Юн Уфэн скрывал свою силу. От него не исходило никаких пульсаций энергии, поэтому он выглядел как обычный старик. Если только человек не достиг определенного уровня развития, то не мог заметить, что здесь сидит Хаотический Прайм!
Даже среди высших организаций Земли Ледяного Полюса такой человек мог быть великим старейшиной с огромным статусом и авторитетом.
Цзянь Чен глотнул алкоголя из фляги и, пошатываясь, поднялся по ступеням. Он направился прямо к столу Юн Уфэна.
Цзянь Чен подошел к столу с другой стороны и с размаху поставил на него флягу с алкоголем, отчего раздался сильный стук. Весь трактир слегка содрогнулся.
Фляга не была большой, но казалось, что она весит целую тонну!
Взглянув на незваного, незнакомого мужчину, который был пьян до помутнения рассудка, Юн Уфэн нахмурился. Он стал нетерпеливым и сурово произнес:
— Уважаемый, это место уже занято. Вы пришли не туда.
— Старший Юн, это я. — Ответил Цзянь Чен.
Его голос был таким же серьезным, только немного более хриплым.
Лицо Юн Уфэна изменилось. По знакомому голосу он сразу понял, кто это. Его взгляд остановился на незнакомом лице Цзянь Чена, и он не мог не покачать головой. До сих пор он не знал, как на самом деле выглядит Цзянь Чен.
— Зачем ты пришел? — Спросил Юн Уфэн.
Он смотрел на несчастного Цзянь Чена с некоторым беспокойством и сомнением.
Они с Цзянь Ченом познакомились совсем недавно, но сражались бок о бок, поэтому он прекрасно понимал, что Цзянь Чен не тот человек, который легко поддается эмоциям. Когда дело доходило до убийства людей, он никогда не проявлял слабости или милосердия, а его методы были непостижимы и многочисленны. Даже первый великий старейшина Храма Луны, Юэ Угуан, сильно пострадал от его рук и, в конце концов, умер.
В результате, Юн Уфэн считал Цзянь Чена жестким и беспощадным человеком.
Но сейчас, такой хладнокровный и решительный эксперт, как он, был переполнен горем, что крайне удивило Юн Уфэна.
— Я… я… возможно, навсегда потерял близкого мне человека.
Голос Цзянь Чена был довольно невнятным. Сказав это, он схватил флягу и отпил из нее. Затем он снова сильно ударил флягой о стол и, не удержавшись, схватил со стола кусок мяса, набив им рот.
Юн Уфэн тут же выпустил невидимую силу, которая защитила стол, являвшийся обычным предметом и не способный выдержать слишком большой силы.
— Близкий тебе человек в опасности? — Обеспокоенно спросил Юн Уфэн.
Он был полон вопросов. Мало того, что этот загадочный эксперт перед ним был силен, так еще и имел связи с кланом Небесного Журавля.
Кроме того, он даже на равных общался с Сектой Демонов Небес, которую боялись все пиковые организации Земли Ледяного Полюса.
Учитывая его статус и происхождение, в глазах Юн Уфэна он был способен делать все, что захочет на Земле Ледяного Полюса. С какой опасностью он не мог справиться?
Цзянь Чен покачал головой. Он находился не в духе, а его глаза были тусклыми.
— В клане, где я родился, у меня было два старших брата и старшая сестра. В прошлом, когда я был совсем юным, меня очень долго игнорировали, потому что по результатам теста у меня не было способностей к саморазвитию. В то время мой статус в клане был настолько низок, что даже слуги могли притеснять меня. Даже мой отец делал вид, что меня не существует. В те времена единственным человеком во всем клане, который проявлял ко мне теплоту, помимо моей матери, была моя старшая сестра. Благодаря ей у меня остались счастливые воспоминания о детстве. Этот опыт, по сути, выгравирован в моем сердце. Он оставил след, который никогда не сотрется.
