— Пока вы находись в США, почему бы вам не сходить на экскурсию? — доброжелательно поинтересовался Вильям.
— Экскурсия? Не думаю, что могу себе такое позволить. Я уже достаточно хорошо отдохнул, поэтому мне необходимо вернуться в Корею и продолжать охоту.
— Вы можете охотиться сколько угодно и здесь, в США. Количество подземелий в Америке намного больше, чем у вас в Корее.
— Даже не знаю… Я не думаю, что в этом есть особая необходимость.
— Мы так же, как в Корее, освободим вас от налогов. Наше дело еще не окончено, поэтому, прошу вас, останьтесь в Америке еще ненадолго. Все ваши расходы на время пребывания понесет правительство США.
— Допустит ли это корейское правительство?
— Мы уже получили их разрешение. С гидрой покончено, но это не означает, что опасность появления других монстров сошла на нет.
— Хорошо, я останусь. Но могу ли я пригласить сюда своего друга?
— Да, конечно. Наше правительство также понесет ответственность за все расходы вашего друга.
— Спасибо за заботу.
— Я обязан относиться так к человеку, который прибыл защищать нашу страну.
В итоге, мы с Вильямом добились своих целей.
«Я хотел поохотиться в подземельях США, хорошо, что все сложилось как нельзя кстати. Призову сюда Люсию, и мы хорошенько подчистим их подземелья».
В моих планах было воспользоваться предоставленной возможностью и увеличить свои характеристики охотой на монстров, не появляющихся в подземельях нашей страны. Мне также пошло на руку то, что под предлогом остаться и посмотреть на достопримечательности Вильям довольно агрессивно настаивал на том, чтобы я не уезжал. Для него отложенный отъезд Хён Сона тоже более чем необходим.
«Задержи его здесь любым способом», — таковым был приказ с выше.
Если бы я не поддался сладким уговорам, он, видно, был готов упомянуть даже о договоре взаимной обороны между США и Кореей. Но благодаря тому, что я довольно легко согласился, удалось избежать особых трений.
Я вызвал Люсию в США.
Пятилетний запрет Люсии на выезд из страны оказался в своем роде камнем преткновения, но в итоге ей позволили покинуть Корею при условии предоставления гарантии от моего имени.
Таким образом мы с Люсией проводили неторопливый отпуск, оплаченный правительством США. Наше проживание оказалось действительно роскошным. Америка также предоставляла нам огромные особняки с бассейнами, самые дорогие номера в отелях и лучшие рестораны. Мы с огромным удовольствием проводили время, рассматривая местные достопримечательности. Я хоть иногда и наведывался в подземелья легендарного уровня, но по большей части проводил время отдыхая в своих покоях.
Управление разведки США сочло, что Люсия — моя любовница. Но это было только видимостью. На самом же деле днем мы отсыпались, а вот наши двойники создавали видимость того, что мы с Люсией весь день проводили за осмотром достопримечательностей, или же что я один периодически выползал на охоту в подземелье легендарного уровня. В действительности мы тайно покидали жилье каждую ночь, чтобы поработать над улучшением наших характеристик в обычных и редких подземельях.
Инукусо предоставил нам регистрационную карту Игрока для доступа в обычные и редкие подземелья страны. Он гражданин Японии, который прибыл в США для экспедиционной охоты, поэтому его карта настоящая, а не подделка. После потери региона Кюсю количество подземелий уменьшилось, в связи с этим в Америку приезжало много японцев для проведения экспедиционных вылазок в подземелье, это не вызвало никаких подозрений.
Мы с Люсией старательно обходили все подземелья по ночам, чтобы развивать свои возможности. Благо, из-за большой территории в Америке было их огромное разнообразие.
Нам удавалось создавать вид того, что мы наслаждаемся дарами роскошной жизни, объезжая все штаты Америки. США одаривало нас довольной улыбкой, радуясь тому, что мы пользуемся их предложениями.
