— Пожалуйста. Свяжите и изнасилуйте меня прямо сейчас!
М… Мисудзу!
— Я… Я не хочу этого.
— Что?
Я невольно поддался напору Мисудзу.
— Это, уммм… ааааахн! Боже!
Мисудзу покачала головой.
— Мисудзу-тян, будь честна со своими чувствами.
Улыбнулась ей Рурико, на теле которой все еще были следы от веревок.
Она раздвинула ноги и показала ей свою промежность, из которой по которой стекала моя сперма.
— В последнее время Мисудзу-тян много сдерживается.
Мисудзу сдерживается?
— Онии-сама не нравится, когда ты не говоришь честно о своих желаниях.
— Аааааахн! Уууугх!
Мисудзу промычала что-то невнятное.
— Я не против, Мисудзу, скажи, что ты действительно хочешь. Я не буду тебя за это ненавидеть.
Сказал я, посмотрев ей в глаза.
А потом…
— Я… я… Я хочу быть номером один!
Хах?
— Я люблю Данну-сама больше всего! Я лучше всех прислуживаю Данне-сама! Это я! Не РуриРури и не Эдди! Я должна быть номером один! Аааааах!
Выкрикнула наконец Мисудзу и зарыдала.
— Я хочу, чтобы Данна-сама. Связал меня! Чтобы вы отымели меня, пока я буду связанной! Я хочу принять все ваши желания, Данна-сама! Я хочу быть номером один для Данны-сама!!!
Выкрикнула Мисудзу, а из ее глаз хлынули слезы.
— Я хочу забеременеть от вас, как Нагиса-сама и Юкино-сан! Я хочу прийти в школу и сказать, что ваша невеста, как Мегуми-сан! Я хочу, чтобы у нас была одна фамилия, как у вас с Неи-онээсама! Я хочу быть лучшей во всем, что касается Данны-сама!
Мисудзу. Ты…
— Я хочу быть любовницей Данны-сама, вашей старшей сестрой, мамой, младшей сестрой, дочкой, рабыней, госпожой! Я хочу быть всем для Данны-сама!
Все накопленные эмоции хлынули из нее разом.
— Я хочу быть всем, что любит Данна-сама. Я люблю вас, Данна-сама! Мисудзу любит Данну-сама больше всех!
Призналась она, рыдая.
— Конечно же я буду делать, все, что Данна-сама захочет! Я даже не против если вы будете любить других девушек, можете иметь столько девушек сколько захотите! Мисудзу тоже будет приводить вам новых! Данна-сама, вы можете жить как того сами пожелаете. Я буду поддерживать вас со всей своей душой и телом! Ваше счастье — это мое счастье! Для меня мир, где нет Данны-сама — мертвый мир! И тогда я умру! Я настолько вас люблю, Данна-сама! Понимаете?! Данна-сама.
— Да.
— Я хочу этого. Мисудзу хочет быть той, кого Данна-сама любит больше всех во всем мире! Я хочу быть номером один для Данны-сама!!!
Ты имеешь в виду…?
— Короче говоря поскольку ты любишь его больше всего, ты хочешь, чтобы он тоже любил тебя больше всего?
Сказала Неи.
— Точно! Ты все верно поняла! В общем Мисудзу хочет быть номером один для Данны-сама! Номером один!
Мисудзу всхлипнула.
Она расстроена тем, что Рурико и Эдди были перед ней и первыми занялись сексом со мной будучи связанными.
— Понятно, так вот почему Мисудзу-тян всегда плетет какие-нибудь интриги и делает что-то закулисами.
Мягко сказала Кацуко-нээ в сторону нее.
— Есть старая поговорка: «те, над кем доминируют, тоже хотят доминировать». Он очень хочет, чтобы он над ней доминировал, но, с другой стороны, она так же хочет доминировать над ним.
Мисудзу хочет доминировать надо мной?
— Я… я…!
Сказала Кацуко-нээ. Мисудзу отшатнулась.
— Неи-тян тоже та еще заговорщица, но у нее совершенно иная причина. Она от чистого сердца хочет быть его старшей сестрой.
Сказала Кацуко-нээ в этот раз в сторону Неи.
