Университет магии имел особую программу обучения, но в остальном он мало отличался от других университетов. Если говорить об уникальности атмосферы, то приписанные к университету школы магии гораздо сильнее отличаются от обычных школ.
Во второй половине дня столовая была переполнена бездельничающими студентами, у которых выдалось свободное время. Общаясь между собой, они говорили не о моде или еде. Большинство тем разговора было связано с магией. Тем не менее, студентам, похоже, было весело. Даже тот факт, что они — волшебники, живущие в такое беспокойное время, не мог помешать молодежи наслаждаться молодостью и свободой.
Однако не все студенты в столовой вели оживлённые разговоры. Были те, кто тихо читал книги, и те, кто был погружён в свои мысли. Например, одинокий Кацуто, который выглядел чем-то обеспокоенным.
— Привет, Дзюмондзи-кун. Можно к тебе?
А ещё было немало таких студентов, которые мешают вышеупомянутым людям.
— Саэгуса?
Однако, единственной, кто мог подойти, чтобы помешать (?) Кацуто, известному во всём университете, как глава семьи Дзюмондзи, а также поддерживающему соответствующий этому образ, была только Саэгуса Маюми.
— Конечно. Присаживайся.
— Тогда я воспользуюсь твоим предложением.
Показывая полное отсутствие манер, Маюми села напротив Кацуто.
...От такого поведения волна слухов, вроде "Глава семьи Дзюмондзи и старшая дочь семьи Саэгуса скоро поженятся!", распространялась без остановки. Хотя Маюми и не любила слухи про себя, у неё был принцип их не замечать.
— Дзюмондзи-кун, тебя, кажется, что-то беспокоит?
— Нет...
Отвечая отрицанием, Кацуто раздраженно посмотрел на Маюми. В этом взгляде читалось "не лезь ко мне в таком месте". Но, к сожалению, желание Кацуто не передалось Маюми.
— Дело ведь в воскресном собрании?
Кацуто неосознанно задвигал глазами по сторонам. Голова оставалась неподвижной, чтобы окружающие студенты не смогли понять, что к ним относятся настороженно.
— Всё в порядке. Я поставила поле звукоизоляции. — Однако Маюми будто не понимала уровень настороженности Кацуто.
— ...Саэгуса, ты что, не знаешь про технику чтения по губам?
— Чте-ни-е-по-гу-бам*? Телепатия?
[Она произнесла это по слогам (в японском это одно слово), похоже впервые слышит]
— ...Нет. В любом случае, не говори об этом здесь.
— М-м...
Приложив указательный палец к подбородку и посмотрев куда-то вверх, Маюми сделала вид, что задумалась. Хоть это и не подходило её детскому образу, но она излучала хитрость с самого начала.
— Поняла. — С улыбкой ответила Маюми. Кацуто полуинстинктивно приготовился защищаться. — А где тогда можно?
Интуиция Кацуто его не подвела.
— ...Ты так сильно хочешь влезть не в своё дело?
— Обидно слышать такие слова. Разве это хотя бы поверхностно меня не касается? Или я, по-твоему, не "молодёжь из Десяти Главных Кланов"?
— ...Понял. Знаешь кафе "Безмятежность", около станции?
— Думаю, знаю.
— Тогда как насчет встречи там, на втором этаже, в 5:30?
— Поняла. Извини, что побеспокоила. Ну, я побежала.
Сказав это, Маюми встала.
Только сейчас Кацуто заметил, что Маюми не заказывала ни напитка, ни чего-либо другого.
По пути домой Маюми зашла в старомодное кафе. Называлось оно "Безмятежность". Похоже, это значило "место, где обитает тишина"*.
[Опять игра слов с японскими символами. {Тишина 静寂} + {существует, обитает 存在} = {безмятежность, спокойствие 寂存}]
— Хм-м... "Люди, любящие тишину, мы вас ждём"? Это их направленность? Весьма прямолинейно.
— И правда... — Ответил совершенно безразличный голос. Маюми была не одна.
— Что такое, Мари? Ты выглядишь немного уставшей.
— Не просто выгляжу, я правда устала.
— Что, старость рано пришла~?
— В отличие от Университета магии, в Академии обороны большая нагрузка на тело!
Студенты Академии обороны, помимо базового обучения и боевой практики, обязаны посещать особые курсы боевых искусств, разработанные для боевых волшебников. Сегодня Мари также была полностью истощена. На самом деле, сейчас ей хотелось побыстрее принять ванну и прыгнуть в постель. Из-за этого курса особых боевых искусств, она была освобождена от ограничений, присутствующих в общежитии, поэтому могла позволить себе подобную роскошь.