Корея же, напротив, начала всё больше проявлять беспокойство о том, что я не возвращался обратно, хотя уже настало время.
***
— Какого черта он все еще не вернулся? Уже прошло три месяца с того момента, как Хён Сон уехал в США! — с недовольным лицом спросил у Син Юн А глава Ассоциации Игроков Кан Сон Ён.
— Откуда я должна знать? — ответила она.
— Эй! Ты единственная из Ассоциации, кто в близких отношениях с Чхве Хён Соном. Кто если не ты должен знать об этом?
— Прямо-таки в близких…
В ответ на тихое бурчание Юн А глава Ассоциации лишь глубоко вздохнул.
— Почему и ты так себя ведешь? Ты пыталась ему позвонить?
— Да, пыталась.
— Ну, и? Что он сказал? Когда вернется в Корею?
— Хён Сон сказал, чтобы мы не волновались об этом. Он вернется после путешествия по США.
— Серьезно, что это за такое долгое путешествие? Будто там, в Америке, есть на что смотреть…
— Этого я тоже не знаю.
— Кстати, с чего это ты мне так дерзишь? — с недоумением спросил Кан Сон Ён.
Син Юн А отвечала односложно, да и выражение ее лица не выражало ничего хорошего. Можно было подумать, что у нее что-то болит и сильно беспокоит.
— Разве? Я не заметила, — ее голос задрожал и повысился.
«Действительно груба».
Ее и правда беспокоила душевная боль.
Глава Кан Сон Ён тяжело покачал головой. Ему хотелось понять, почему она такая злая.
Вдруг он вспомнил о тех тонких намеках на эмоциональную связь между Син Юн А и Чхве Хён Соном.
— У тебя случайно нет чувств по отношению Чхве Хён Сону и его усп…
— Что… Что вы говорите?!
Девушка явно была сильно смущена, ее лицо сразу же покраснело.
— Кажется, я прав. Так вот, почему ты такая злая последнее время!
— С чего бы это мне? Да еще и к нему… Сколько мне лет, чтобы испытывать какие-то чувства к Хён Сону, которому нет и тридцати? Сдался он мне!
— Эх, разве человеческое сердце так легко поддается какой-либо логике? Что в этом такого, если кто-то моложе тебя? Знаешь, возраст в этом деле роли не играет. Ты же не ровно дышишь к Хён Сону, к тому, чего он достиг в свои-то годы, да?
Лицо Син Юн А после его слов еще гуще залилось краской. Девушка чувствовала, что все ее скрытые эмоции вывернули наизнанку. Ей захотелось выпрыгнуть из окна и убежать куда-нибудь.
— Не смущайся так сильно. Разве кому-нибудь удалось подчинить свои чувства разуму? Голова и сердце всегда идут разными путями. Голова говорит не делать этого, а сердце противится его указам.
— Нет, все не так.
— Что значит «не так»? Все именно так! Я же прав. Я теперь понял, почему ты так грубо себя ведешь. Ладно, я разрешу эту проблему.
— Да я же сказала, что это неправда! — Син Юн А снова повысила голос.
Но в то же время слова, сказанные главой Кан Сон Ёном, не выходили у нее из головы. Его уверенное заявление, что он знает, как разобраться с этим, вселило в нее надежду.
Глава Кан Сон Ён был самопровозглашенным знатоком в любовных отношениях. К тому же он довольно рано женился, завел троих детей и был примерным семьянином.
Вдруг выражение лица главы Ассоциации Кан Сон Ёна внушило Син Юн Е очень сильное доверие.
— Как вы собираетесь решить эту проблему? — спросила она, внезапно набравшись смелости.
(В корейском языке «зависть» и «ревность» — это одно слово. В контексте этой главы, Кан Сон Ён решил, что Син Юн А завидует успехам Чхве Хён Сону, когда сама же Син Юн А его слова о «чувствах к главному герою» восприняла как «ревность».)
