— Последний ученик господина Дун Го?— Шан Чао Цзун и Лан Жо Тин застыли и переглянулись между собой.
Хоть у них были сомнения, но они были воспитанными людьми и, сложив руки, приветствовали:
— Благодарим за любезность.
И после соблюдения правил этикета Лан Жо Тин сказал напрямую:
— Прошу простить некоего Лана за неучтивость, но я с господином Дун Го. старые друзья. Мы много раз виделись, и я впрочем знаю многих учеников господина Дун Го, но про ученика Ню Ю Дао слышу впервые.
Для Ню Ю Дао этот вопрос не был неожиданностью. Как только Тан И назвала его при посторонних братец— ученик, он понял, что секта высшей чистоты не хочет, чтобы другие знали его прошлое. Поэтому он улыбаясь сказал:
— Есть вещи, которые неловко рассказывать. Я не люблю лгать, и когда подвернется подходящее время, я расскажу вам.
Лан Жо Тин посмотрел на Шан Шу Цин. Он знал, что эта девушка далеко не безмозглая девушка. Только он не знал, почему Шан Шу Цин привела одного человека.
Однако не говоря лишних слов, группа продолжила свой путь. Ню Ю Дао почувствовал, что к нему относятся вполне без энтузиазма и даже потеснили кавалерией. Когда они тронулись в путь, его окружили со всех сторон.
На самом деле Шан Чао Цзун и Лан Жо Тин почти разгадали замысел секты высшей чистоты. Секта высшей чистоты хотела просто отделаться от них. Только у Чао Цзуна и Жо Тина все же были сомнения насчет Ню Ю Дао. не выкинет ли он какие— либо сюрпризы? Поэтому для предосторожности они окружили его.
По дороге группа растянулась, и Ню Ю Дао оказался позади. Шан Чао Цзун воспользовался случаем и подъехал к Шу Цин:
— Шу Цин, в этот раз секта высшей чистоты смогла очистить лицо?
Шан Шу Цин некоторое время молчала и потом сказала:
— Брат, действительно нет в этом необходимости. Господин Дун Го говорил верно. В это беспокойное время красавица не к добру. А в нашей ситуации если я буду красавицей, то определенно буду привлекать внимание. Если я буду немного уродливее, то это к лучшему!
От таких слов Лан Жо Тин покачал головой. Какая девушка не хочет быть красивой?
Шан Чао Цзун мрачным голосом сказал:
— Ты рано или поздно должна выйти замуж. Но не будешь ли ты с таким пятном постоянно!
Шан Шу Цин:
— Брат, я. не растение и тоже хочу чувств, детей. Но мы родились в такое время, и ситуация вынуждает нас обнажать мечи. Какое сейчас дело до свадьбы. И брату не нужно обращать внимание на мое родимое пятно. Обычные люди не будут обращать внимание на меня, но я — жемчужина, покрытая пылью. И когда встречу достойного человека, который сможет разглядеть меня, тогда я и смету пыль. А пока нужно просто терпеливо ждать и не стоит насильно торопить события!— говорила Шу Цин мелодичным голосом.
Хоть в ее словах был смысл, но Чао Цзун мрачно вздохнул. Его щеки напряглись, а в сердце он сетовал. Обычные девушки в 16-17 лет уже выходят замуж, рожают детей. А он из— за своей недальновидности сел в тюрьму на несколько лет. И теперь его сестренке около 20 лет, и ходит она в старых девах. Еще родимое пятно с нынешним положением семьи Шан, кто посмотрит теперь на нее. Отец при жизни неоднократно говорил, чтобы они заботились о сестренке…
Они ехали то быстро, то медленно и временами давали лошадям отдохнуть, останавливаясь на каких— либо участках.
Ближе к вечеру группа остановилась на перевал у берега. Кто— то подносил воду, кто— то расквартировывал войска, кто— то разжигал костер, кто— то охранял коней, кто— то назначал дозор.
Так около берега они разожгли множество костров.
Пересевший на камень Ню Ю Дао достал свой провиант и, подумав над словами Ту Ханя, выбросил провиант в реку.
Сидевший недалеко Чао Цзун приглядывал за Ню Ю Дао и заметил его выходку. Он не выдержав недовольно проговорил:
— Такой хороший провиант, и вот так выбрасывает. В беспокойное нестабильное время, когда простой народ голодает, этот парень выбрасывает хорошую еду. Он наверное привык роскошно питаться…
Сидящий рядом Лан Жо Тин разжигал пламя и, услышав Чао Цзуна, улыбаясь толкнул его веткой. Затем он велел человеку угостить Ню Ю Дао хорошей горячей едой. Ню Ю Дао же услышал, что Чао Цзун был недоволен его поступком. Однако не придавал этому значения. А когда человек угостил его горячей едой, то он сразу же обрадовался. Какое дело важнее подкрепления желудка?
Чао Цзун позже посмотрел на Лан Жо Тина:
— Господин, я разве сказал что— то не то?
Лан Жо Тин улыбнулся:
— Ранее я еще опасался, что с этим человеком будут проблемы. Сейчас я понял, что секта высшей чистоты не сильно радуется ему, раз отправила его к нам. Теперь я больше верю, что он и есть ученик господина Дун Го.
Чао Цзун прошептал: — Разве?
Лан Жо Тин:
— Молодой господин не заметил, что целый день он просил у нас еды и плохой еды, по сравнению с провиантом, который был у него. А только что он вовсе выбросил тот провиант. Это разве логично? Тем более его отправили с нами. Впредь не нужно сильно его охранять. Скоро мы поймем его.
Шао Чао Цзун повернул голову и посмотрел на веселого Ню Ю Дао, который ел с солдатами, и немного задумался.
