Суть была в том, что Чао Шэн Хуай уже выполнил все самые рискованные дела. И теперь он не просил у Ню Ю Дао скидок. Не справится он с этим делом, тогда сразу во что бы то ни стало разорвет отношения с ним. Он хотел было раскрыть рот и начать огрызаться с ним, да только Ню Ю Дао держал его крепко за горло. Все, что Чао Шэн Хуай хотел сейчас — это поскорее завершить и довести их дело до конца. После чего держать под контролем то, что Ню Ю Дао использует против него. А ему он хотел сказать, что впредь не нужно взваливать свои проблемы на него и приказывать ему, словно собаке.
Позже, когда Чао Шэн Хуай вернулся во двор, он неожиданно встретил Чэн Тян Сю.
Тот сидел снаружи постоялого двора и попивал свой чай, сидя за каменным столом. Он поглядывал то на местные горы, то на людей.
На самом деле сейчас Чэн Тян Сю сидел и ждал вестей от ученика секты Тысячи зверей. Также он ждал ответа Си Хай Тана, ведь он хотел нанести визит тому от имени секты Небесного нефрита. Чэн Тян Сю наконец стал понимать, что в глазах секты Тысячи зверей секта Небесного нефрита слаба. Иначе бы Си Хай Тан не заставил его так долго ожидать ответа, сколько бы он ни был занят. Как минимум, Си Хай Тан вел себя отнюдь неподобающее с человеком, что стоял после главы секты.
По той самой извилистой тропе, что проходила меж гор, и пришел сюда Чао Шэн Хуай, пройдя снаружи маленького двора.
Чэн Тян Сю повернулся и увидел его. Он заметил еще то, что тот очень высокомерно посмотрел на него в ответ. Чао Шэн Хуай совсем не придал значения ему и проигнорировал его.
Ученик секты Тысячи зверей, который был ответственен за обслуживание гостя, увидев Чао Шэн Хуая, уважительно поклонился в знак приветствия.
Он спросил:
— Брат— соученик Чао, как вы тут оказались? Или у вас будут какие-либо указания?
Чао Шэн Хуай: Нет, просто решил прогуляться. — сказал он и, посмотрев в сторону Чэн Тян Сю, спросил:
— Тут гость сидит, я смотрю?
Ученик: Это гость из Царства Янь, что в Южной области. Из секты Небесного нефрита.
Чао Шэн Хуай понял, но опять же не придал ему значения. Он также продолжил расхаживать по двору.
Тут Чэн Тян Сю сам, взяв на себя инициативу, встал. Он посмеялся и поприветствовал того:
— Не пойму, какой это из высших учеников?
Он сразу понял по поведению того ученика, что статус Чао Шэн Хуайя тут не из простых.
На что Чао Шэн Хуай приостановился, посмотрев на него, и сказал:
— Ты кто будешь?
Сопровождающий гостя ученик вспотел: «Не слишком ли дерзко брат-соученик разговаривает с гостем?»
Однако Чэн Тян Сю совсем не злился. Он мог презирать поведение и мощь Ню Ю Дао, но поведение этого человека он презирать не мог. Подобное поведение говорило ему о том, что это высокомерный, но значит, имеющий влияние здесь человек. Он сложил руки и представился:
— Старейшина Чэн Тян Сю из секты Небесного нефрита Царства Янь, что в Южной области.
Чао Шэн Хуай неохотно сложил руки в ответ и сказал:
— А! Рад встрече.
Раз уж довелось им двоим начать разговор, Чао Шэн Хуай подсел к тому. Они, сидя вместе под деревом, стали пить чай.
Узнав, что дед Чао Шэн Хуая Чао Цзин — старейшина секты Тысячи зверей, Чэн Тин Сю сразу же стал вести себя еще любезнее. Да и сам Чао Шэн Хуай с радостью принимал слова лести так, что перестал себя контролировать и рассказал гостю то, что не следовало рассказывать.
