Полночь почти наступила, когда мы поднялись на поверхность.
Как и предположила Лили, Вавил и Центральный Парк оказались пусты в момент нашего появления. Мы не стали идти напрямик, переулки и тёмные проходы очень хорошо скрыли нас от лишних глаз по пути домой.
В барах было шумно, как и в некоторых домах спального района, девушка-воивр подпрыгивала от удивления, увидев огни цивилизации и её звуки. Несмотря на то, что успокаивать её всю дорогу было непросто, мы всё-таки добрались до Поместья Домашнего Очага.
— Сударь Белл, подождите с ней здесь. Лили проводит Всевышнего Миаха.
Потом она сказала девушке-воивру спрятаться у задних ворот, пока остальная группа прошла в главные ворота.
Паства Миаха добровольно помогла нам присмотреть за домом, пока мы сегодня были в Подземелье. Если бы сам Миах увидел девушку-монстра, больших проблем бы не возникло, но вместе с ним у нас дома находятся Нажа, Дафна и Кассандра — его последовательницы-авантюристки. Началось бы то же самое, что было, когда о ней узнала моя собственная Паства. Пусть они и наши друзья, Лили и Вельф предположили, что было бы неплохо скрыть существование монстродевушки. Я согласился.
Мы вместе с прикрытой саламандровой тканью девушкой-воивром скрылись в тёмном углу за поместьем на несколько минут. Наконец, я услышал голоса выходивших с другой стороны дома друзей. Всевышний Миах и его последователи ушли.
— Белл-сан, кто скажет Гестии-ками?..
— …Я скажу. Позвольте мне всё рассказать.
— Вы уверены?..
С открытием железной задней двери меня встретили задумчивые взгляды.
Девушки обступили нашу новую гостью слева и справа. Это я решил её сюда привести, значит мне и придётся объясняться. Взглянув на девушку-воивра, я удивился, как быстро её нога восстановилась без дополнительного лечения, вот на что, оказывается, способны монстры. Что же, это не отменяет моего желания ей помочь.
— Эй-эй. С возвращением!
Боженька встретила нас в гостиной, с привычной улыбкой на лице.
— Как-то необычно видеть тебя крадущимся через заднюю дверь. Миах уже ушёл. А это кто?..
Она посмотрела на силуэт, укрытый плащом, с нескрываемым удивлением и вдруг притихла.
Вельф и Лили вошли в комнату вместе со мной, и мы застыли с раскрытыми ртами. Небесно-голубые глаза боженьки впились в меня.
Время будто замедлилось, боженька перевела взгляд на стоявшую рядом со мной девушку:
— …Что это такое, Белл?
Выражение её лица изменилось. Всевышняя спросила не «кто», а «что».
Я был ошеломлён, но скинул капюшон с лица девушки.
— !!!
Бледно-синяя кожа, янтарные глаза и тёмно-красный драгоценный камень во лбу.
Боженька сглотнула, увидев необычную внешность.
В то же время, наша гостья ужаснулась от взгляда уставившейся на неё богини. Она схватилась за меня обеими руками.
Окружённая своей Паствой Всевышняя Гестия тяжело вздохнула и посмотрела на меня немигающим взглядом:
— …Рассказывайте, что произошло.
Я повторил подробный рассказ нашей встречи.
Лили, Вельф и остальные заняли стулья вокруг круглого стола, я сидел на одном из этих стульев, рядом со мной сидела девушка-воивр. Услышав мою историю, боженька снова посмотрела на меня с нежностью, за весь мой рассказ она не произнесла ни слова.
— …Что мы будем делать, Всевышняя Гестия?
Лили спросила нашу Всевышнюю о её решении, как только я закончил свой рассказ.
Девушка-воивр впилась в мою правую руку и не отпускала её. Боженька погрузилась в раздумья, скрестив руки на груди, и, спустя некоторое время, снова подняла голову.
— …Пожалуйста, ничего никому не рассказывайте. Будем ждать и наблюдать.
Она посмотрела в глаза каждому из нас, по очереди, в том числе и странной девушке рядом со мной.
— Буду с вами предельно честна, я не знаю как это принять. Я не могу в это поверить…
Несколько секунд боженька смотрела на нашу необычную гостью, от этого взгляда бледно-синяя кожа покрылась мурашками. Говорящий монстр ломает все наши представления и знания о монстрах, живущих в Подземелье. К тому же, озадаченность Всевышней, ломающая представления о том, что боги всеведущи, лишила нас дара речи.
— Монстры и вы, дети земли… враги. Сущности, которым суждено друг с другом сражаться. Такова правда которую я знаю, но я не могу повернуться спиной к кому-то, кто способен на такой сильный страх.
— Получается!..
— Да, она может на какое-то время тут остаться.
Защита тех, кто в ней нуждается, это способ нашей Всевышней выразить свою любовь. Её готовность с добротой отнестись к любому созданию наполнила моё сердце облегчением. Это решение вызвало разные реакции за столом, от вздохов до недовольных гримас, но никто не высказался против.
Боженька не без труда спрыгнула с высокого стула. Я видел волнение в её глазах, но она всё равно улыбнулась девушке-воивру с добротой:
— Так, а имя у тебя есть?
— …Имя?
Девушка-воивр посмотрела на богиню с удивлением и придвинулась ко мне поближе.
— …Белл?
— Нет, так зовут меня…
Она наклонила голову набок, отчего её блестящие синие волосы колыхнулись. Капля пота побежала по моему лицу.
— Моё… имя? …Не знаю.
Лили и остальные вздохнули в безмолвном удивлении, они впервые услышали, как она произносит что-то кроме моего имени. Но, вместе с тем, девушка опустила голову.
Выходит, имени у неё нет.
«Воивр» название, которым люди окрестили её вид. Ей нужно что-то, что выделяло бы её лично.
— Белл, назови её.
— Подожди, я?!
— Ага. Вельф прав. Ты её нашёл и привёл её сюда, к слову. А ещё ты её спас. Тебе стоит принять на себя роль отца и придумать ей имя.
Как… как вообще до этого дошло?!
Вельф и боженька были единственными, кто что-то сказал. Лили, Микото и Харухиме молчали, но в их взглядах можно было прочесть: «Называй».
Сердце застучало, я оказался в центре внимания всех сидящих за столом. Я бы даже сказал, что Вельф наслаждается моими мучениями. Даже девушка-воивр уставилась на меня непонимающим взглядом.
Какая ответственность!.. И почему я должен давать этой девушке что-то, что может повлиять на всю её оставшуюся жизнь?!
Я посмотрел в её янтарные глаза. В моей голове, итак, кружилось много мыслей, а после этого взгляда я подумал, что у меня мозг взорвётся.
Воивр, дракон, девушка, тёмно-красный самоцвет, бледно-синяя кожа, янтарные глаза…
Я попытался перечислить каждую её особенность, но это ничего не дало!!!
Холодный пот побежал по спине, глаза начали бегать из стороны в сторону. «Поторопись», — сказал кто-то. Сколько я уже думаю над именем?.. Губы задрожали.
— Во… Велюсина?
— А? — все озадаченно уставились на меня, даже боженька наклонила голову. Может я слишком сильно задумался и придумал слишком броское имя?
— Могу я узнать, Белл-сама… основано ли это имя на сказке или героической истории?..
…Аааргх.
Харухиме любит мифы и легенды не меньше чем я, она увидела меня насквозь.
Есть история о фее с крыльями света, по имени Мелюсина. В этой истории рассказывается о том, как она влюбилась в героя, спасшего ей жизнь, и попыталась смешаться с людьми и жить среди них. Он просила героя никогда не подсматривать за ней, когда она моется, но он нарушил это обещание и увидел её крылья, её настоящую форму… После этого они расстались, но вместе убили дракона, который мог разрушить родной город того героя.
Мне нравилась история Мелюсины, когда я был ребёнком, и, соединив её имя с воивром, получил… Велюсину.
Меня так легко раскусить?
— Не так уж и плохо, особенно, если учесть, что это идея сударя Белла. Хотя и слишком напыщенно.
— Ага и длинно. Выделяется как бельмо на глазу.
— Мммм. Ладно, почему бы нам не назвать её Виеной? Мило звучит, вам не кажется?
— Отличное предложение, Гестия-ками. Звучит очень приземлённо.
Лили, Вельф, боженька и Микото по очереди высказались насчёт имени, которое я придумал. Никто не обратил внимания, как я сползаю по спинке стула.
— М-мне кажется, Велюсина замечательное имя! — поспешила похвалить меня заметившая это Харухиме.
Отлично, а теперь меня пытается успокоить девушка постарше… Как же это больно и жалко.
Впрочем, «Виена»… если подумать, действительно звучит очень хорошо.
— Виена?.. Я… Виена? — с той же детской невинностью спросила меня девушка-воивр, так и не отпустившая мою руку.
— Д-да. Что думаешь?
Кажется, она улыбнулась. Губы девушки-вои… нет, Виены, расплылись в довольной улыбке, и это заставило всех остальных замолчать от удивления в очередной раз. Даже у боженьки рот раскрылся.
Чистая, почти наивная детская радость появилась на лице удивительно красивого монстра, сидевшего со мной рядом.
Основа отношений людей и монстров рушилась на наших глазах. Эта странная девушка стала стеной, которая нас разделила, мы не могли отвести от неё взгляды.
— Белл, Белл.
Виена отпустила мою руку и, поддавшись радости, прижалась лицом к моей груди.
Руки двинулись сами собой, я неосознанно её обхватил. Её теплота окутала меня, породив разом множество эмоций в моей груди.
— …Кхем, — всё это время смотревшая на нас боженька прочистила горло. Кажется, она попыталась привлечь всеобщее внимание. Она выпятила грудь и энергично поздоровалась с Виеной:
— Давайте начнём с должного приветствия, рада с тобой познакомиться, Виена! Я Гестия, богиня Белла! С этого дня ты будешь жить с нами. Надеюсь, мы поладим!
Виена краем глаза посмотрела на боженьку со своего насеста, в виде моих колен, когда наша Всевышняя протянула дрожащую руку.
— …Богиня… Белла? — эти слова слетели с её губ, когда они встретились взглядами, а потом девушка-монстр снова зарылась лицом в мою грудь.
Она оставила без внимания протянутую руку Всевышней. Гестия опустила руку, осознав, что добиться доверия Виены, будет не так просто. Харухиме натянуто улыбнулась.
— …А вообще, сколько вы ещё держать её собираетесь, Сударь Белл? Вам так нравится трогать девушку, даже если она монстр?
— А?
— ГАХ! Она права, Белл! Отпусти её! Заигрывания — это отвратительно! Отвратительно!
— Я-я не заигрываю!
С этих слов началась совместная тирада Лили и боженьки.