— Дя! Я его онээ-тян!
Она подняла руку, когда ее упомянули.
— Ее интриги — это, по сути, ее яростное желание заботиться о нем, как его старшая сестра. Поэтому это никогда и не доходит до уровня Мисудзу.
— Да, я ведь в любой момент могу заняться с ним сексом связанной, ну, конечно, я так сделаю.
Неи улыбнулась.
— Меня не волнует буду я первой или нет. Он — мой Йо-тян, и я его Я-тян. А все остальной мне и не важно.
Точно.
Неи всегда в итоге ставит меня в центр всего.
— Это потому, что Неи-онээсама, является старшей сестрой, которую Данна-сама любит больше всего.
Сказала Мисудзу.
— Да, действительно. У него есть много старших сестер, но я единственная, кого он зовет онээ-тян. И я горжусь этим!
Минахо-нээсан, Кацуко-нээ, Сё-нээтян…
Они все мои старшие сестры.
Но только Неи выполнила роль старшей сестры, которая любит своего младшего брата.
Конечно же я для нее являюсь младшим братом, который любит свою сестру.
— Я знаю, Данна-сама больше всего любит Неи-онээсама.
Мисудзу.
— Поэтому я не хочу проигрывать Неи-онээсама…
—И поэтому вы начали соревноваться кто сплетет лучший заговор…
Она улыбнулась.
— Именно. Такая я вот ужасная женщина. Я просто позорище. Но мне действительно очень хочется стать номером один! Номером один для Данны-сама!
Мисудзу продолжила рыдать.
Понятно.
Рурико и остальные девочки говорили, что Мисудзу самая страшная.
— Прости, я не замечал этого.
У Мегу, чьи проблемы находятся на виду, все проще.
В сравнении с ней, Мисудзу обычно скрывает свои внутренние проблемы.
Из-за того, что она постоянно держит подобные вещи в себе, они на нее начинают постепенно влиять. Это действительно страшно.
Хоть она и улыбается, но никогда не знаешь, когда она взорвется.
— Я думал, я понял это на примере Юкино, но…
Раньше Юкино была той еще занозой, она постоянно создавала много шума.
Но все ее плохие чувства, которые накапливались внутри, выходили при первой возможности.
Поэтому это не переросло ни во что ужасное, к примеру в суицид.
Вместо этого она всегда смотрела в будущее, как идиотка.
Поэтому…
Мегу именно такая.
Она несколько раз высказывала свое недовольство.
У нее была возможность выпустить свои эмоции.
Поэтому и не возникало такой ситуации, когда они заходили за точку невозврата.
Но.
— Прости. Я всегда думал, что ты в порядке, Мисудзу.
Девочки, которые не показывают признаков, если что-то не так намного опаснее.
По-настоящему опасные женщины — это те, которые скрывают свои проблемы.
— Вы не должны извиняться, Данна-сама… Это ведь моя вина. Я же постоянно пыталась быть всегда сдержанной. Я же совсем не хочу показывать свою слабость перед другими девочками. Я пыталась постоянно оставаться спокойной, как Неи-онээсама. Я хотела верить, что являюсь номером один для Данны-сама, что у меня есть спокойная уверенность в этом.
В этом ее слабость.
У Мисудзу слабость перед Неи.
Нет, даже передо мной.
Мисудзу озабочена дистанцией, между нами.
Она хочет быть ко мне ближе всех остальных.
Но я не замечал ее желания.
И продолжал в первую очередь думать обо всех остальных девушек.
Я всегда думал, что Мисудзу не против сохранять такую дистанцию, между нами.
Но если так…
Мне снова надо установить чувство дистанции между моими девочками.
— Хорошо, Мисудзу. Молодец, что была честна сейчас. Теперь все хорошо.
Я обнял ее за плечи.
— Данна-сама?
— Сейчас мы оба находимся тут. И нет никаких проблем.
— Эмм, умм…
Я посмотрел ей в глаза.
Мисудзу не совсем понимала, что я имел в виду своими словами.
— За прошедшие четыре месяца произошло многое, поэтому нет ничего удивительного в том, что ты пошатнулась, Мисудзу. В этом нет ничего страшного. Мы всегда можем вернуться к начал и все исправить.
