Горячая вода закипала в котле. Шаньцзин, лакрица и лакированная ганодерма готовились в течение некоторого времени. Когда пришло подходящее время, огонь был выключен. В лекарство было затем добавлено несколько кусочков антидотной травы. Цвет лекарственного отвара немедленно приобрел оттенок яшмы.
«Дайте каждому из детей по чашке. Не нужно давать слишком много», — сказал Ван Яо.
Все дети выпили лекарственный отвар. Через десять минут начали проявляться эффекты. Все они быстро побежали в туалет. У них началась диарея.
«Доктор Ван, дети в порядке?» — спросил директор.
«Они в порядке. Это нормальная реакция детоксикации. Сохраните остаток лекарства. Им нужно будет принять его несколько раз», — сказал Ван Яо.
Директор взял с собой нескольких учителей, чтобы найти два термоса для хранения остатка лекарственной смеси.
Ван Яо еще раз осмотрел детей после приема лекарства. Подтвердив, что они были в порядке, он уведомил директора. Затем дети вернулись в класс.
Ван Яо не мог прекратить думать о токсинах в их телах. Более десяти детей попало под их воздействие, так что это был не единичный случай. Это была не какая-то случайность.
«Директор Гун, что у этих детей общего?» — спросил он.
«Общего? — пожилой директор задумался, — они все из этой деревни».
«Все из этой деревни?» — переспросил Ван Яо.
«Да», — с уверенностью ответил пожилой директор.
«У кого-то кроме детей еще в этой деревне была такая реакция?» — спросил Ван Яо.
«Да. У нескольких взрослых в деревне то же самое состояние, но оно не такое серьезное у них», — ответил пожилой директор после внимательных раздумий.
«Кто они? Могу ли я увидеть их?» — спросил Ван Яо.
Пожилой директор повел его за собой. Ван Яо и другие последовали за ним. Они осмотрели больных взрослых одного за другим.
Одна семья, две семьи.
«Доктор Ван, вы уже устали после осмотра детей сегодня. Осталось несколько домов. Почему бы нам не навестить их после обеда?» — предложил пожилой директор, глядя на небо.
Ван Яо был не против. Подумав о старике, который сопровождал его все утро, даже не имея возможности выпить воды, он, вероятно, сильно устал. Им стоило присесть и отдохнуть.
«Хорошо. Я уже распорядился на этот счет. Почему бы вам не пообедать у меня дома?» — предложил директор.
Пожилой директор был родом из этой деревни. Только его жена была дома. Их дети уехали из деревни на работу.
Они подали шесть блюд и суп. Среди блюд было два главных блюда — тушеная свинина и рыба на пару.
Среди блюд также было превосходное вино. Это была сине-белая фарфоровая бутылка Ликера Фэнь.
«Мне обычно не очень хочется открывать эту бутылку», — с улыбкой сказал пожилой директор.
Выпив два бокала ликера, дедушка начал говорить. Он пробыл учителем в этой горной деревне 34 года. Сперва он думал о том, чтобы уехать работать в другое место. Затем он увидел, что здесь не было учителей, и у детей в деревне не было близкого места для учебы. Это казалось ему неправильным. Поэтому он остался.
«Изначально было всего несколько обветшалых домов. В летнее время дождь протекает сквозь крыши. В зимнее время крышу продувал ветер. Я не знаю многого. Я все еще учусь, занимаясь обучением», — старик вздохнул, делая глоток ликера.
«Это непросто», — ответил Ван Яо.
Он никогда не испытывал подобной ситуации. Когда он был в начальной школе, у него была квадратная классная комната. В ней было очень холодно зимой. Насколько бы холодно там ни было, это было намного лучше, чем дома, упомянутые стариком. В таком окружении было не так много компенсации за его труд. Ему, вероятно, самому приходилось платить за содержание помещения. Старик пробыл здесь более тридцати лет. Ван Яо был тронут, восхищаясь его самоотверженностью. Такой человек и характер были редким явлением в материалистическом обществе.
«Пьем за вас!» — Ван Яо поднял бокал, закинул голову и выпил.
Он встречал многих людей за годы своей жизни. Было не так много людей, которыми он искренне восхищался. Старик был одним из них.
«У вас несогласованность между селезенкой и желудком. Вам нужно пить меньше вина», — посоветовал Ван Яо, поставив бокал.
Немного удивленный старик спросил: «Эй, как вы узнали?»
«Я — фармацевт», — сказал Ван Яо.
«Фармацевт? Разве вы не доктор?» — спросил директор.
«О. Можно и так сказать», — Ван Яо улыбнулся.