Я быстро отвергал все их обвинения, но ничто не могло им доказать, что это Виена меня держит. Вельф и Микото тихонько хихикали, слушая нашу бессмысленную перепалку, а Харухиме не моргая следила за её развитием.
Впрочем, когда из комнаты ушло напряжение я наконец заметил мягкость тела Виены. Ничто не могло остановить мой жалобный стон, и я очень сильно покраснел.
Прошло время.
Не знаю, в какой именно момент нашего разгорячённого спора с боженькой, Виена уснула от усталости прямо на моих руках.
Пробежка по Подземелью без человека, на которого можно было бы положиться… Даже представить не могу, какой стресс и волнение она испытала. Она погрузилась в глубокий сон, крепко обхватив меня руками и наотрез отказавшись выпускать меня из хватки даже во сне.
Все собравшиеся попытались освободить меня от её хватки, но огромная сила Виены, сила дракона, держала её руки вместе, она лишь сжимала меня крепче, заставляя вскрикивать от боли.
Не имея другого выбора, я был вынужден провести с ней ночь. Осознав это, Всевышняя и Лили начали твердить мне что-то вроде: «Я не прощу никаких «ошибок», понятно?» и «Сударь Белл, пожалуйста не лишайте себя человеческого лица». Клянусь, их взгляды были такими ледяными после кучи предупреждений что мне оставалось только кивать на всё, что они говорят.
Когда я прилёг на софу в гостиной с Виеной на себе, Харухиме была так добра, что принесла нам тонкое покрывало.
…В конце концов, все собрались здесь…
В гостиной оказались все, заняли себе места на других диванах или полу, в тусклом свете магических ламп.
Боженька была первой, она пришла с одеялом в руках и выражением на лице, которое красноречивее всего остального сказало, что наедине она нас не оставит. После этого в комнату вернулись Лили, Микото, Харухиме и даже Вельф.
Они все совсем мне не доверяют?..
— …
Вельф прислонился к стене, выставив одно колено, для равновесия. Его глаза были закрыты, двуручный меч лежал на ногах. То же было верным и для Микото. Они лежали с Харухиме на одном футоне, а её меч, Чизан был на расстоянии вытянутой руки. Даже Лили пришла со своим арбалетом.
Я понял почему они вооружены и для чего им всем оружие.
Дело не в том, что они не доверяют мне. Они не доверяют ей…
Окружённый мирным сомением в комнате, напряжение в которой можно было ощутить кожей, я взглянул на девушку, устроившуюся у меня на груди.
Если бы не драгоценный камень, зловеще поблёскивавший на её лбу, её можно было бы принять за совершенно беспомощную спящую красавицу.
Что она такое на самом деле?..
Я задал безмолвный вопрос сам себе, размышляя о девушке-воивре, монстре, который уснул завёрнутый в саламандровую ткань на человеке.
Было бы ложью если бы я сказал, что засохшая кровь и её необычный запах нисколько меня не беспокоили. Да и представления о возможном будущем никак не покидали мою голову.
Мой мозг работал до того момента… пока веки не стали слишком тяжёлыми, чтобы оставаться открытыми.
Для меня денёк тоже выдался нелёгким. Должно быть, я достиг своего предела. Сон не мог ждать.
…Как бы там ни было, первым делом утром я хочу принять ванну.
Это было последней мыслью, прежде чем сознание меня покинуло.
— Я хочу знать о Виене больше.
Следующее утро…
Гестия сделала объявление за обеденным столом во время завтрака.
— Мы не можем решать, что с ней делать, пока больше о ней не узнаем. Есть ли такие же как она? Что происходит в Подземелье? На эти вопросы нужно найти ответ.
Сонная Виена отказалась отпускать Белла, так что только он не смог сидеть за столом с Паствой. В это время Гестия приказала своим последователям разузнать как можно больше.
— Одно хочу прояснить сразу: не должно пойти никаких слухов, которые могли бы привлечь к нам внимание. Никто не должен знать… никто не должен догадаться, что с нами живёт монстр.
То, что существо вроде Виены существует, это один вопрос, если пойдут слухи, что не прирученный монстр попал в город из Подземелья, может подняться настоящая паника. Лили отчётливо дала всем понять, что Виена не должна быть упомянута ни в одном разговоре за пределами поместья.
— Я проведу своё расследование, а вы, начиная с сегодняшнего дня, ищите информацию.
— Кажется это означает, что охота в Подземелье на время приостановлена. — прокомментировал приказ Гестии Вельф.
— Именно так. И ещё, сударь Белл, сударыня Микото и сударыня Харухиме, не должны разговаривать ни с кем, кому не можете доверять без тени сомнений.
— Хорошо…
Белл, Микото и Харухиме согласились, медленно кивнув.
Дело было не в том, что они не могут хранить секреты, просто все трое ужасные лжецы. Они сжались на своих стульях, пытаясь казаться меньше, чем они есть на самом деле. Гестия посмеялась, увидев, как надулись её последователи, прежде чем подняться со своего места.
— Просто нам всем нужно быть осторожнее. Ну, а теперь, за дело.
Улицы Орарио освещало позднее утреннее солнце.
До самого горизонта небо было чистым. Горожане шли по своим делам бок о бок с авантюристами, спешившим по главным улицам города в Подземелье.
— Что ещё? Той «важной вещью», о которой тебе так хочется поговорить, лучше бы не оказываться простым оправданием для прогула.
— Я-я очень усердно работаю! Я начала жизнь с нового листа, правда, Гефест!!!
Четвёртый этаж Башни Вавил, одна из лавок Паствы Гефест.
Гестия, как и обычно пришла на подработку в лавку мощного оружия, но сегодня попросила подругу о тайной встрече.
Так случилось, что Богиня Кузницы пришла сегодня, чтобы проинспектировать свои лавки этим утром, и согласилась выслушать Гестию.
— Что там у тебя? Тебе лучше не отвлекать меня от важных дел ради ерунды.
Красноволосая богиня отвела собеседницу в комнату для переговоров в задней части лавки. Она отделялась от остальных помещений толстой, звуконепроницаемой стеной, Гефест была уверена, что здесь их никто не услышит. Скрестив руки и подняв бровь, она с подозрением уставилась на Гестию.
Гестия впервые оказалась в этом помещении, у неё кружилась голова. Она подошла к выставленному на небольшой подставке мечу и посмотрела на отражение стоявшей за её плечом Гефест в отшлифованном до блеска лезвии.
— Ты когда-нибудь… слышала о монстрах способных разговаривать?
— Что за вопрос? Конечно, нет.
— Как я и думала…
Гефест начала терять терпение, когда плечи Гестии опустились.
Красный фартук Гестии, её рабочая униформа, зашелестела, когда Гестия повернулась к подруге лицом.
— А если, гипотетически, нашёлся бы монстр, который может разговаривать… что бы ты сделала?
— …Рассказывай подробности, живо.
Увидев необычную задумчивость своей маленькой подруги, Гефест прищурила не прикрытый повязкой глаз.
— Говорящий… монстр…
«Синяя Фармакология» — здание, расположенное в тёмном переулке между Северо-восточной Главной и Западной Главной Улицей Орарио, также являющееся домом Паствы Миаха. В скудном солнечном свете, который пробивается сквозь окна видны три силуэта за разговором. Божество-владелец Миах, второй бог Такемиказучи и Микото.
— Тот монстр правда говорит? Он осознаёт себя и то, что его окружает?
— Да… Она провела прошлую ночь в нашем доме.
Такемиказучи отреагировал на рассказ примерно так же, как и красноволосая богиня в Башве Вавил. Микото было непросто рассказать о случившемся.
Она получила разрешение на разговор с доверенными божествами, вроде Миаха и Такемиказучи. Однако, ей было нельзя ни о чём рассказывать смертным, как сильно она бы им не доверяла.
Оука, Чигуса и остальная часть Паствы Такемиказучи ушли в Подземелье, а члены Паствы Миаха пополняли запасы собирая ингредиенты для фармакологии. Микото воспользовалась отсутствием остальных членов Паств, чтобы посоветоваться с божествами и рассказать им о существовании девушки-воивра.
— Ваше вчерашнее поведение показалось мне странным. Так вот что случилось…
Миах заметил, что когда члены Паствы Гестии провожали его вчерашним вечером из своего дома, они были взволнованы. Картина для него наконец сложилась, и он кивнул.
— Такемиказучи-ками, Миах-ками, вы слышали о подобных случаях?
— Не могу припомнить. Говорящий монстр… Для меня это неожиданно. И это шокирует, честно говоря.
Микото никогда не видела Такемиказучи настолько удивлённым.
— Да, даже после твоего рассказа мне трудно в это поверить…, — начал говорить Миах. — Только вот «неизведанность» мира смертных настолько сложна, что даже мы не можем всего предсказать. Возможности безграничны. Возможно, пока мы разговариваем, что-то происходит с Подземельем.
Микото тихонько села, слушая предупреждение бога, его аквамариновые волосы колыхнулись из стороны в сторону.
Такемиказучи пристально следил за реакцией Микото, стоя рядом, и задал свой вопрос:
— А как ты на это смотришь, Микото? Как ты отнеслась к говорящему монстру?
— …Не знаю.
Девушка ответила честно, слабо покачав головой.
— Я понимаю, что Виена… Виена-сан не такая, как остальные монстры, но… я не знаю, как к ней относиться.
Губы Микото дрожали, когда она начала описывать своё состояние:
— Я постоянно настороже, постоянно думаю, что она может предать наше доверие… Я готовлюсь встретить любой её выпад.
— …
— Не могу расслабиться, как бы не пыталась. Я… её боюсь.
Взгляд Микото опустился в пол, когда она произнесла эти слова.
Слушая девушку Такемиказучи крутил пряди волос, обрамлявших его лицо. Миах смотрел на её из-за спины друга понимающим взглядом.
— Что же, наверное, так отреагировал бы каждый…
Божество попыталось успокоить её, сказав, что подобная реакция естественна.
Микото ничего не ответила. Она сидела, молча уставившись в пол.
Главное отделение Гильдии.
Вельф вошёл в просторную приёмную, украшенную белым мрамором, и начал пробираться сквозь толпу пришедших сюда до визита в Подземелье авантюристов.
Ему ничего не стоило присматриваться и прислушиваться, пробираясь по толпе. Ещё будучи молодым кузнецом, он узнал, что немало ценной информации можно узнать, просто прислушиваясь к повседневным разговорам. В этом для него не было ничего нового. Благодаря повышению характеристик его слух стал куда лучше, чем у авантюристов низкого класса, и он сполна использовал новообретённые преимущества, чтобы искать информацию. Разумеется, он не останавливался у отдельных авантюристов или работников Гильдии, чтобы не привлекать к себе внимание.
Одетый в свой чёрный жакет с двуручным мечом за спиной Вельф прошёл в угол приёмного зала.