— Исправить?
Я взбодрился.
— Мисудзу, как ты думаешь, кто ты для меня?
— Я… я…
Она начала смотреть по сторонам.
— Ты уже забыла? Да, думаю в этом нет ничего удивительного. В конце концов после тех событий много девушек стали моими. Мисудзу, ты продолжала постоянно устанавливать свое положение среди остальных девушек, что забыла свое начало. Это обычное дело. Да, это точно обычное дело. И я уверен, что это не твоя вина. Так уж сложились обстоятельства. Ведь вокруг слишком много шума. Поэтому не вини себя. Я знаю, что ты стараешься изо всех сил. Ты не сделала ничего плохого. Ты просто свернула немного не туда.
— Я? Свернула не туда?
— Угу. Так и есть. Мисудзу, ты тоже обычная девочка, ты тоже можешь потерять свой путь, как и все остальные. Но не переживай, это легко исправить.
Уверенно сказал я.
— Ну что, вспомнила? Кто ты для меня?
Мисудзу ответила:
— Я была вашим домашним питомцем.
Да, когда мы впервые встретились.
Нагиса отдала мне Мисудзу, как питомца.
— Не «была», ты все еще им являешься.
Я пожал ее попу.
— Кьяяяя.
Она издала милый вскрик.
— Вот именно, ты — мой питомец. Послушай, у меня есть много секс-рабынь, но ты — единственный мой питомец.
— Только я?
— Да. Только ты. Мисудзу, ты для меня особенная.
Я поцеловал ее в лоб.
— Особенная?
— Разве не так? Я хоть когда-нибудь врал?
Мисудзу покачала головой.
— Нет, вы правы, Данна-сама. Мисудзу — ваш питомец.
Из ее глаз потекли слезы.
— И что должны делать питомцы?
— Быть милыми по отношению к Данне-сама и получать любовь Данны-сама.
— Именно. Это было мило, Мисудзу.
В этот раз я поцеловал ее в щеку.
— Ты — мой питомец так что можешь подлизываться ко мне сколько хочешь.
Сказал я.
— Тебе не надо задумываться о своем положении в семье. Просто будь, как Агнес. Она ведь очень похоже на котенка, да? Если она захочет заняться сексом, то просто подойдет, прижмётся и попросит об этом.
— Да, Агнес-тян больше похожа на питомца, чем я…
Ох, черт…
Мисудзу снова погрустнела.
— Но Агнес не является моим питомцем, и я хочу, чтобы она оставалась человеком. Я хочу, чтобы она перестала зависеть от меня каждый раз, когда нервничает.
Один лишь секс не сможет вылечить ее сердце.
Я не хочу, чтобы наши отношения превратились просто в отношения ради секса.
Я хочу, чтобы она создавала свои собственные связи в семье, заводила друзей в школе.
— Н… Но… Я…!
— Мисудзу, ты отлично исполняешь роль дочери дома Коузуки. Но поэтому, когда ты находишься в этом доме, не надо думать, что ты должна что-то сделать. Ты — мой милый щеночек, так что помаши для меня хвостиком. Прижимайся ко мне.
— Д… Данна-сама… Но…
Мисудзу ничего не понимала.
— Хотя ты и говоришь, что Мии-тян постоянно вспоминает, как она ведет себя расчетливо, потому что является дочерью дома Коузуки.
Сказала Неи.
— И поэтому она принимает решения ориентируясь на выгоды, когда вокруг нее достигается определенное количество людей, да? Она всегда пытается сделать отношения выгодными для нее.
— Это тоже одна из плохих привычек оджоу-сама.
Сказала Неи. Добавила Кацуко-нээ.
Плохая привычка Минахо-нээсан…
— Оджоу-сама всегда приходилось придумывать различные планы, когда она была в преступном обществе, и поэтому она неосознанно воспринимает семью точно так же, в том числе и тебя, дорогой.
А, точно.
— Давайте пока не будем о Минахо. Она уже взрослый человек, поэтому и беспокоиться об этом должны не мы.
Сказала Эдди.
