Мо Тин серьезно взглянул на Тан Нин. Когда он посмотрел ей в глаза, он заметил свое отражение, взирающее на него самого.
Он не мог контролировать себя, он вытянул руки, притянул её к себе и вздохнул: «Не беспокойся обо мне …»
«А что мне ещё делать? Это уже привычка», — Тан Нин хихикнула. Она выглянула в окно и заметила множество сотрудников, которые входили и выходили из студии, поэтому она оттолкнула Мо Тина и покраснела: «Тут много людей, лучше поспеши обратно в офис …»
«Я могу заехать снова, в любое время».
Тан Нин кивнула.
Время от времени люди из съемочной группы проходили мимо и видели эту пару. Они не могли не почувствовать зависть к Тан Нин.
«Эй, вам не кажется, что президент Мо теряет свой резкий и безжалостный имидж, когда он рядом с Тан Нин? Это тот же самый безжалостный король индустрии развлечений, которого мы знаем?»
«Я ей так завидую!»
«Хватит болтать … они идут сюда».
Небольшая группа людей собралась поболтать. Когда Тан Нин проходила мимо, она нежно улыбнулась им.
«Тан Нин намного лучше по сравнению с Юэ Шаньшань, которая ходит, задрав нос. Плюс, я вижу, что Тан Нин улыбается от всего сердца!»
Из-за ее репетиции и других мелких деталей Тан Нин быстро вписалась в команду.
Все изначально думали, что, поскольку у нее была пара длинных ног, она должна была быть разборчивой в своих связях и иметь чрезмерное чувство собственной важности. Но она оказалась такой же, как и все остальные. На самом деле, она вообще избегала хлопот с людьми.
Поскольку части Юэ Шаньшань постепенно заменялись, процесс съемок был отложен. В результате сцены Тан Нин и Линь Шэна должны были быть отсняты и отредактированы практически одновременно. Сначала были сняты партии Линь Шэна, а затем Тан Нин. Итак, в течение следующих 2 дней Тан Нин пришлось ждать почти до полуночи, прежде чем её вызвали на съемочную площадку.
После репетиции Тан Нин покорила сердца всей съемочной группы. Единственным исключением был Линь Шэн; он продолжал смотреть на Тан Нин с сомнениями. Однако они никогда не пересекались в работе.
«Линь, я слышал, что у Тан Нин дальше будет важная сцена. Хочешь посмотреть? Сцена требует, чтобы она каталась в грязи. Когда кого-то такой деликатный …»
Линь Шэн поднял голову и молча посмотрел на своего помощника. На самом деле, за последние два дня он услышал немало мнений об актерской игре Тан Нин.
Однако в глубине души он был непреклонен в том, что актер — это актер, а модель — это модель. Каждый должен придерживаться своих собственных обязанностей, и резкая смена карьеры была безответственной по отношению к их собственной профессии.
Так что, он до сих пор не смотрел, как Тан Нин играет…
Но, раз его помощник предложил это …
«Постой в сторонке»,— Линь Шэн закрыл сценарий в руках и передал его своему помощнику. Он не интересовался игрой Тан Нин; она ему все равно не понравилась бы. Но он услышал слух, что Тан Нин играла без сценария.
Он хотел посмотреть, было ли это правдой …
…
В последние два дня Юэ Шаньшань часто посещали ненастья. Она обидела и своих поклонников, и управляющее агентство и Хай Жуй одновременно. У нее не было другого выбора, кроме как сделать ставку на J-King’a.
Старшие руководители Star Art уже продемонстрировали своё презрение к ней и, очевидно, планировали заморозить ее работу.
Юэ Шаньшань прекрасно знала, какой ущерб нанесло её решение прекратить съемку. Таким образом, это было неизбежно, что она в конечном итоге будет работать с J-King.
В тишине ночи Юэ Шаньшань взяла с собой свой сценарий и встретилась с J-King в отеле. Однако Линь Чун также оказался на месте.