Несколько работниц Гильдии вывешивали новый объявления на доску объявлений, за ними наблюдали кучки авантюристов.
— …Ого, ты слышал? Очередной монстр ворует снаряжение?
— Вот как. И опять на серединных этажах.
— Кстати, а я слышал, что какие-то ребята из Ривиры на него наткнулись и им надрали задницы.
Вельф слышал каждый разговор авантюристов. Осматривая объявления, он уткнулся взглядом в одно из бумаг. На ней был нарисован монстр, держащий в руках меч и одетый в броню.
— …Нет, не может быть.
Попытка посмеяться над тем же, что казалось шуткой ещё вчера, не вызвала у парня ничего кроме напряжения.
— Ничего себе. Эй, милашка… Малышка-эльфийка, не хочешь присоединиться? Может выпьешь с нами?
— Поболтаем, узнаем, что у тебя на уме… Хе-хе-хе!..
Длинные золотые волосы выглядывали из капюшона. Низенькая эльфийка, Лили, замаскированная своим заклинанием, золушка, шла игнорируя смешки мужчин. Она вошла в расположенный в подвале бар.
Северо-Западная Главная Улица, Путь Авантюристов.
Чуть дальше лавок с оружием и бронёй расположились бары, которым не помешала бы генеральная уборка. На деревянном здании была вывешена эмблема, говорившая о том, что оно принадлежит одной из Паств.
Паствы, которые владеют подобными заведениями, предоставляют возможность обычным горожанам и тем, кто хочет остаться неизвестным, вывешивать задания на досках объявлений. Также в подобных барах нередко обитают торговцы информацией, готовые предоставить её тому, кто готов платить. В этих местах постоянно проводятся тёмные сделки, поэтому нередко и обычные посетители приторговывают информацией.
Так же грязно, как и всегда…пробормотала себе под нос Лили, вспоминая о тех днях, когда она была воровкой, и продолжила игнорировать присвистывания, раздававшиеся за её спиной. Пусть ростом она была всего около ста двадцати сантиметров, она знала, что красота её изменённой формы привлекает немало внимания.
Бар был тёмным и обшарпанным. К доске объявлений было приколото столько заданий, что самой доски не было видно из-за бумаг. На первом этаже к услугам Паств могли прибегнуть обычные горожане, но подвал, доступный после спуска по лестнице в дальнем углу зала был настоящим сердцем заведения. В тусклом свете ламп с магическими камнями собирались тёмные личности, в этом подземном зале всё выглядело подозрительно.
Зверочеловек, которому недоставало передних зубов, потягивал неприятное на вид пойло. Неподалёку сидела Амазонка, настолько увешанная кольцами что даже в тусклом свете поблёскивал её силуэт. В тёмному углу сидел мужчина в маске. Несколько посетителей расположились на диванчиках за небольшими столами, разговоры велись приглушёнными голосами.
Если Гильдия была лицом города, то это место было его изнанкой. Люди, которым было что скрывать, чаще оказывались со своими заданиями в подобных барах, чем в Гильдии. Через подобные места проходит нескончаемый поток информации, проверенной или нет. Лили понимала, что беззаботность в подобном месте может привести потере чего-то ценного.
Ни при каких обстоятельствах Белл не должен приходить в такие места.
— Воду Источника Альб.
Щёлк! Барный стул заскрипел, когда на нём устроилась Лили, после чего девушка заказала выпивку у бармена.
Ледяная вода со священных горных пиков Гор Альб, один из популярных безалкогольных напитков среди эльфов. Лили сделала глоток, прежде чем заговорить.
— Есть что-нибудь о говорящих монстрах?
— …Неа, ничего.
Бармен даже не моргнул, схватив плату, которую Лили выложила на стойку. Его посыл был ясен, информация ценный товар и простого милого личика недостаточно, чтобы снизить её цену.
Лили выбрала такую маскировку не случайно. Это она настояла, чтобы никто в мире не узнал, что Паства Гестии ищет слухи о говорящих монстрах.
Бармен пристально осмотрел «эльфийку», протирая бокалы, которым чистка и не требовалась. Уже через секунду Лили собиралась спросить к кому из клиентов можно обратиться, но к ней подсели.
— Я кое-что знаю о говорящих монстрах. Немногое, но всё же.
Подсевшей была девушка-чинтропка со шкурой цвета ржи, одетая в лёгкую боевую экипировку и сапоги до колен.
Она должно быть подслушала, потому что её собачьи уши были навострены, а на лице виднелась улыбка.
Лили нахмурилась:
— Грязевая Гончая Мадл.
— Ого? Ты меня знаешь? Удивительно, обычно люди забывают обо мне, вокруг ведь столько именитых авантюристов… Кстати, прозвище мне не нравится. О чём думали боги, когда так меня называли? Жестковато, тебе не кажется?..
Девушка удивилась, когда Лили назвала её по титулу, и начала болтать, будто они были старыми подругами, решившими вместе выпить. Скрестив под стойкой ноги, она сделала свой заказ:
— Бармен, Медового Пива! — а потом прошептала свою принадлежность: — Паства Гермеса.
— Что можешь рассказать?
— Нууу, видишь ли, фортуна не была ко мне добра в последнее время… Не знаю, смогу ли я расплатиться за пиво.
С улыбкой на губах девушка-чинтроп сложила большим и указательным пальцем круг.
Прекрасное эльфийское лицо Лили скривилось. Прищёлкнув языком, она вытащила небольшой мешочек монет из робы и с силой стукнула одной из них по стойке между ними.
Чинтро радостно замахала хвостом и начала с энтузиазмом болтать:
— Видишь ли, рассказать могу немногое. Ходят слухи, что такие монстры начали появляться в Подземелье. Пара авантюристов слышала говор, когда никого рядом не было, а ещё ходит слух о прекрасном пении, раздающемся где-то в глубине Подземелья… Кстати, ещё одна вещь. За слухами о говорящих монстрах охотится одна группировка.
— …
— Все посмеиваются над существованием говорящих монстров, но не эти ребята. Они предельно серьёзны. Во всех барах Орарио развешали объявления, не только здесь, и они готовы платить. Много платить.
Девушка на секунду бросила взгляд на доску объявлений, краешек которой был виден со стойки.
— И что это за группировка?
— Кстати, тут я бессильна… Мне и самой хочется знать.
Девушка-чинтроп неожиданно стала вести себя агрессивнее, когда указала на то, что таинственная группа людей хочет узнать о говорящих монстрах и много платит.
С лёгкой улыбкой на губах она пристально осмотрела лицо Лили под капюшоном.
— Ты новенькая, да?.. Не подскажешь свою Паству? Как-то ты грязновата, для эльфийки.
Лили молча проклинала себя, лицо девушки-чинтропа оказалось в неприятной близости от неё, её собеседница принюхивалась. У её собеседницы был тот же самый «запах», что и у девушки, с которой она однажды вела дела.
Лили не сомневалась, что девушка-чинтроп была настоящей воровкой. Не ребёнком, попавшим в трудное положение, как она сама, а самой настоящей воровкой.
Работа Мадл по доставке для своей Паствы отлично сочеталась с её связями с этой тёмной частью общества и давала ей доступ к очень важной информации.
Скорее всего, сейчас она также ищет слухи о говорящих монстрах. То, что Лили также её ищет, привлекло внимание девушки-чинтропа, и это сделало Лили первой подозреваемой.
Лили, в отличие от Белла и Микото, не доверяет Пастве Гермеса. Возможно, те двое просто прожили в Орарио достаточно долго, чтобы это знать, но соблюдаемый Гермесом нейтралитет делал его очень скользкой личностью.
Паства Гермеса с лёгкостью может стать как другом, так и врагом, если это выгодно. Этому Лили научили пятнадцать лет проведённые в Орарио.
Пока о говорящих монстрах ничего нет… хотя знания о том, что кто-то также ищет говорящих монстров пока достаточно.
Лили поняла, что пора уходить. Не сказав больше ни слова, она поднялась со стула.
— Что? Уже уходишь? А мне так хочется с тобой поболтать.
Игнорируя бодрый голос за спиной Лили покинула бар.
Однако…
…Она меня преследует.
Девушка заметила, что кто-то следует за ней в каждый переулок, в который она заворачивала от самого бара.
Преследователь был всего один и Лили была на девяносто девять процентов уверена, что это та самая воровка. В худшем случае, у неё нет и шанса в противостоянии авантюристу второго уровня.
Золушка и предметы были единственным, что она могла использовать. Шагая необычно широкими шагами по тёмному переулку, она запустила руку в карман своей робы и достала из него мешочек, вонючую бомбу Мальборо.
Когда она была воровкой, подобной тактикой пользовалась много раз.
Лили знала, что у её преследовательницы уйдёт немало времени, чтобы разобраться с запахом, и нынешняя погоня ни в какое сравнение не пойдёт с погоней за ней той боевой эльфийки из сумасшедшего бара, Лили скрылась в тёмной аллее.
Яркое солнце висело прямо над головой.
В небе не было ни облачка. Летнее солнце зависло над Орарио, отчего снаружи стало очень жарко. Мне пришлось даже закатать рукава.
Яркий солнечный свет и голубое небо, девушка-воивр не могла отвести от этого зрелища взгляд.
Когда боженька и остальные ушли, в поместье остались только мы с Харухиме.
Виена оказалась на поверхности ночью, и солнце видела впервые. Она сказала об этом, проснувшись утром и заметив, что всё вокруг залито светом.
Ей захотелось выйти.
Мы вывели её во двор между крыльев нашего дома, Поместья Домашнего Очага. Может из-за того, что в Подземелье не было солнца, Виена была поражена:
— Что… это?
Харухиме обратилась к восторженной девушке и подошла к ней со спины.
— Мы называем это… солнце.
— Солнце…
Виена посмотрела залитое светом небо, а потом улыбнулась Харухиме.
Поскольку в Подземелье не поступает солнечный свет, там довольно холодно. Разумеется, есть несколько исключений, вроде мест обитания огненных монстров и этажей с активными вулканами.
Почему-то я уверен, что монстры не знают как, ощущается на коже солнечный свет.
— …Оно тёплое.
Глаза Виены блестели, когда она смотрела на небо. Она рассмеялась.
Выражение на её лице было совершенно невинным, кажется, её янтарные глаза прослезились.
Я потерялся в мыслях, смотря на её профиль со спины, она повернулась ко мне, её блестящие синие волосы колыхнулись на ветру.
— На поверхности красиво.
Больше я не мог думать о ней, как о монстре.
Её наивная, невинная улыбка сияла не хуже солнца.
Нашей работой было держаться, пока остальных нет дома, но, строго говоря, это означало, что мы с Харухиме должны присматривать за Виеной. Что бы мы не делали, покидать поместье мы не должны. Она ничего не знала об окружающем мире, поэтому нам было нужно развлекать её в пределах поместья.
