— Марго-сан тоже волнуется о тебе.
Говорит мне Кёко-сан.
Точно, я же потерял сознание...
— Понял, тогда я пойду...
Я направился в комнату, где была Нэи-сан.
И...
— Погоди секунду.
Дверь открылась и вышла Минахо-нээсан.
— Ах... доброе утро, Минахо-нээсан.
— Доброе утро... покажи мне своё лицо.
Минахо-нээсан уставилась на меня.
— Что?...
— Похоже, нет никаких проблем.
Проооблем...
— Выглядишь стабильным. Должна ли я сказать, что от Нагисы-тян другого ожидать и не стоит?... И конечно же, Мао-тян...
Кёко-сан улыбается..
— Маленькие девчонки ведь лечат всевозможные болезни.
Эм-м...
Не буду отрицать.
Если Мао-тян скажет мне "Ты лучший" после того, как я пробегу весь марафон, то я буду чувствовать себя так, словно смогу пробежать ещё один.
— Ты... не знаешь в какой опасности был?
Говорит мне Минахо-нээсан, держа за оба плеча.
— Опасности?
— Это то, чего Марго боялась!
Чего она боялась?
Я не...
— Марго-сан всегда боялась, что ты станешь человеком, который без колебаний сможет причинить боль и убить человека.
— Я?..
— Люди перестают чувствовать что-то, когда привыкают. Включая и смерти людей.
— Хорошо...
— Не колебаться прибегать к насилию, желая защитить свою семью... это неизбежно, но перерастёт во что-то странное, если ты привыкнешь к насилию. Прибегать к насилию над людьми из-за тривиальных вещей... с легкостью убивать людей.
— В моей работе таких много. Парни, которые теряют тормоза. С такими не сработаться. Они избавляются от людей по какой-то причине, ведомой только им. Просто находиться рядом с ними — опасно.
Говорит Кёко-сан.
— Для тебя это было особенно опасно... поскольку ситуации слишком специфична...
Слишком специфична?
— Если бы ты не убил тогда Виолу... половина людей на этаже, что были ближе к нему точно бы погибла. Поэтому ты правильно поступил, что убил его. Такова ситуация 1.
Ага...
— Во-первых, Цезарио Виола — враг Нэи-сан, он настоящий подонок, из-за убийства которого никто не будет жаловаться. Так что не важно, что ты убил его. Такая вот ситуация 2.
Верно...
— И там происходил полный хаос. Как раз перед этим, дед Кудзуки запросил убить и Корделия убила мужчину. И несмотря на это Деда И Корделию не будут судить в суда Японии. Беззаконница из преступного мира и владелец невероятной власти, объединились... это было место, где преступления игнорируются. Так что, желая спасти людей, ты убил Виолу... тебя не будут судить. Это ситуация 3.
Это правда...
— Обычный человек бы оправдывал свои действия по этим причинам. Уверяя себя, что это было правильно. Но... лишь голова верит в оправдания, не сердце...
Говорит Кёко-сан.
— Убийство, это убийство. Лишить жизни человека... вызывает физические отвращение, при виде разбрызганной крови. Так для обычных людей...
Обычные люди.
Верно, когда я подстрелил Виолу... и увидел красную кровь...
Я ужаснулся...
Испугался...
— Позволь ещё раз сказать тебе... эта ситуация и правда была специфическая. Ты испытываешь ментальный шок из-за убийства человека, это нормально для людей, но... возможно, эта ситуация отменит шок.
Возможно...
— Например, кто-то сказал... «С этим ничего нельзя было поделать, так что ты всё сделал правильно», оправдывая твоё убийство. «Это Виола, так что убить его — это нормально» или «Этот отель экстерриториальный, так что никаких проблем»... пока так говорят, ты можешь думать «что так и есть». Считать, что твоё сердце в порядке. Но в результате... ты забываешь о самооправдании, вине... осознание того, что ты убил человека проясниться внутри тебя.
Ага...
— Воспоминания об убийстве человека ради защиты "семьи" отложатся в твоей голове... а отвращение и шок, испытанный твоим сердцем забудется. И тогда, что по твоему случится?