……………….
В павильоне за каменным столом сидел Ню Ю Дао и белым полотенцем протирал свой меч. Он делал это так старательно, что казалось на мече не осталось и пылинки.
Юань Ган, сидящий рядом, понаблюдал немного за ним, а потом добавил:
— Однако это противоречит правилам. Но ты считаешь, Чжоу Тие Цзы сможет это сделать?
Он спрашивал про то, что Ню Ю Дао попросил Чжоу Тие Цзы проследить за гостевым двором секты Явлений природы. Конечно Ню Ю Дао намекнул тому, что это будет маленькая услуга Чжоу Тие Цзы.
Все внимание Ню Ю Дао было поглощено тем мечом, чисткой которого он занимался до сих пор.
— Сможет или нет — это неважно. Чао Шэн Хуай предоставит нам эту информацию. Мне только нужно знать, стоит ли он моей помощи или нет. От секты Тысячи зверей тоже не стоит ждать доброго. Там, где есть люди, там и сообщества существуют. Если ты не человек этого общества, зачем вливаться в него? А мы своей помощью можем только навредить ему. Уж лучше тогда пусть продолжает тихонько выполнять свою грязную работу. Пусть сам выбирает!
Юань Ган, подняв глаза, увидел, как дядя Чэн вышел с задней части двора и шел к ним. Зайдя в павильон, он спросил:
— Чего искали меня? Есть какое-то дело?
Ню Ю Дао, взяв уже отполированный меч, убрал его в ножны. Он посмотрел в сторону задней части двора и спросил:
— Все еще не выходит из комнаты?
Дядя Чэн: Я стучался, она говорит, что медитирует там.
— Это исключительный случай, обычно ее сложно заставить медитировать.— засмеялся Ню Ю Дао. Посмотрев на дядю Чэна, он сказал: Присаживайтесь!
Потом он, обращаясь к Юань Гану, взмахом руки подал знак: Неси чай!
Юань Ган развернулся и ушел за чаем.
Дядя Чэн, увидев на столе шахматную доску, спросил:
— Ты же не для игры в шахматы позвал меня, да?
Ню Ю Дао раскинул китайскую шахматную доску, посмотрел на черно-белые поля доски и специально развернул ее стороны. Он отдал дяде Чэну белые фигуры, а сам взял черные. Тут он сделал первый шаг и движением руки показал своему сопернику начать игру.
Дядя Чэн не понимал, с чего это он. Но ему было понятно, что Ню Ю Дао не просто поиграть в шахматы его позвал. Была какая-то причина, какое-то дело. Раз уж расспросить не получается, то узнает ответ играя. Он принял ход и ответил на него.
После нескольких ходов пришел Юань Ган с уже заваренным чаем. Он поставил чашки и разлил чай.
Тут Ню Ю Дао, взяв в руку свою черную фигуру, сказал:
— Здесь две чашки с чаем. В одной из чашек яд. Я и сам не знаю в какой именно чашке. От этого яда нет противоядия.
Юань Ган непонимающе посмотрел на него, ведь чай заваривал и разливал он сам. И что он сам не в курсе насчет яда? Нет никакого яда!
Дядя Чэн скривился: «О чем это он вообще?»
Ню Ю Дао: У нас на каждого по одной чашке чая. Сначала ты выбери себе любую чашку, а что останется — выпью я. Так ведь справедливо?
У дяди Чэна увеличились зрачки: Ты что такое говоришь?
Ню Ю Дао: Выпей чай, потом конечно я все скажу.
Дядя Чэн: Ладно, но почему я обязан рисковать жизнью?
Ню Ю Дао: А ради свахи?
Дядя Чэн: А сваха какое отношение к этому имеет?
Ню Ю Дао: Ты выпей чай сначала. Говорю же, потом объясню.
Дядя Чэн: А если не стану пить?
Ню Ю Дао: Тогда ты немедленно покинешь это место и с сегодняшнего дня ни на шаг не приблизишься к свахе.