Наткнувшись на Юн Уфэна, Цзянь Чен как будто наконец-то нашел того, с кем можно поговорить и излить все свои горести. Он выпустил все накопившиеся внутри него эмоции посредством разговора, постепенно рассказывая о своих переживаниях.
Юн Уфэн не прерывал его. Он был лишь слушателем, спокойно внимая словам Цзянь Чена. Его мрачные глаза светились любопытством.
В его глазах Цзянь Чен всегда был очень загадочным. Даже его истинная личность оставалась тайной. Сейчас был первый раз, когда он услышал о прошлом Цзянь Чена.
— Моя старшая сестра всегда была очень добра ко мне, с юности и до зрелого возраста. Чтобы позволить мне стать сильнее, она была готова повлиять на свое собственное развитие, лишь бы поделиться со мной чрезвычайно ценными ресурсами. Только потом я узнал, что моя старшая сестра на самом деле является реинкарнацией чрезвычайно могущественной личности. Сейчас воспоминания, принадлежащие этой фигуре, вот-вот вернутся. Когда моя сестра восстановит свои воспоминания о прошлой жизни, она станет совершенно другим человеком. И в силу определенных обстоятельств я могу оказаться вынужден пойти против своей старшей сестры. Мы даже можем столкнуться в битве.
Как только он это сказал, Цзянь Чен почувствовал, что его сердце разрывается на части. Он сильно вздрогнул.
Это было последнее, что он хотел бы увидеть!
Однако он также понимал, что в мире существует множество вещей, не зависящих от него.
— Эх, по сравнению со мной, тебе очень повезло. По крайней мере, твоя родственница еще жива. Она все еще существует в этом мире. Неважно, чем закончатся ваши отношения в будущем, по крайней мере, она все еще рядом. Что касается меня, то я остался совершенно один в этом мире. У меня больше нет никого, о ком я заботился раньше.
Юн Уфэн издал продолжительный вздох. В этот момент он, казалось, стал еще старее.
— Изначально у меня была малютка Юэ. Она не связана со мной кровным родством, но я уже давно стал относиться к ней как к собственной внучке. Однако теперь я даже не знаю о ее судьбе. Малютки Юэ, вероятно, уже нет в живых.
Глаза Юн Уфэна были пусты и наполнены нескрываемой печалью.
Вот так два человека, убитые горем из-за потери близких, начали долгий разговор в трактире. Они рассказывали друг другу о том, что принесло им печаль, словно пытаясь таким образом выплеснуть свои чувства.
Цзянь Чен пробыл в трактире целых семь дней. За это время, кто знает, сколько вина он выпил. Алкоголь пропитал его одежду, из-за чего вокруг стояла сильная вонь. Если бы не невидимый энергетический барьер, блокирующий все звуки и запах, эта вонь от алкоголя, вероятно, уже распространилась бы по всему трактиру.
Семь дней спустя Цзянь Чен, казалось, наконец-то все обдумал. Он постепенно вышел из состояния печали от потери близкого человека.
— Вы правы, старший Юн. Я мог навсегда потерять свою старшую сестру, но, по крайней мере, она все еще жива, и у нее все хорошо. Неважно, как моя старшая сестра будет относиться ко мне в будущем, узнает ли она меня или нет. Все это неважно. Пока в моем сердце остается моя старшая сестра, этого достаточно.
Цзянь Чен решительно встал.
— Сестра, независимо от того, как ты поступишь в будущем, ты навсегда останешься моей старшей сестрой. Это то, что никогда, никогда не может быть изменено.
Все его уныние исчезло. Он допил оставшуюся во фляге жидкость и рассмеялся, после чего небрежно выбросил флягу в окно и бесшумно исчез.
— Ай! Какой ублюдок разбрасывается вещами? Оно попало мне в голову! Тебе жить надоело… Хм? Эта фляга на самом деле святой артефакт высшего качества! Хахаха, эта фляга моя!