— Белл… так жарко. Можно это снять?
— Н-нет, ты не должна, Виена!!!
— Д-да, потерпите пожалуйста.
— Гух… — выдохнула Виена, начав тянуть за воротник робы из саламандровой ткани, будто готовая отдать что угодно, чтобы его снять. Мы с Харухиме слегка запаниковали, но смогли убедить её этого не делать. Хорошо, что нам удалось, потому что под робой Виена была совершенно голой.
Я попросил Харухиме помочь Виене помыться после того, как боженька и остальные ушли. Это было непросто, потому что Виена не доверяла Харухиме, но позволила смыть с себя грязь и запёкшуюся кровь.
Потом Харухиме попыталась убедить её надеть одежду, но… ничем хорошим это не кончилось.
Одеваться она отказывается наотрез. Может ей страшно?
Как бы там ни было, Виена отказывалась что-либо одевать, и нам пришлось убеждать её накинуть на себя ту же саламандровую робу, которая была на ней вчера.
Пусть она и монстр, выглядит она как девушка… Надеюсь она сможет поладить с Харухиме и остальными…
Роба иногда обнажала её ноги и верхнюю часть тела, поэтому мне приходилось смотреть с осторожностью… К тому же, чувства стыда у неё не было никакого.
Харухиме, одетая в свою униформу горничной, которую она всегда носила в поместье, и я, пытались поспевать за Виеной, но она носилась как угорелая.
— Белл, что это?
— Лампа с магическим камнем. Она производит свет, как в Подземелье…
— А это что?
Виена никак не хотела возвращаться внутрь. Похоже её ноги за ночь восстановились, и она радостно бегала под солнцем.
Поскольку мы во внутреннем дворе поместья и окружены четырьмя стенами, не думаю, что её кто-то увидит. У кого-то вроде Виены нет места, которое она могла бы назвать домом, ни на поверхности, ни в Подземелье она не будет в безопасности.
С интересом прогуливаясь по двору Виена всё больше открывала для себя. Её щёки были розовыми, она постоянно хватала меня за руку.
— Виена-сан, не хотите принять участие в трапезе? Вы с самого утра ничего не ели.
— …Трапеза?
— Да, так по-другому называется еда… Виена, ты ничего не ела со вчерашнего дня, правильно? Я тоже голоден, может поедим?
— …Ладно.
Виена выглядела задумчивой, не до конца понимая, что ей предлагает Харухиме. Я мягко улыбнулся, и она кивнула.
Харухиме зашла домой за корзиной, и мы устроились на траве.
— …Вкусно…
— Ты правда так думаешь?!
— Да…
— Это рисовые шарики, их приготовила Микото-сан! Хочешь попробовать этот фрукт?!
Харухиме пришла в восторг, её лисьи ушки поднялись, а хвост начал раскачиваться из стороны в сторону, будто бы хвалили её собственную готовку. Виена с большим удовольствием накинулась на еду.
Девушка-воивр покосилась на радостное лицо Харухиме.
Я слышал, что багбиры поднимаются, чтобы поесть медовые облачка на восемнадцатом этаже, да и многие другие монстры попадаются на ловушки, сделанные из этого фрукта, наверное, можно сказать, что монстры могут есть нашу еду. А если нет, нам пришлось бы спускаться в кладовую, похоже Харухиме стало легче от того, что это не нужно.
Она потянулась, чтобы погладить Виену по голове, пока та была занята пережёвыванием фрукта. Виена уклонилась от протянутой руки и отползла подальше.
Плечи Харухиме упали, Виена подобралась поближе ко мне.
— Ха-ха…
Похоже Виена её опасается.
Впрочем, раз она доверила Харухиме её обтереть, думаю какое-то доверие между ними зародилось.
Следующим, что привлекло внимание Виены стал пушистый лисий хвост Харухиме. Она не сводил глаз с хвоста, начав подражать его движениям всем телом. Харухиме это заметила, и замахала хвостом из стороны в сторону, превратив это в игру.
Можно подумать, что они ведут себя как сёстры…
Вчера Харухиме была напугана до дрожи, а сейчас пытается подружиться с Виеной. Та искренность, с которой она пытается принять эту девушку, монстра, очень-очень сильно меня радуют.
Если подумать, возможно из-за того, что Харухиме перенесла столько трудностей, она способна на подобную доброту.
— Белл, у тебя есть зерья?
— Хотела сказать зелья? Есть пара в сумке в комнате, могу за ними сходить…
— Знаешь… они хорошо пахнут? Пахнут как… те фрукты?
Виена стала разговорчивой.
Может это из-за тёплых солнечных лучей, а может, потому что вчера она была в ужасе, но сегодня она использует гораздо больше слова чем вчера. Улыбаясь и хихикая, она начала разговаривать свободнее и складно, по крайней мере, мне так кажется.
Нет, не просто кажется.
Просто удивительно как быстро Виена усваивает слова и эмоции, учится общаться. Я в этом уверен после наших разговоров.
Но мне не кажется, что она этому именно учится… Как бы мне это назвать?
Она выглядит как девушка… но она монстр.
Натянуто улыбаясь, я задал ей несколько вопросов, но они почти ничего не прояснили.
Она довольно хорошо складывает предложения и внешностью очень напоминает нас. Между ней и другими разумными расами нет больших различий. Впрочем, бледно-синяя кожа говорит о том, что она монстр.
Красный самоцвет в её лбу блестит в солнечном свете.
— Белл, Белл.
Она рассмеялась и игриво потянула меня за руку…
…Пытаясь перехватиться она скользнула рукой по моей коже и острые когти на кончиках пальцев вонзились мне в руку.
— !
На мне не было ни плотной одежды, ни брони, закатанные рукава никак не защитили меня от появления трёх длинных царапин на моей руке.
Кончики её когтей мгновенно окрасились в красный цвет, а царапины начали кровоточить. Стебли травы подо мной окрасились в красный.
— А?
— Б-Белл-сама?!
Я застыл, а Виена уставилась на свою окровавленную руку с ужасом в глазах. Харухиме вскрикнула, увидев мою раненную руку.
— Я принесу набор первой помощи! — воскликнула она, вскакивая на ноги, заметив, что кровь не остановится сама собой.
— Н-нет… Белл, тебе больно?
Виена потянулась ко мне, её янтарные глаза задрожали, а после этого она на мгновенье замерла. Она отдёрнула руку, когда увидела, что на ладони и когтях есть кровь. Виена перевела взгляд с моей окровавленной руки на свои когти. Её лицо скривилось:
— Я… нет… мне так жаль, Белл!..
Слёзы рекой покатились по её щекам. Я слышал удивление и грусть в её срывающемся голосе. Она прижала свои дрожащие руки к груди.
Она хотела меня коснуться, но не смела. Она не хотела снова меня случайно ранить.
— Прости, прости!..
Всё больше извинений.
Она испугалась собственных рук, которые с такой лёгкостью могли ранить человека. Она испугалась самой себя.
Даже смотреть на это было больно.
— !..
Когда я увидел, сколько слёз течёт из её глаз, руки начали двигаться сами собой.
Удивление появилось на её лице, когда я протянул к ней раненную правую руку и положил её на когти, покрытые моей кровью.
Когти впились в мою ладонь, сделав новые порезы, но я не обратил на это внимания.
— Всё в порядке.
Я улыбнулся ей так же, как в нашу встречу.
Не обращая внимания на боль, я сжал руку сильнее.
Переполненная эмоциями Виена выкрикнула моё имя и прижалась к моей груди, обхватив меня руками. Когда она зарылась лицом в мою шею, я ощутил горячие слёзы на своей коже.
Она… совсем как ребёнок.
Она боится ранить кого-то, или что кто-то ранит её. Ищет теплоту и доброту, как потерявшийся ребёнок.
Единственным, что я слышал были её тихие всхлипы под моим ухом.
Я обхватил её тонкое тело чистой левой рукой и легонько пробежал пальцами по блестящим синим волосам. Её плечи вздрогнули, и она прикрыла глаза.
Она начала тереться носом о мою шею как кошка, которая требует внимания. Охваченный неожиданной теплотой я начал нежно гладить её по затылку.
— ?..
Я гладил её, пока она не успокоилась, и неожиданно ощутил, что за нами наблюдают.
По определённым причинам я очень остро это чувствую, поэтому я тут же определил кто именно за мной следит, это оказалась странная птица, сидящая на крыше.
Сова?..
В моей голове одновременно раздалось несколько вопросов, когда я увидел большие глаза и белые перья.
Разве совы не ночные животные? И вообще, что сова делает в городе?
Сова, оказавшаяся очень далеко от любого подходящего леса, не сводила с меня глаз. Я уверен, что заметил в них огонёк.
Неожиданно птица расправила крылья и улетела, прежде чем я успел рассмотреть что-то ещё.
— …
Сова исчезла в вышине, оставив меся в замешательстве, с раскрытым ртом.
Это была всего лишь птица, но я не могу избавиться от чувства, что за мной следили.
Размышляя, я незаметно для себя обхватил Виену сильнее, и ощутил на себе ещё один взгляд, совсем рядом. Вздрогнув от удивления, я обернулся и…
— …Ой.
Харухиме стояла рядом, держа в руках аптечку.
Почему-то мне показалось, что я увидел зависть, когда она смотрела, как Виена удобно устроилась в моих объятьях.
— …
— …
— Белл, Белл!
Радостный голос Виены раздался прямо у моих ушей, а меня прошиб пот, когда я заметил хвост Харухиме сердито размахивающий из стороны в сторону.
Солнце опустилось за городскую стену, оповещая о наступлении ночи.
Боженька, Вельф и все остальные вернулись к тому времени, когда небо совсем потемнело.
— Я дома.
— С возвращением, Всевышняя. И, эм, остальные. Ну и… как прошло?
— Ужасно. Ничего не разузнал.
— С Лили произошло очень многое, но разузнать что-то о говорящих монстров напрямую оказалось невозможно…
— Миах-ками и Такемиказучи-ками… тоже ничего не знают.
Всевышняя Гестия, едва переставляя ноги, вошла в двери, после тяжёлого дня на своей подработке. Вельф следовал за ней, почёсывая затылок. Почему-то, казалось, что Лили устала ещё сильнее чем боженька. Микото вообще избегала моих вопросов… Никто, вошедший в двери, не был доволен результатами дня.
Я знаю, что мы только начали собирать слухи и, если бы что-то нашлось сразу, это было бы огромной удачей, но, судя по лицам собравшихся, времени это займёт очень много.
Такие мысли меня посетили, когда мы трое, оставшиеся дома, приветствовали пришедших.
— Как прошёл ваш день? — спросил Вельф.
Все взглянули на девушку, прятавшуюся за моей спиной, Виену.
