— Вау! Что это! Здесь просторно как в гостинице высшего класса!
Воскликнула Кана-сенпай, увидев нашу большую ванную.
— Да, этот особняк обставлен как роскошные гостиницы.
Сказала Нэи смеясь.
Кацуко-нээ не с нами.
Похоже она беспокоится об обстановке снаружи особняка.
Две группировки якудза всё ещё ищут леди Такакура.
Мисудзу, Рурико, Мичи, Агнес и Мана пришли вместе.
— Будет щипаться, будь аккуратней.
Сказала Нэи, поливая Кану-сенпай водой.
Я лишил её девственности и кончил в неё два раза.
— Ай!!
Жалуясь, Кана-сенпай пытается помыть свою промежность, запачканную любовным нектаром, спермой и девственной кровью, тёплой водой из ванны.
Как и ожидалось, она не решается помыть свою промежность в душе.
— После ванны я дам тебе противозачаточное средство. Мы сами пользуемся этим препаратом, так что не волнуйся.
— Спасибо, я правда не хочу забеременеть в этом возрасте.
Сказала Кана-сенпай Нэи.
— А вот я хочу родить ребёнка Они-тян в скором времени.
Сказала Мана, сидя в ванне.
— Мана-имото, а как же твоя мечта стать моделью?
Спрашивает Мичи, которая тоже сидит в ванной.
— Сложно об этом говорить.
Так и знал, для Мана будущее туманно, потому что мы ещё не нашли новую школу для неё.
Так не может продолжаться.
— Что-то не так, Они-сама?
Голая Рурико подходит ко мне.
— Да просто задумался.
— Данна-сама, позволь потереть твою спину. Сюда, пожалуйста.
Голая Мисудзу зовёт меня к зеркалу.
— Тогда Агнес помоет спереди.
— Эй, Агнес, не бегай по ванной.
— Хорошо, Папа.
Агнес обнимает меня.
— Тогда Рурико помоет твои ноги.
Три красавицы ублажают меня.
— Рури-тян, ты знала об этом? Я научилось этому у Кацуко-онээсама.
Мисудзу намылила свою грудь и трётся её об мою спину.
— А, я видела, как Кацуко-онээсама и Нагиса-онээсама делали это, вот так?
Рурико тоже намылила свою грудь и трётся ей об мои ноги.
— Вот так.
Агнес намылила своё тело и вцепилась в меня спереди.
— Эй, не делай так, у меня снова встанет.
Троица девочек атакуют меня своими сисечками. Размер, упругость и ощущения от каждой пары грудей разные, поэтому я чувствую особое удовольствие.
— К сожалению, я так не могу.
С сожалением говорит Мичи.
Она на год старше, но у Агнес из-за генетики более выразительное тело.
Она маленькая, но её конечности длинные. Её грудь почти того же размера, как у Мана.
— Нет, Мичи. Я думаю мне будет хорошо, если ты тоже сделаешь это.
Сказал я, повернувшись к ней.
— Твоя грудь не совсем плоская. Я чувствую её, когда прикасаюсь, там есть уплотнение, которое показывает, что она растёт. Кроме того, я почувствую щекотку, когда ты будешь тереться сосками об меня.
Думаю, я почувствую разницу от её нежного прикосновения.
— Иди сюда, Мичи. Давай обслужим Данна-сама.
Мисудзу зовёт Мичи.
Мисудзу отходит немного в сторону, освобождая место для Мана.
— Спасибо.
Мичи выходит из ванны и идёт к нам.
— Хорошо, Мичи, я поделюсь с тобой мылом.
Рурико собирает мыло со своей груди и намыливает грудь Мичи.
— Господин, позвольте.
Мичи трётся грудью об меня.
— Так и знал, прекрасное ощущение. Мичи.
— Я рада, Господин.
— Вот и отлично. Мичи.
Мисудзу улыбнулась, а затем начала тереться грудью об мою руку.
— А что насчёт Агнес?
— Да, твоя тоже приятная.
Я целую Агнес.
— Куфуфу, я счастлива! Папа!
Увидев это, Кана-сенпай:
— Эй, почему она называет Нобу «Папа»?
Ах.
— Быть не может, что она дочь Нобу, да?
