Убить чтобы свести счеты? Лу Чжэн остолбенев смотрел на Мэн Шань Мина. Про себя он дрожал. За раз убить 600 тысяч пленных? Разве это не порадит ненависть?
Не простую месть, а великую месть. Люди царства Сун в костях своих будут ощущать позор, который просто так не смыть. Как царство Сун после этого не будет ненавидеть царство Янь?
Однако на все были причины, о которых Мэн Шань Мин сказал Гун Лин Цэ. Он еще же хотел подорвать воинский дух воинов царства Сун! Чтобы у них и смелости не хватало снова нападать.
Оказывается еще и такой способ оказывать давление на воинский дух!
Он понял, что нужно учитывать много причин. Неудивительно что полководец Мэн оказывает такое давление на три секты…
Огромное войско стало покидать горы Лошань. Под конвоем, пленные тянули на себе обоз войск царства Янь.
Земля была все еще влажной, хоть и просохла немало. Но это по-прежнему влияло на скорость.
Пленным было в тяжесть нести груз. Они были еще голодны. Ведь Мэн Шань Мин не захотел отдать им провиант, он велел им только подавать воду. Можно было представить насколько тяжело им было.
Каждый пленный был ранен. У кого-то не хватало уха, руки, у каждого были шрамы на щеке. С каждого текла кровь.
Вот так медленно войска продвигались по сырой земле.
«Владыка Дао, от Гун Сунь Бу пришли новости. Еще новости от красноголикого обезьяны в одно и тоже время пришли новости.»
На горе, Гуань Фан И принесла два письма.
Ню Ю Дао сначала посмотрел на письмо Гун Сунь Бу. Там ничего особенного не было. Только напомнил, что войска царства Янь покинули гору Лошань.
Потом он посмотрел на письмо Юань Гана. Только они оба понимали свои почерки. Поэтому, Ню Ю Дао понял что это была секретная информация.
Это был ответ Гао Цзянь Чэна со столицы.
Гао Цзянь Чэна ответ пришел поздно. Но это издержки секретности. Сначала письма от них идут к Юань Гану. И потом, Юань Ган отправляет им. Поэтому, запоздалость нормальное явление.
Ню Ю Дао внимательно посмотрел письмо Гао Цзянь Чэна.
Гао Цзянь Чэн упомянул про 600 тысяч пленных. Но упомянул как-то не придавая значения.
Потом, он сказал что убить 600 тысяч или нет, Ню Ю Дао может сам решить.
Но убийство 600 тысяч пленных, для Мэн Шань Мина будет неважной репутацией. Репутация маньяка-убийцы покажется цветочком для них.
Не убив, нужно будет использовать провиант. И это можно использовать это для переговоров.
Если убить, то не так явно. Можно ведь дождаться подходящего момента после переговоров.
И эти переговоры использовать не на благо имперского двора, а на благо Мэн Шань Мина и Шан Чао Цзуна.
Гао Цзянь Чэн считал, что можно под предлогом пленных требовать провианту царства Сун. Как только об этом узнают в столице царства Сун, то в царстве Сун чиновники разделятся на два фронта. Кто-то будет за то, чтобы выдать провиант, кто-то будет против.
Точнее, столица царства Янь уже выдвинула эти требования царству Сун. И для царства Сун эти условия были жестокими. Ведь Мэн Шань Мин может просто получить провиант и убить пленных. Вот и была причина дискуссий в имперском дворе царства Сун.
А для Мэн Шань Мина было много пользы здесь.
Если он убьет их, и когда имперский двор будет спрашивать с Мэн Шань Мина, он может просто сказать что провианта было недостаточно. Кто просил их медлить или давать мало. Таким образом он спихнет ответственность на имперский двор.
С другой стороны, Мэн Шань Мин может в подозрении не искренних помыслов от царства Сун, убить пленных. Тем самым ослабить воинский дух противников.
И в итоге, после того как пленные погибнут, в царстве Сун, те чиновники во дворе которые призывали выдать провиант, будут упрекать чиновников которые отказались выдавать провиант. Они будут их винить в смерти 600 тысяч пленных. Тем самым вызовет разногласия в столице царства Сун.
Гао Цзянь Чэн в общем хотел, чтобы дурное дело приписали к другим людям. Избежать ненужных проблем. После ответа Гао Цзянь Чэна, Ню Ю Дао улыбнулся. Он заметил что этот человек, который так долго находится при имперском дворе уже профи на счет многих деликатных трюков.
Ню Ю Дао все же придерживался своей точки зрения. Дела распределять между людьми, которые умеют и знают как с ними справляться. Поэтому он сразу же велел передать мысли Гао Цзянь Чэна Мэн Шань Мину.
Конечно, он не мог показать что это были мысли Гао Цзянь Чэна. Он сделал вид, что это его мысли были.
Два гарнизона находились недалеко друг от друга. Гун Сунь Бу получив письмо, передал его Мэн Шань Мину.
Карета ехала по дороге, и Гун Сунь Бу передал через окно письмо Ло Да Ану. Лу Чжэн в это время был в роли извозчика.
Просмотрев письмо, которое передал Ло Да Ан, Мэн Шань Мин вздохнул: «Владыка Дао и есть владыка Дао. У него даже в имперском дворе есть свои просчеты.»
Он восхищался им. Хоть он и хорошо провел бои, но в делах двора не был силен.