Она держалась за мою рубашку с осторожностью, пытаясь не выставлять свои когти. Харухиме подошла к дрожащей девушке-воивру с улыбкой на лице и, тихонько её подтолкнув, прошептала:
— Почему бы тебе тоже не попробовать?
Виена кивнула, её длинные волосы колыхнулись. Она выглянула из-за моей спины так, что открылась половина её лица.
— …С-с возвращением.
Тихий голос Виены был отчётливо слышен в зале.
Боженька, Вельф, Лили и Микото с удивлением увидели, как Виена выскакивает из-за меня и ныряет за Харухиме.
Переглянувшись, мы с Харухиме улыбнулись.
— Она явно… к тебе привыкла.
Пока Лили и Микото молча таращились, Вельф нарушил молчание, хотя он и не знал, какие ощущения у него это должно было вызвать.
Он был прав. Виена наконец раскрылась Харухиме. Синее тельце прижалось к спине ренарта, лбом между лопаток. Харухиме нежно погладила Виену по голове своим золотым лисьим хвостом.
Должно быть, это было щекотно, потому что Виена вздрогнула в ответ и захихикала. Харухиме заглянула через плечо и улыбнулась ей.
Лили не могла отойти от шока, получив приветствие от монстра. Она стояла с раскрытым ртом. Боженька, стоявшая рядом с ней скрестила руки на груди и проворчала:
— Что же, что же, Харухиме. Сдаётся мне, ты станешь отличной мамочкой. Определённенько.
Может ей до сих пор обидно за то, что её руку вчера отвергли?
— Какая вкуснятина!.. Микото восхитительная!
— С-спасибо…
Когда остальные переоделись, мы собрались в столовой.
Первое, что сказала Виена, попробовав ужин, вызвало у Микото смятение.
Целая куча еды, включая рыбу и мясо, оказалась на столе перед нами. Сегодняшнее меню было не слишком сложным, всё было приготовлено на скорую руку и приправлено только солью. Кусок ветчины был порезан на мелкие кусочки для удобства. Ещё у нас была тарелка с огромной жаренной рыбой и котелок овощного супа. Сегодня единственным, что говорило о происхождении Микото, были традиционные для её родины подслащённые жаренные яйца. Виене очень понравилось.
— Харухиме так сказала. Микото восхитительная. Хорошо готовит еду.
— Н-нет, мне ещё столько нужно изучить. Я же вегетарианка и!..
Микото покраснела, когда Виена выдала целую серию похвал, ну, точнее она сильно смутилась. Не знавшая как реагировать Микото начала крутить свой чёрный хвостик, её лицо становилось краснее с каждой секундой.
Я понимаю, что мы не животное в зоопарке кормим, но… Виена ведёт себя громче обычного. Может вкусная еда приводит её в такой восторг? Она открыла рот, с явным удовольствием дожидаясь, когда Харухиме покормит её с ложечки горящим жаренным яйцом.
Даже драгоценный камень в её лбу блестел не так ярко, как янтарные глаза.
— Хух… А я столько времени потратила, придумывая как к ней подступиться. Как странно… — невинная улыбка девушки-воивра, похоже, обезоружила Микото, опустившую голову.
— Сударыня Микото, перед вами монстр. Не нужно так напрягаться.
— А чего ты такая колючая, Помощница? В такие времена важно уметь налаживать отношения… и поэтому я собираюсь покормить Виену немедленно.
— Не нужно соревноваться с Сударыней Харухиме! Разве божествам можно быть такими беззаботными?! — Лили начала забрасывать боженьку предупреждениями, но та скользнула к Виене, будто ей было нечего бояться. — Попомните слова Лили, для нашей Паствы настало опасное время! — громко прокричала Лили, но это не помогло.
Харухиме улыбнулась Микото и подозвала её к остальным. Боженька пыталась наладить связь с нашей гостьей, а Лили решительно пыталась её остановить. Виена стала центром событий.
— Думаешь стоит к ней привязываться? За Малютку Лили я не переживаю, но… хорошая ли это идея?
— Эм, ты тоже… чувствуешь себя не в своей тарелке рядом с ней, Вельф?
— Честно говоря, я бы предпочёл быть от неё подальше.
Боженька попросила меня уступить ей место рядом с Виеной, поэтому я оставил девушек и устроился рядом с Вельфом, пока тот ел.
Я спросил его мнения, но он лишь натянуто улыбнулся и пожал плечами.
— Наверное приятно сбежать от неё ненадолго. Она же от тебя два дня не отцеплялась, да? Только не говори мне, что тебе стало одиноко, потому что она новых друзей нашла.
— В-Вельф!
Знаю, он просто меня дразнит, но всё равно попадаюсь. И вообще, я точно покраснел, так что мне не за что его винить.
Я понял, что как бы Виена поначалу не была напугана, она становится очень дружелюбной, когда понимает, что ты не хочешь причинить ей вред.
Развернувшаяся с другой стороны стола сцена была тому доказательством. Благодаря Харухиме, уверившей Виену, что всё в порядке, она начала без страха разговаривать с остальными.
Не знаю сколько она была одна, но думаю, что она пытается оставить свои страхи позади подружившись с нами, с людьми.
Шумный ужин с разделёнными столом девушками и парнями продолжался. Виена радостно и оживлённо ела, в окружении других людей.
Когда ужин подошёл к концу мы перебрались в гостиную.
Виена неожиданно проявила к Лили интерес, почему-то она обхватила её руками:
— Лили, Лили.
— П-Пустите Лили! Зачем вам так хватать её руками?!
Бывшая меньше, чем девушка-воивр, девушка-полурослик утонула в этих объятьях.
— Ого, ты ей понравилась, Помощница.
— И кто в этом виноват?!
Лили выражала свою позицию по отношению к Виене очень чётко, но, должно быть, слегка расслабилась в воцарившейся радостной атмосфере. На лбу Лили вздулась вена, её лицо покраснело от раздражения, когда она смотрела на боженьку из-за рук Виены. Определённо наслаждаясь моментом, Всевышняя погладила блестящие волосы Виены.
— И от неё разит! Лили и раньше замечала, но ваша «монстроподружка» определённо воняет!
Снова закричала Лили вырвавшись из объятий Виены.
Девушка-воивр жалобно наблюдала как Лили уходит, а Микото и Харухиме переглянулись.
— Это правда…
— Я обтёрла её утром мокрым полотенцем, но…
Виена не мылась с тех пор, как вышла вчера из Подземелья и всё это время носила одну и ту же саламандровую робу. Ткань пропиталась её потом за эти два дня, наверное, поэтому она пахнет хуже, чем должна… Впрочем, не мне об этом говорить. Из-за того что она всё это время была со мной, я тоже не мог принять душ.
Неожиданно озаботившись своим собственным запахом, боженька, с горящими глазами, предложила идею, пришедшую ей в голову.
— Решено! — сказала она. — Почему бы нам всем вместе не принять ванную?
Запах кипариса разносился по воздуху, белый пар поднимался к потолку.
— Ого… Это… Ванна?
— Да, это она. Лежать и мокнуть в горячей воде очень приятно.
Харухиме улыбнулась обнажённой Виене, придерживая тонкое полотенце, прикрывающее её огромную грудь одной рукой.
Ванна с паром располагалась на третьем этаже поместья. Девушки Паствы Гестии оставили одежду в раздевалке, позволив горячему пару окутать здоровую, гладкую кожу.
— Уже давно мы вместе ванну не принимали, — отметила Микото. Гладкости и нежности кожи на её руках и ногах могла бы позавидовать любая девушка.
— Ваши походы в Подземелье и моя подработка почти никогда не сходятся по времени, — ответила Гестия, её огромная грудь подскакивала с каждым движением.
И девушка, и богиня расправили длинные чёрные волосы.
— Использовать ванну для одного или двоих слишком затратно… Чем больше людей принимает ванну, тем больше мы экономим. Лили думает, что нам стоит собираться так чаще.
Кипарисовые полы потрескивали под ногами девушек, входивших в ванную комнату, когда Лили отметила финансовые выгоды подобных собраний.
Ванна в восточном стиле была установлена по просьбе Микото. Роскошное убранство и простор поразили даже Харухиме, ведущей происхождение из благородного рода и прожившей годы в Пастве Иштар. Сама ванна была достаточно большой чтобы вместить в себя десять людей разом. Невозможно было отвести взгляд от поднимающегося с поверхности воды пара. Нескончаемый поток горячей воды с тихим плеском заливался в ванну. Деревянные полы и потолок обрамляли вид ночного Орарио за окном. Если бы не доносящийся снаружи шум города можно было бы назвать обстановку идеально спокойной.
Виена уставилась на собственное отражение, танцующее в поверхности воды.
— Виена-сан? Давайте ополоснёмся перед тем, как входить в ванну.
Харухиме, всегда бывшая образцом чистоты и грации, даже будучи проституткой, зачерпнула воды из ванной и облила им себя, после чего повела Виену к большому тазу.
Гестия и остальные девушки последовали их примеру и начали отмывать свои тела.
Виена оглядела комнату, будто чего-то в ней не хватало:
— Белл не с нами. Почему?
— Сударь Белл парень! Это же очевидно!
— У парней и девушек есть различия, Виена. У монстров и божеств тоже.
Лили ответила сердито, а Гестия объяснила подробнее, растирая руки. Девушка-воивр пригласила Белла присоединиться, когда девушки решили идти в ванну. «Не надо, пожалуйста…» — отказался парень, отчаянно краснея и пытаясь кривым языком дать объяснение.
— Виена-сан, сидите смирно.
— Ч-чешуйки…
Приказав Виене сидеть на банном стуле Харухиме склонилась за спиной девушки, начав тщательно мыть ей волосы, пока Микото омывала ей тело.
Синие волосы девушки выделялись даже в наполненной паром ванной комнате. И Харухиме, и Микото были поражены гладкостью блестящей кожи монстра. Впрочем, чешуйки на плечах и нижней части тела напоминали, что это не человек, а монстр из рода драконов. Эти чешуйки стали серьёзным испытанием для Микото, потому что их острые твёрдые кончики раздирали мочалку. Решительно настроившись закончить, Микото, держа руку Виены, осторожно избегая чешуек, покрыла тело девушки мыльной пеной.
— Щекотно! — захихикала Виена. Она начала извиваться, пока руки Микото и Харухиме пробегали по её коже и волосам.
— У вас прекрасные волосы, Виена-сан.
— Правда?
— Да. Они струятся как чистый горный ручей.
Лицо Виены засияло, когда она услышала от стоящей за её спиной Харухиме.
Девушка-ренарт, длинные золотые волосы, хвост и уши которой промокли насквозь, протирала волосы девушки-воивра осторожно, будто держала в руках шёлк.
— А теперь всё смоем, — сказала Харухиме, окатывая девушку ведром воды сверху.
