На полу таинственные линии переплетались между собой, излучая слабое свечение, словно что-то зрело внутри них.
Вокруг распространилась аура Мудреца. Каждое его дыхание было подобно дыханию дракона. Эта мощь непроизвольно вызвала шок у людей вокруг. 9 низкосортных Дао инструментов обьединили свои силы, чтобы сформировать защитный барьер, но даже на этом барьере начали появляться следы трещин, явно указывая на то, что они не смогут слишком долго сопротивляться этой силе.
Увидев эту сцену, Пен Фей стал еще более гордым. Даже если ему предстояло умереть, он все еще хотел увидеть лица, полные страха у этих представителей 9 Великих сил. Было бы еще лучше, если бы они просто поубивали друг друга. Подобные мысли одна за другой проносились в его голове.
— Ладно, если хотите, чтобы я отпустил вас, тогда обьединитесь и уничтожьте представителей клана Цзян. Тогда я позволю вам уйти! — властно сказал Пен Фей. Казалось, что ситуация была полностью под его контролем, однако на деле прямо сейчас даже его позвоночник непрерывно сгибался под воздействием силы Мудреца. Если бы он прямо сейчас не сидел на земле, то уже давно был бы прижет к земле. Даже если у него было какое-то сокровище Великого монарха, противостоять этой силе все еще было крайне сложно.
Лицо Небесного старика из клана Цзян резко побледнело и он быстро сказал:
— Слушайте все, только что вы все намеревались заполучить сокровища Великого монарха. Если вы попытаетесь убить меня, то я просто взорву себя. Я сильно сомневаюсь, что все Избранные Небесами здесь, учитывая ситуацию, смогут пережить этот взрыв. В конечном итоге, вы должны отчетливо понимать на что способен взрыв Небесного бессмертного!
Услышав его, другие Небесные бессмертные резко переменились в своих лицах. Представители клана Цзян определенно могли пойти на подобный шаг, так что никто не сомневался в его словах. Многие знали, насколько безумными могут быть эти люди и если они сделают это, то это определенно навредит всем остальным здесь!
— Бугага! Это вам решать. В любом случае, если он взорвет себя, так тому и быть. Как бы то ни было, вы все гордые представители Избранных Небесами, Небесных и Земных бессмертных. Благодаря своим дао инструментам, вы определенно сможете выжить, а вот его клан Цзян после этого будет полностью уничтожен, в противном случае, когда мое терпение лопнит, вы все умрете и никто вообще не сможет выжить! Подумайте об этом!
Пен Фей прекладывал все силы, чтобы форсировать ситуацию. Его речь звучала крайне властно и он просто не мог пойти на попятную, словно он и правда мог управлять этим Мудрецом, реально пугая представителей всех сил здесь.
Лицо Небесного старика клана Цзян резко изменилось. Гибель Избранных Небесами других сил не имела ничего общего с Пен Феем, так что инициатива перешла полностью в руки последнего. В этой ситуации каждый прежде всего желает защитить себя, так что не было бы ничего удивительного, если другие силы решили избавиться от него!
Выражения лиц Цзян Тушена и Цзян Юи Тяня так же стали мрачным. Особенно это касалось их Бессмертного Жизни, которого звали Цзян Сюань. Казалось, что он всем сердцем хотел покинуть команду клана Цзян. На его лице прямо было написано выражение полного невезения.
Оглядываясь вокруг, можно было увидеть, что все силы приготовились сделать свой ход, но если они взорвут себя, то определенно понесут тяжелые потери, так что они не хотели идти на подобные меры.
Увидев, что ситуация набирает обороты, Пен Фей почувствовал некоторую вину. Так, после небольшой паузы он решил не доводить ситуацию до критического момента и гордо заявил:
— На самом деле тебе нет прощения. Тебя зовут Цзян Вусянь, не так ли? Похоже, что Великий монарх Фентянь имел хорошие отношения с кланом Цзянь, так что я не стану требовать уничтожения всего клана Цзян. Просто выйдете вперед и отдайте мне 3 своих головы, после чего будем считать этот инцидент исчерпанным. Вы конечном можете просто взорвать себя, но тогда клан Цзян будет полностью уничтожен, так как Избранные Небесами других сил умрут из-за вас. Вы сами усложните жизнь для своего клана Цзян в будущем. Выбирайте.
— Ты слишком много себе позволяешь! — лицо Небесного старика клана Цзян было зеленым от возмущения, однако слова Пен Фея все еще сильно шокировали его в душе. Великий монарх Фентянь действительно в свое время имел хорошие отношения с кланом Цзян, похоже, что Пен Фей действительно был наследником Фентяня. Цзян Вусянь больше не желал умирать. Потомки Великих монархов могут быть спровоцированы ими, однако если те попытаются спровоцировать их, угрожая их наследникам, то это будет сделать не так-то просто.
— Ха, это смешно! Ты пытался использовать свои силы Небесного бессмертного, чтобы убивать и грабить других людей, тебе не кажеться, что это ты слишком много себе позволяешь? Какое право у тебя есть обвинять меня в подобных вещах? Что ты вообще можешь сделать? Убьешь меня? Ты можешь попробовать и тогда я сделают так, что все здесь будут похоронены вместе со мной. Я вполне могу привести в исполнение свои угрозы. — все вокруг были сильно напряжены, опасаясь, что Пен Фей действительно может сделать это.