— Но вот по поводу проблемы Мисудзу…
Эдди улыбнулась.
— Помнишь сказку «Кот в сапогах»?
— Конечно знаю.
Ответила Мисудзу.
— Там рассказывается о питомце, который исполнял различные дела для своего хозяина.
— Да, действительно. Этот кот был простым питомцем. Но он всегда поступал расчетливо ради своего хозяина.
Рурико улыбнулась.
— Более того, у этого кота не было личных амбиций. Все, что он делал — это следовал за своим хозяином по пятам. И кончено, когда хозяин был счастлив, то он понимал, что ему тоже жить будет лучше.
— Да, так и есть, тот кот никогда не думал о личной выгоде. Он посвятил себя всего служению своему хозяину.
Сказала Кацуко-нээ.
— Так вот, Мисудзу должна быть такой же. Но вместо кота в сапогах, пускай это будет пес в сапогах!
— Пес в сапогах…
Пробормотала Мисудзу.
— Именно. Мисудзу, ты в первую очередь — мой питомец. Мой миленький песик. Поэтому сфокусируйся только на этом! Забудь о своей роли в семье или доме Коузуки.
— Я просто песик. Питомец Данны-сама.
— А потом если тебе понравится что-то сделать ради меня, то делай это. Но вначале ты должна рассказать об этом мне и проконсультироваться. Не делай ничего ради себя.
— Да.
Я…
— Не «да», ты должна отвечать «гаф».
Мисудзу улыбнулась.
Она улыбнулась с заплаканным лицом.
— Гаф!
Она гавкнула для меня.
— Вот так, ты такая милаха. Мисудзу — щеночек. Подлизывайся ко мне, как щеночек.
— Гаф, гаф, гаф, гаф!
Мисудзу начала подыгрывать мне.
Она обняла меня и начал полизывать мое тело.
А потом…
— Данна-сама…
Начала она…
— Пожалуйста займитесь сексом с Мисудзу, гаф!
И лизнула мое лицо.
— Нет, не так, я хочу спариться! Гаф!
Я…
— Кацуко-нээ, у нас еще есть время?
Я пообещал всего час времени на секс после ужина.
Мисудзу и остальные девочки потом поедут в дом Коузуки.
— Забей на это.
Кацуко-нээ.
— Пускай дедуля Коузуки подождет!
Неи тоже.
— Секс, нет, спаривание Мисудзу-тян намного важнее.
Даже Рурико…
— Кацуко!
Эдди улыбнулась.
— Я так и думала, что это произойдет, поэтому хорошо, что я приготовила их заранее.
Кацуко-нээ открыла ящик, находящийся в комнате, и достала оттуда детский горшок.
— Мисудзу, тебе ведь он нужен, да?
Точно. Если мы говорим о Мисудзу, то все начнется с того, что она будет показывать, как она писает.
— У меня еще ошейник есть, хочешь?
Кацуко-нээ достала красный ошейник и позвенела им.
— Конечно! Гаф!
◇ ◇ ◇
— Вот, главное скажи сразу если тебе будет неудобно.
Я одел ошейник на шею Мисудзу.
— Аааахн, а ведь действительно прошло уже некоторое время с последнего раза, когда я носила этот вес. Гаф!
Ее глаза уже начали терять фокус.
— Я уже и позабыла это чувства. Я ведь всегда думала о том, чтобы взять инициативу в семье в свои руки, гаф!
Радостно сказала она.
— Ааах, когда на мне этот ошейник у меня такое чувство, будто я плавлюсь. Я теряю рассудок… Мисудзу теперь не может думать ни о чем кроме Данны-сама, гаф-гаф! Гаф!
Сказала она и начала раздеваться.
— Пожалуйста, подождите немного. Это странно, когда щеночек носит одежду. Мисудзу должна быть голой, чтобы спариться с Данной-сама! Гаф~
Она сняла с себя всю одежду и уже покраснела, будто пьянея.
— Гаф! Гаф! Гаф! Гаф! Гаф! Гаф! Гаф! Гаф! Мисудзу-тян подает голос! Гаф!
А к чему было добавление?
Теперь она осталась в одном лишь нижнем белье.