Кёко-сан продолжала говорить, словно ожидая моей реакции.
— В следующий раз ты попадешь в беду... ты станешь человеком, который использует больше насилия, чем нужно. Ты будешь пытаться решать проблемы насилием, а твои тормоза откажут...
— Ты потеряешь страх вредить людям.
Есть шанс стать жестоким человеком...
— В тот раз тебе повезло... Юкино была там. Она выплескивает свои эмоции, когда нервничает, даже не читая атмосферу.
Минахо-сан смотрит на Юкино.
— Такое чувство, словно вы выставляете меня дурочкой!
Злиться Юкино.
— У неё нет понимания этого, так что она настоящая находка...
Восхищённо говорит Кёко-сан.
— Если ты человек, который испытывает хоть капельку доброты к другим... то не можешь говорить такие ужасные вещи прямо на месте. Та ситуация была очень очень опасной... и она была в необычном мире. И Юкино-сан, которая пользовалась здравым смыслом обычного мира и вопила во всю — просто поехавшая. Её его не дало бы ей выжить.. но ей повезло, что она оставила свой повседневный здравый смысл на тебя...
Юкино пыхтит.
— Почему-то, мне кажется, что вы говорите мне, что я не в порядке...
Кёко-сан и Минахо-сан игнорируют Юкино.
— И в результате... тебя вернули к повседневной жизни. "Я не должен убивать людей, причинять боль другим — это ужасно", таковы приоритеты в твой голове.
— Поэтому ты и не пересёк черту.
Черту?...
— Незаконное... мир вне закона не должен восприниматься как должное. Как и я.
Кёко-сан грустно посмеялась.
— Но, я... член "Куромори", криминально организации. Я уже на той стороне.
— Ты член преступной организации... но, быть на той стороне значит другое. Ты все ещё на одной стороне с обычными людьми. У тебя все ещё есть здравый смысл.
— Здравый смысл? Что это такое? Оно важное?
Спрашивает Юкино.
— Если ты спрашиваешь такое, то это значит что ты и правда глупая девочка, которая выросла избалованной. Ну ладно. Позволь сказать тебе.
Говорит Кёко-сан с кривой улыбкой.
— Люди — групповые существа. Существа, которые не могут выжить без создания "группы", под названием "общество". И тем не менее, у каждого из них есть своя воля.
Я уже слышал это.
— "Общество", как "группа"... всегда ищет оптимальных условий и меняется. В то же время, "индивидуум" всегда нацелен на оптимальную ситуацию. Обычно, это зовётся "стремлением к счастью". Однако, есть много случаев, когда возникает конфронтация между оптимальным для общества и для индивидуума. Думаю это легко понять, если сравнивать с компаниями... для "группы", то есть компании, проще сократить расходы на персонал, и все же... "индивидуум" в виде рабочего хочет себе повышения зарплаты.. или чего-то такого.
Ясно...
— У групп и индивидуумов не всегда возникают конфликты, но... всегда бывают вещи, в которых оптимизация невозможна. Однако в случае с людьми, индивидуумы не могут выживать, если они не организованы как группа, и обществу не дозволено раздавать человека, пока он находиться в этом обществе. Вот почему нужны компромиссы.
Ага...
— Поэтому, для того, чтобы общество и индивидуум могли сосуществовать... группе приходится терпеть. Это прекрасное правило, по которому индивидуум должен терпеть Это "здравый смысл". В каждой группе... это определяется отношениями индивидуума и этой группы. Поэтому, "здравый смысл" не всегда одинаков. Он меняется в зависимости от группы.
— Но разве не убивать и не воровать... это здравый смысл не универсальный?
Отвергает Юкино.
— Ну разумеется. Ведь "здравый смысл" происходит от "инстинкта выживания". Если группа не установит здравый смысл, то не станет организованной, понимаешь?
Верно... если убийца или вор будет жить безнаказанно, то общество построить не удастся.
— Во всех животных группах есть отшельники. Знаете, что некоторый процент рабочих муравьев совсем не работает? Это для того, чтобы отвечать на внезапные перемены в социальном окружении. Отшельников каждый год изгоняют. Альфа монополизирует всех женщин и выгоняет молодых самцов из группы. Вне группы они становятся сильнее и потом завоевывают обратно свои места. Отшельники — необходимы...