Дядя Чэн: Я и не знал, что ты распоряжаешься — кому можно подходить к свахе, а кому нет.
Ню Ю Дао: Мы так давно вместе, и ты должен знать, что я могу сделать так, чтобы ты не подходил к ней. Иначе я ведь могу просто раскрыть того, кто за тобой стоит. Не говоря уже о другом — в парке Фуфан узнают какой ты коварный, а ты все еще упрямишься? Выбирай, я ведь тут. Я не вожу тебя вокруг пальца.
Дядя Чэн замолчал и очень долго смотрел на две чашки чая. А потом тихо спросил:
— Ты точно объяснишь мне все после того, как я выпью чай?
Ню Ю Дао: Если бы я хотел просто убить тебя, я не стал бы так долго ждать.
Тут дядя Чэн поверил ему. Действительно, если бы Ню Ю Дао думал убить его, то не стал бы столько возиться.
Он положил на стол свои белые фигуры, потянулся за чашкой и нерешительно выбрал себе одну из чашек. Он поднял голову и выпил чай. Горячий чай будто сжег ему горло, а листья чая оказались уже у него в животе. Он, посмотрев на Ню Ю Дао, проговорил:
— Давай-давай, ты тоже пей!
Ню Ю Дао играючи взял в руки фигурки от шахмат и уставился на шахматную доску. Тут он ответил:
— Я ведь сказал, что не знаю какая чашка отравленная. Незачем мне себя убивать.
Дядя Чэн сначала будто потерял дар речи, а лицо его исказилось от злости:
— Это и есть твое обещанное объяснение?
Ню Ю Дао: Ладно, ладно. Я просто пошутил. Нет в чае никакого яда. Раз не хочешь говорить, кто тебя сюда отправил, то и я не стану расспрашивать. Главное — я узнал, что у тебя нет плохих намерений, кроме как присматривать за свахой. А остальное не совсем важно. — одной рукой он придерживал свой меч, а второй рукой держал свои фигурки. Вдруг он потянулся все-таки за своим чаем, подул немного на него, после чего стал пить.
Дядя Чэн, уставившись на чашку, просто молчал.
— Твой ход. — сказал Ню Ю Дао, ставя чашку на стол.
Пока дядя Чэн весь рассеянный делал провальные ходы, подошел Чжоу Тие Цзы.
Увидев, что Ню Ю Дао с кем-то играет в шахматы, он замешкался. Он не знал, стоит ли говорить о деле, когда тут кто-то рядом.
Юань Ган вышел с павильона, и они перекинулись парочкой слов с Чжоу Тие Цзы.
Когда тот ушел, Юань Ган зашел обратно. Он прошептал очень тихо на ушко Ню Ю Дао:
— Чжоу Тие Цзы видел, как Чэн Тян Сю заходил в гостевой двор, где остановилась секта Явлений природы.
Ню Ю Дао:
— Судя по всему, как я и полагал, он действительно прибыл сюда, чтобы убить меня. Что ж, раз уж он навис над моей головой, посмотрим, какова судьба у старейшины Чэн. Сможет ли он вернуться живым.
Слова Ню Ю Дао не были услышаны сидящим напротив дядей Чэном. Тут Ню Ю Дао обратился к нему:
— Дядя Чэн, нужна твоя помощь. Тут одно дело есть.
Дядя Чэн: Что такое?
Ню Ю Дао: Тебе нужно встретиться с Ду Юн Саном. Помоги мне задать ему дрозда!
Дядя Чэн: Ты шутишь что ли? Почему ты сам не пойдешь?
Ню Ю Дао: От меня зависит жизнь всей группы, а от тебя только жизнь тебя одного. Моя жизнь в разы ценнее твоей и не стоит того, чтобы рисковать ей. А вот ты у нас бесстрашный.
