— Что ж... оставь это нам.
Киоко-сан сказала... после чего выпила свое пиво.
А затем посмотрела на Сэнсэй.
— Я возьму на себя затраты на этих детишек. И сделаю всё сама. Мина и Марго больше не нуждаются в опеке.
Сэнсэй...
— Я не допущу этого. С точки зрения Шираски Сусуке пытался выкупить их себе в рабство... это уже связано с "Куромори".
— Ты уверенна... Это трата времени в пустую!
Киоко-сан улыбается.
— Значит "Куромори" не будут использовать свои ресурсы. Всё будет записано на счет Ширасаки Сусуке.
— Ты думаешь, этот уебок заплатит?
— Мы сделаем так, что заплатит.
Серьезно ответила сэнсэй.
— Ширасаки сам виноват, что связался с преступным миром Лос Анджелеса.
Мне...
Мне было интересно, нормально ли это.
Мы не сможем ничем отплатить им.
Нам сказали, что тела продавать не нужно...
Но другого мы ничего не умеем.
Кеи-тян очень грустный.
— Тогда... решено, Мина.
— Да, оставляю всё Киоко-сан.
— Хорошо.
Киоко-сан взяла свой телефон и позвонила.
— Долго не виделись, это я, Киоко.... Да, ты знаешь почему я тебе позвонила... верно. Паспорта. Два. Лучше Канада, чем США. Верно? Сколько? Это гораздо дороже, чем раньше. Ты поднял цену? Если заплачу в два раза больше, ты сможешь ускориться? Завтра утром... хорошо, пойдет. Заплачу наличкой. Ты можешь туда ввести фото и данные уже на месте? Отлично. Значит завтра в десять утра.
Киоко-сан бросила трубку.
— Мы можем сделать фото здесь. Не лучше бы отправить эмайл поскорее?
Спросила сэнсэй, Киоко-сан...
— Тогда оба их лица всплывут среди мастеров... Подделать могут многие, но мой контакт — лучший, разве что болтливый.
Киоко-сан открыла еще одно пиво.
— Ничего не поделать, подделывать паспорта это такая работа, что не сделать без тесного контакта с местными. Нужно иметь один адрес и номер телефонов. Когда люди не знают, где тебя найти в случае нужды, то ты теряешь доверие.
— А значит... мы заберем паспорта завтра.
— Цезарио Виола узнает, что им дали паспорт где-то за час. Двойная цена это не вопрос срочности, но конфиденциальности. Можем быть уверены, что информация никуда не утечет пока мы в его офисе.
Киоко-сан улыбнулась Сэнсэй.
— Мина, помни, то другая сторона понимает, в какой мы ситуации. И поэтому они идут на переговоры. Нам останется заплатить вдвое больше рыночной цены. Но не делай ничего глупого. Вторая сторона будет уважать и ценить тебя в зависимости от того, сколько у тебя денег. Если у тебя они есть... то люди в подпольном обществе будут уважать тебя. Таким путём и можно заработать доверие.
— Поняла, Киоко-сан...
Киоко-сан отглатывает еще одно пиво и делает звонок.
— Алло, алло, алло..! Верно, это Киоко! Хей! Ты как? ... Что? Серьезно? А Джон впорядке?... Ох, ему понравился мой подарок на день рождения? Ну, это популярная вещь в Япони.. Кстати... Да-да, все впорядке. Я хочу купить две семейных рекгистрации. Близнецы, азиаты. Черные волосы. Карие глаза. Возраст... пиши 14 лет... Нет, мальчик и девочка. Да, именно. Оба свободно говорят на английском... Без японского? Окей. Сколько...?Не, это дешево. Не стоит делать для меня настолько большую скидку из-за нашей дружбы. Серьезно, давай так. Ага... Поняла. Джон хочет новый велик?.. Окей, я вышлю ему подарок... да все окой. Мне нравятся активные мальчики. Это подарок от тетушки Киоко. Угу... Уже выбрали платье для Патиции на выпускной?... угу, выберете какой вам понравится... просто отправьте счет мне. Что теперь? Да все впорядке, мы ведь друзья. Только подберите платье со вкусом. И решите, обязательно все обсудив с Патрицией, ладно?... Угу. Я напишу ей, " Обязательно обсуди все с матерью. Если платье не очень — то не покупай его!"... Бренд? Конечно! .. да, ей нужно подобрать его правильно, в зависимости от того, что оденут одноклассники...угу, я оставлю это на вас. Да, хорошо... Выпускной — важный момент в жизни Патриции... У нее должно быть отличное платье... Все таки, это происходит лишь раз в жизни. Да все в порядке. Да, да... семейные регистрации. Угу, будет хорошо. И если возможно, было бы хорошо, если они будут уже сегодня. но... простите, угу... тогда, позже. Пока!