Агнес не может быть ребёнком старшеклассника.
— Но он Папа.
Сказала Агнес, обнимая меня.
— Агнес-тян называет человека, которого она любит больше всего, «Папа».
Поясняет Мана.
— Так же как Рури-онээтян называет Они-тян «Они-сама». Она любит и уважает его, поэтому она обращается к нему «Они-сама».
Сказала Мана с улыбкой.
— Кстати, Они-тян и я кровные родственники. Вот так, Кана-сан. У меня с Они-тян запретные отношения.
Это абсолютная ложь.
— Но ты сказала, что хочешь ребёнка от Нобу.
Кана-сенпай в шоке.
— Ну да, хочу. В конце концов, младшие сёстры живёт ради того, чтобы родить детей старшему брату. Я даже отдала свою девственность Они-тян.
— П-понятно.
— Мой первый раз был такой же, как у Кана-сан. Изнасилование. Но мысль об этом сейчас делает меня счастливой. Они-тян так сильно любил Мана, что изнасиловал, не так ли?
— Да, верно.
Сразу же ответил я.
Тогда я сам принял решение изнасиловать Мана.
Минахо-нээсан не приказывала мне.
Я хотел изнасиловать её и я сделал это.
Я взял на себя ответственность за это.
— Понимаешь, я рада, что Они-тян изнасиловал меня, я ощущаю это своим сердцем. Я его младшая сестра, с момента моего рождения было решено, что я стану сексуальной рабыней Они-тян. Я люблю Они-тян, как бы то ни было.
Сказала Мана, смешивая реальность и ложь.
Вполне возможно, что Кана-сенпай поверила.
— В-вы все удивительные.
— О чём ты? С сегодняшнего дня Кана-тян также является членом гарема Йо-тян.
Нэи улыбается Кане-сенпай.
— Теперь ты видишь, как сильно все здесь любят Йо-тян, отчего даже не контролируют себя.
— Я могу понять.
Тихо говорит Кана-сенпай, глядя на четырёх красавиц, трущихся об моё тело.
— Видишь? Глядя на нас, ты должна понять. Мы все прекрасны, видишь? В гареме Йо-тян только красавицы!
— Да, ты права.
— Теперь Кана-тян понимает почему мы выбрали тебя, да?
Сказала Нэи.
— Почему?
— Если ты не будешь прекрасной, Йо-тян потеряет интерес к тебе.
Нэи.
Нет.
— Данна-сама, не говори.
Шепчет мне на ухо Мисудзу.
— Это то, чего мы все боимся, поэтому мы стараемся не сдавать, нет, мы пытаемся стать ещё прекрасней ради Йо-тян.
— Да, это правда.
Рурико соглашается с Нэи.
— Женщины, служащие Они-сама, должны быть красивыми.
— Что насчёт Агнес?
С тревогой спрашивает Агнес, глядя мне в лицо.
— Агнес прекрасна?
— Конечно да. Агнес.
Я целую её.
— Ехехе. Я рада.
— Почему девушка с ангельским личиком и телом задаёт такой вопрос?
Сказала Нэи.
— Нэи-тян самая красивая, десу.
Сказала Агнес, посмотрев на Нэи.
— Нэи-тян прекрасна, как богиня.
Нэи:
— С-спасибо.
Я даже застеснялась от комплимента Агнес.
— Такие дела. Кана-тян, ты должна приложить усилия, чтобы оставаться красивой. Поэтому, если тебе нужно что-то, стоящее денег, мы заплатим за это.
— Усилия?
— Высококлассный уход за собой. Думаю, мне стоит поделиться с тобой своим опытом?
Сказала Нэи.
— Да ладно, правда?
— Да, я думаю, что Йо-тян будет рад, если Кана-тян станет ещё красивей, плюс тебе нужно заняться гимнастикой. Марго-онээтян много знает об этом, а по косметике обращайся к Кацуко-онээтян.
— Я хочу фирменную помаду!
— О, у меня куча такой. Давай зайдём в мою комнату после ванны. Некоторые я ещё даже не открыла.
Она купила немного косметики во время поездки в США на летние каникулы.
