Когда все собрались в столовой, мы приступили к обеду.
Кудо Харука всё ещё горит от злости, но в целом атмосфера тёплая и дружелюбная.
— Ч-что это?
— Ну волнуйся. Просто съешь это.
Кудо Харука сидит за столом вместе с Юкино и Йошико-сан.
Юкино хорошо чувствует ситуацию в такие моменты.
— Йошико-онээсама. Рурико помогала делать салат. Положи себе немного.
Мисудзу и Рурико обедают вместе с Йошико-сан.
— Он вкусный.
Сёстры из семьи Кудзуки улыбаются друг другу.
Тем временем, я окружён сёстрами Такакура, Агнес и Мао-тян.
Сёстры ещё не привыкли к нашей семье, поэтому им лучше сидеть рядом с Агнес и Мао-тян, так им будет спокойней.
Похоже Агнес очень понравилась Луна.
Мао-тян рада тому, что у неё появилось больше старших сестёр, с которыми можно поиграть.
За другими столами.
Минахо-нээсан, Шоу-нээтян и Реи-тян сидят вместе.
Марго-сан тоже с ними.
Нэи, Эдди и Мичи за другим столом.
Они сидят так, чтобы быстро среагировать, если Харука набросится на Мичи.
Эдди — лучший друг Мичи. Нагиса и Нэи — «старшие сёстры семьи».
Ближе к кухне сидят Кацуко-нээ и Мана.
Думаю, они сидят так, чтобы быстро сходить за добавкой, если кто-то попросит.
Что и следовало ожидать от домохозяйки и её ученицы.
Другая ученица, Рурико, сидит вместе с Йошико-сан.
Это наводит меня на мысль.
Если бы Мегу была здесь, то где бы она села?
По идее она должна сидеть вместе с Кацуко-нээ, но.
В мае Мегу собиралась стать второй домохозяйкой после Кацуко-нээ.
Но спустя четыре месяца эту позицию заняли Рурико и Мана.
Рурико росла в доме Кудзуки и была изолирована от мира.
С тех пор, как она поселилась в этом особняке, для неё всё в новинку.
Она никогда не занималась домашними делами прежде.
С другой стороны, Мана.
Её новая школа ещё не определена, потому что она известна, как дочь Ширасаки Сусуке.
Она усердно старается заслужить своё место в семье.
Это, конечно, не значит, что Мегу ничего не делает, но.
Она занята лёгкой атлетикой, поэтому она не может посвятить себя домохозяйству.
Даже сейчас, она не с нами.
— Эй, эй, Папа!
Внезапно меня позвала Агнес.
— Спасибо, что дал Агнес Луну.
Она улыбнулась.
О, у неё соус на щеке.
Я вытираю щеку Агнес салфеткой.
— Я не давал тебе Луну. Она не вещь, понимаешь?
— Я знаю, Агнес тоже принадлежит Луне!
Как она рассуждает?
— Ээ, в любом случае, мы подружились!
— Эмм, что насчёт Мао?
С тревогой спрашивает Мао-тян.
— Конечно, Мао-тян тоже с нами! Да? Луна!
Луна: — Да. Мы друзья. Мао-тян.
Она нежно гладит голову Мао-тян.
— Ура— Мы друзья.
Мао-тян улыбается.
— Раньше Луна была младшей, но теперь Луна сама стала старшей сестрой! Не оплошай!
Подмечает Йомико.
—Да. Теперь я тоже старшая сестра.
Луна чувствует себя неуверенно перед старшими сёстрами.
Но теперь, когда она сама стала таковой, будет прекрасно, если она преодолеет это.
— Папа, теперь они старшие сестры Мао-тян?
Мао-тян указывает на Йомико и Цукико.
— Ах да, забыла представиться.
— Я Йоми, приятно познакомиться!
Йомико улыбается Мао-тян.
— Хорошо. Взаимно! Мао любит большегрудых старших сестёр!
Ээ.
Ну, у её мамы тоже большая грудь.
— Но Папа любит маленькие груди тоже! Не волнуйся, Луна-тян!
М-Мао-тян!