— Ладно, пойдём быстрее. Нас ведь ждет важный разговор?
"Видимо, Мари просто хочет побыстрее сесть", — подумала Маюми.
— Верно.
В голосе Маюми чувствовалась забота пожилой женщины.
Когда Маюми сказала официантке, что у них здесь встреча, та сказала им идти на второй этаж. Похоже, Кацуто уже был на месте.
На втором этаже было четыре отдельных комнаты. Все двери были закрыты. Расположение окон не давало возможности подглядывания. Пока Маюми была озадачена, в какую дверь стучать, ближняя правая дверь открылась.
— Саэгуса. Заходите. — Позвал их Кацуто. Маюми и Мари прошли в комнату мимо него, держащего дверь.
Внутри имелся всего один столик на четверых человек. Сначала Маюми подумала, что для кафе это не подходит, но присмотревшись, увидела, что окна тут с двойным остеклением, а пол, потолок и стены имеют звукоизоляционное покрытие. Это было похоже на место для приватных разговоров. Она поняла, что это отдельная оплачиваемая комната.
— Ватанабэ тоже пришла...?
Предложив девушкам сесть, Кацуто сел сам и вздохнул.
— Я бы не очень хотел широкого распространения этого разговора.
— Тогда мне уйти? Меня Маюми притащила сюда силой. — Не пытаясь спорить, Мари встала.
— Нет уж. Ты же сама говорила, что разговор важный?
Маюми потянула её за рукав, и Мари снова села. С неохотой, она заказала кофе через консоль на столе. Маюми после неё заказала чай с молоком. После того, как принесшая напитки официантка ушла, Маюми снова посмотрела на Кацуто.
— Итак... То, чем обеспокоен Дзюмондзи-кун, — это ведь что-то про Тацую-куна?
— Верно.
Кацуто решил, что нет смысла скрывать это. Он спокойно кивнул на вопрос Маюми.
"О чём это они?" — у Мари над головой всплыл вопросительный знак. Но она не стала нетерпеливо спрашивать об этом. Она решила подождать, потому что в любом случае услышит всё по ходу дела.
— Думаю, Мари не знает, но в прошлое воскресенье была проведена встреча, собравшая молодых людей из Десяти Главных Кланов. Говорится "молодые", но было установлено ограничение "до 30 лет".
— О встрече я слышала. Там обсуждали, что делать с экстремистами, нацелившимися на волшебников?
— Говорили не о мерах против экстремистов.
Кацуто усталым голосом сказал, что ответ Мари был правильным лишь частично.
— На этой встрече обсуждалось, как нам, волшебникам, реагировать на распространяемые в обществе антимагические настроения.
— Разве это... не бессмысленно? Борьбу с преступниками я ещё понимаю, но разве можно заставить "полюбить волшебников" тех людей, которые уже имеют своё мнение?
Хотя Мари сама из Ста Семей, но она не принадлежит к основному потоку сообщества волшебников. Её связь с обществом волшебников, известным, как "магический мир", слаба. В сравнении с людьми, вроде Маюми, её жизненные ценности находятся ближе к обычным солдатам.
— Заставить мы не можем, но ведь можем попросить? Рассказав в своем обращении, что волшебники полезны для общества, разве не получится уменьшить враждебность?
— Кто знает... При лишней навязчивости может получиться обратный эффект.
В тот момент, когда разговор Маюми и Мари был готов перерасти в обмен бессмысленными аргументами, вмешался Кацуто.
— Может быть Ватанабэ и права, но в тот день, во время встречи, идея, похожая на слова Саэгусы встретила поддержку большинства присутствующих.
— Хм... Ну, в качестве идеи может подойти. Но что конкретно нужно делать? Отправить Маюми выступать по телевизору?
— Мари! Почему меня!?
— Из-за хорошей внешности, конечно.
— Чего? Ты хочешь сказать, что я лицемерю?
— Независимо от причин, такой получился план.
Когда разговор готов был превратиться в словесную перепалку, снова вмешался Кацуто.
— Но план, который собрал большое количество голосов поддержки, предлагал сделать представителем волшебников наследницу-доно семьи Йоцуба.
— Младшую сестру... то есть невесту Шибы? А она сама была на встрече?
— Нет. Шиба пришёл один.