— Мы уже говорили, но скажем ещё раз. Тебе запрещено гулять с другими парнями, кроме Йо-тян. По сути, ты не можешь разговаривать с ними. Если когда-нибудь мы увидим, что ты разговариваешь с другими мужчинами…
— Что? Вы зальёте в сеть видео со мной?
— Мы не сделаем этого.
Мисудзу улыбается.
— Дом Кудзуки станет твоим врагом до конца жизни.
Это значит.
— Предательство Данна-сама означает предательство Рури-тян и меня.
— Кстати, ты не сможешь жить в Японии в таком случае. Также ты не сможешь жить в Америке или Европе. Что касается России, в последнее время они строят отношения с западными странами. Посмотрим, хватит ли тебе смелости жить в центре Африки, думаю, там ты сможешь выжить.
Нэи угрожает Кане-сенпай.
— Я не могу переехать в центр Африки.
— Тогда тебе лучше нас не злить, вот и всё.
Нэи мастерски манипулирует Каной-сенпай.
— Ну, у Кана-тян есть друзья в теннисном клубе, поэтому, думаю, будет сложно, но всё же.
Да, мы не можем запретить этим девушкам встречаться с парнями.
— Например, мальчик может пригласить Кана-тян в бассейн, но есть опасность, что там с тобой будут флиртовать парни.
— Я просто должна им отказать?
Говорит Кана-сенпай с тревогой.
— Нет.
— Вместо этого мы можем пригласить твоих друзей в бассейн роскошного отеля.
Нэи передаёт ход Мисудзу.
— А если захочется на море?
— Тогда добро пожаловать на нашу виллу на приватном пляже.
Сказала Рурико.
— Что если мы хотим посмотреть на салют?
— Тогда мы снимем номер с караоке на верхнем этаже отеля.
Мисудзу улыбается.
— Данна-сама, ремонт в отеле в Одайба завершён. Они возобновят бизнес в октябре.
А, тот отель, где была заварушка с Цезарио Виолой.
— У меня есть два номера в том отеле, их подарил мне дедушка.
А?
— Если я свяжусь с ним, ты сможешь оставаться там в любое время. Посколько кроме тебя и твоих гостей в номер никто заселяться не будет, ты сможешь оставить там свои личные вещи.
— Х-хорошо.
— Да, это частные номера для вечеринок с джакузи, используй их в любое время, Кана-сан.
— Куфуфу, как насчёт вечеринки для теннисного клуба?
Нэи смеётся.
— До тебя дошло? В обмен на то, что ты откажешься от общения с мальчиками, Кана-тян сможет жить в той же роскоши, что и мы. Вот что значит быть нашим союзником.
— Мы защищаем наших союзников, что бы ни случилось. Но предателей мы не жалеем, мы быстро избавляемся от них.
Слова Мисудзу имеют вес.
— Д-дошло. То есть, я поняла.
Кана-сенпай запинается.
— Не нужно быть такой вежливой. Мы члены гаремы Данна-сама, давай подружимся, Кана-сан.
Мисудзу улыбается.
— Угу, ах да, Нобу, что мне делать? Я должна сосать твой член или что?
Хмм.
— В следующий раз я научу тебя делать минет Они-сама.
Говорит Рурико с доброй улыбкой.
— Будет тяжело, пока не привыкнешь. Я практиковалась десятки раз, и в последнее время Они-сама меня хвалит.
Нет, Рурико.
Ты просто любишь сосать.
Особенно очищающий минет после секса. Ты постоянно делаешь его.
— Ну, Кана-тян только что лишилась девственности, так что можешь отдохнуть пока что.
Сказала Нэи и похлопала Кану-сенпай по плечу.
Затем.
— Извините.
Стеклянная дверь открывается, и входят голые Реи-ятн и Мао-тян.
— А! Папа! Это Папа!!
— Эй, не бегай, Мао-тян.
— Вау! Папа весь в мыле!!
— Давайте намылим Мао-тян тоже.
Мисудзу говорит Мао-тян.
— Кацуко-сан подменила меня.
— Да, хорошо.
Я целую Реи-тян.
— Да ладно, Фудзимия Реика тоже в гареме Нобу?
Кана-сенпай спрашивает Нэи.
— Да, как видишь!