Шан Шу Цин умылась и почистила зубы у речки и теперь вернулась обратно. Она села около брата. Шу Цин сняла бамбуковую шляпу, и вечерний ветер раздувал ее красивые волосы, которые спадали на плечи. Когда она села на складной табурет, Лан Жо Тин спросил:
— Великая княжна умна и тактична. Неужели княжна не увидела, что у этого молодого человека нет никакого культивирования. Почему она привела его с собой?
Шан Шу Цин поправила рукой волосы и сказала:
— Брат, господин Лан, я понимаю вас. Как бы сказать. Во— первых, что— то лучше чем ничего. Во— вторых, мне кажется, что этот парень не прост. В любом случае, когда наступит время, каждый человек нам понадобится.
Услышав ее, Лан Жо Тин с интересом спросил:
— Великая княжна, а почему этот человек не прост?
Шан Шу Цин сидела на стуле, и под смутным огнем костра можно было увидеть ее красивые черты лица. Только было ощущение, что на ней была одета красивая маска. Она, погрузившись в мысли, сказала:
— Тан И сейчас глава секты. И любой ученик секты из старшего или из младшего поколения относится к ней очень почтенно. Ню Ю Дао же, хоть также относится почтенно к ней, но такое чувство, что он только внешне так показывает. А на самом деле смотрит на нее, как на равную. Еще более странная вещь. это отношение Тан И к нему. Я заметила, что перед ним она, словно сильная внешне, но слабая внутри. Можно сказать, она чувствует себя робкой перед ним. Умышленно или не умышленно, она избегает прямых его взглядов.
— Робкая?— Чао Цзун удивленно спросил.
Шан Шу Цин:
— Брат, не забывай, я тоже женщина. И некоторые реакции женщин я инстинктивно понимаю.
Лан Жо Тин удивленно проговорил:
— Тан И. глава секты высшей чистоты, а этот человек очень молод. Как Тан И может чувствовать себя робко перед ним?
Шу Цин покачала головой:
— Господин, я тоже этому удивляюсь. Сначала я думала, что мне показалось. Но к счастью, за бамбуковой шляпой меня не сильно заметно. И я потом неоднократно в этом убеждалась. Тан И действительно робеет перед ним.
Чао Цзун и Жан Тин переглянулись между собой и, не выдержав повернули голову, чтобы посмотреть на пьющего суп и грызущего хлеб Ню Ю Дао. Он сидел беззаботно и смеясь разговаривал с другими солдатами. Он вел себя полностью раскованно.
— В деревне персиков, в персиковой хижине был персиковый небожитель. Он принадлежал к персикам и менял листы на чай и алкоголь…Шан Шу Чин начала читать стих, потом нахмурив брови вспоминала его продолжение. И вспомнив продолжила:
— Сядет перед цветками трезвеет, засыпая под цветками. пьянеет. И так он коротал свои дни, то пьянее, то трезвее. Цветки увядали и раскрывались. Но теряясь в персиковом хмелю, не нужно было гнуть спину, когда ездишь на лошади или как богач дышать пылью от карет. Персиковые цветы. причина отшельника спокойной жизни. Лучше быть отшельником, чем богачом, и наслаждаться спокойствием. Другие будут смеяться надо мной, а я буду знать, что они ничего не понимают. Не увидев героя, без цветов, без алкоголя буду вспахивать поля!…
Она была смышленой девушкой и с первого взгляда могла все запомнить на слух. Этим она выделялась из толпы. Ню Ю Дао только один раз прочитал этот стих. Она хоть раз слышала, но все же запомнила от начала до конца.
После прочтения стиха, она подняла голову и посмотрела на обоих людей.
Шан Чао Цзун кашляя спросил:
— Шу Цин, это твой новый стих? Сядет перед цветками трезвеет, засыпая под цветками. пьянеет… Хороший стих. Только говорится о размеренной жизни. Шу Цин, ты ждешь такую жизнь?
Шу Цин покачала головой и посмотрела на реакцию Лан Жо Тина.
Жо Тин погрузился в раздумья и потом медленно сказал:
— Я когда— то посещал скромное жилье господина Дун Го. Перед его двором есть тысячелетнее персиковое дерево. Неважно зима, весна, лето или осень. это дерево постоянно цветет, и цветы никогда не увядают. Такой удивительный случай оставляет неизгладимое впечатление в сердце. Неужели княжна создала этот стих, когда увидела Ню Ю Дао?
Шу Цин снова покачала головой:
— Это не я сочинила стих. Этот стих Ню Ю Дао. Когда я следовала за Тан И в персиковый источник, то увидела под персиковым деревом лениво лежащего Ню Ю Дао. Он спал. Глядя на его молодое лицо и что он вот так спит, я уже решила, что он нам не подойдет и будет только мешаться. Я уже собиралась забрать меч и уйти, как он потянулся рукой. Кто думал, что он без подготовки, грезя во сне, расскажет такой стих. Тогда я почувствовала, что в стихе он упоминает себя в качестве талантливого небожителя. Я решила еще посмотреть на него и когда заметила отношения Тан И к нему, поняла, что он не прост и возможно будет полезен. Когда он узнал, что нужно будет спускаться с нами, он похоже не сильно горел желанием. Неизвестно, что сказала ему Тан И, но он в итоге согласился следовать за нами. А когда он покидал секту, не было какого— либо официального прощания. Только одна ученица проводила его и все. Можно было понять его положение.
— М!— Лан Жо Тин почесал свою бороду и увлеченно посмотрел на Ню Ю Дао:
— Значит в стихе он упоминает про себя. Дайте подумать… Этот человек незаурядного характера и темперамента. Да еще так свободно себя ведет и может сочинять такие стихи. Действительно интереснее прежних учеников секты высшей чистоты. Как представится случай, я хочу испытать его и узнать насколько он талантлив…