— Всё хорошо! Папе также нравится грудь Мичи-онээтян! А у Луны-тян даже больше, чем у Мичи-онээтян!
Мао-тян «выдернула чеку», вся комната умолкла.
Затем.
— Мао-имото, это заблуждение.
Спокойно говорит Мичи.
— Ценность женщины не определяется размером груди.
Голос Мичи отдаётся эхом по комнате.
— Важна упругость!!!
Ээ.
— Если судить по упругости, то я безоговорочный лидер!!!
Нет, постой.
Конечно, миниатюрное и натренированное тело Мичи упругое.
— Я победитель. Я выиграла!
Мичи зачем-то показывает мне знак V пальцами.
Ну да ладно.
— Папа? Что значит «упругость»?
Мао-тян не понимаете чём речь.
И как мне объяснить это?
— Эй! Мичи-тян!
Нагиса встаёт перед Мичи.
— О чём ты вообще говоришь перед моей дочкой?! Ты дурочка!
Она даёт Мичи подзатыльник.
— Дура! У тебя только эротика на уме?!
— П-прости.
— К тому же, это можно тренировать. Молодой не равно упругий, а старый не равно дряхлый! Кацуко, у тебя где-то был вагинальный манометр, да? Тащи его сюда и сравним!
В-вагинальный манометр? Что?
Такая штука существует?
Зачем он тебе вообще?
— Почему я?! Нагиса, сравни себя с ней!
— Ну, я сейчас не в форме, а вот Кацуко самое то!
— О, может быть ты не уверена в себе? Боишься проиграть молодой девочке.
— Н-нет! Я-я не дряхлая! Э-эй, Дорогой, я не дряхлая, правда ведь?
Нагиса спрашивает меня.
— Нет, у тебя всё в порядке.
— Слышала?! У меня есть свидетель! Я не дряхлая! Именно поэтому Мичи-тян и Кацуко должны провести замер на упругость!
— Ни за что!
— Ээ? Так значит Кацуко дряхлая?
— Н-нет! Дорогой, скажи им.
Опять я?
— Ну, нет. Кацуко-нээ упругая.
— Но не такая упругая, как Мичи-тян, да?
Нагиса.
— С меня хватит! Если так хочешь, устроим дуэль! Сейчас я сбегаю за манометром. Мичи-тян, снимай трусики!
Кацуко-нээ встаёт со стула.
— Кацуко, у нас обед.
Минахо-нээсан прекращает спор одной фразой.
— Нагиса, Мичи-тян и Йошинобу, прекратите.
А я тут при чём?
— Где ваше извинение?
Хаа, деваться некуда.
— Извините, что начали неуместный разговор посреди обеда.
Я склонил голову.
— Г-Г-Господин!!!
Мичи паникует.
— Э-э-э-это я должна извиниться. Простите меня!
Мичи склоняет голову.
— Не сдержалась. Простите.
— Прошу прощения за перепалку.
Нагиса и Кацуко-нээ тоже извиняются перед всеми.
— Всё в порядке, если вы осознаёте ошибку. Можешь поднять голову, Мичи-сан.
Минахо-нээсан говорит Мичи.
— Н-но.
— Наклонённой головой неудобно есть. Разве ты не понимаешь?
— Мне жаль.
— Мичи-онээтян отругали!
Мао-тян засмеялась.
— Нет, Мао-тян, ты тоже не права.
Сказал я.
— А, Папа?
— В нашем мире существуют различные типы тел, ты не можешь так просто их сравнивать.
— Но.
Мао-тян не понимает в чём провинилась.
— Мао-тян, ты была в ванне со мной, поэтому ты знаешь, как выглядит моё тело, не так ли?
Минахо-нээсан говорит Мао-тян.
— Д-да.
Мао-тян не особо ладит с Минахо-нээсан.
Но так как в особняке большая ванна.
Минахо-нээсан иногда присоединяется к совместному приёму ванны.
— Моя грудь ещё меньше, чем у Мичи-тян. Плюс на моём животе есть большой шрам, ты видела его, не так ли?
— Д-да.
