояния. Осмотрев себя, девушка пришла к выводу, что причиной такого состояния стала реверберация кровеносных сосудов. И хотя ничего страшного в этом не было, Гу Сицзю приняла еще одно лекарство, чтобы быстрее восстановиться.
Вчера она выпила еще несколько таблеток и чувствовала себя совершенно здоровой. Она и подумать не могла, что Ди Фуи сможет узнать всё это, только пощупав ее пульс.
Гу Сицзю чувствовала небольшую боль в запястье из-за сильной хватки Ди Фуи. Она попыталась освободить руку, но не смогла. Ди Фуи строго посмотрел на девушку в качестве предупреждения.
— Веди себя хорошо.
Гу Сицзю промолчала.
Ди Фуи снова повернулся в сторону Гу Сетяня, который уже стоял на коленях на полу.
— Сами расскажете, как всё было, или хотите, чтобы я выяснил самостоятельно? — спросил Учитель.
Генерала бросило в холодный пот: он знал, что как только Учитель Цзо начинал о чем-то подозревать, ничто не могло спрятаться от его глаз и ушей. Ди Фуи несомненно узнал бы правду.
Поэтому генерал решил рассказать ее сам.
Четко, без лишних эмоций Гу Сетянь описал всё, что случилось.
Разумеется, он не мог повторить слова всех действующих лиц в тот день, так что его рассказ получился примерным и довольно абстрактным.
Гу Сетянь объяснил, что причиной стала ссора между его женой, сыном и Гу Сицзю, именно это и спровоцировало Гу Сицзю начать драку. Генерал еще раз пояснил, что он просто хотел спасти своих родных и никого не собирался ранить.
Ди Фуи молча выслушал Гу Сетяня, а потом повернулся к Жуну Цзяло:
— В тот день у вас был журавль, который записывает разговоры, так ведь? Пожалуйста, включите запись. Мне очень интересно знать, что такого сказали мать и сын, чтобы вызвать у моей малышки Сицзю настолько сильный гнев и желание убить собственного брата.
Ди Фуи громко и четко назвал ее «малышкой Сицзю». После этих слов сердце Гу Сицзю на секунду замерло.
Она не думала, что Ди Фуи станет выяснять правду об инциденте и таким образом превознесет ее в глазах окружающих. От его доброго жеста внутри стало чуть теплее.
У Жуна Цзяло всё еще оставался журавль, поэтому он громко включил запись, чтобы все могли ее слышать.
Птица действительно прекрасно записывала разговоры, и воспроизведение было превосходным. Все голоса остались такими, какими были на самом деле — никаких отличий не наблюдалось.
В зале стояла такая тишина, что гости легко могли услышать каждое слово, записанное королевской птицей.
В воздухе витали самодовольные высказывания Лэн Сянъюй и запугивающие фразы Гу Тяньчао.
Когда запись кончилась, многие повернулись к Гу Сетяню. Кто-то усмехался, кто-то был поражен, а кто-то не мог поверить своим ушам.
Лэн Сянъюй всегда производила впечатление образованной и воспитанной дамы. Никто и не думал, что она может быть такой злой по отношению к падчерице. Ее поведение было настоящим позором.
А Гу Сетянь столько лет ценил ее, как сокровище.
Лицо генерала стало ярко-красным. Всем гостям открылся настоящий семейный скандал, и генералу было настолько стыдно, что он отчаянно хотел просверлить дыру и спрятаться от всего мира.
Перевод: rus_bonequinha
