По сравнению с Дунлинь Яньсюэ, которая смутилась, словно юная девушка, Цзянь Чен оставался чрезвычайно спокоен. Его дыхание оставалось ровным, а разум — расслабленным.
Он скользнул левой рукой под руки Дунлинь Яньсюэ, подхватив ее под лопатки, а правую руку положил ей под колени. Приложив небольшое усилие, он вновь поднял стройную Дунлинь Яньсюэ.
Дунлинь Яньсюэ сразу напряглась. Хотя она культивировала уже довольно долгое время, ментально она по-прежнему оставалась молодой девушкой лет двадцати. Даже простое прикосновение мужских рук могло заставить ее покраснеть, не говоря уже о несении ее на руках.
Лицо и уши Дунлинь Яньсюэ сразу стали ярко-красными. Поскольку Цзянь Чен держал ее очень близко к себе, ее голова практически прижималась к груди Цзянь Чена. Она даже почувствовала уникальный запах мужчины, исходивший от тела Цзянь Чена.
В этот момент у Дунлинь Яньсюэ закружилась голова.
Цзянь Чен оставался невозмутимым. Он сконденсировал на спине пару крыльев из Сияющей Святой Силы, и, взмахнув ими, устремился в полет над землей с Дунлинь Яньсюэ на руках. Он демонстрировал силу, которой должен был обладать Сияющий Святой Мастер с одноцветным Духовным Ядром.
— Я надеюсь, что Цин Шань не придет за нами в ближайшее время, или мне, вероятно, придется разоблачить себя перед Дунлинь Яньсюэ, — несмотря на то, что Цзянь Чен держал на руках красавицу, он не особо думал об этом. Он лишь молился про себя, чувствуя некоторое беспокойство.
От Дунлинь Яньсюэ напрямую зависело, сможет ли он войти в Башню Сияния или нет, поэтому она не могла умереть здесь.
Однако Дунлинь Яньсюэ уже получила тяжелые травмы. Она не могла даже совершать простые действия, поэтому, если Цин Шань в такое время действительно бросится за ними в погоню, она определенно не сможет выдержать ни единого удара от него. Цзянь Чену придется выступить вперед.
Однако Дунлинь Яньсюэ быстро очнулась. Если он раскроет свою силу перед ней, его обязательно разоблачат.
В результате, больше всего Цзянь Чена беспокоило то, что Цин Шань, возможно, последует за ними.
По мере того, как Цзянь Чен продолжал нести Дунлинь Яньсюэ, она постепенно успокаивалась. Несмотря на то, ей очень не нравилось происходящее, она знала, что ничего не может изменить. В результате, ей пришлось постепенно принять то, что Цзянь Чен нес ее на руках.
Дунлинь Яньсюэ начала незаметно изучать Цзянь Чена. Когда она обнаружила, что он был сосредоточен лишь на передвижении, и у него не было иных мыслей, ее мнение о Цзянь Чене снова немного изменилось.
— Хотя он стал моим стражем, чтобы приблизиться ко мне, по крайней мере, он не похож на других восемь стражей, которые бросили меня, когда я столкнулась со смертью. Когда Цин Шань ранил меня, и я потеряла сознание, он тоже не бросил меня и не сбежал сам, — думала Дунлинь Яньсюэ. Даже сама Дунлинь Яньсюэ не заметила, что ее мнение о Цзянь Чене улучшилось.
Даже ее внутреннее сопротивление против того, чтобы Цзянь Чен нес ее, уменьшилось.
Внезапно Дунлинь Яньсюэ принюхалась к груди Цзянь Чена и сразу же удивилась, ощутив запах крови. После этого она неожиданно для самой себя разорвала одежду на груди Цзянь Чена и увидела несколько ужасных ран.
Цзянь Чен, естественно, получил несколько травм во время боя с Цин Шанем. Некоторые раны полностью зажили благодаря мощной регенерации Тела Хаоса, не оставив даже шрамов. Однако некоторые из более тяжелых ран не зажили полностью из-за того, что прошло мало времени.
