— У вас троих есть что сказать?
Говорит Минахо-сан в микрофон.
Наверняка он подключен к динамику с другой стороны.
"Хм... мы..."
Мисудзу в голой Догэдзе, в ответе за всех троих...
"Нас испортила мысль о том, что Данна-сама ответит на всё, что мы захотим..."
"Поэтому... и завалили его своими переживаниями."
"Сваливая всё на него... я думала, что могу успокоить себя."
Сказали Мегу и Мана склонив головы.
— Нет, не то чтобы я...
Минахо-сан подала мне сигнал, чтобы я перестал говорить.
— Помолчи пока...
— Госпожа права, если так легко простить их, то это ничему не научит.
Кацуко...
"Я и не думала, что Данна-сама так же старается, чтобы мы его не возненавидели..."
"Да... я верю, что Йоши-кун просто примет меня..."
"О Мане и остальных тоже заботятся... вот я и решила, что могу пользоваться его добротой!"
Они продолжают извиняться.
"Нагиса-сама и Кацуко-сан, да и остальные вели себя очень скромно, чтобы не утруждать Данна-сама!"
"Верно, старшие выражают свои желания только когда помочь Йоши-кун... я всегда полагалась на него... хотела, чтобы он увлажнил моё влажное сердечко..."
"Да, Нэи-сан никогда не флиртовала с Онии-тян перед нами... вечно сдерживалась."
Нет, Кацуко и Нагиса и правда скромно ведут себя, но... в случае Нэи...
Я даже пытаться больше не буду.
"Для меня есть только Данна-сама. Навсегда. Я не буду вместе ни с кем, кроме него! Без него я пропаду!"
"Как и я... Йоши-кун! Только ты мне подходишь!"
"Мана тоже... мне будут отвратительны любые мужчины, кроме тебя!"
Одновременно говорит Троица.
"Если ты переживаешь, что набей своё имя на моём животе, прямо как у Юкино-сан, чтобы убедиться в том, что я не смогу быть с другим мужчиной. Даже можешь снять постыдные фото со мной."
"И со мной... застыди меня... сделай так, чтобы я не могла быть голой ни перед кем, кроме Йоши-кун."
"Мана тоже... ты можешь написать своё имя на моем теле!"
Троица обращается к Минахо-сан.
— Разве вы не понимаете, что такие просьбы только заставляют его страдать?
Три девушки дрожат...
— Во-первых, неужели вы настолько слабы, что не можете защитить свою честь, если на вашем теле не будет чьего-то имени? Вы что, хуже Юкино-сан?
Юкино рычит на Минахо-сан.
— Не впутывайте меня в это!
Минахо-сан фыркает.
— Это говорит девушка, которая хотела заняться сексом с Эндо-кун, скрывая тот факт, что её изнасиловали?
Юкино замолкает.
— Разве вы еще не заметили? Её сущность — нимфоманка, извращенка!
— Нет, я не нимфоманка и не извращенка!
— Да ну? Но теперь твоё тело не может удовлетвориться нормальным сексом. Ты знаешь, что у тебя не будет школьного романа или даже секса с любовником, верно?
— Я...
В глазах Юкино собираются слезы.
— Мда уж... тебя так легко довести до слез и криков.
Минахо-сан смотрит на удивленную Юкино свысока.
— Хорошо... в следующий раз ты будешь стоять на коленях и умолять заняться с тобой сексом.
— Никогда!
— Будешь. Ты поддаешься наслаждению. Он единственный сможет удовлетворить тебя, Юкино-сан. Он знает, как с тобой обращаться.
Минахо-сан провоцирует Юкино.
— Я не хочу... я так сильно его ненавижу!
Сказав это... Юкино начинает плакать.
— Юкино...
Зову я её.
— Что?
Юкино смотрит на меня.
— Нет... мне почему-то... кажется, что она очень давно не выкидывала ничего в своем духе.
Юкино сняла свою дурацкую одежду и переоделась в матроску.
Я не знаю из какой школы эта форма, но выглядит стандартной.
Её прическа обычная, а макияж стерт.
— Да, Юкино красотка.
Честно говорю я.
— Ч-что... ты из меня дуру делаешь?
Юкино выплескивает на меня весь гнев и начинает рыдать.
Ох, это обычный разговор с Юкино.
Между нами целая пропасть.