Отшельники...
— В человеческом обществе, мы, аутсайдеры, выполняем эту роль. Так как мы лишены здравого смысла, мы можем просто отойти от общества.
— Преступление есть преступление! Вы просто ищете себе оправдания!
Юкино грубит Кёко-сан.
— Ну, если смотреть на все с точки зрения здравого смысла...
Смеется Кёко-сан.
— Я пытаюсь сказать, что здравый смысл этого мира велик и у него есть основы. Мир аутсайдеров, это мир в котором здравый смысл не нужен... поэтому только аутсайдеры могут выжить. И я не только о преступниках и бандитах. Даже могущественные люди вроде дома Кудзуки — аутсайдеры, потому что они вне мира здравого смысла.
Минахо-сан смотрит на меня добрыми глазами...
— Ты просто можешь остаться в мире здравого смысла. Нет, прошу, там и останься. И если мы уйдем не туда, или забудем о чем-то важном, скажи нам.
Минахо-сан...
— Мы уже перешли эту черту.
Она смотрит на Мегу и Ману.
—Вы обе, оставайтесь с ним. Мы будем смотреть на вас и не станем безумными...
Но...
— Минахо-сан, я уже...
Я убил Цезарио Виолу.
— Я больше не могу вернуться обратно.
Минахо-сан.
— Ты убил его из-за ненависти?
Я...
— Нет, верно? Ты пытался всех спасти... и поэтому убил его.
— Да...
— Я не буду говорить, что это случайность... я знаю, что тебе тяжело. Но ты ведь не хотел это делать, верно?
— Да...
Минахо-сан обнимает мееня.
— Я буду нести этот крест до конца жизни.
— Минахо-сан...
Эмоции переполняют меня...
— Я с тобой.
Обнимает меня Нагиса
— Я тоже, Йоши-кун.
— Онии-тян.
Мегу и Мана зажимают меня.
— Йошида-кун! Поправляйся!
Мао-тян тоже...
— Я....
— Плачь, если больно... плачь...
Говорит мне Минахо-сан.
— Мы выпьем все твои слезы...
В этот момент...
Я начинаю рыдать.
Эмоции, что копились внутри... взрываются внутри меня.
— Ууууу....уууу....ууууу
Я не говорю, просто ною.
Тело дрожит.
— Боже... сколько же в тебе!
Нагиса собирает мои слезы языком.
— Я тоже!
Мегу и Мана лижут моё лицо.
Я...
Теряю голос.
Просто слезы...
—Не переживай. Мы не бросим тебя... никогда.
Говорит Минахо-сан и вылизывает мои слезы.
— Мао тоже! Хочу лизнуть!
— Хорошо...
Нагиса подносит Мао-тян.
— Ихихи!
Маленький язычок Мао-тян вылизывает мои слезы.
— Соленые! Йошида-кун!
***
— Взбодрился?
Со смехом спросила меня Кёко-сан.
— Да...
Я наконец-то смог говорить.
— Похоже, что ты overcome это.
— Овэр-кам?
— Да, по-нашему... преодолел это?
Улыбнулась Кёко-сан.
— Пока ты живешь... то испытываешь много вещей. Даже боль, грусть или травма — это тоже опыт. Но, противостоять этому, принимать его, понимать и воплощать в опыт... и если ты не преодолеешь это должным образом, такой опыт останется преградой в твоем сердце. Если ты не сможешь принять свой опыт, то не сможешь и примериться с воспоминаниями...
Интересно, преодолел ли я Виолу.
— Ага... точно. В случае этого мальчика... тебе лучше всего примериться cj всем этим в своем сердце. Перед встречей с Нэи...
Кёко-сан посмотрела на Минахо-нээсан.
— Понимаешь, я слегка грубовата... и не могу победить против нежности Минахо.
— Ты достаточно деликатна, Кёко-сан.
Отвечает Минахо-нээсан.
— Просто Кёко-сан всегда думает со стороны "аутсайдера"...