Вся грязь, которая покрывала кожу девушки-монстра ушла вместе с мыльной пеной. Чистая Виена потрясла головой, после чего наклонилась к Харухиме.
Раздался лёгкий хлопок, когда Виена уткнулась лицом в выпуклую грудь Харухиме.
— Виена-сан?
— Хе-хе!
Девушка-воивр улыбнулась Харухиме, оторвав лицо от её груди. Харухиме улыбнулась, глядя на Виену, как старшая сестра.
Микото не могла не разделить эту улыбку, наблюдая за девушками со стороны.
— Кажется она вам симпатизирует, сударыня Харухиме… Может у вас есть талант к приручению?
— Просто Харухиме станет хорошей матерью… В отличии от тебя, Помощница.
— Зачем Лили в это соревнование втягивать?!
Девушка-полурослик и богиня наблюдали за происходившим чуть поодаль. Когда разгоревшийся между ними спор поутих, они присоединились к остальным девушкам в ванной.
Волны пошли по поверхности воды, когда девушки забирались по плечи в горячую воду. Довольный выдох Микото вскоре разделили все остальные.
Когда Виену окутали тёплые объятья воды, с её губ соскользнули слова:
— Это приятно…
Гестия, наслаждавшаяся пребыванием в ванной и смотревшая в потолок, дала объяснение секундой позже:
— Даааа, это, потому что твои мышцы, работавшие весь день, наконец расслабились.
Девушки собрали длинные волосы в тугие узлы над головой, и сейчас все были расслаблены.
К тому времени, как кожа девушек стала розовой…
— …
Микото, наклонив голову, заметила, что Лили тихонько что-то бормочет себе под нос.
— Лили-сан, вас что-то беспокоит?
— В этой Пастве стало слишком много фигуристых девушек…, — ореховые глаза Лили уставились на Микото, точнее, на её тело.
Такой же взгляд скользил по фигурам остальных девушек Паствы, пусть и скрытых под поверхностью воды, и остановился на огромном бюсте богини. Лили сползла чуть ниже и начала пускать ртом пузыри.
Состязаться с божеством, которое называют не иначе, как «Грудастой Лоли», смысла не было, но Лили вдруг отметила, что размером груди уступает также Харухиме и Микото. Что там говорить о девушке-полурослике, средний размер и форма груди представительниц Паствы Гестии был почти угрожающим, особенно поражала Микото, в обычной жизни утягивающая свою грудь повязками. Разглядывание того, что под этими повязками находится, стало для Лили слишком горькой пилюлей.
Погружённая в свои мысли девушка перевела внимание на Виену, с облегчением подумав, что она не самая последняя. Однако, это облегчение вдруг превратилось недовольство собой за подобные мысли. Плюх! Голова Лили исчезла под поверхностью воды.
— …Быть с Беллом приятнее.
Мгновение спустя Виена подскочила на ноги, её бледно-синяя кожа приобрела розоватый оттенок от горячей воды. Действия воивра застали Лили и остальных девушек врасплох, они не успели отреагировать. Со скоростью и ловкостью своего драконьего рода Виена выскочила из ванной.
— …Нет, не ходите!
— Постойте, Виена-сан!!!
— Е-её нужно остановить!!!
— К-кто-нибудь?!
В ванной комнате поднялась шумиха, Лили, Харухиме и Гестия бросились в погоню за обнажённой монстродевушкой. Микото, крикнувшая им вслед, на секунду опоздала.
Лили возглавляла погоню по большей части голых девушек, придерживавших руками полотенца, пустившихся в бесполезную погоню за Виеной.
— ГАХ! — испуганный крик парня разнёсся по поместью несколькими секундами позже.
…Когда шумиха улеглась, все закончили с водными процедурами и переодевшись в пижамы собрались в гостиной.
Мы следили за Вельфом и Виеной, сидевшими на полу.
— А теперь давай правую руку.
Девушка-воивр опасливо протянула руку и Вельф начал обрабатывать её когти. Он принёс инструменты из мастерской, среди которых был точильный камень. В этот раз от него требовалось не заточить лезвия, а его затупить. Вельф показывал свои навыки кузнеца во всей красе.
Драконьи Когти очень ценная добыча и опасное оружие, способное нанести угрожающие жизни раны даже авантюристам высокого ранга. Действуя с предельной осторожностью Вельф тупил острые когти.
Благодаря ему, мы можем больше не бояться её когтей.
— Вот, так должно быть лучше.
Вельф выпустил из руки бледно-синюю кисть девушки.
Глаза Виены округлились, когда она увидела на руке круглые ногти. Её губы расплылись в улыбке.
— Спасибо Вельф!
— …Было не трудно.
Прошло несколько секунд, прежде чем Вельф улыбнулся в ответ на благодарность.
Виена подскочила на ноги и бросилась ко мне.
В её глазах читался страх и надежда, когда она ко мне потянулась. Сперва она коснулась левой руки, потом правой и, наконец, груди. Её новые «ногти» оказались гладкими, они не распороли мне даже рубашку, что уж говорить о пронзании кожи.
Слёзы радости наполнили её янтарные глаза, когда она увидела, что её руки не покрылись кровью.
— Белл… не больно?
— Нет, совсем не больно.
Она уставилась на меня со слезами в глазах, но улыбаясь от уха до уха.
Виена протянула ко мне обе руки. Её ладони легли на мои щёки, она начала тереть меня, будто играя с собакой.
— Э-хе-хе! — начала хихикать она, улыбаясь ярче чем солнце. Её пальцы щекотали мои щёки и шею, а я улыбался в ответ и терпел.
Глаза Лили метали молнии:
— Нельзя позволять другим так вас трогать, особенно лицо! И вообще, почему вы улыбаетесь, сударь Белл?!
— Н-ну дело не совсем в том, что мне приятно…
Я пытался порадовать Виену, подыгрывая ей, почему всё внезапно закончилось выговором?
— …Лили… Ненавидит Белла?
— А?..
Это неожиданно. Очевидно, сердитый тон Лили и злой взгляд заставили Виену задать вопрос.
Лили замешкалась, поэтому Виена спросила снова:
— Ненавидит?
— Л-Лили… Лили, эм!..
Её ореховые глаза наполнились волнением, язык начал заплетаться. Щёки Лили покраснели, она перевела взгляд с Виены на меня. Её рот двигался, но ни единого звука не было слышно. Плечи Виены упали, она погрузилась в задумчивость, неожиданно к нам присоединилась Харухиме:
— Я Люблю Белла-сама!
Её лицо выскочило перед моим взглядом, когда она произнесла эту фразу.
Вид порозовевших щёк Харухиме застал врасплох Лили и Виену, а моё сердце заставил замереть.
Вельф, собиравший инструменты, поднялся и повернулся к нам.
— Мне этот парень тоже очень симпатичен.
— И, конечно, я тоже его люблю!!!
— Хи-хи… И я.
Раздались звонкие голоса боженьки и Микото.
Лили оглядела комнату, увидев, как все собрались вокруг нас. Кажется, она решила, что идти против остальных бесмысленно, поэтому задрав голову в потолок крикнула.
— …Ладно! Лили тоже!!! Лили любит сударя Белла!
Люстра с лампами из магических камней качнулась, её свет колыхнулся.
Услышав от всех признание в том, что меня любят, я ощутил, как горят мои щёки. Я не мог не улыбнуться боженьке и друзьям в ответ.
— Я тоже люблю вас, ребята.
Я вложил теплоту нашей Паствы в каждое слово.
Неожиданно, Виена обеими руками меня обхватила.
— Все любят Белла… Все любят друг друга.
Она закрыла глаза, радостная улыбка снова появилась на её лице.
— Тепло…
В этот момент, когда мы были вместе, казалось будто мы единое целое. Не было никакого напряжения, Виена прижалась к моей груди.
Обхватив руками мои плечи, она прижалась ухом к моему сердцу, будто пытаясь услышать его биение.
Один единственный взгляд на эту неприкрытую радость вызвал у каждого из нас улыбку, наши сердца растаяли.
Я положил руки на синие волосы девушки и повернул голову.
Картина отражалась в оконном стекле.
Люди, полулюди, богиня и монстр.
У нас есть различия, будь то цвет кожи или раса. Но сейчас мы вместе, собрались ради одной девушки.
Картина любящей семьи.
После того как Паства Гестии провела время девушкой-монстром, настало время готовиться ко сну, и все расходились по своим комнатам.
Лампы с магическими камнями на всех этажах поместья погасли.
— Скажите, Харухиме-доно. Что вы думаете о Виене-сан?..
— Мои мысли очень походят на мысли Белла-сама. Я не хочу её бросать. Возможно, впрочем, это из-за эмпатии, которую я испытываю…
Харухиме и Микото легли на соседние футоны в тёмной комнате.
Взгляды зелёных и фиолетовых глаз встретились.
— Я считала себя куртизанкой… Разделённая с вами, Микото-сан, и остальными, наверное, я вижу в ней прошлую себя. Может мой эгоизм меня ослепляет…
— Это не так, Харухиме-доно. Вы всё тот же прекрасный человек, как и раньше.
Харухиме жертвовала еду в горное святилище, в котором Микото с друзьями жили несколько лет назад, ещё до того, как узнала их имена. Воспоминания о тех днях вызвали на лице Микото улыбку.
Харухиме улыбнулась в ответ.
— А что вы думаете о ней, Микото-сан?
— Мне больно это признавать… но я ещё не пришла к заключению, — сказала Микото. — Если честно… я чувствую, что Виена-сан улыбается, также как мы. Если возможно, я хотела бы создать с ней связь… Как и со всеми в нашей Пастве.
— …Спасибо, Микото.
Микото и Харухиме медленно закрыли глаза, лучи лунного света пробивались сквозь закрытые шторы.
Они часто дремали рядом в святилище, поэтому прекрасно знали сонное дыхание друг друга.
— Сударыня Гестия знает… Боги и богини что-то знают о Подземелье.
Тёмная и почти опустевшая гостиная.
Одинокая лампа с магическим камнем отбрасывает слабый свет на стену. Вельф почти закончивший убирать остатки сточенных когтей, когда Лили нарушила молчание.
— Так было когда появился Чёрный Голиаф. Они скрывают правду о Подземелье… или о чём-то внутри… от людей.
— Возможно.
— Несмотря на это, существование монстров их удивляет.
Лили сидела в кресле, размахивая своими коротенькими ногами. Вельф сидел к ней спиной, отвечая односложно или хмыканьем, слушая догадки Лили.
— То, что является загадкой даже для богов… От той проблемы, которая появилась у нас, проблем будет гораздо больше, чем пользы.
— Ты приняла риск, когда Белл привёл её сюда. К чему теперь об этом рассуждать?
— Лили ничего не «приняла». Лили сдалась… Люди вроде сударя Белла не прислушиваются к логике.