Мы никогда не поймем друг друга и не будем любовниками, или друзьями.
Не важно как много мы будем заниматься сексом... наши сердца будут идти по параллельным линиям.
Однако...
Это ощущение расстояния между нами... оно очень приятно.
— Смотрите, пока вы используете его и действуете на нервы, похоже, что с Юкино-сан ему хорошо.
Говорит Минахо-сан... троица на экрана содрогается.
— Вы видите? Вы лишь тягота на его плечах. Он всегда заботится о вас, но сам не может успокоиться.
— Нет, Минахо-сан... всё в порядке, я счастлив, что всех могут на меня положиться, я хочу быть полезным.
Говорю я, но...
— Но твоё тело и разум переполнятся, если всё так и продолжится. Эти девочки эгоистичны. Ты всегда о них заботишься!
Девушки в соседней комнате дрожат.
— Мы поговорим с ним о том, как с вами быть. Ты должен с ними поговорить.
Сказав это, Минахо-сан выключает микрофон.
На экране в комнате написано "Обсуждение".
Мы видим их, но похоже...
Они не видят нас.
Вся троица начинает советоваться с Мисудзу.
— В той комнате Марго, я думаю, что скоро их разговор перейдет в странное русло.
Говорит Минахо-сан рассматривая экран.
— Сэнсэй... нам тоже туда пойти?
Говорит Нэи-сан...
— Нет, они только избалуются еще сильнее, если туда пойдут Нэи, Нагиса или Кацуко. А вот Марго хорошо сочетает в себе доброту и строгость... и она сможет достучаться до них.
Да, Марго-сан член семьи, но она не моя женщина.
Она сможем расставить границы в их обсуждении.
Нэи-сан, Нагиса и Кацуко слишком добры к своим "Младшим сестренкам".
— И всё же... Мичи-сан выросла.
Минахо-сан смотрит на Мичи, что за кадром.
Она продолжает спорить с Марго-сан насчет похода наверх.
— Если бы Мичи-сан была прежней, то сейчас стояла бы в голой догедзе вместе с Мисудзу-сан, верно?
Верно, для Мичи — Мисудзу хозяйка.
— Но в этот раз она поняла, что лучше не вмешиваться и отойти.
Верно... если Мичи присоединится к ним, то это всё спутает...
Мегу чувствует себя неполноценной на фоне Мисудзу.
Мисудзу старается стать лидером молодежной группы.
Мана становится всё ближе ко мне, когда что-то происходит....
Если Мичи присоединится к ним, то весь баланс разрушится.
Мичи не будет говорит откровенно.
— Похоже, после потери девственности, она стала увереннее в себе. Чувствует связь.
Говорит Кацуко.
— Она чувствует, что её сердце соединено с твоим сильнее, чем эта троица.
Говорит Нагиса.
— Ну, мы это уже проходили.
Нэи-сан!?
— В конце... все решаешь ты. Что бы не говорило сердце Йо-тян, я его не брошу, даже если придется умереть. Я решила, что не должна ни о чем беспокоиться!
— Да, ничего не поделать с разумом другого человека. Эти девочки хотят сделать твоё сердце своим, вот и идут по странной тропе. Однако, твоё сердце принадлежит тебе и они должны уважать это. Если они поймут как его ценить, то им станет легче.
Нагиса...
— Мы с Нагисой были проститутками. Мы контролировали свои сердца и часто делали это с людьми, которые нам не нравятся... Важно разобраться с собой, прежде, чем лезть к остальным.
— Верно, Кацуко...
Нагиса смотрит на меня.
— Я люблю тебя. И мне плевать со сколькими женщинами помимо меня ты занимаешься сексом. Мне плевать, если ты меня бросишь. Потому что я тебя люблю. Я приму все... я сделаю, всё, чтобы ты был счастлив.
— Я считаю так же, как и Нагиса.
— Я такая же! Йо-тян — мой младший братик! Я счастлива пока Йо-тян счастлив!
Нэи-сан была в плену Цезарио Виолы много лет.
Кацуко, Нагиса, Нэи-сан... у всех отобрали свободу... они терпели тяготы и лишения...
Поэтому у них есть сила подавить свои желания и поговорить о счастье других.
— Йо-тя такой же, как и мы, верно? Именно поэтому ты всегда подавляешь свои собственные чувства отвечая на просьбы Мии-тян, Мэгу-тян и Маны-тян, верно?