— Я должна была быть на дежурстве сегодня, но Минахо-нээсан сказала, что расписание изменилось.
Возможно это из-за проблемы с Такакура-сан.
Я правда буду делать из неё проститутку?
— Понятно, ладно.
— Но я поговорю с Минахо-нээсан, чтобы она дала тебе много времени в качестве компенсации.
— Спасибо.
Затем.
— Папа, смотри!
Мао-тян в белой пене с головы до пят. Смеётся.
— Кто эта маленькая девочка?
Кана-сенпай спрашивает Нэи.
— А, эта девочка Мао-тян. Дочка Йо-тян.
Эй.
— В отличии от Агнес-тян, она настоящая дочка Йо-тян.
— Быть не может?
Кана-сенпай удивилась.
— Я не лгу. Йо-тян оплодотворил женщину, когда был в начальной школе.
Теперь я оплодотворил кого-то, когда кончил в первый раз.
— Верно? Папа Мао-тян — Йо-тян, да?
Нэи спрашивает Мао-тян.
— Конечно же!!
Она отвечает словно поёт.
— Он также Папа Агнес.
Говорит Агнес с недовольством.
Я быстро обнимаю Агнес.
— Да, я твой Папа.
— Да, Агнес-тян — Онээ-тян Мао!
Мао-тян обнимает Агнес.
— Мао любит Агнес-тян и Папу! Агнес-тян, ты любишь Мао?
— Да, десу.
— Конечно~ Мы же сёстры.
Хаа.
— Сейчас матери Мао-тян 21 год. Её имя Нагиса-онээтян, она уже беременна вторым ребёнком Йо-тян.
Нэи говорит Кане-сенпай.
— Да! Мао скоро тоже станет старшей сестрой! Йай!
Мао-тян выглядит счастливой.
— Кроме того, Кацуко-онээтян, которая была с нами сегодня, хочет родить ребёнка Йо-тян в следующем году, поэтому она усердно работает сейчас.
— П-понятно.
Кана-сенпай поражена.
— Кане-тян необязательно беременеть прямо сейчас. В гареме Йо-тян уже есть девушки, которые собираются рожать.
— Когда моя очередь?
Спрашивает меня Реи-тян.
— Реи-тян, ты уже хочешь забеременеть?
— Я всё ещё хочу наслаждаться тем, что я старшая сестра, а не мать.
Реи-тян смотрит на Мао-тян и Агнес нежными глазами.
— Тогда не спеши.
— Хорошо.
— Что ж, я пойду и приготовлю сменную одежду для всех.
Сказала Мана и начала вылазить из ванной.
— Подожди. Мана-тян.
Реи-тян останавливает Мана.
— А, что?
Мана тревожно оглядывается. Реи-тян:
— О тебе я волнуюсь больше всего.
— Я в порядке.
Если подумать, Мана не была близка со мной раннее.
— Мана, иди сюда. Смой моё мыло.
— Они-тян.
— Да, тогда я займусь одеждой.
Сказала Рурико с улыбкой и смыла с себя мыло.
— Спасибо, Рурико.
— Положись на меня, Они-сама.
Рурико и Мана стали помощницами Кацуко-нээ по дому.
Мегу занята в клубе лёгкой атлетики, поэтому у неё нет времени.
Рурико и Мана псравляются с работой по дому лучше, чем я ожидал.
Ведь до этого момента Йошико-сан и другие работники делали эту домашнюю работу за неё.
Похоже ей понравилось делать это самостоятельно.
Это было правильное решение — позволить Рурико жить в особняке без Йошико-сан.
— Я тоже пойду, я не могу свалить всё на Рурирури.
Сказала Мичи.
Реи-тян с нами, так что я думаю мы в безопасности.
Лучше если они будут передвигаться отдельно, а не вместе.
— Не волнуйтесь за нас, мы пошли.
Рурико и Мичи поклонились и покинули ванную комнату.
— Мана-тян, позаботься о Данна-сама. Мао-тян, иди сюда, я представлю тебя Кане-онээтян.
— Папа?
— Всё хорошо, она интересная. Агнес, познакомь их.
— Хорошо, десу! Идём, Мао-тян.
«Онээ-тян» внутри Агнес мотивирует её.