Минахо-нээсан была проституткой, забеременела, пережила подпольный аборт, в итоге она больше не может родить.
Хотя её тело ещё в периоде роста, её матка стала непригодной, а женские части перестали развиваться.
Она худая и высокая, но с плоской грудью и худой попой.
И с большим шрамом на животе.
Только по одному виду этого шрама ясно, что Минахо-нээсан пришлось несладко.
— Мне тоже не нравится это тело. Оно стало таким, и я ничего не могу с этим поделать. Когда я была маленькой, я тоже хотела стать привлекательной женщиной с большой грудью и попой. Но нет. Хочешь посмеяться над этим?
Мао-тян: — П-прости.
— «Прости» недостаточно. Мао-тян, ты не понимаешь, что сделала что-то плохое, но человек, который услышит тебя, может почувствовать себя некомфортно. Могут даже встретиться люди, которые от обиды сделают Мао-тян или твоим близким больно.
— Моим близким?
Мао-тян оглядывается на Агнес и Луну.
— Да. Существуют люди, которые могут причинить боль твоим близким, если ты обидишь их.
— Ох.
— Поэтому следи за своим языком. Ты не можешь оправдываться тем, что это твой друг или близкий. Ты не знаешь, кто может услышать твои слова, Мао-тян.
Сказала Минахо-нээсан.
— Буквально на днях, когда я ехала в поезде, девочки из средней школы обсуждали свою одноклассницу с царапиной на лице. Они называли её отвратительной. «Почему мы учимся в одном классе с девочкой, у которой такая царапина на лице?» — говорили они.
Мао-тян слушает историю Минахо-нээсан.
Мы тоже слушаем.
— Я разозлилась на них. Я хотела надавать им пощёчин. У меня ужасный шрам на животе, а тут какая-то царапина, понимаешь?
— Д-да.
— Но мой шрам не видно под одеждой. Естественно, эти девочки его не видели. Но шрам от этого не испарился.
Хотя другие не видят шрам, он всё равно есть.
— С их точки зрения, они не знали, что у кого-то в поезде может быть большой шрам на теле, но кровь всё равно хлынула мне в голову. Я думала, что не прощу их. Ты понимаешь?
Минахо-нээсан неловко улыбается.
— Грех незнания всё равно является грехом, но только для другого человека. Это не нарушает закон, но этого достаточно, чтобы мотивировать человека на убийство.
Мао-тян начала дрожать.
— Поэтому ты должна быть осторожна со своими словами. Ты должна воздерживаться от поведения, которое может оскорбить других людей, чтобы защитить себя и свою семью.
Она права.
Те, кто смотрят на других свысока, рискуют.
Некоторые люди прибегают к насилию, потому что им скучно.
Ты не сможешь противостоять таким людям, если они нацелятся на тебя или твоих близких.
Поэтому нужно следить за языком.
— Аууу, Мао.
Мао-тян трясётся от страшной ауры, которую излучает Минахо-нээсан.
— Делай то, что говорит Мама. Веди себя хорошо, не важно когда. Даже по отношению к Папе или Агнес-тян. Если будешь плохо себя вести, они тебя возненавидят.
Говорит Нагиса своей дочери.
— П-прости. Мамааа!
Нагиса обнимает плачущую Мао-тян.
— Всё хорошо. Теперь ты понимаешь, хорошая девочка, хорошая девочка.
Нагиса успокаивает Мао-тян.
— Да, мы тоже показали себя не с лучшей стороны.
Кацуко-нээ.
— Да, я сожалею.
— Кацуко тоже сожалеет об этом.
— Ээ, я тоже.
Я должен следовать за потоком событий.
— Мы все извиняемся, мы подумаем над нашим поведением.
Последней извиняется Мичи.
— Достаточно. Ладно, Йошинобу, встань.
Я-я?
Я встаю по просьбе Минахо-нээсан.
— Ты не хочешь извиниться за кое-что?
Эмм.
— После всего, что ты узнал за последние несколько дней.
Минахо-нээсан постоянно наблюдает за мной.
И поэтому она знает.
Но она права.
Другие девушки не смотрят, чем я занимаюсь каждый день.