— Мне... просто не хочется, чтобы они меня возненавидели. Я боюсь, что меня бросят...
Минахо-нээсан схватила меня за руку и сказала:
— Нет... Это не всё. Мы понимаем...
Я смотрю на троих девушек, что на экране.
Они говорят о чем-то с серьезным лицом...
Иногда Марго-сан советует им что-то.
— Пора им стать более независимыми.
Независимыми...
— Если всё так продолжится... то они будут приходить к тебе даже при малейших проблемах... Они не смогут расти, как личности.
Как личности?
— Прямо как Юкино-сан!
Услышав это, Юкино смотрит на меня.
— Как ни посмотри — ты бесполезна.
Говорит ей Минахо-сан.
— Ты ведешь себя как жертва. Результат мести своему отцу... изнасилованная, похищенная, и оплодотворенная. Хоть ты и сама ни в чем не виновата.
— Верно, я ни в чем не виновата! И всё же!
Слезы начинают литься из глаз Юкино.
— Вот, ты снова плачешь... тебя так легко довести до слез, до крика... никому тебя не жаль, ты ведь понимаешь это?
Минахо-сан, неужели?
— Ведь на деле, самая несчастная здесь Юкино-сан, и всё же, ты слишком раздражающая, никому не жаль тебя. От этого всем хочется издеваться над тобой еще сильнее... разве ты не сама в этом виновата?!
— Почему я!?
— Смотри... ты кричишь, и снова плачешь!
Минахо-сан снова насмехается над Юкино.
— Ты не собираешь в себе чувства и моментально выпускаешь все с помощью слез и гнева. Не важно насколько тебе тяжело, Юкино-сан всегда быстро меняется. Потому что ты постоянно выпускаешь всё наружу... а если так, то все начинают думать, что твои чувства поддельные. Может ты и сильная духом, но никто не будет тебе сочувствовать. Они даже не успевают проникнуться твоей бедой, а ты уже плачешь. Тебе плевать, где ты находишься и поэтому ты можешь вывалить свои эмоции где угодно!
— Я...
Юкино всхлипывает.
— Тебе никогда об этом не говорили, не так ли?
— Никогда.
— Ты же дама из дома Ширасаки... тебя вырастили эгоисткой. Само собой разумеющееся, что ты стала таким человеком, но... у тебя никогда не будет человека, который станет твоим спутником.
— Э-это вас не касается.
— Если вы можете остаться знатными дамами, это хорошо, но... Юкино-сан больше не может вернуться в дом Ширасаки.
— Я и так это знаю!
— Ну вот, ты снова орешь.
Минахо-сан криво улыбается.
— Попытайся побольше держать эмоции в себе. Может тогда с тобой даже можно будет говорить!
Юкино раздраженно притихает.
— Но... и слишком долго держать их в себе не годится.
Минахо-сан смотрит на троицу на экране.
Верно, Мегу просто собирает всё в себе и взрывается чуть погодя.
Мана тоже держит их внутри, но высвобождает с помощью меня или срывов на Юкино.
Проблема в Мисудзу.
Она слишком умная и слишком много думает о разных вероятностях.
От этого... она и строит всякие заговоры.
— Юкино-сан... я приведу пример, потому что мне кажется, что ты не вполне всё осознала.
Нагиса говорит с Юкино.
— Я преподаю сортировку цветов, но иногда мы с учениками обедаем в французском ресторане.
Вау.
Так как Нагиса учитель цветочной композиции, и если под её руководством Мисудзу, то все остальные тоже должны быть богатыми дамами или женами.
— Был случай, когда у меня училась девушка лет двадцати... Она сказала, что "разошлась с парнем прошлой ночью" и начала плакать.
Хорошо...
— Сначала все начали подбадривать её... но скоро, она осталась совсем одна. Плакала наедине. Находила слабовольную девушку и заставляла слушать свои истории, но все смотрели на неё и думали "Да что с ней такого?" .
Ага... никто не будет слушать человека, который вечно плачет.
— Но потом, когда собрались ученики, была девочка, которая выглядела грустнее, чем обычно. И когда её спросили о том, что же стряслось... она ответила.
Хм-м...
— Прошлой ночью я разошлась с парнем, но ничего не почувствовала... вот и решила сделать много кремового рагу, я варила всю ночь. Сделала большую кастрюлю... но потом осознала, что никто не будет есть её со мной.
