— Проснись.
Цукико сказала Тендо Отомэ. Затем.
— Ууууу.
— Ладно, медленно открой глаза.
Тендо Отомэ, привязанная к дивану, медленно открывает глаза.
Ее промежность обнажена. Голая.
— Ха!!!
Она сразу заметила свое положение.
— Доброе утро.
Эди сказала ей.
— Какие бессовестные люди!
Тендо Отомэ уставилась на нас.
— Ха! Подумать только, что дом Кудзуки — такая вульгарная семья в обращении со своими пленными.
Она намеренно отвечает немного мужественным тоном.
Ну, ей нравятся девушки, так что для нее должно быть нормально играть мужчину.
— Это потому, что ты прятала капсулу с ядом в нижнем белье.
Эди возразила.
— У того, кто входит в чужой дом и приносит яд, нет деликатности, и поэтому нельзя говорить другим, что они вульгарны.
— Кроме того, это всё — наши решения, дом Кудзуки не имеет к этому никакого отношения.
Сказала Киношита-сан из СБ Кудзуки.
— Не имеет значения, что с тебя сняли нижнее белье и поставили в эту позу. Это просто произошло.
Интересно, что у нее в мозгу.
— Я не могу отказаться от медицинского осмотра, пока я была без сознания. Но это неправильно что мужчина смотрит на меня!
Тендо Отомэ начинает протестовать, когда я смотрю на ее промежность.
— Ну, я согласена с этим.
Тории-сан не может понять настроения, поэтому она так и сказала.
— Все в порядке, Марико-оджосама.
Адельхейд-сан сказала своей Хозяйке.
— Это всё, чтобы показать свое превосходство над ней. Она шпионка преступного синдиката. Сначала нужно сломать ее разум, чтобы она могла рассказать обо всем.
— Все равно, Хайджи, это все еще слишком вульгарно.
Сказала Тории-сан.
— Это гораздо менее вульгарно, чем пытать ее, чтобы получить ответы. Атака на стыд, а не физическая.
Сказала Адельхейд-сан.
— Стыд? Ты смотришь на меня свысока. Меня совсем не смущает, что люди видят мою киску.
Кричит Тендо Отомэ.
— Или так она говорит. А что ты думаешь, Дорогой?
Спрашивает меня Эди.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, каковы твои впечатления от ее киски?
Эмм.
— Я думаю, что это милая девственная киска.
Я ответил, честно.
— В смысле девственная?! Ты заглянул внутрь, пока я был без сознания?!
Тендо Отомэ уставилась на меня.
— Нет, пока нет.
— Ага.
— Еще нет?! Тогда почему ты говоришь, что я девственница?
Что ж…
— Ну, она вообще не используется.
— !!!
— Можно понять это, увидев.
Эди кивает на мой ответ.
— Судя по тому, что я слышал, Тендо-сан — лесбиянка, и ты, кажется, берешь на себя мужскую роль, поэтому ты игралась с телами своих партнерш, но никогда не позволяла делать это с собой?
Я высказал свои предположения.
— Как будто я отвечу!
Кричит Тендо Отомэ, краснея.
— Похоже, что вывод Коу-сама верен.
Цукико читает ее мысли.
— О, ты боишься потерять девственность. Поэтому ты никогда не позволяешь своему партнеру прикасаться к твоему драгоценному месту и никогда не пытаешься утешить себя сама.
Значит, у нее нет опыта мастурбации?
Вот почему это чистая щель.
— Утешить? Что?
С любопытством спрашивает Тории-сан.
Конечно же, ей не хватает знаний о сексе.
Ожидаемо от школы дам супервысокого класса.
— Это значит использовать пальцы, чтобы тереть свою киску.
Спокойно ответила Эди.
— Кстати, я тоже этим не занимаюсь.
— И я нет.
Ответила Цукико.
— Йоми этого не делает.
— Я тоже.
— Бакерата.
Йоми, Луна, Агнес, все просят заняться со мной сексом, прежде чем прикасаться к себе.
— Я никогда этого не делала.
Койоми-чан застенчиво говорит.
— Что? Вы вообще этого не делали?
Сказала Тории-сан. Киношита-сан:
— Я иногда так делаю.
— Иногда?
Эди улыбнулась.
— Время от времени? *(почему-то в оригинале на английском)
— Нет.
— Иногда? *
— Ну…
— Часто? *
— Как-то так.
Они улыбнулись друг другу.
— А как насчет Хайджи?
спрашивает Тории-сан своего телохранителя.
— БЕЗ КОММЕНТАРИЕВ！！！ *
Крикнула Адельхейд-сан.
— Действительно? А ты?
Хм? Я?
— Ну, мы ему не позволяем.
— Да, не разрешается делать это в одиночку.
— Не то, чтобы он мог.
