Голос Син Юя прозвучал еще один раз, но он всего лишь объяснил несколько простых приемов обращения с мечом и все.
Девятилетний Лун Хаочень остался один в кромешной тьме пещеры в окружении взбешенных совиных муравьев и нестерпимой боли, что пронзала все его тело.
Боль ослабила скорость его взмахов в несколько раз, но как только он вспоминал о матери, сердце наполнялось храбростью.
Совиные муравьи несли с собой всего лишь острую боль, стиснув зубы он ее подавил, раз за разом взмахивая бамбуковыми мечами.
Син Юй стоял рядом с провалом. Каждую минуту выражение его лица менялось. Не единожды, он собирался толкнуть большой валун, но в последнюю секунду сдерживался.
Будь это другой юнец из Палаты Одина, он потерял бы сознание всего лишь провалившись в эту дыру. Но Лун Хаочень держался, борясь с накатывающимися волнами совиных муравьев. Они не ядовиты, но их укусы очень болезненные. Тела муравьев, длиной в 1 цунь (3,33 см), не слишком крепкие, но обладают удивительной для своего размера атакующей мощью.
Выражение лица Син Юя продолжало меняться, его методы тренировок Лун Хаоченя и вправду были бескомпромиссными. Пока Лун Хаочень сможет это вынести, его душевные силы, которые и так отличаются от сил обычных людей, будут развиваться с максимальной скоростью. У этой тренировки есть и дополнительные преимущества. Она закалит его волю.
Прошло полчаса. Для Лун Хаоченя эти полчаса казались вечностью, все его тело онемело от боли. Не в силах больше поднять меч он упал потеряв сознание.
В этот момент закрывающий вход камень отодвинулся. Огромная сила обволокла тело Лун Хаоченя и подняла вверх. Бесчисленное множество совиных муравьев никак не могли от нее уклониться, и эта сила их отталкивала.
Скорее всего, это было делом рук Син Юя. Но при виде Лун Хаоченя, он глубоко вздохнул. По его взгляду было видно, что он больше не в силах сдерживать рвущиеся наружу эмоции.
Все тело Лун Хаоченя было истерзано. Все вспухшее от многочисленных укусов, его красивое маленькое личико было не узнать. Бамбуковые мечи были покрыты следами от столкновения с совиными муравьями.
Син Юй спешно заставил Лун Хаоченя вдохнуть какое-то красное снадобье, после чего с невероятной скоростью понес его в сруб.
Всего срубов было три: не считая тех, что принадлежали наставнику и ученику, был еще и третий сруб, куда Лун Хаочень ни разу не заходил. Именно туда его принес Син Юй.
Из дверей сруба повалил густой пар. Внутри деревянного сруба находился камень, вокруг которого была выкопана купальня. Если быть точным, то сначала здесь располагалась купальня, а потом вокруг нее возвели сруб.
Вода выливалась за края купальни и был заметен ее коричневый цвет, который придали лекарственные травы.
Син Юй быстро снял с Лун Хаоченя рваную одежду и аккуратно опустил его тело в купальню так, чтобы голова осталась над поверхностью воды.
Горячий источник был выкопан Син Юем, но Лун Хаочень, будучи без сознания, об этом не знал. Целебных трав в купальне было столько, что даже стоимости 10 000 Начальных Тренировочных Снадобий не хватит, чтобы их всех купить.
Спустя полчаса Син Юй заметил, как опухшие места на теле Лун Хаоченя начали постепенно исчезать, после чего покинул сруб.
Солнце медленно садилось за горизонт, и вскоре опустились сумерки.
— Как все болит. Ааааа! — закричал Лун Хаочень, придя в себя прямо в купальне.
Двинувшись, он тут же потерял равновесие. Купальня была не такой уж глубокой, но он все же умудрился хлебнуть воды. Из купальни послышался кашель.
— Где это я? — Лун Хаочень огляделся.
Нестерпимая боль прошла и не считая его полной наготы, чувствовал он себя хорошо.
Открылась дверь, и вошел Син Юй с одеждой в руках.
— Оденься и выходи, — коротко бросив, он снова вышел.
Лун Хаочень в замешательстве вылез из воды, вытерся полотенцем и оделся. А потом, на него накатили воспоминания о пещере с совиными муравьями.
Вспомнив нестерпимую боль, он поежился. В тот раз только благодаря храбрости он смог выдержать эти мучения. Думая об этом он снова почувствовал отголоски той боли.
Открыв дверь, он вышел наружу. Оказалось, что он был в третьем срубе. Войдя в центральный, он обнаружил на столе обильный обед.
— Давай поешь, — Син Юй вел себя так, будто ничего не произошло, указав на еду, на столе, он сам начал есть.
Глядя на своего наставника, Лун Хаочень сбивчиво начал:
— Наставник, я…
— Давай поешь, — взгляд Син Юя был непреклонным.
Лун Хаочень не посмел возразить. Поспешно сев, он, словно волк, накинулся на еду. Этим вечером голод у него разыгрался не на шутку. Его аппетит был втрое сильнее обычного. Не считая маленькой порции Син Юя, Лун Хаочень быстро прикончил все съедобное на столе.
— Скажи мне, как ты себя чувствуешь? — не дав ему убраться на столе, спокойно спросил Син Юй.
— Очень больно, — честно ответил Лун Хаочень.
— Все, что ты можешь, — холодно бросил Син Юй, — а это только начало. Выйди на улицу и захвати бамбуковые мечи.
— Хорошо.
Наставник и его ученик покинули здание и вышли на вершину горы.
Два одинаковых бамбуковых меча возникли в руках Син Юя:
— Меч — это король оружия. Им можно атаковать, им можно защищаться. Если ты хочешь защитить других, ты сначала должен уметь защищать себя. Теперь я научу тебя азам тактики ведения боя. Смотри внимательно.
Бамбуковые мечи пришли в движение. Росчерки от взмахов мечей выглядели невероятно, оставляя за собой след, они сверкали на вершине горы. Слова, сопровождавшие их, непрерывным потоком устремились в уши Лун Хао Ченя. Сегодня началась его адская тренировка.
Прошло семь дней. Син Юй каждый день учил Лун Хаоченя различным наукам: астрономии, географии, истории и прочим. На следующий день всегда проводился экзамен по заданному материалу, но для Лун Хаоченя это был самое счастливое время.
В полдень начинался ад. Гнездо совиных муравьев стало ежедневной дисциплиной, но конец всегда был один и тот же. Нечеловеческая боль заставила Лун Хаоченя молиться о смерти, но каждый раз, когда он уже был готов сдаться, Син Юй напоминал ему, что он сможет вернуться домой уже через пару дней.
Каждый раз в гнезде совиных муравьев, он тренировался до потери сознания, и каждый раз он приходил в себя посреди горячего источника, а боли как не бывало.
После обеда, тренировки возобновлялись: Син Юй преподавал Лун Хаоченю навыки и заставлял их запоминать. Глубокой ночью тренировочный день подходил к концу.
Самой болезненной вещью для Лун Хаоченя было то, что Син Юй не позволял ему спать. Поздно ночью, когда он был совсем выдохшимся, Син Юй учил его сидячей медитации, которую Лун Хао Чень назвал «спишь, пока сидишь». Поутру он просыпался от неизменного удара меча Син Юя.