Большую кастрюлю рагу?
— В тот момент, все сочувствовали девушке... слушали её историю, плакали... открыли дорогое вино и пили! Все рассказывали о своих историях... и это очень сильно помогло! Все подружились!
В-вот как оно было.
— Короче говоря "Мне грустно, поэтому я буду плакать и кричать" — это самый низкий уровень выражения человеческих эмоций. Никто не способен на это нормально реагировать. Грусть соберется и коснется сердец других людей.
Чувства собираются?
— И когда другая девушка рассказывала как разломала все диски с музыкой, которая нравилась её парню... мы были впечатлены, она разделала их ножом. Разрезала ножом... сломала обеими руками... десятки...
Это... потрясающе.
— Обычно люди не позволяют себе плакать или рыдать перед другими, а вместо этого накапливают эмоции и вымещают их как-то по другому. Всё не ограничивается только плачем и криком, если эмоция слишком сильна... некоторые люди будут "смеяться" вместо того, чтобы "плакать"... Есть люди, которые "злятся", если они слишком рады. Когда накопленные эмоции переваливают за определенный порог, они перерастают в другие эмоции. И таким образом ты сможешь достичь сердец других людей.
Сказала Нагиса.
— Юкино-сан... ты не станешь взрослой, пока не перестанешь "плакать" и "вопить".
Нэи-сан смеется.
— И... эти трое тоже. Они сразу же выплескивают эмоции, которые накапливают внутри себя. Беспокоиться это нормально, но... если они будут накапливать их внутри себя и не смогут сдержать их... то тогда девочки станут зависимы от тебя.
Поэтому... Минахо-нээсан.
Изолировали от меня этих троих...
И дала им время проконсультироваться...
— В последствии... тебе нужно подняться наверх, так что придётся оставить все беспокойства здесь.
Ага...
Если эти трое покажут свою решимость стать независимыми и не полагаться на меня...
Тогда я смогу подняться наверх не беспокоясь.
— Это нужно решить сейчас...
Я благодарен Минахо-нээсан за заботу.
— Юкино-сан тоже... раз уж на то пошло. Если ты здесь и сейчас не изменишься, мы бросим тебя.
Минахо-нээсан посмотрела на Юкино...
— Я-я не знаю. Я это я...!
Юкино все ещё отторгает это.
— Вот как? Таков ответ Юкино-сан... прекрасно.
Холодно ответила Минахо-нээсан.
— Куромори-сан очень серьезный, но в то же время нежный...
Сказала Рурико.
— Вы так много думаете о Мисудзу-онээсама, Братике и даже о Ширасаки-сама... даете им наставления...
Похоже, что она восхищена действиями Минахо-нээсан.
— Так, словно вы школьный учитель...!
Эм...
Ну, она и правда учитель.
— Я тоже так думаю.
Сказала Секи-сан.
Минахо-нээсан.
— Что ж, время идти в ту комнату? Думаю девчонки закончили совещание.
Верно... я чувствую вину, за то что мы все ещё не отправились.
— Кстати, Рурико-сан...
— Я знаю, Куромори-сама. Это насчёт дедушки, да?
Дедули?
— Я присмотрю за дедушкой, так что он не останется один.
— Спасибо.
Ох, точно.
Дедуля что-то замышляет.
Он дал нам отступить к этому безопасному месту, а сам собирается вернуться на опасный верхний этаж.
— В любом случае... Я понимаю, что вы люди, которым я могу доверять от всего сердца. Я приняла всех не из-за мнения дедушки или Мисудзу-онээсама, но по личному суждению.
Ясно... Рурико вежливая девочка, так что если Дедуля и Мисудзу доверяют нам, то и она последует за ними.
Однако... это не её собственное мнение.
Однако сама она нам искренне не доверяет.
Минахо-нээсан знала это и поэтому создала возможность поговорить с ней.
— Братик... прошу, никогда не думай о смерти.
Рурико...
— Я начинаю думать над тем, чтобы принять Братика вне зависимости от воли Мисудзу-онээсама.
Щёчки Рурико покраснели.
— Кажется, в доме Кудзуки я росла в слишком комфортных условиях. И я поняла это из недавнего разговора.
Рурико смотрит на меня своими большими глазами.
— Я бы хотела, чтобы Братик похитил меня.