Она бросает трубку.
— Канада — обширная страна, что принимает иммигрантов. В ней куда проще зарегестрироваться семьей, чем в других странах. У моей матери в было много знакомых.. Она же чиновник, в конце концов... и взаимодействует со многими "друзьями". Я никогда не забуду ее день рождения в кругу семьи. Она не вертиться в кругах теневого мира. Она просто обычный человек, у кого есть друзья из "подпольного общества", как и у меня. Вот почему мы можем связаться с одним человеком из этих кругов.
Если сейчас подумать, то...
Так она направляла сэнсэй, учила её.
— Мы можем записать данные для паспорта завтра. Ложные имена и адреса. Ложные жизни я вам не устрою, по крайней мере пока.
Киоко-сан нам улыбнулась.
— Но небольшой брифинг до и после паспорта я вам проведу.
Киоко-сан, как мы будем бежать в последствии?
Спросила у неё Сэнсэй.
— Посмотрим... аэропорт в Лос Анджелесе проверяют, так что мы поедем в другой городи и улетим оттуда.
— Лас Вегас?
— Пока не решили. Виола начнет менять свои действия. В худшем случае, мы может отправиться на восточное побережье и полететь в Японию оттуда.
Он не летел прямо в Японию.
Лос Анджелес, Нью-Йорк, Европа, затем Япония.
Мы вернемся в Японию... домой!
— Как бы там ни было, примите ванну и идите спать. Завтра большой день.
Сказала нам Киоко-сан.
◇ ◇ ◇
— Используйте эту комнату как вам заблагорассудится!
Сказала нам Сэнсэй.
После легкого ужина.
— Марго купит вам сменную одежду.
И...
Сэснэй внимательно осмотрела на нас.
— Вы очень красивые близнецы.
Сказала Сэнсэй.
— Вы похожи. Возможно, это из-за волос, но вы оба выглядите, как девочки.
Выражение лица Кей-тян опять помрачнело.
— Если бы я не видела письмо к Ширасаки, я бы подумала, что вы две сестры-близняшки.
...Эм?
— Это была Розалина Орландо?... Она сказала Ширасаке "У этой девочки есть брат близнец. Они выглядят очень похоже. Хочешь купить еще и ее младшего брата?" в письме. Я прочитала это..
Сэнсэй узнала о том, что мы брат и сестра из письма.
Но... она не могла поверить, что Кей-тян — девочка.
— Удивительно красивый...
Кей-тян уткнулся взглядом вниз, когда Сэнсэй это сказала.
— Но из-за этого мать и отца убили.... А сестру и меня превратили в рабов. Я...!
Виола все время насиловал Кей-тян.
— Ты не можешь исправить то, что уже произошло... подумай, как тебе быть теперь.
Сказала Сэнсэй.
Как мне быть теперь?
— Я сказала Марго купить мальчишечьей одежды. Сейчас вы выглядите как две девушки-близяшки... Завтра вы обе станете мальчиками..!
Что ж, замаскируемся под мальчиков.
— Излишняя скрытность будет слишком выделяться. Нет способов скрыть то, что вы близнецы, так что, давайте сделаем все наоборот.
Сказала нам Сэснсей.
◇ ◇ ◇
Мы с Кей-тян были одни.
Довольно долго.
У меня была моя работа в Казино...
— Я приму душ.
Я пошла в ванную.
На мне больше нет пояса невинности.
Я оставила его на заднем дворе отеля.
Хотя, это не одобрил Цезарио Виола...
Больше меня ничего не сдерживает.
Сегодня ночью...
Я отдамся Кей-тян.
Так я думала.
Я вышла из душа в банном полотенце.
Помещение заполнено паром.
Кеи-тян сидит на кровати...
— Мы выживем?
Спросил Кеи-тян, опустив глаза вниз.
— Они вроде хорошие люди, им можно доверять, но...
Кеи-тян дрожит.
— Цезарио Виола ужасный человек...!
Кеи-тян испытывал неописуемый страх перед Виолой...
Его тело ужасно тряслось.
Виола — садист... сумасшедший извращенец.
— Всё хорошо, Кеи-тян.
Сказал я.
— Вернёмся в Японию. Виола не будет нас там преследовать.
Хоть я и говорю это...
Я тоже волнуюсь.
Мы прожили с Виолой больше года.