Только хотел рассерженный дядя Чэн сказать что-то в ответ, как Ню Ю Дао остановил его движением руки и продолжил:
— Это никоим образом не касается меня. Я поручаю тебе это дело только потому, что ты хорошо знаком с парком Фуфан. Да к тому же мне запрещено разбираться с этим делом и вызывать шумиху. Как встретишься с Ду Юн Саном, ты…. — продолжил он тише.
Дослушав его, дядя Чэн с сомнением спросил:
— В конце концов, что ты задумал?
Ню Ю Дао без объяснений медленно снес рукой фигурки с шахматной доски и начал собирать их, давая понять, что игра закончена. После чего он встал. Уходя, он обратился к дяде Чэну:
— Очень важно улучить удобный случай, но не затягивай с этим делом. Иди, снаружи тебя ждет человек. Он и проведет тебя.
……………
Проводить дядю Чэна должен был Чжоу Тие Цзы. После того, как они двое ушли, Ню Ю Дао с Юань Ганом тоже покинули павильон.
Они подошли к подножью горы и провожали взглядом тех уходящих двоих. Тут Юань Ган проговорил:
— Он так хлопочет за сваху, но разве Вэн Син Чжао позволит ему безобразничать там? Как бы она не лишила его жизни!
Ню Ю Дао:
— Чэн Тян Сю получил информацию, что Вэн Син Чжао разозлили, потому она и влепила пощечины свахе. Очевидно, что между свахой и Ду Юн Саном есть какая-то связь. Чэн Тян Сю разве может пойти к Ду Юн Сану, чтобы настроить против меня? Это дело свахи не из тех, что можно напоминать при Ду Юн Сане. Иначе это только раздражит Ду Юн Сана. Конечно он пойдет к Вэн Син Чжао, а Вэн Син Чжао из-за внимания ее мужа к свахи конечно станет старательно препятствовать их встрече. А теперь, это понятно, что Ду Юн Сан сейчас не вместе с Вэн Син Чжао. Поэтому это хорошая возможность для того, чтобы с ним встретиться.
Юань Ган: Вы отправили дядю Чэна к Ду Юн Сану, однако разве это не опасно для него? Если Ду Юн Сан вдруг разгневается…. Если я правильно понял тебя, ты хочешь потом обвинить его в убийстве?
Ню Ю Дао: Если не его, тогда надо было тебя отправить?
Юань Ган: Владыка Дао, я считаю, надо было отправить туда меня.
Ню Ю Дао: Обезьяна, опять ты за свое. Они ведь с Ду Юн Саном старые знакомые. Очевидно, что дядя Чэн много что видел, ведь он рядом со свахой уже столько лет. А пошел бы ты и что бы ему сказал? Не говоря уже о твоем положении, все бы сразу поняли, что ты — мой человек.
Юань Ган: А если Ду Юн Сан взбесится, и дядя Чэн умрет от его рук, что тогда?
Ню Ю Дао:
— Если Ду Юн Сан помнит старых друзей, на него нахлынут прежние воспоминания, и тогда онне станет убивать дядю Чэна. А мне сложно самому идти и роптать за нее. А если он не помнит старых друзей и убьет его, то сваха не будет просто так на это смотреть. Этого мне тоже не надо. Дядя Чэн столько лет находился около свахи. Он уже стал ее доверенным лицом. Если он все-таки тронет дядю Чэна, то обзаведется еще одним сильным врагом. А если обзаведется врагом, то разве это не хорошая возможность устроить справедливость для свахи?
Юань Ган: Владыка Дао, ты временами действительно очень хладнокровный и жестокий.
Ню Ю Дао: В смутные времена невозможно думать о каждом. Я ведь не святой. В любом случае порой приходится идти на жертвы. Обезьяна, бывает ли у тебя возможность выбирать между черным и белым? На шахматной доске я обычно не выбираю, мне в основном достаются черные.
Закончив на этом, Ню Ю Дао медленно повернулся и ушел с каменным лицом.