Полурослик и помощница как всей Паствы, так и лично Белла, продолжила разговор с кузнецом.
— Если она подвергнет нашу Паству опасности… Когда она подвергнет…
— Ты выгонишь её и оставишь один на один с судьбой?
— …Если так будет нужно.
Вельф поднялся и повернулся к Лили, услышав её ответ.
Лили беспокоится о будущем своих товарищей так сильно, что готова вызвать их ненависть, чтобы защитить.
— Глянь в зеркало. У тех, кто решился, таких выражений на лицах не бывает.
— …
Лили явно была обеспокоена. Это беспокойство смешивалось с грустью в её глазах.
Не поднимая взгляда, она наконец собралась и смогла выдавить из себя слова:
— Если идти на поводу у эмоций, это приведёт к беде… Если к ней привяжутся все, мы об этом пожалеем.
— …
— Это не будет длиться вечно. Сегодняшний вечер не будет повторяться каждый раз всю нашу жизнь…
Потому что та девушка монстр.
Голос Лили превратился в шёпот. В этот раз Вельф не сказал ничего.
— Итак, почему бы нам троим сегодня не спать вместе? По-семейному!
— По-семейному?
— А? Боженька?!
Комната Белла, третий этаж поместья.
Комната по большей части лишена отличительных черт, единственной из которых был гардероб, переделанный под хранилище оружия, брони и других предметов для походов в Подземелье. Гестия стояла в открытых дверях, держа под мышкой подушку.
Виена отказывалась спать где-то, кроме как рядом с Беллом, и Гестия явилась, чтобы исполнить свой божественный долг. Она практически насильно ввалилась в комнату чтобы присматривать за этими двоими.
Никто не знал, что она сюда пришла.
— Во-первых… Виена, ты должна называть меня «мама», а Белла «папа».
— Мама, папа?..
— Боженька, чему ты её учишь?!
Гестия начала обучать Виену, нежно погладив её по голове, Белл завопил от отчаянья.
Девушка-воивр инстинктивно подставила голову под руку богини, меньше себя ростом, и позволила погладить себя по голове.
— Белл, ты просто обязан подчиняться правилам мира смертных, касающимся семейной жизни. Нужно всё правильно показать!
— Какие правила? Я никогда ни о чём подобном не слышал!!!
Удивление Белла нисколько не уменьшило энтузиазма богини. Расплывшись в улыбке, она показала ему два больших пальца.
— Но… но в моей комнате всего одна кровать! Мы не можем спать вместе!
— Что это значит, Белл? Разве ты не спал рядом с Виеной прошлой ночью, так? Почему это ты можешь спать с ней, но не со мной?
— Я-я не это имел вви..! Ты же богиня! Спать рядом с тобой будет!..
— Мы спали на одном диванчике в нашем гнёздышке под церковью, помнишь?
— А? Спали вместе?!
Так она не ходила во сне, когда на мне устраивалась?! Белл начал копаться в памяти, пытаясь найти ответы.
Гестия повернулась к Виене дружелюбно ей улыбнувшись, пока Белл удивлённо обхватил голову обеими руками.
— Ты же не против, Виена?
— …Ладно.
Последний лучик надежды Белла по избавлению от этой ситуации угас. Они втроём оказались на одной кровати.
— Не… Не слишком ли тесно?
— Хе-хе, ты, наверное, хотел сказать «уютно»?
— Очень… тепло.
Лицо Белла было красным. Он знал, что они будут касаться друг друга при малейшем движении. Гестия улыбнулась шире, когда Виена начала устраиваться в кровати.
Девушка-воивр легла между человеком и божеством, все трое устроились на спине. Несмотря на то, что Гестии было бы удобнее устроиться по центру из-за своего роста, Виена устроилась так удобно, что никто не хотел её тревожить.
Лампы с магическими камнями погасили, было слышно лишь тихое поскрипывание ткани. Волнение Белла заставило его лежать смирно, пока Гестия и Виена боролись за место на кровати. Постепенно, под тиканье настенных часов, воздух наполнило тихое, мерное дыхание.
В поместье погас весь свет, оно погрузилось в сон.
— ?..
Сознание Белла уже зависло между сном и явью, когда движение рядом заставило его проснуться.
Он увидел, что на него смотрит Виена, её тело прижалось к нему очень близко.
Она схватилась за правую руку парня, как делала это много раз.
— Не можешь уснуть?
— Нет… всё хорошо…
Шёпот раздался в тёмной комнате. Янтарные глаза девушки закрылись.
Драгоценный камень в её лбу излучал слабое свечение, синие волосы соскользнули вниз, обнажая бледно-синюю кожу шеи над воротником её пижамы. Она улыбнулась парню со своей подушки.
Белл быстро отвёл взгляд. Гестия засопела и перевернулась одновременно. Белл на мгновенье замер, когда увидел, что богиня поворачивается к ним спиной и сам лёг лицом к Виене.
Девушка-воивр подвинулась чуть ближе.
— …Виена, откуда ты пришла?
Белл не мог не попытаться расспросить её снова, когда она прижалась к нему, будто сонный ребёнок.
Девушка из иного мира, наконец, полностью ему доверилась. Вопрос, который терзал Белла всё это время наконец был задан.
— Я не знаю.
— У тебя есть друзья?.. Были монстры, которые на тебя бы не напали, Виена?
— Я не знаю и этого…
Девушка не знала ничего, о чём спрашивал её парень. Потом она рассказала о самом раннем своём воспоминании и об одиночестве в Подземелье.
— Но.
Виена оторвала лицо от груди Белла.
— У меня есть сны.
— Сны?..
— Да. Нападаю на Белла… Людей, как Белл.
Глаза парня округлились от удивления.
— Режу людей которых не знаю, кусаю их, рву на части…
В месте, наполненном камнями и скалами, среди узких коридоров.
Обнажённые клыки и готовые к бою мечи, острые когти, рассекающие всё, что попадается на их пути.
Громкие крики тех, кто уклонился от клыков, приближение рогов к спинам убегающих.
— Всё становится красным… Страшные сны.
Вид её окровавленных рук, когти, пропитанные кровью.
Виена описывала всё так, будто эти сны она видела собственными глазами.
— В этих снах я всегда голодная… Всё холоднее и холоднее.
— А?..
— Много людей, вроде Белла… защищают кого-то от меня.
Как Белл защитил Виену от Лили и остальной своей Паствы в первую встречу, так и люди во снах девушки-монстра делали то же самое.
Был среди них один, похожий на эльфа, который обнял свою раненную партнёршу и использовал своё тело в качестве щита.
Другой, похожий на дворфа, заблокировал своим телом проход, сражаясь с ордой монстров и позволяя сбежать остальной своей группе.
Снова, и снова, и снова… Слушая обрывки снова Виены Белл начал выстраивать картину в своём разуме.
Виена сжалась рядом, будто пытаясь стать меньше, чем она есть на самом деле. Её зрачки дрожали.
— Я видела этих людей и ощущала холод.
— …
— Как будто в моей груди дыра, в которую затягивает всё что есть, пока не остаётся только пустота… А те люди были прекрасны.
Люди, которые поддерживали, защищали и любили друг друга.
То, о чём обычно забывается, вроде авантюристов, которые пренебрегая страхом спасают своих союзников неожиданно очень выделились.
— Это случалось почти каждый раз. Я покрывалась кровью и наступала темнота.
Так заканчивались её сны.
Взмах когтей и тело становится холодным, его конечности больше не двигаются, кровь течёт не переставая.
Оно лежит, уставившись в потолок остекленевшими глазами.
— Я хочу, чтобы мне помогли… но никогда никто не приходит.
Сколько бы она не кричала и не просила о помощи других монстров, никто ей не помог.
Их боевые кличи стоят в ушах, они продолжают нападать на людей.
В воздух поднимается столп пепла и всё темнеет.
— Это очень страшные и одинокие сны.
Видения всегда заканчиваются тем, что никто ей не помогает.
— …
Белл ничего не говорил, он слушал рассказ Виены от начала и до конца.
А правда ли это сны?
И принадлежат ли они Виене?..
Белл задумался об этом, когда девушка-воивр зарылась лицом в его грудь снова.
— Но теперь мне не страшно.
Потому что Белл рядом.
Её сонный голос был спокойным, она обхватила парня руками.
Виена улыбалась.
Ей было приятно чувствовать его теплоту. Белл ничего не сказал и просто принял её объятья.
Парень нежно погладил Виену по волосам.
— …
Гестия, лежавшая спиной к Беллу и Виене медленно открыла глаза.
Обдумав всё, что она только что слышала, она взглянула на ночное небо.
Очень скоро, богиня услышала мирное дыхание, двое рядом с ней уснули.
Повернувшись снова и помешкав несколько секунд, она обхватила руками девушку-воивра со спины.
Небо было тёмно-синим.
Свет бесчисленных огоньков звёзд наполнял ночь. Пепельные тучи скрывали луну, отбрасывая на Орарио тени.
Бары на главных улицах и в переулках были наполнены жизнью. Небольшая группа человеческих силуэтов, минуя самые оживлённые места Района Удовольствий и Торгового Района пробиралась к небольшой аллее неподалёку от Восточных Врат Орарио, у городской стены.
Стена отбрасывала тёмную тень, нужная аллея оканчивалась тупиком.
Несколько авантюристов восседало на деревянных ящиках и бочках. Среди них было и одно божество, отличительной чертой которого было перо на шляпе.
— Всевышний Гермес, Лаурер и остальные вернулись.
Луна показалась из-за облаков, её свет осветил девушку с синими как океан волосами, вошедшую в аллею.
Белый плащ, накинутый на её плечи будто, развеивал тьму, когда слова слетели с её губ, показалось трое полулюдей, шедших следом.
Услышав доклад своей последовательницы, Асфи Аль Андромеды, Гермес обворожительно улыбнулся и поднялся с бочки.
— Отлично поработали, Лаурер и компания! Надеюсь, долгое путешествие вас не утомило. Я вас ждал, — Гермес поблагодарил троицу за усилия, после того как молодая эльфийка и двое зверолюдей сняли капюшоны. — Как прошло?
— Милорд… Мы выследили нелегальные ячейки, разбросанные по городу, и определили какая из торговых организаций дёргала за ниточки.
— У вас получилось? Хорошо.
Гермес, явно довольный этой новостью, кивнул.
Орарио — единственный город, в котором есть Подземелье, и единственный источник магических камней, постоянно следит за чёрным рынком. Гильдия старается контролировать все продажи магических камней и связанных с ними устройств, но это не останавливает людей от незаконного ввоза этих предметов в другие страны и продажи их на подпольных аукционах. Несмотря на то, что Гильдия и связанные с ней Паствы используют свою власть, чтобы предотвратить подобные преступления, Орарио разросся слишком сильно, чтобы такой торговли не существовало вообще.