Я должен поговорить с ними.
Я должен извиниться.
— Ну, как бы сказать.
Я пытаюсь подобрать слова.
— В последнее время я был очень глуп. И я хочу извиниться перед всеми!
Я склоняю голову.
— Я просто никчёмный дурак, но при этом я эгоист, который полагается на чужие силы.
Что если я поговорю с Мисудзу.
Что если я уговорю Дедулю.
Что если я попрошу Минахо-нээсан.
Что если я посоветуюсь с Шоу-нээтян.
Я справлюсь.
— Я считал это моей силой, хотя это не так. Я был безрассудным. Я ужасен.
— Нет, она твоя.
Говорит Шоу-нээтян.
— Мы сделаем всё, что ты пожелаешь. Разве не так, Рейка?
-Да.
А?
— Разве я тебе не говорила? Мы работаем в СБ Кудзуки, но если ты и Какка поссоритесь, я поддержу тебя.
— Это естественно, потому что мы семья.
Погодите.
— Я хочу сказать, что Данна-сама единственный, кто отличает свою силу от нашей.
Сказала Мисудзу.
— Да. Обычный мужчина продолжал бы заблуждаться и просить больше.
Нагиса.
— Так как это прекрасная возможность, давайте поговорим об этом. Он ни разу не просил чего-то для себя за последние четыре месяца.
Говорит Кацуко-нээ.
— Обычный школьник говорил бы «я хочу это» или «я хочу купить то», «я хочу поесть это сегодня» и так далее.
— Действительно, и тем не менее, он ничего не купил для себя, когда мы были в магазине. Он покупает только самые дешёвые предметы первой необходимости.
Нэи.
— Да. Вот почему я взяла Данна-сама на курорт во время летних каникул и даже сводила в дорогой ресторан и отель несколько раз, однако, я не слышала, чтобы Данна-сама говорил: «Я хочу сходить туда ещё раз».
Мисудзу.
— Да. Конечно, плохо, если он зажрётся роскошью и превратится в бесполезного мужчину, но я беспокоюсь, потому что он вообще не проявляет жадности.
Сказала Кацуко-нээ. Марго-сан: — Ничего не поделать, у него заниженная самооценка. Человек, который думает «я этого не заслуживаю», не может наслаждаться жизнью.
— Ты права, это проблема.
Сказала Нэи.
— Йо-тян, сейчас у тебя достаточно влияния, чтобы даже свергнуть Кудзуки-оджиитян. Все поддерживают тебя.
— Они-сама — искренний человек.
Тихо говорит Рурико.
— Что за чушь?! Вы все прекрасно знаете, что он дурак!
Юкино смеётся.
— В конце концов, он даже пытается научиться печь.
— А что не так с этим?
Я спрашиваю Юкино.
— В твоём положении никто бы не захотел открывать пекарню. Тебе даже не надо работать, деньги текут к тебе рекой, потому что ты союзник дома Кудзуки. Да даже если перестанут, поступи в университет и научись вести бизнес. Затем устройся в одну из компаний корпорации Кудзуки. Можешь пойти на элитные курсы. И при этом что ты планируешь? Пекарню? Твоя логика непостижима!!!
Я…
— Не говори так! Они-тян решил помочь Кацуко-онээтян исполнить мечту, поэтому он хочет открыть пекарню!
Мана, которая молчала всё это время, кричит на сестру.
— Да, это её мечта, не так ли? Значит это не твоя мечта. О чём мечтаешь ты сам?
Моя мечта.
— Разве я не могу мечтать о том, чтобы помочь осуществить мечту Кацуко-нээ?
Юкино: — Ты можешь, но это не то. Это скучно, или я бы ещё сказала, в этом нет искры.
— Кроме того, я хочу поскорее начать зарабатывать.
— Хмм, зачем?
— Ну, я должен содержать семью.
Юкино взорвалась смехом.
— Что смешного?
— Ну, видишь ли!
Юкино отвечает со смехом.
— Пекарни тебе явно не хватит!
Хмм.
— Ноя хочу зарабатывать своими руками. Это всё ради семьи.