— Понимаешь, я заложник этой мысли. Думаю, что его встреча Нэи пойдёт им обоим на пользу, если он пойдет к ней с бомбой внутри, прямо как шоковая терапия. Это ментальное поле боя. Верно...
— Сейчас же, лучше подождать и выбрать надёжный метод...
— Ага... хладнокровие Минахо это хорошо.
Кёко-сан убеждена.
— Йоши-кун... чтобы не случилось, я люблю Йоши-кун. Это чувство никуда не ушло...
— И Мана тоже...
Мэгу и Мана прилипли ко мне.
— Но, я... Цезарио Виола...
Я убийца...
— Я... нажала на спусковой крючок вместе с Йоши-кун. Так что, твоя боль и моя...
Мэгу...
— Ага, Мана... тоже разделит боль Братика.
Мана...
— Минахо-сан сказала мне... веди себя как обычно, пока Йоши-кун не покажет свои эмоции...
— Поэтому, Мэгу-онээтян все это время сдерживалась.
Это значит?
— Если эти девчонки сперва сказали бы: "Ты не сделал ничего неправильного", твоё сердце было бы в замешательстве, да? Поэтому, я не позволила им сперва касаться темы Виолы.
Ага...
Если бы они начали оправдывать моё убийство Виолы с первых секунд встречи...
Я бы просто закрыл своё сердце.
"Нет. Это не так. Это моя ошибка..." — так бы я думал.
— Кстати, почему ты не прилипла к нему?
Кёко-сан спрашивает у Юкино.
Та стоит в сторонке.
— Ха-а? Почему я?!
— Разве ты тоже не LOVE этого парня?
— Да ни в жизни!
Огрызается Юкино.
—Честно говоря, мне не нравится, что здесь Юкино.
Говорит Мегу.
—Мне тоже, десу.
Мане тоже.
— Но я подумала, что Йоши-кун будет рад, если она будет здесь, когда он вернется... так что сдержалась.
— Я тоже, десу.
— О чем вы? Я сама сюда пришла!
Кричит Юкино.
— Как я и думала, давайте выбросим её из окна.
Мана, как всегда жестока с собственной сестрой.
— Не говорите такого... мы ведь скоро будем завтракать, верно?
— Скажи Кацуко-сан, что Юкино-сан не нужна её порция.
Эй, эй, Мана...
— Вместо этого, лучше пойдите и помогите Кацуко.
— Да, ты прав, Йоши-кун. Я переживала насчет тебя, когда мы вошли в эту комнату.
— Верно. Кацуко-сан сказала: "Идите, я разберусь".
Кацуко...
— Кацуко думает, что тебе поможет Нагиса. Что она вылечит тебя.
Говорит Минахо-сан.
— Мисудзу-сан тоже такая взрослая.
Говорит Мана.
— Мисудзу?
— Верно. "Данна-сама точно поправится. Мисудзу уверена"... сказала она.
— Она переживает насчет Рурико-сан... сказала, что хочет быть рядом.
Мисудзу...
— Мичи-тян тоже... "Я должна охранять Мисудзу-сама, пусть хозяин отругает меня позже", — сказала она.
— Она сказала: "Хозяин точно знает, что мне нужно"...
Верно... если Мичи охраняет Мисудзу, то мне легче.
Она так хорошо меня знает?
— Они удивительные. Мы просто ждем, пока Йоши-кун станет лучше.
— Я тоже, десу...
Лица Мегу и Маны мрачнеют.
— Всё в порядке. Люди, которые не спешат, могут дурачиться. Можно расслабиться. Японцы вечно спешат что-то делать.
Говорит Кёко-сан.
— Помогите Кацуко-нээ, ладно? Я к Нэи-сан.
— Хорошо.
— Конечно, Онии-тян.
Мегу и Мана направляются на кухню.
— И... как дела у Нэи-сан?
Спрашиваю я у Минахо-сан.
— Понимаешь...
Минахо-сан колеблется...
Случилось что-то серьезное?
Кёко-сан отвечает за неё.
— Короче говоря, она вернулась к Ясуко.
Ясуко?
Не Нато Нэи...
Но к Надзиме Ясуко?
Оглавление