Потому Паства Гермеса отыскивает чёрные рынки и устраняет организации, которые за ними стоят. Члены этой Паствы путешествуют за пределами города зачастую из-за расследований нужных Гильдии, чтобы отыскать товары, которые были отправлены контрабандой. Это одна из причин по которой Пастве Гермеса разрешён практически беспрепятственный выход из города. Благодаря магическим предметам Персея, Гильдия проявляет немало доверия обычной Пастве среднего ранга, пусть её члены и скрывают свои настоящие уровни.
Гермесу пришло письмо, в котором говорилось, что одна из исследовательских групп должна вернуться этой ночью с задания, и божество встретило эту группу лично.
— Все подробности изложены здесь… И ещё одна вещь.
Лаурер протянула богу свёрнутую бумагу, выражение на её лице приобрело беспокойный оттенок.
— Как вы и предупреждали нас перед отправкой… Продажа монстров подтверждена.
— …А покупатель?
— Одна из улик заставила нас проникнуть в поместье, принадлежащее одному из благородных родов Элурии… Дальнейшее расследование показало, что знать других стран также может быть вовлечена.
Эльфийке стало дурно от воспоминаний, которые всплыли в её памяти. Она прижала руку к горлу, чтобы её не стошнило на месте.
— Монстры были связаны цепями и их держали в подземных камерах. Мы не смогли определить, были ли они приручены. Но их точно пытали… Н-нет, хуже… Я не верила, что люди способны на такое обращение с кем бы то ни было.
Золотые волосы эльфийки задрожали, когда она подбирала слова, а кончики острых ушей начали трястись.
— Когда мы подоспели, они были на грани смерти… Один произнёс последние слов: «Доставьте это моим друзьям»…
Один из зверолюдей за спиной эльфийки протянул завёрнутый в ткань предмет.
Гермес развернул его и перед ним оказался порезанный в нескольких местах рог, добыча с монстра.
Божество прищурило оранжевые глаза.
Сообщение, ужасное состояние рога заставило членов Паствы Гермеса, включая Асфи, потерять дар речи.
Зверолюди, члены группы Лаурер, молчали. Их губы растянулись в тонкие линии, эльфийка наоборот, не смогла сдержать эмоций:
— …Оно говорило со мной, просило о помощи! Монстр!!! Оно пользовалось нашим языком, у него слёзы текли!!!
Дыхание эльфийки стало обрывистым.
Её правый глаз широко раскрылся, эльфийка прикрыла его рукой. Она была на грани срыва.
Дрожь побежала по телу молодой эльфийки, привыкшей всегда оставаться беспристрастной. Она испытала настоящий шок. В глазах показались слёзы, она не могла скрыть эмоций и обратилась к своему божеству:
— Что это было?! Почему оно так на меня смотрело?! Ч-что я!..
Лаурер была в смятении.
Не говоря ни слова, Гермес сделал к ней шаг и взял эльфийку за руку:
— Всё, что ты видела, всё что ты испытала, теперь будет моей ношей. Не позволяй больше этому тебя тяготеть. Предоставь это мне.
Гермес положил руку эльфийки себе на грудь так, чтобы она ощутила его сердцебиение.
Успокаивающий ритм передался ей через ладонь, дыхание эльфийки пришло в норму.
Дрожа, она уставилась на божество, на лице которого была его обычная беззаботность. Сняв свою шляпу с пером, Гермес надел её ей на голову.
— Вас двоих это тоже касается, — с улыбкой сказал он, потрепав зверолюдей по плечам. После этого он передал ошеломлённое трио другим своим последователям.
Приказав им обо всём позаботиться, он отправил всех домой.
— …Что будем делать, Всевышний Гермес?
Когда остальные члены Паствы растворились в ночной тьме Асфи, в голосе которой слышалось необычное волнение, задала вопрос.
Ощущая пристальный взгляд, божество молчаливо посмотрело в небо, повернувшись к ещё одной своей последовательнице, оставшейся в аллее.
— Лулуне, ты говорила о каком-то подозрительном ребёнке?
— Ага, говорила, Всевышний. Какая-то эльфийская коротышка, которой я раньше не видела, пришла и начала спрашивать про «говорящих монстров». Я попыталась её отследить, но… она забила запах бомбой-вонючкой и сбежала. — Чинтроп с шерстью цвета ржи начала массировать нос, будто эффект до сих пор не развеялся. — Профти, — извинилась она, не отнимая руки от носа.
Гермес смотрел на неё пока она говорила, а потом снова вернул взгляд в ночное небо, точнее, в тот небольшой просвет, который был виден над аллеей.
— Клиент всегда прав. Нам остаётся только продолжать собирать информацию…
Слова Гермеса повисли в воздухе.
— Что же, что же, — прошептал он себе под нос. — Подкинул ты нам очередную адскую работёнку, Уран…
Божество посмотрело на луну. Прошло немало времени, прежде чем он развернул свиток и пристально его изучил.
В свитке были записаны торговые организации, связанные с контрабандистами, а также те, которые покупали и продавали монстров. Гермес выискивал связь с Орарио и его взгляд остановился на строчке: «Паства Икелоса».
В темноте звенят цепи.
Наполненный яростью, а иногда и болью, рёв иногда прерывает звон.
В тёмной бездне слышно множество мучительных криков.
— Ты упустил воивра?
Владелец голоса не предавал шуму никакого значения, в его голосе слышалась злость.
Этот голос принадлежал мужчине с чёрными волосами.
Он носил очки из задымленного кварца, тёмные линзы маскировали яростный взгляд покрасневших глаз. Он был высок, грязная боевая одежда была расстёгнута сверху, обнажая толстую шею и заметные мышцы плеч. Огромный боевой кинжал, посоперничавший бы в длине с коротким мечом, висел на поясе.
Он сидел на пустой клетке с чёрными прутьями, его ноги были беззаботно скрещены, а по тону и мощи его голоса создавалось впечатление жестокого человека.
— Мы почти загнали его на девятнадцатом этаже, а потом потеряли… П-прости, Дикс.
— Понимаешь, что ты наделал? Те фрики из Элурии целое богатство бы отдали за живого воивра.
Мускулистый мужчина, Дикс, даже не взглянул на четверых авантюристов стоявших рядом. Мужчины и женщина разочарованно опустили головы, а Дикс наоборот, поднял взгляд.
Каменная крыша была тёмной, отчего вся комната казалась давящей. Несколько ламп с магическими камнями освещали огромное количество чёрных клеток, а также лица множество полулюдей, прогуливающихся мимо них. Рёв и звон цепей исходил из этих клеток.
Мужчина в очках сплюнул под ноги авантюристов, прежде чем оказаться на ногах.
— Если бы у нас получилось найти их гнездо… Оно где-то в Древесном Лабиринте, точно, не может быть, чтобы они ушли ниже.
Схватив красное копьё, висящее на стене, Мужчина подошёл к одной из плотно нагромождённых клеток.
Кончик копья был изогнутым и необычайно острым. Вместо нанесения смертельных ран это оружие было призвано вызвать у жертвы боль.
— А эти ублюдки молчат… будь они прокляты!
Красный наконечник оказался между прутьев клетки. Чёрная тень внутри начала метаться, взвыв, когда наконечник пронзил её плоть.
Слабый, почти умоляющий вскрик превратился в дикие разрывающие уши визги. Цепи заскрипели, кровь брызнула на пол.
Лицо мужчины было лишено эмоций, когда он смотрел, как тёмная тень мечется от боли, прежде чем убрать копьё.
— И вообще, воивр-девка, да… Может на такое сокровище, и я бы руки наложил.
Закинув копьё на плечо мужчина нахмурил скрытые за очками глаза.
— Девятнадцатый этаж значит? Подробней расскажите.
— К-конечно… Авантюристы Ривиры выполняли задание по истреблению огненных птиц, когда мы на неё наткнулись. Их была целая куча.
Главный авантюрист в группе начал рассказ, не сводя взгляд с окровавленного кончика копья.
— Была там эльфийка, которая клялась, что монстр с ней заговорил и больше ничего. Никто её всерьёз не воспринял. Наверное, воивр ещё в Подземелье… Если другие монстры её не прикончили.
Мужчина в очках слушал, как его подопечный излагает подробности. Прежде чем заговорить снова, он задумался.
— Кучка людей поднимает шумиху, но об убийстве никто не рассказал… Может появился какой-то идиот, который пытается спрятать монстра.
Его губы изогнулись в улыбке, его товарищи были ошеломлены, но после этого мужчина расхохотался.
— Слыхал я, что у воивров симпатичные мордашки, да? Я не удивлюсь, если какой-нибудь авантюрист вывел её, чтобы поразвлечься. — с ухмылкой он добавил. — Не просто так про монстрофетишистов слухи ходят.
Мужчина знал, как мыслят авантюристы, он знал, что убивший такого редкого монстра авантюрист не мог этим не похвалиться. Подобные слухи разлетаются по Орарио со скоростью лесного пожара. Поэтому он предложил другую теорию.
— Конечно её могли и другие монстры прикончить, как ты сказал. А ещё есть шанс, что она до сих пор там бродит. Посмотрю лично… А вы пока отыщите всех, кто участвовал в задании Ривиры. Всех до единого.
Получив приказ, авантюристы коротко кивнули и ушли быстрыми шагами.
Наблюдая за ними краем глаза, мужчина в очках повернулся.
— А теперь это… Всевышний Икелос, могу я снова на вас положиться?
— Хах, это так ты просишь своего бога об услуге, мелкий надменный ублюдок?
В тёмных стёклах очков мужчины отразилось божество.
Его глаза и волосы были лазурными, тёмная кожа была скрыта под чёрной одеждой. Фальшивая улыбка дополняла прекрасные черты лица, доказательство его божественности.
Божество, напоминающее молодого парня ничего, не сказало во время прошлого разговора, просто наслаждалось спектаклем. Оно сидело на каменном пьедестале, скрестив под собой ноги.
— Боги могут видеть, когда им врут. Я хочу, чтобы ты проверил людей, о которых доложат.
— Звучит очень тупо… Я божество, а ты отправляешь меня работать мальчиком на побегушках?
Божество, Икелос, усмехнулось, после чего раздался низкий смешок Дикса:
— Мне казалось, вам не нравиться сидеть и скучать, а?
— …Ну, ничего не поделаешь.
Поговорив со своим последователем, Икелос улыбнулся, как одно из божеств жаждущее «увеселения».
— В этот раз тебе бы тоже лучше меня повесилить, Дикс.
— Как пожелаете, Всевышний.
Два силуэта разошлись в разные стороны в тусклом свете магических ламп.
Они шли под запах крови и постоянный рёв монстров с одинаковой улыбкой на лицах, будто бы были отражениями друг друга.