— Ты всё твердишь, что это ради семьи, но в итоге, это всё для тебя, не так ли?
А?
— Ты просто хочешь почувствовать, что вносишь какой-то вклад в семью, да?
Так тупо.
Разве?
Значит я хочу открыть пекарню, чтобы…
— Не важно, с каждым днём твой лоб морщинится всё больше и больше. У тебя постоянно хмурое лицо в школе, ты не наслаждаешься жизнью.
Сказала Юкино.
— Конечно, делай что хочешь. Но ты так зацикливаешься на этом, ходишь с напряжённым лицом, которое так и говорит: «Это серьёзная задача, которую я должен выполнить», с тобой в одной комнате даже дышать тяжело.
Вот так я выгляжу со стороны.
— Йошинобу, разве не поэтому ты должен поговорить со всеми?
Говорит мне Минахо-нээсан.
— Ты понял это с помощью Цукико-сан, не так ли?
Да.
Слова Юкино только подтверждают это.
— Да. Юкино права, я тащу огромный груз на своих плечах. Я говорю, что беспокоюсь о своей семье, но я не хочу, чтобы вы беспокоились обо мне. Я хотел односторонне защитить всех. Я хотел, чтобы вы все были в безопасности.
Но.
— Ноя ошибался. Теперь я понял это. Я смотрел на всех свысока и продолжал говорить себе, что делаю это ради семьи. Я заблуждался.
В комнате повисла тишина.
— А вдобавок ко всему я внушаю эту идею вам. Что вы все думаете? Я не знал, что у вас есть свои мысли, своя воля. Я думал, что мои заботы единственно правильные, и не слышал других мнений. Прости, мне очень жаль.
Я склоняю голову.
— В конце концов, прежде чем я даже смогу подумать, Минахо-нээсан, Шоу-нээтян, Марго-сан, Кацуко-нээ и остальные, вы все более зрелые по сравнению со мной, вы уже всё обсудили и решили, что делать. Мне даже не нужно было
что-то думать и решать. Однако, я переоценил свои силы и пытался спланировать всё сам.
— Ничего страшного. У тебя свои мысли.
Сказала Шоу-нээтян.
— Мы тоже хотим планировать, опираясь на разные точки зрения. Мы не отвергнем твои идеи только потому, что ты незрелый. Мы уважаем твои мысли.
— Да. Пожалуйста, будь искренен со всем, о чём думаешь.
Добавила Реи-тян.
— Это также наша вина. В деле Такакура есть проблема с силой Мико, поэтому мы, старшие, не совершали близкий контакт.
Сказала Кацуко-нээ.
Их проститутское прошлое может быть прочитано.
В этом случае у сестёр Такакура появятся негативные впечатления о сексе.
Вот о чём они волновались.
— В любом случае, это дало нам время обдумать происходящее, мы ждали пока ты придёшь к выводу, что не справишься с этим один.
Сказала Минахо-нээсан.
— Ты должен рассчитывать на нас. Положись на нас. Обратись за советом. Если ты будешь пытаться справиться со всем один, твоя голова взорвётся, и ты уже ничего не сможешь сделать.
Я…
— Мы будем счастливы, если ты положишься на нас.
Сказала Шоу-нээтян.
— Ты всё ещё мальчик из старшей школы, для тебя нормально полагаться на старших.
Сказала Марго-сан.
— Мне очень жаль. Пожалуйста, простите меня. Я был самодовольным. Я притворялся крутым. Я был полным дураком!
Я говорю всем.
—Пожалуйста, позвольте мне положиться на вас. Помогите мне. Дайте мне совет. Пожалуйста, направьте меня!
Говорю я со всеми эмоциями.
— Вот правда, ты искренний дурак, что бы ни случилось.
Изумлённо говорит Юкино.
Она пьёт чай.
— Конечно. Положись на нас, Йошинобу. Итак, твоя первая просьба?
Спрашивает меня Минахо-нээсан.
Я:
— Минахо-нээсан, пожалуйста, позволь Юкино остаться в особняке.
— Нууугпфуу!!!
Юкино давится чаем от шока.