«Эх. Я не могу изменить свои привычки. Это мое хобби», — с улыбкой ответил директор.
«Ну, раз это хобби, будет лучше сохранить его, — Ван Яо улыбнулся, — я осмотрю вас позже».
Директору Гун все больше и больше нравились Ван Яо и Ван Минбао по мере общения с ними. Чем больше они общались, тем счастливее он был. В действительности, это было в основном из-за Ван Минбао. Ван Яо не знал, как оживить атмосферу, но Ван Минбао бел спецом в этом. Всем нравилось слушать комплименты. Однако, говорить их было искусством.
Ван Яо в течение разговора узнал, что бывший ученик пожертвовал деньги на реновацию этой школы.
«Он — человек, который знает, как быть благодарным», — сказал Ван Яо.
«Пятьсот тысяч юаней были немалой суммой более десятилетия назад», — сказал старик.
Они провели долгий обед и закончили есть после трех часов дня. Старый директор не забыл о том, что у них еще были дела. Он хотел сопроводить Ван Яо по деревне, но Ван Яо убедил его остаться дома. Он видел, что пожилой директор был в нетрезвом состоянии.
«Тетушка, почему бы мне не приготовить что-нибудь, чтобы немного облегчить похмелье господина Гуна?» — Ван Яо сказал пожилой женщине, которая все еще была занята на кухне.
Добрая пожилая женщина согласилась.
Ван Яо вынул несколько кусочков лакированной ганодермы и вскипятил воду.
«Как жаль. Нет меда». — сказал Ван Яо.
Услышав его, пожилая женщина вынула банку с медом из шкафчика в стороне. Похоже, что это был дикий мед.
«О, отлично. Это дикий мед», — сказал Ван Яо.
«Я отдам его, если он вам понравился», — сказала она.
«Я просто так сказал. Спасибо, но не нужно», — поспешно ответил Ван Яо.
Он вскипятил лакированную ганодерму в воде с медом. Отвар против похмелья не был таким уж сложным.
«Мне стало намного лучше», — сказал директор Гун, выпив его.
Когда он передохнул и протрезвел, они продолжили осмотр домов детей.
Ван Яо мог помочь устранить токсины в телах детей, но он не определил причину их отравления. Что они будут делать, если источник этих токсинов останется после его отъезда? Ему нужно было определить причину возникновения этих токсинов.
Все дети были из разных семей. Ван Яо навещал их одного за другим. Он узнал, что их семьи тоже были отравлены. Они были не единственными. У других людей в деревне было такое же состояние, но некоторые люди остались здоровыми.
В чем была причина? У Ван Яо не было представления.
Наступало позднее время. Им придется провести ночь в горной деревне.
Братья общались, лежа на кане.
«Ты нашел что-нибудь?» — спросил Ван Минбао.
«Пока что нет», — сказал Ван Яо.
«Тогда нам придется остаться здесь на пару дней?» — спросил Ван Минбао.
«Да. Если мы уедем, может возникнуть рецидив их болезни, — ответил Ван Яо, — более того, разве ты не хочешь этого?»
Ван Минбао рассмеялся.
Во время прошлых двух дней, не считая то время, когда он сопровождал Ван Яо, Ван Минбао большую часть времени проводил время в школе, где была учитель Хань Цзя. Хотя милая девушка проводила полдня, обучая детей, он был готов ждать. Он ждал снаружи классной комнаты, слушая ее лекции и решая проблемы детей. Он слушал ее голос и наблюдал за ней. Этого было достаточно для него.
Ох уж эти влюбленные люди! Ван Яо вздохнул. Он не знал почему, но вспомнил Тун Вэй.
Однако, в его прошлом сне была другая сцена.
Прекрасная женщина в белом совершала неземной танец под цветущим персиком. Было невозможно разглядеть ее лицо, но ее танец был невероятно прекрасным. Она была сногсшибательной красавицей.
«Господин!»
Раздался голос. Похоже, что ее лицо было скрыто за миткалью.
«Господин, не хотите ли потанцевать со мной?» — у нее был очень приятный голос.
«Но я не умею танцевать».
«Я научу вас».
Они начали танец под цветущим персиком. Между ними были сильные чувства. Она была соблазнительной красавицей. Подул порыв ветра, из-за чего лепестки персика и ее миткаль упали.
Э? Ты?
Раздался крик петуха.
Хм?
Ван Яо проснулся.
Это был такой странный сон! Кем была женщина, появившаяся в его сне?
Сейчас было раннее утро, так что небо все еще было немного темным. Не было других звуков кроме крика петуха.