Кровь и крики... Вульгарная улыбка Виолы.
Смех Розалинды.
Страх перед Цезарио Виолой заставлял вздрагивать наши сердца.
— Что будет,когда мы вернемся в Японию?
Эм...?
— Сестра... тебе нужно вернуться в Японию. Возвращайся и будь счастлива. Учись, люби... много смейся! Ради меня.
— Кеи-тян ... что ты такое говоришь?
Кеи-тян медленно посмотрел на меня.
— Я... я никуда не гожусь..
Кеи-тян ..!
— Это не правда! Говорю тебе, это не так!
— Нет... Онии-тян, я парень... изнасилованный много раз Цезарио Виолой... мое тело никуда не годится.
Кеи-тян ребенок.
Он был невиноват...
Он не может вынести, что его тело было запятнаным.
— Я не смогу женится. Я не смогу полюбить женщину...!
И...
Я была ребенком.
— Поэтому... Сестра, не говори что выйдешь замуж за Кеи-тян!!!
Я взяла своё банное полотенце..!
Я обнажила своё тело перед Кеи-тян...
— Давай поженимся... мы сможем пожениться сегодня же вечером!
Я демонстрирую ему свою промежность без пояса верности.
— Я не знаю что будет завтра, поэтому... если нас когда-нибудь поймает Виола, Кеи-тян может умереть. Как и Онээ-тян. Но, сегодня всё иначе... мы свободны. В этот момент!
Я встала на колени перед Кеи-тян... голая.
— Сейчас... Онээ-тян станет невестой Кеи-тян. Я сделаю всё... давай поженимся. Сегодня... эй, Кеи-тян!!!
Кеи-тян.
— Сестрица!
В слезах он бросается на меня.
Я крепко обнимаю Кеи-тян.
— Говорю тебе... не плачь. Ты ведь мужчина, верно?
— Онээ-тян... Онээ-тян!!!
Кеи-тян прижимается лицом к моей груди.
Я счастлива.
— Теперь... давай сделаем это, Кеи-тян.
Я хочу посвятить всё свое время брату...
Мой разум... тело... свою непорочность.
Я посвящу всю плоть и кровь Кеи-тян.
Потому что Кеи-тян...
Он всегда терпел всё ради меня...
— Возьми свою сестру.
— Эмм?
— Я хочу что бы ты взял меня... Я хочу быть съеденой Кеи-тян...!
Я попробовала поцеловать Кеи-тян.
И всё ещё...
— Прости, сестра.
Кеи-тян прерывает мой поцелуй.
— В чем дело, Кеи-тян?
Кеи-тян?
— Я не могу осквернить Онээ-тян.
Осквернить?
Осквернить?!
— Я люблю Онээ-тян. Онээ-тян очень красивая и добрая.
— Кеи-тян... Онээ-тян тоже любит Кеи-тян.
Какое счастье... Я попыталась обнять Кеи-тян.
И всё ещё...
Кеи-тян схватил меня за плечо и попытался избежать этого.
— Поэтому... Я не могу сделать что-то, что осквернит Онээ-тян...!
Кеи-тян.
— Онээ-тян живет для меня, поэтому я жив до сих пор. Я терпел, как бы тяжело не было... Виола обещал мне. Пока я делаю всё, что он скажет... Он и пальцем не тронет Онээ-тян...!
Кеи-тян заставил себя улыбнуться.
— Если Онээ-тян изнасилуют... я не выдержу этого. Я уже видел смерть отца и матери. Если Онээ-тян когда нибудь изнасилуют... я покончу с собой... вот что я сказал Виоле... Поэтому Виола не тронул чистоту Онээ-тян...!
Кеи-тян...
Ты отдал своё невинное тело, чтобы обеспечить мне безопасность?!
— Но... я испорчен. Мы сбежали от Виолы. Хоть это всё из-за Розалинды, но Виола не простит нас. Если мы вернемся сейчас... Онээ-тян схватит банда Виолы... Много тех, кто хочет Онээ-тян...!
Я вздрогнула.
— Поэтому... Кеи-тян, обними Онээ-тян! Онээ-тян отдаст свою девственность Кеи-тян!
Кеи-тян покачал головой.
— Онээ-тян следует вернуться в Японию, сохранив свюю невинность. Потом найти настоящую любовь... Тебе нужно подарить свою девственность тому, кого полюбишь всем сердцем!
— Я всем сердцем люблю тебя, Кеи-тян...!
Я кричу на Кеи-тян, словно цепляясь в него.
Но..!
Кеи-тян сказал...!
— Господь не позволит этого... мы брат и сестра...!