— Тацуя-кун? Да, это нехорошо.
Мари быстро всё поняла. Точнее, отбросила этот план.
— Этот чрезмерно заботящийся Тацуя-кун не позволит, чтобы его невеста занималась такими вещами. Разве Тацуя-кун допустит, чтобы Шиба Миюки была выставлена на всеобщее обозрение?
— Верно. Именно это и произошло на встрече. Тем самым всё завершилось в неприятной атмосфере. В конце Тацуя-кун отказался от участия в обеде после встречи и собрал на себе враждебность участников.
Услышав, что сказала Маюми, Мари была удивлена.
— Всех? Не было никого, кто бы поддержал Тацую-куна?
— Участников, которые показали, что они на стороне Шибы, не было.
От ответа Кацуто на лице Мари появилась досадное выражение.
— Психологическое давление? Это нездоровый подход. Глядя на такую сцену, волшебники кажутся обычными людьми.
— Конечно же. Волшебники лишь могут использовать магию, а во всём остальном они обычные люди.
— Я был близок к тому, чтобы выставить наследницу-доно Йоцубы напоказ. Думаю, у Шибы были основания противиться этому.
Кацуто вернул назад разговор, ушедший в другом направлении.
— Проблема в том, что из-за изоляции Шибы семья Йоцуба может повернуть на путь отказа от сотрудничества.
— Эй-эй, когда ты это говоришь, это выглядит, как вмешательство родителя в ссору детей...
— Мари, теперь Тацуя-кун — это жених следующей главы и сын нынешней главы семьи Йоцуба. Когда Дзюмондзи-кун говорит что-то, он никогда не преувеличивает.
Мари откинулась на спинку стула и тяжело вздохнула.
— Как же сложен... мир политики и аристократии.
— Так как кровное родство имеет существенное значение, то появление аристократической системы неизбежно. Но мне хочется верить, что это будет выглядеть не как феодальное классовое общество, а как светское общество с кровным родством, которое было в древних городах-государствах.
— По-моему, это будет ещё хуже. Потому что общество, как в древних городах-государствах, предполагает существование рабства.
— Ара. А если заменить древних рабов машинами, это ведь не будет негуманно?
— Саэгуса, Ватанабэ, прекращайте. Разговор не сдвинется с места, пока вы постоянно уходите от темы.
— ...Извини.
— ...Прости.
Кацуто слегка вздохнул, глядя на своих виновато поклонившихся подруг.
— В любом случае, нужно что-то делать с этой ситуацией, когда Шиба рассматривается как изолированный от других 28 домов. На вершине магического мира Японии в данный момент находятся Десять Главных Кланов, но это не значит, что нет недовольных этим.
— Если семья Йоцуба покинет систему Десяти Главных Кланов, то всё может прийти к тому, что они образуют новую фракцию... Не этим ли больше всего обеспокоен Дзюмондзи-кун?
С кислой миной на лице Кацуто кивнул на вопрос Маюми.
— Тем не менее, разговор сейчас не идет о том, что кто-то должен извиниться. Ни одна из сторон не нарушила правила. И Шиба, и другие участники говорили в соответствии с установленной целью встречи, и действовали вполне логично.
Кацуто посмотрел по очереди на Маюми и Мари.
— Раз уж вы так старались, чтобы этот разговор состоялся, то позвольте мне услышать ваше мнение.
— Действительно...
Мари первой среагировала на вопрос Кацуто.
— Если проблема в том, что встреча сорвалась, то как насчёт провести её ещё раз?
Предложение Мари было для Кацуто неожиданным. Он некоторое время молча на неё смотрел. И тут заговорила Маюми.
— Но под каким предлогом?
— Это ведь была встреча для противодействия антимагическим настроениям? Если так, то на этот раз хорошо было бы созвать встречу, чтобы обсудить более конкретные меры.
— Сейчас, после того, как встреча завершилась ссорой и отдалением друг от друга, много ли семей примут приглашение?
— Именно потому, что была ссора и отдаление. Воскресная встреча ведь была организована семьёй Дзюмондзи?
Мари посмотрела на Кацуто. Тот кивнул со словами: "Да, верно".
— Изначально, определялись ли на этой встрече конкретные меры?
— Нет. Первоначальной целью предполагался свободный обмен мнениями.
— Другими словами, настоящей целью было помочь установить взаимодействие между молодыми людьми. Разве не очевидно, что участники, как минимум, должны действовать, подозревая других в скрытых намерениях?