И не сказать что он был глуп, а просто он не придавал этому большого значения. Не хотел впутываться в эти дела. Да и способности человека ограниченны. При жизни Нин Вана, он только уделял время и силы военному делу. А дела при дворе были заботой Нин Вана. Теперь ему тоже не нужно думать о делах имперского двора.
АНю Ю Дао будучи не разбираясь в военном деле, давал ему полную свободу действий. И по возможности помогал. Не то что три секты, которые могут только радоваться и восхищаться.
Постоянно есть человек за кулисами, который в самый критический момент устраняет все опасности. Он хорошо понимал это.
Например дело о бунте. Когда опасность была так близка, и имперский двор готов был атаковать Шан Чао Цзуна. Только Ню Ю Дао заметил это и в последний момент велел отделить Шан Чао Цзун от Мэн Шань Мина и сто тысячной конницы.
Он велел Шан Чао Цзуну одному испытывать опасность. Тогда всем было сложно. Мэн Шань Мин хотел повести войска, но Ню Ю Дао прислал человека и остановил его.
А сейчас если подумать, в некотрой степени, Мэн Шань Мин понимал и верил что Ню Ю Дао был прав. При целой стотысячной ковалерии и Мэн Шань Мине, имперский двор не посмеет что-либо делать с Шан Чао Цзуном.
С другой стороны, последствия убийства Ши Шэна, которого обезглавили по приказу Шан Чао Цзуна, можно сказать уже решены. Он думал о Ню Ю Дао и пришел к выводу, что Ню Ю Дао разумный и хладнокровный человек. И если бы он не попался Шан Чао Цзуну, то последствия всего возможно были бы ужасающими.
Если бы не Ню Ю Дао, то струдом можно представить светлое будущее Шан Чао Цзуна. Во многих моментах, Ню Ю Дао останавливал Шан Чао Цзуна от дурных поступков.
Вдали показалась огромная птица. И с окна раздался голос Чжан Ху: «Полководец, люди царства Сун прибыли. Они хотят определить число пленных.»
Мэн Шань Мин закрыл секретное письмо и сказал холодным тоном: «Оповестить все отряды. Пусть дадут им посчитать. Еще оповестите людей царства Сун, если они хотят забрать пленных, то пусть принесут провиант…»
Переговоры двух царства начались, но не остановили марш войск царства Сун на столицу. 500 тысячный головной отряд царства Сун уже добрался до столицы царства Янь. Они окружили столицу!
Столица царства Янь закрылась, и приведены были все оборонительные установки. Простой народ внутри города суетился, и помогал воинам устанавливать оборону. Глядя на такую решимость простого народа, можно было понять что столицу обороняли не только 200 тысяч воинов.
Да и простого народа, глядя на воинов появлялась надежда.
Снаружи города, культиваторы сопровождали Цянь Лянь Шэна на встречу с войском царства Сун.
Цянь Лянь Шэн убедил Луо Чжао пока не атаковать столицу. Ожидать концовку переговоров. Если переговоры будут невыгодными, то войска царства Сун могут атаковать столицу.
Войска царства Сун кричали и шумели, оказывая давление на обороняющихся!
Ак имперскому двору столицы царства Янь, уже никто не смел приближаться. Ведь во дворах Гарема сжигали множество труппов.
Все знали почему погибло так много наложниц. И хоть эту новость было сложно удержать, Тян Ю приказал всем не трепаться об этом. И те кто будет шептаться будет казнен!
Шан Цзянь Сюн пока не возвращался во дворы гарема, он даже в свою спальню пока не возвращался. Он испытывал страх, из-за окруженной столицы.
Снаружи неприятельская армия выкрикивала постоянно. А Тун Мо с Шан Цзянь Сюном и остальные обсуждали переговоры. Ничего не поделаешь, на счет переговоров нужно было считаться с мнением Шан Чао Цзуна. Сейчас Шан Цзянь Сюн не мог не считаться с военной властью Шан Чао Цзуна. Ведь он был теперь главнокомандующим!
Военная власть, это та вещь, которую государственный чиновник больше всего ненавидит. И в тоже время больше всего боиться. Поэотому, государственные чиновники постоянно стремятся наложить все возможные ограничения на военную власть.
Только в это время, они не смели вызывать гнев Шан Чао Цзуна. Иначе результаты всех переговоров будут бесполезны.
Ранее он надеялся что Шан Чао Цзун будет атаковать войска царства Сун. Но сейчас он действительно боялся что Шан Чао Цзун будет мешать переговорам.
Как считал Шан Цзянь Сюн, у Шан Чао Цзун был на то мотив. Мэн Сюан пришел, и не обращая внимания на стражу, сразу же ворвался внутрь.
Шан Цзянь Сюн встал из-за стола и заикаясь сказал: «Глава Мэн, три секты на передовой линии все решили?»
Мэн Сюан задумался, ему было неловко говорить. У него язык не поворачивался. Все же он сам ранее гарантировал им, что три секты все подготовят для переговоров.
Однако ничего не поделаешь. Ответ Гун Лин Цэ был разумен. И важно было то, что Мэн Шань Мин и его войска сейчас очень важны для них. А трем сектам сейчас нужно беспокоиться о своей выгоде. Поэтому они ничего не могли сейчас сделать Мэн Шань Мину. Иначе последствия сложно представить!
Увидев его реакцию, Шан Цзянь Сюн и другие напряглись.
Мэн Сюан все же ответил: «Ваше величество, войска царства Сун скорее всего не будут долго осаждать столицу. Нужно сейчас всем приготовиться к обороне, и держать оборону крепко!»