Кеи-тян...
Даже в такой жуткой ситуации...
Он страдал, плакал, переживал, терпел...
И всё же.... воля Божья?!
Божья воля...?!
Божья воля...?!
Божья воля...?!
Как бы сильно мы не молились, он не помог нам...!
— Давай помолимся, Онээ-тян.
Сказал Кеи-тян.
— Я... я помолюсь за Онээ-тян. Онээ-тян, молись за меня...!
Кеи-тян с грустью ухмыльнулся.
Это правильно.
Мы с детского сада ходили в протестантскую церковь.
Поэтому... мы всегда молились в наше время.
Я перестала делать это после поступления в школу.
Кеи-тян продолжает.
Перед всеми тремя приемами пищи... прежде чем лечь спать...
— ...Иже еси на небеси...
Кеи-тян читает молитву.
Я... всё еще не вижу смысла в "Машимасу".
В конце концов то, что мы учили в детском саду относится к Хирагане.
— Да святится имя Твое, Да будет воля Твоя, Да придет царствие Твое и на земле, яко на небеси.
Это просто слова.
Мы не понимаем их значения.
Это просто приятный ритуал.
— Хлеб наш насущный даждь нам днесь
И остави нам долги наши
Яко же и мы оставляем должникам нашим.
Не издевайся надо мной...
Я не могу простить... не прощу... никогда не прощу.
— Яко царствие Твое есть сила и слава, Во веки веков. Аминь.
Ах... если это Божье испытание?
Тогда Бог такой же, как Дьявол.
Заставляет нас страдать...
— Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
— Аминь.
Кеи-тян посмотрел на меня.
— Онээ-тян всё хорошо. Я уверен, что всё будет хорошо.
Кеи-тян, я...
— Я обязательно защищу Онээ-тян.
Я та, кто хочет защищать тебя.
Но, я женщина...
Кеи-тян защищал меня всё это время...
Хоть я и старшая сестра.
— Онээ-тян, давай сегодня ляжем спать вместе... держась за руки.
Кеи-тян улыбнулся...
Моё сердце кольнуло.
— Ну... если это то, чего хочет Кеи-тян.
Я просто хочу обнять Кеи-тян.
Я хочу отдать ему своё тело и своё целомудрие.
Но, в реальности...
Мы спали, держась за руки.
Хоть и лежали на одной кровати, руки — это единственное чем мы соприкасались...
Было грустно
Было больно.
Но... Кеи-тян.
Не просил большего...
Поэтому и я не могу просить.
Если бы я настояла, я бы причинила сердечную боль Кеи-тян.
До сих пор Кеи-тян жестко насиловал Виола.
Если я сделаю это... это не будет ничем отличаться от изнасилования.
Следовательно...
Нет... это не то.
У меня не было женского обаяния.
Виола не обратил на меня внимания, как на женщину....
Кеи-тян... не принимал меня как "женщину".
Поэтому... я не могу требовать этого.
Это расстраивает меня...
Несчастье...
Я..
Я всю ночь мочу слезами подушку...
Я не должна была рождаться женщиной.
Потом...
Кеи-тян сказал в темноте...
— Прости... Онээ-тян.
— Нет... Кеи-тян, тебе не за что извиняться.
Мне не хватает женского шарма.
Следовательно.
— Видишь, я...
Вдруг сказал Кеи-тян.
— Я не могу привести свой член в состояние эрекции.
Кеи-тян...
— С тех пор как меня стал постоянно насиловать Виолой... я не гей. Я пережил это, сказав себе, что я не гей... и в результате, мне всё ещё не нравятся мужчины. Мне не приятно, когда они прикасаются ко мне.
Кеи-тян.. говорит мне что-то очень личное.
— Но видишь ли... я точно так же боюсь и женщин, которые хоть как-то приближаются ко мне.
Кеи-тян...
— Мне тяжело прикасаться к другим... Я никчемен. Я боюсь людей.
Убивает то, что случилось с нашими родителями и ужасным извращенцем...
Кеи-тян стал ненавидеть людей...!
Я отпустила руку.
— Кеи-тян, прости!
Однако Кеи-тян крепко схватил меня за руку.
— Онээ-тян исключение... Онээ-тян единственная, кого я не боюсь. Я люблю тебя!
Кеи-тян...
— Но... я не могу делать с тобой неприличные вещи. Ни с Онээ-тян, ни с другими. Мой член никогда больше...!
Ааа, я...
Какая я грешница!
— Прости, Кеи-тян... прости меня Кеи-тян!!!
Я проплакала до самого утра.