— Бакерата.
Эди, Йоми, Луна, Агнес.
Ну, у меня сейчас совсем нет времени на мастурбацию.
Кто-то всегда со мной и наблюдает.
— Отложим это в сторону, у меня есть один вопрос…
С серьезным лицом спрашивает Тории-сан.
— Вы уже некоторое время называете женскую мочевыделительную систему киской, но…
Хм? Что теперь?
— Что это за язык? Это не латинский, немецкий и не медицинский термин, не так ли? Если это так, я должна была увидеть это хотя бы в некоторых книгах.
Эмм.
— О, может быть, это какой-то буддийский термин?
Барышня из Тории продолжает говорить «киска».
— Я не знаю об этом. Это японское слово, которое я слышу впервые.
Адельхейд-сан — полуиностранка и новенькая в Японии говорит, качая головой.
Ну как мне это объяснить?
— Это японский. Это написано в словаре. Это в 6-м издании Кодзиэн 2008 года.
Как и ожидалось от Эди.
— Японский? Но я не знаю об этом. Подумать только, что это называют «киской».
Тории-сан повторяет.
— Это разговорное слово. Язык для низшего класса. Так что вполне естественно, что Марико об этом не знает.
Эди объясняет, ухмыляясь.
— Или я должна сказать, что есть много слов для Марико, которых ты не знаешь. Ошибочно думать, что ты все знаешь.
— Ч-что?!
Тории-сан недовольна.
— Ничего, рано или поздно Дорогой научит тебя многим вещам, о которых ты не знаешь, на практике.
Эди улыбается.
Затем.
— О, извини за это. Не то чтобы мы тебя игнорируем.
Эди оглянулась на Тендо Отомэ с обнаженной киской.
— Не то чтобы меня это заботило.
Она смотрит на нас большими глазами.
— Тогда что со мной будет? Этот парень использует меня для обучения этой юной леди?
Ее взгляд переходит с Эди на меня.
— Если это так, я откушу себе язык и умру.
Это смелое заявление.
— К сожалению, ты не можешь совершить самоубийство.
Сказала Цукико.
— Я внушила тебе три мысли. Во-первых, ты должнв безоговорочно следовать за мной. Во-вторых, ты не можешь ни навредить, ни убить себя
Использование слова «внушила» должно было обмануть Тории-сан.
Заставить ее думать, что сила Цукико не что иное, как гипноз.
— Третье — признаться тебе в чем-нибудь?
Спросила Тендо Отомэ.
— Нет, оно состоит в том, чтобы не позволить тебе сбежать от нас.
Если быть точным, это приказы, использующие силу Мико.
— Если ты вдруг попытаешься сбежать от нас, как раньше, это будет проблемой.
Цукико мягко говорит.
— Цукико, добавь ещё одно, скажи ей, чтобы она никогда не нападала на всех людей в этой комнате, и на всех, кто, по её мнению, связан с домом Кудзуки.
Будет проблемой, если она возьмет в заложники Агнес или Койоми-чан, и они пострадают.
— Конечно, Коу-сама
Цукико.
— А теперь посмотри мне в глаза.
— Куууууу.
Тендо Отомэ отчаянно пытается не подчиняться, но уступает силе Цукико.
— Ух ты. Я не знаю, что это за магия, но подумать только, что Момоко-онээсама боится этого.
Тории-сан посмотрела на Цукико и сказала.
— Да, Цукико может внушать мысли и контролировать людей. Также…
— Она может видеть мысли людей.
Эди?
— Тебе не нужно это скрывать. В любом случае, она станет нашим союзником.
Она смеется.
— О, вот почему мы знаем, где эта шпионка спрятала свой яд.
Тории-сан сообразительна.
— Но мы все еще использовали различные устройства, чтобы проверить ее. У нас была возможность, что в нее заложили бомбы без ее ведома.
Сказала Киношита-сан.
— В обуви можно спрятать разные вещи.
Вот почему на Тендо Отомэ сейчас нет никакой обуви.
— Итак, вы нашли что-нибудь?
— Нет, только яд, как упоминалось ранее.
Киношита-сан отвечает.
— Ну да, вы могли бы послать шпиона внутрь вечеринки в главном доме Кудзуки, но…
— Да. Ни у кого из преступного синдиката не хватит смелости пронести с собой бомбу.
Сказала Эди. Добавила Тории-сан.
— Если они это сделают и несколько молодых девушек станут жертвами, это приведет к полному уничтожению преступных синдикатов.
В настоящее время это только дом Кудзуки против Кансай Якудза.
Если будут вовлечены другие дворянские семьи, все политические и деловые круги и влиятельные люди станут их врагами.
— Я ничего не скажу! Ты все равно можешь читать мои мысли, не так ли? Почему бы вам не найти информацию самостоятельно? Я не намерена сотрудничать!