— Данна-сама, гаф!
Да.
Она уже осталась в одном лишь нижнем белье, еще до того, как я успел сказать хоть что-то.
— Хихихи! Я люблю вас, Данна-сама! ЛЮБЛЮ, ЛЮБЛЮ! Чу! Гаф!
Мисудзу счастливо гавкала.
Она сняла свои трусики и…
Ее промежность уже истекала любовными соками.
— Теперь я полностью голая за исключением чулков и ошейника! Гаф!
Она обняла меня голышом.
Ее мягка грудь прижалась ко мне.
А потом…
— Что мне делать, Данна-сама? Это так весело, гаф!
Прошептала она мне на ухо, тяжело дыша.
— Так я и зависимой от подобной игры могу стать. Мисудзу хочет всегда так делать с Данной-сама.
— Можешь и не спрашивать, пускай это будет стандартный способ тогда. Каждый раз, когда ты будешь со мной, ну может за исключением тех моментов, когда есть кто-то посторонний, но во всех других случаях, ты всегда будешь моим щеночком.
Сказал я ей.
— Ты будешь такой даже перед Мегу, Юкино, Агнес, Реи-тян или Сё-нээтян. Даже перед Цукико. Поняла, Мисудзу?
— Гаф! Гаф! Гаф! Я поняла! Гаф!
Она всегда умела контролировать себя.
Она истинная дочь дома Коузуки.
Не важно, где и когда.
При нашей первой встрече, ей пришлось преодолевать привычку постоянно играть какую-либо роль.
Но с того момента, как в семье начало появляться все больше и больше членов…
Мисудзу начала действовать все более расчетливо, даже в кругу семьи.
Тогда Мисудзу была еще единственным членом Куромори от дома Коузуки, но…
Теперь есть Мичи, Рурико, Сё-нээтян.
Сердце Мисудзу постепенно становилось все тверже с каждым новым членом дома Коузуки, входящим в семью.
А потом пришли Цукико и сестры Такакура.
Юкино и Мегу спорили, не заботясь об остальном мире.
Молодая группа под предводительством Неи.
Все это постепенно подавило сердце Мисудзу.
— Теперь щеночек голенький! Гаф! Данна-сама, можно я пописаю? Пожалуйста, понаблюдайте за тем, как я писаю!
— Угу. Начинай, я смотрю на тебя.
— Хорошо, гаф!
Мисудзу счастливо встала на четвереньки.
А потом подняла одну ногу.
Ее семнадцатилетнее тело грациозное и очаровательное.
— Эй, не забудь сказать об этом остальным.
Мисудзу.
— Да. Гаф! Гаф! Гаф! Гаф! Привет, гаф! Я — питомец Данны-сама. Мисудзу, гаф! Я собираюсь пописать, пожалуйста, смотрите на меня!
— Да, мы будем смотреть.
Улыбнулась Кацуко-нээ.
— Мисудзу-тян, удачи!
Рурико.
— Ихихи, вот это видок.
Неи.
— Убедись, что не останется ни капли. Сдерживать мочу ужасно для организма.
Эдди.
— Ну что ж, тогда я начинаю, гаф!
Гуйойойоййо!
Горороророро!
Горячий поток жидкости нарисовал дугу от паха Мисудзу к горшку.
— Аааах, это так приятно! Данна-сама!
— Угу, это красиво, Мисудзу.
Обнаженная, с ошейником на шее, на четвереньках…
Она мочилась с одной поднятой ногой, как собака, но…
Ее лицо было совершенно спокойным.
Оно у нее такое красивое, как у ангела.
А, понятно.
Она хмурится каждый раз, когда планирует что-то ну или наподобие…
Но теперь она свободна от всех заговоров.
Поэтому сейчас ее лицо похоже на лицо молодой девочки.
Тотототото…
И вскоре Мисудзу закончила писать.
— Хааа, это было потрясающе! Гаф!
Она смогла избавиться от всего негатива в своей душе и в теле благодаря этому.
— Ну так что хочешь дальше, Мисудзу?
Спросил я ее.
— Конечно же, чтобы меня связали! А потом давайте займемся сексом!!! 」