— Цзян Вусянь, просто преклони колени и поклонись ему! В противном случае, ты можешь просто покончить с собой. Мы не можем позволить себе умереть здесь из-за тебя. Конечно еще ты можешь взорвать себя, но тогда, этот молодой человек совершенно прав. Если ты умрешь из-за своего высокомерия, ты сможешь возродиться и практиковаться снова, однако твоему клану Цзян придется заплатить дорогую цену за это. Мне будет очень интересно посмотреть на то, как твой клан Цзян будет противостоять другим 8 Великим силам.
Небесный старик секты Гумо, Гу Сечен, имел крайне холодный тон, начав конденсировать Ци в своих руках, готовый в любой момент нанести удар. Это была ужасающая демоническая энергия, которая принадлежала миру Мо и она дейстительно пугала людей.
— Да, Цзян Вусянь, если ты этого не сделаешь, не вини нас в жестокости. Если ты не умрешь сам, мы убьем тебя. Зачем тебе было злить этого парня? Если бы я был на месте этого парня, я заставил бы тебя еще 70-80 раз умереть после твоей смерти, чтобы от тебя вообще ничего не осталось. Так что могу сказать, что этот парень еще довольно великодушен к тебе.
Голос старого главы секты Яо был ужасал. Каждый его слог звучал так, словно это был бесконечный свет, способный пронзить тело в любой момент.
Проблема была в не в том, что Пен Фей не хотел убивать, он просто не мог убить!
Лицо Цзян Вусяна стало еще более мрачным. Он посмотрел на Пен Фея с крайней яростью. У него не осталось другого выбора, кроме как пойти на эти меры. В этот момент Цзян Сюнь что-то быстро сказал, от чего Цзян Вусяну захотелось убить его на месте:
— Предок, преклоните колени. Лучше умереть, чем жить, без гордости и не умереть. В худшем случае, Вы не сможете стать мудрецом в будущем. Вы просто потеряете свое лицо. Но если Вы умерете, то не только сохраните свое лицо, но так же позволите всем нам вижить. Ваша гордость не стоит всех наших жизней!
Услышав эти слова, Сюань Юань не смог сдержать улыбки. Эти большие силы действительно были странными. Цзян Юэ посмотрел на Цзян Сюня. На самом деле он чувствовал тоже самое, остальные члены клана Цзян так же не были исключением. Цзян Вусян не мог игнорировать взгляды своих потомков, четко осознавая текущее положение дел.
— Что скажешь? — он посмотрел на Пен Фея и увидел счатливую улыбку на его лице с выражением крайней гордости.
— Я наследник Великого монарха Фентяня. Мое слово — закон, зачем мне врать какому-то мелкому Небесному бессмертному, вроде тебя? А теперь становись на колени!
Глос Пен Фея был подобен раскату грому. Затем Цзян Вусянь почувствовал, как 8 других Небесных бессмертных разом активировали свои силы. Очевидно, что если он сам не сделает этого, то они «помогут» ему, причем последствия коснутся и других членов его клана. Он резко осознал слова Цзян Сюаня.
— Ладно, я преклоню колени. — старик нахмурился. Его глаза налились кровью, из-за чего он выглядел очень пугающе. Без сомнений, это было величайшее унижение в его жизни, которое было даже страшнее собственной смерти. У него не было выбора, кроме как опуститься на колени и принести свои извинения Пен Фею.
Пен Фей был весьма счастлив. Не известно, продолжит ли аура Мудреца увеличиваться, но данный вопрос уже был решен.
Цзян Вусянь сделал несколько шагов вперед, опустился на колени и трижды ударился головой о землю, сказав:
— Я, Цзян Вусянь, действительно был слеп, что оскорбил потомка Великого монарха Фентяня, за что приношу свои самые искренние извинения!
Пен Фей удовлетворенно кивнул своей головой и махнул рукой:
— Дурак всегда слеп. Но благодаря твоим искренним извинениям, я не стану обращать на тебя внимания!
Наблюдая за этим, уголки рта Сюань Юаня непрерывно подергивались. Он не ожидал, что кто-то может настолько искусно натягивать на себя шкуру тигра. Пен Фей вел себя так, словно был «вынужден» проявлять подобные поблажки для Небесного бессмертного. При этом он на самом деле заставил подобную личность опуститься на колени перед собой. Это было просто невероятно. Теперь даже он сам непроизвольно испытывал восхищение перед Пен Феем.
— Эй, а кто такой этот Великий монарх Фентянь? — тихо спросил Сюань Юань у Старого хрыча.
— Это один из Великих монархов Центрального континента, однако он не был правителем. Он был одиночкой, подобно Великому монарху Тунши. Он действительно был большой личностью. 7 Мудрецов всегда следовали за ним и их сила была далеко не маленькой. — сказал Жадность.
Сюань Юань всегда был несколько озадачен личностью Пен Фея. Неужели этот человек на самом деле смог получить наследие Великого монарха Фентяня? Но как бы то ни было, Пен Фей явно не был способен контролировать силы этого Мудреца. Сюань Юань ясно чувствовал, под каким давлением находился Пен Фей, если прислушаться, то даже можно было услышать слабый хруст его костей. Если бы он дейстительно мог управлять этим Мурецом, то не стал бы вести себя так «скромно». Однако Сюань Юань все еще был восхищен смелостью и дерзостью этого парня.
Сюань Юань обнаржил, что этот парень видимо был даже более толстокожим, чем он сам. Но с другой стороны, если он таким не был, то уже наверняка был бы убит.
Все представители клана Цзян чувствовали несравненный стыд, однако у них не было иного выбора. Лишь Цзян Сюнь оставался безразличным, чувствуя облегчение, что сумел избежать смерти.