Тендо Отомэ кричит.
— Не нужно этого делать.
Эди рассмеялась.
— Я имею в виду, ты всего лишь жертвенная пешка. Ты, вероятно, не знаешь ничего достаточно важного. Или я должна сказать, что другая сторона тоже знает, что у нас есть кто-то, кто может читать мысли? Тебе сообщили ложную информацию, чтобы с самого начала выбить нас из колеи.
— Ты так думаешь?
Тендо Отомэ говорит уверенно, но.
— Ну, разве ты не сомневаешься в информации, которую тебе дали?
— Э-это…
Тендо Отомэ смущена.
— Эди-сан права.
Цукико прочитала ее мысли.
— В ее воспоминаниях есть мысли, говорящие: «Это невозможно. Я не верю в это»
О, сама Тендо Отомэ не верит информации, которую ей дали.
— Э-это неправда! Я…
Тендо Отомэ в панике кричит.
Я…
— Она слишком громкая.
— Да, слишком громко. У меня уши болят.
Сказала Йоми.
— Тебя так сильно пугает то, что тебя поймали?
Тендо Отомэ уставилась на меня.
— Я-я не боюсь! II!!!
Она смотрит на меня широко раскрытыми влажными глазами.
— Этого не может быть!!! Аааааааа!
О, она блефует.
— Ну, это естественно, что ты боишься.
— Я же сказала тебе, что нет!
— Все в порядке, мы знаем, что ты напугана.
— Я не боюсь!!!
Эмм.
— Хм, Куромори-сан, у вас тоже есть способность читать мысли?
Тории-сан посмотрела на меня.
— Нет, не совсем.
— Тогда откуда ты знаешь, что шпионка напугана?
Это очевидно.
— Она продолжает много шуметь.
Я ответил.
— Если бы она была к этому готова, то ее голос был бы ниже, и ей следовало бы говорить медленно.
— Л-ладно…
Тории-сан не понимает.
— Марико может быть умна, но когда дело доходит до хаоса, у нас с Дорогим больше опыта, чем у тебя.
Сказала Эди.
— Это просто моя догадка, но когда Тендо-сан стала шпионом, тебе сказали готовиться к смерти? Тебе сказали прийти сюда и умереть?
Я спросил ее.
Я не думаю, что она идиотка.
Она должна знать, что пришла сюда как жертвенная пешка Кансай Якудза, что в конце концов она умрет здесь по неестественной причине.
— Затем, когда Тендо-сан получила приказ, ты подумала: «Черт возьми, если они хотят, чтобы я умерла, тогда я это сделаю», и пришла сюда с этой решимостью.
Вот почему действия Тендо Отомэ во время вечеринки были смелыми.
Она смело занималась закулисными делами, чтобы поставить дом Кудзуки в невыгодное положение.
— Но, по правде говоря, в глубине души ты не хочешь умереть по такой глупой причине, не так ли?
Я сказал. Тендо Отомэ посмотрела на меня с потрясенным выражением лица.
— Поэтому, когда ты пришла в сознание, ты попыталась убежать. Вместо того, чтобы покончить жизнь самоубийством, выпив яд, или взять Цукико в заложники, ты двинулась прямо к выходу. Потом, когда Эди помешала тебе, тогда ты поняла, что должна была покончить с собой, не так ли?
Именно поэтому Цукико обнаружила местонахождение яда.
— Значит, пока ты паниковала, Эди нокаутировала тебя? Или Цукико снова приказала тебе упасть в обморок?
— Я ударила ее своей Ци, и она перестала двигаться, затем Цукико отдала приказ.
Я понимаю.
— Это означает, что Тендо-сан думает, что она должна умереть, потому что организация приказала ей, но она также не хочет умирать.
Тендо Отомэ.
— Ты хочешь меня одурачить?! Я пришла сюда, чтобы умереть! Я пришла сюда, чтобы пролить кровь!
Затем.
— Вот почему.
Эди рассмеялась.
— У тебя слишком громкий голос.
Чем больше она кричит, тем больше видна тревога Тендо Отомэ.
— Кроме того, ты можешь говорить все, что хочешь. Но с обнаженной киской? Это не круто.
Ну, да.
— Смотри, ты немного возбуждена, твои соски твердеют.
Я вижу соски Тендо Отомэ, торчащие из-под одежды.
— Угх!
Тендо Отомэ покраснела от стыда.
Я…
— Не заставляй себя. Тендо-сан еще учится в старшей школе. Ты не могла убить себя просто по приказу. Проникнуть на вражескую территорию, а затем умереть там по неестественной причине? Естественно, ты будешь бояться.
Напротив, я думаю, что она сделала все возможное.
— Я не могу испугаться! Мне нельзя!