Хотя Цзянь Чен, быстро переоделся в чистую одежду, он не мог смыть запах крови с себя. В конце концов, Дунлинь Яньсюэ унюхала кровь и сразу же нашла раны.
— Ты ранен? — выражение лица Дунлинь Яньсюэ изменилось, когда она увидела ужасные раны.
— Это всего лишь небольшие травмы. Ничего особенного, — безразлично ответил Цзянь Чен, застонав про себя. Он никогда не мог подумать, что Дунлинь Яньсюэ внезапно начнет действовать столь несвойственным для себя образом и смело разорвет его одежду, чтобы увидеть раны.
Дунлинь Яньсюэ, которую он знал, не должна была так поступить.
Дунлинь Яньсюэ посмотрела на раны, испытывая противоречивые чувства, и тихо спросила:
— Болит?
Он явно был ранен, но по-прежнему вел себя так, словно с ним все было в порядке. Он нес ее, чтобы они могли продолжать двигаться вперед. Дунлинь Яньсюэ была глубоко тронута его поступком.
Цзянь Чен остановился, опустил голову и бросил странный взгляд на Дунлинь Яньсюэ. С каких это пор Дунлинь Яньсюэ начала заботиться о нем?
Когда Дунлинь Яньсюэ почувствовала взгляд Цзянь Чена, она также осознала, что, похоже, слишком заботилась о нем. Ее лицо слегка покраснело, и она вновь прикрыла раны на груди Цзянь Чена. Она тихо сказала:
— На что смотришь? Поторопись и продолжай двигаться. Если Цин Шань догонит нас, мы не сможем выжить.
Некоторое время спустя Дунлинь Яньсюэ не могла не спросить:
— Почему бы нам не остановиться на время и не обработать твои раны, чтобы они не ухудшились со временем?
— Они лишь поверхностные. Они не вызовут никаких проблем.
После этого они больше не говорили. Цзянь Чен довел скорость до предела того, что мог высвободить владелец одноцветного Духовного Ядра, он двигался три дня и три ночи с Дунлинь Яньсюэ на руках, вообще не отдыхая. Только после этого он начал изображать, как будто был измотан. Они остановились в чрезвычайно хорошо скрытой пещере.
В конце концов, сила владельца одноцветного Духовного Ядра была крайне ограничена. Сияющий Святой Мастер с одноцветным Духовным Ядром уже давно бы достиг предела, путешествуя три дня и три ночи с такой скоростью. Если бы он продолжил двигаться дальше, то это бы вызвало лишние подозрения. В результате, ему пришлось остановиться.
В мрачной пещере было тихо. Вставленная в потолок люминесцентная жемчужина размером с кулак слабо освещала окружение. В столь тусклом свете Цзянь Чен и Дунлинь Яньсюэ едва могли видеть друг друга.
Они сидели отдельно друг от друга. Цзянь Чен закрыл глаза и залечивал раны Сияющей Святой Силой.
На самом деле, он уже полностью выздоровел благодаря Телу Хаоса. Он использовал Сияющую Святую Силу лишь для видимости, чтобы Дунлинь Яньсюэ увидела это, и получила разумное оправдание заживлению его ран.
Дунлинь Яньсюэ села на землю перед ним, обняв колени. Она некоторое время смотрела на Цзянь Чена, испытывая противоречивы чувства.
— Ты исцелился? — когда Цзянь Чен открыл глаза и посмотрел на Дунлинь Яньсюэ, она спросила, уже зная ответ.
Дунлинь Яньсюэ была подавлена. Она сказала с беспомощностью в голосе:
— Моя душа была повреждена Боевой Силой Души. Я не могу использовать Сияющую Святую Силу. В моем теле осталась прядь Боевой Силы Души. Хотя я уже подавила ее с помощью пилюль, она не дает мне исцелиться. Я не смогу восстановиться, пока во мне остается Боевая Сила Души.
— В этом Мире Луны и Звезды нет никого, кто мог бы помочь мне очистить эту прядь Боевой Силы Души, кроме самого Цин Шаня, поэтому, похоже, я смогу выздороветь только после того, как покину Мир Луны и Звезды и вернусь в священный храм.