«Что за дела? Почему ты таскаешь за собой этого репортёра…»,— Юэ Шаньшань посмотрела на Линь Чуна с чувством отчуждения. «Ты забыла, что он сделал в прошлом?»
«Это было недоразумением. Отныне мы все на одной стороне», — сказал J-King, поправляя свой винно-красный пиджак. «Ты принесла то, что я сказал тебе принести?»
Юэ Шаньшань осторожно посмотрела на Линь Чуна, прежде чем представить сценарий J-King’у.
J-King посмотрел на сценарий, и его глаза вспыхнули взволнованностью: «На создание фильма уйдет не менее полугода. Пока они это делают, мы можем работать над нашим телесериалом. Мы можем снимать и транслировать по ходу дела».
Линь Чун, конечно, знал важность сценария, который принесла Юэ Шаньшань. В конце концов, «Глупец» был в настоящее время самым ожидаемым фильмом. Но, кто бы мог подумать, у неё действительно хватит смелости пойти против Мо Тина, нарушив свой контракт и передав сценарий J-King!
Юэ Шаньшань даже не посмотрела на J-King’а. Она просто посмотрела на Линь Чуна и сказала: «Я действительно не понимаю, зачем он связался с таким репортером, как ты …»
«Я бы на твоём месте помолчал. Не похоже, что у тебя в жизни тоже всё в порядке».
«Ты…»
«Тебе проложили дорогу. Но что вышло в результате?»,— Линь Чун сменил тему.
«Достаточно», — вмешался J-King. «Я специально нанял профессионального анти-фаната, чтобы тот написал пост в блоге. Я даже спровоцировал драку между фанатами и подумал, что это был надежный план. Кто бы мог подумать, что Мо Тин окажется хитрее меня. Мы не можем никого винить в результате. Кто же знал, что Мо Тин будет таким расчетливым?»
Линь Чун посмотрел на Юэ Шаньшань и не сказал ни слова.
«Теперь все акционеры Хай Жуй обходят меня стороной, как прокаженного. Меня тошнит от одной лишь мысли о том, как они меня избегают».
«Хм, разве это не потому что ты хотел украсть власть у Мо Тина?»,— поиздевалась Юэ Шаньшань.
Линь Чун не сказал ни слова, он украдкой выключил скрытую камеру в своем кармане.
После того, как трио разделило ужин, Юэ Шаньшань оставила их. После того, как она ушла, J-King повернулся к Линь Чуну и сказал: «Линь Чун, ты знаешь, почему я держу тебя рядом с собой? Я надеюсь, что ты сможешь собрать для меня какой-нибудь полезный материал».
«Я постараюсь…»
J-Кинг доверял Линь Чуну, потому что он верил в ненависть Линь Чуна к Хай Жуй; не было никакой вероятности, чтобы он предал его.
Однако, покинув гостиницу, Линь Чун вернулся на место, где он временно остановился, и отправил полученную запись Фан Юю. Он также уведомил его, что сценарий «Глупца» утёк.
Фан Юй был весьма удивлен и тронут. Линь Чун натворил так много, поэтому он никогда бы не подумал, что настанет день, когда он изменится к лучшему.
После тщательного размышления он отправил Линь Чуну сообщение: «Ты можешь идти. Безопасность превыше всего».
«У J-King’а есть рычаги давления на Юэ Шаньшань».
Фан Юй понимал, что пытается сказать Линь Чун; он хотел, чтобы Мо Тин быстро уничтожил J-King’а.
«Возвращайся в свою студию. Президент Мо позаботится обо всем остальном».
Линь Чун не ответил, поэтому Фан Юй настоял: «Ты должен уходить!»
Конечно, Линь Чун не был идиотом, поэтому он позвонил J-King’у и сказал ему, что он гонится за большой сенсацией и исчезнет на некоторое время. J-King поверил ему без всяких сомнений.