— Ух, хорошо.
Мао-тян, всё ещё в мыле, идёт с Агнес к Кане-сенпай.
— Я тоже пойду. Всё остальное на тебе, Мана-тян.
Мисудзу оставляет меня и Мана наедине.
— Иди ко мне, Мана.
— Да.
Мана берёт душ и включает тёплую воду.
— Я смою мыло, Они-тян.
Мана сегодня какая-то напряжённая.
Мне показались странными её замечания насчёт Каны-сенпай.
В общем, она чем-то взволнована.
— Да, это замечательно, Мана.
Вода смывает мыло.
Мана трёт рукой мою спину.
— Да.
Так и знал, её тревожит Юкино.
Раннее, Реи-тян не упомянула Юкино.
Вероятно потому, что Кацуко-нээ попросила Реи-тян скрыть присутствие Юкино от Каны-сенпай.
Если она увидит Юкино в этом особняке.
Она задумается.
Мы изнасиловали Юкино и выложили видео в сеть.
У неё также есть памятные фото и видео того, как я лишил её девственности.
Если она сложит увиденные факты с Юкино, она всё поймёт.
Она догадается, что отец ребёнка в животе Юкино — это я.
Когда это случится.
Даже Кана-сенпай посчитает, что связываться с нами может быть слишком опасно.
Она будет бояться.
Причудливая кончина Ширасаки Сусуке ещё не забыта.
Если мы изнасиловали Юкино, значит мы же и уничтожили Ширасаки Сусуке.
Она не должна заметить этого.
Поэтому мы должны держать Юкино в секрете.
— Я Мао. Хивовововово!!
— Кяа! Такая милаха!!
Кана-сенпай засмеялась от приветствия Мао-тян.
Да, все любят малышку Мао-тян.
Кана-сенпай приняла её.
Благодаря Мао-тян, она будет меньше опасаться нас.
— Это тяжело. Они-тян.
Тихо говорит Мана.
— Это нормально, она твоя семья.
Мана и Юкино родные сёстры. Настоящая семья.
Наша семья основана на чувствах. Не на кровном родстве.
С другой стороны, Кана-сенпай — союзница, она не может стать семьёй.
Мы не можем раскрыть ей все секреты.
Мы не примем Кану-сенпай, мы не хотим, чтобы она всё знала.
— Но, Мана. Мне нужна Мана. Без тебя плохо.
— Это не правда.
— Нет, ты нужна не.
…Я
— Я понял это из-за Каны-сенпай. Я на той же стороне, что и она. Я обычный человек.
Да, я привык к этому за последние четыре месяца.
Моя истинная сущность — обычный человек.
— Сначала я был поражён, напуган, шокирован всем.
Куромори, дом Кудзуки и всё остальное, что я видел за последние четыре месяца.
— Но теперь Они-тян выглядит уверенно, независимо от происходящего.
Сказала Мана.
— У тебя не кривится лицо, даже когда происходит что-то страшное. Ты крутой, Они-тян.
…Я
— Да, я думал, что мне нужно немного охладить сердце. Но увидев сегодняшнюю реакцию Каны-сенпай, я понял. Это не то.
— Они-тян?
— Я хорош только в притворстве. В моём сердце я поражён, напуган, шокирован.
— Это правда?
— Да, я слабый мужчина.
— Нет, Они-тян сильный.
Мана обнимает меня сзади.
Соски Мана касаются моей спины.
— Но я должен сохранять спокойствие, иначе Мао-тян, Агнес и ты тоже, Мана, будете волноваться, не так ли?
— А?
— Я мужчина. Я не могу позволять всем беспокоиться из-за меня. И уж тем более младшим девочкам. Поэтому я должен действовать уверенно.
— Я.
— Мана придаёт мне силы, мужества, чтобы противостоять трудностям. Ты нужна мне, Мана.
Мана внимательна.
Потому что она хочет быть нужной всем.
Она не хочет потерять своё место.
Ей непросто сейчас.
— Я не хочу терять тебя, Мана.
— Ун, я не уйду, Они-тян.
Мана плачет.
— Ах, я не могу. Будет плохо, если кто-то увидит моё лицо.
Сказала Мана и направила душ на свою голову.