— Да... Так и есть.
Соглашаясь, Маюми вздохнула, сокрушаясь о бездумности своего брата, из-за которого планы по укреплению дружбы были нарушены.
— В такой ситуации я бы не смогла спокойно поддержать выдвижение следующей главы Йоцубы в качестве рекламного лица. Это то же самое, если бы персонал военной базы сказал бы: "А давайте для рекламы этой базы сделаем маскотом дочь командира базы". Если человек сам желает этим заниматься, то ладно, но когда у человека даже не спросили его мнения, это, несомненно, проблема. Читайте атмосферу — вот что я хотела сказать.
Пример Мари был пропитан военными метафорами, но Маюми и Кацуто поняли, что она пытается сказать.
— Ну, насчет чтения атмосферы, эту фразу можно отнести и к Тацуе-куну. С влиянием семьи Йоцуба можно было уйти от этой проблемы позже. Скажу честно, глупо было противостоять этому напрямую. С таким подходом, он всё-таки ещё ребёнок.
— Тацуя-кун... ребёнок? — Испытав сильное чувство несоответствия, Маюми полубессознательно, с сомнением переспросила.
— Нет, Шиба скорее всего специально возражал. Его не волнует враждебность всех остальных 27 домов. Похоже, это была демонстрация этого намерения.
— Это уже... Для начала, Тацуя-кун всё-таки должен был уступить.
— Это так, но... Даже если следующая встреча состоится, отсутствие Тацуи-куна будет бессмысленным, не говоря уже о том, что оно может произвести обратный эффект.
— Хм... — Кацуто задумался, слегка вздохнув. Он тоже думал о том, что было бы лучше всего, если бы Тацуя смог пойти на компромисс. Просто он не задумывался о значении или причинах того поступка.
— Как насчёт того, что мы втроём попробуем его убедить? — Угадав беспокойство Кацуто, Маюми внезапно внесла предложение.
— Мы втроём?
— Да. Например, скажем ему, что это нужно, чтобы Дзюмондзи-кун сохранил лицо. В таком случае, Тацуя-кун может и согласится.
— ...А нужна ли я для этого?
— Эй, он что, тебе не друг?
— Ну, для начала, я же не из 28 домов...
Мари озвучила, что она просто в замешательстве, а не отказывает. Лицо Маюми, которое только что было с надутыми щеками, преобразилось.
— Это неважно~. Потому что в одиночку я не осилю поддержку разговора между Дзюмондзи-куном и Тацуей-куном.
— Маюми, ну ты...
Мари приложила ладонь ко лбу и вздохнула.
— ...Хорошо. Я уже слишком далеко зашла. Дзюмондзи, тебя это устроит?
В голове Кацуто накопилось слишком много всего, и он не мог быстро ответить на этот вопрос.
— В результате неутешительно закончившейся встречи, семья Дзюмондзи попала в положение, близкое к потере репутации. Не знаю, как Тацуя-кун, но другие участники должны быть этим обеспокоены.
На слова Мари Маюми отреагировала лицом, говорящим "точно!".
— Поэтому если Дзюмондзи-кун отправит приглашение, призывающее снова всё обсудить, у других семей не будет другого выбора, кроме как согласиться.
— А Тацую-куна, как и сказала Маюми, мы убедим втроём. Нет, используя честь Дзюмондзи в качестве щита, Мы с Маюми попробуем убедить Тацую-куна, а вместе с ним, если получится, и его невесту.
— Миюки-сан тоже?
— Невеста Шибы... Почему-то мне трудно так говорить. Вас тревожит, как быть с бывшей сестрой Шибы? Всё-таки она — вовлечённое во всё это лицо. К тому же, я думаю, что Тацуя-кун будет вести себя более взросло, когда бывшая сестра будет рядом. В смысле, будет вести себя умеренней.
— И правда... Я сама свяжусь с Тацуей-куном. Дзюмондзи-кун, тебя это устраивает?
— Да. Рассчитываю на тебя.
— Если можно, давайте встретимся в субботу. В будни мне будет тяжело.
— А почему не воскресенье? — Дразнящим тоном спросила Маюми.
— В следующее воскресенье я уезжаю на тренировки на открытом полигоне.
— ...Тяжело тебе.
Услышав ответ близкой подруги, она сменила дразнящий тон на сочувствующий.
— Спасибо за заботу.
На лицах Маюми и Кацуто всплыли горькие улыбки. Тем самым они показали, что понимают, каково ей приходится.