Кричит Тендо Отомэ.
— Я дочь Кёкаку! Я должна умереть здесь, или я потеряю свой рыцарский дух!!!
Эмм.
— Кажется, это сложная история.
Цукико читает ее мысли.
— Не совсем, я думаю, это довольно просто.
Эди?
— Самая важная работа для всех подпольных организаций в любой стране — домогательство.
Домогательство?
— Убийство людей — работа с высоким риском и низким вознаграждением. И поэтому в основном они занимаются домогательством. Кто-то просит группу беспокоить другую. Они начинают заниматься этим и при этом могут получать деньги и товары. Затем вмешивается другой их друг, вымогая деньги, чтобы остановить преследование. В любом случае домогательство для них самая прибыльная работа.
Да, это лучше, чем обычные уголовные дела.
Легче неоднократно преследовать кого-то и получать от этого деньги.
— Следовательно, в подпольном обществе люди в основном злые. Те, у кого этого нет в природе, не могут достичь успеха. Тот, кто злонамеренно начинает домогательство, является неправым, и тем не менее, они злятся на обиженных, таким образом, продолжая домогательства, вы не станете боссом, если не сделаете этого.
— Ага, понятно. Это проницательно.
Тории-сан впечатлена.
— И группа таких людей издевается даже над своими товарищами.
Товарищами?
— Если вы спросите себя, почему эта девушка пробралась в особняк Кудзуки, вы получите ответ.
Эди?
— Верно! Если я не умру здесь достойно, это повредит репутации отца!
Кричит Тендо Отомэ.
— Отцу сказали пожертвовать жизнью своей дочери ради Мориты Оябун!
Тендо Отомэ пришла сюда, чтобы умереть за своего отца.
— Но ты же не хочешь умирать, не так ли?
Цукико мягко говорит.
— Естественно, но у меня нет выбора!
Ага, понятно.
Насколько я слышал, снаружи особняка есть две группы.
Группа, которая хочет спасти Тендо Отомэ, и группа, которая хочет убедиться, что Тендо Отомэ умрет, чтобы создать скандал.
Группа, которая хочет спасти Тендо Отомэ — приспешники ее отца.
Те, кто хочет ее убить, являются последователями Мориты Оябуна.
Затем.
— Цукико, что отец Тендо-сан думает об этом плане? Загляните в ее воспоминания.
— Да, Коу-сама.
— Ч-что?!
Цукико входит в сознание Тендо Отомэ.
— Ее отец просил ее умереть. Лично.
Это означает, отец Тендо Отомэ.
Морита Оябун беспокоит его.
Приказывает ему отправить свою дочь в дом Кудзуки умирать.
И он это принял.
Он собирается позволить своей дочери умереть за свою честь.
— Да, теперь я понял.
Я организую это в своей голове.
— Это неправильно. Определенно неправильно.
Что бы ни говорила ситуация, думать, что он жертвует своей дочерью.
— Достаточно! Просто дай мне умереть! Это мое обещание отцу!
Кричит Тендо Отомэ.
— Замолчи! Ты слишком шумная.
Я говорю с ней тихим голосом.
— Ч-что?
Тендо Отомэ напугана.
— Ты должна молчать, Дорогой в сто раз страшнее, чем ты думаешь.
Эди улыбается.
— Что вы планируете?
Спрашивает меня Тории-сан.
— Во-первых, это сбор информации, хотя я знаю, что Сё-нээчан уже делает свой ход. Итак — ждем отчет.
Я знаю, что они проверяют окрестности особняка на наличие признаков врага.
— Из наших сегодняшних гостей должен быть ещё один, связанный с Кансай Якудза. Ну, ее основная работа не такая, как у Тендо-сан. Ее инструкции заключались в том, чтобы рассказать им о том, что произошло на вечеринке в доме Кудзуки.
Её отпустили намеренно.
— Следовательно, враги должны знать, что Тендо-сан поймали посреди вечеринки.
Я сказал всем.
— Враг придет посмотреть на ситуацию. Если Тендо-сан совершит самоубийство, как планировалось, приедет скорая помощь, или машина из дома Кудзуки тайком отвезет ее в больницу.
Врагу нужно вернуть тело Тендо Отомэ, чтобы вызвать скандал.
— Если движений нет, Тендо-сан жива, поэтому они будут использовать другой метод.
— Другой метод?
Спрашивает Тории-сан.
— Они вызовут полицию и сообщат: «Наша дочь пошла на вечеринку в дом Кудзуки, но еще не вернулась домой». Отправят киллера в этот особняк, чтобы убедиться, что Тендо-сан мертва.
— Отец придет, чтобы убить меня!
Это…
— Если я не умру, его честь рухнет! Босс Морита позаботится о том, чтобы отец это сделал!!!
