Глаза Цзянь Чена очень быстро потускнели и вновь стали обычными. Старейшина Хэ Тянь и Цин Шань были слишком далеки. Они находились за пределами его поля зрения.
Цзянь Чен огляделся и бросил взгляд на восемь Сияющих Королевских Богов, которые до сих пор спорили, а также на Дунлинь Яньсюэ, которая беспомощно сидела на земле. После некоторого колебания он осторожно расширил восприятие души вдаль.
Текущий уровень культивации Цзянь Чена превышал таковой у восьми стражей. Если добавить сюда трансформацию души, становилось неудивительно, что его восприятие души было намного сильнее, чем у восьми стражей.
Цзян Чен за короткий промежуток времени преодолел дистанцию в пять миллионов километров. Однако он не остановился на этом.
Шесть миллионов километров…
Семь миллионов километров…
Восприятие души Цзянь Чена очень быстро распространилось на десять миллионов километров, и он, наконец, нашел следы Цин Шаня и старейшины Хэ Тяня.
Они двое до сих пор продолжали сражаться, порождая могущественные ударные волны. Эти ударные волны сильно влияли на восприятие души Цзянь Чена, но не полностью блокировали его, как это произошло с восемью стражами. В результате, Цзянь Чен по прежнему мог отчетливо наблюдать за битвой между Цин Шанем и старейшиной Хэ Тянем.
К этому моменту аура старейшины Хэ Тяня стала слабой. Он был тяжело ранен и потерял большую часть своей эссенции крови. Он превратился в мешок с костями, что явно являлось платой за использование различных секретных техник.
Он все больше и больше лишь блокировал атаки Цин Шаня, из его рта непрерывно текла кровь. Его конец становился все ближе и ближе.
Атаки Цин Шаня оставались такими же резкими и быстрыми, как и раньше. Его аура была настолько сильной, что поднимался ветер и клубились облака. Хотя он тоже был окровавлен, он не ослабел.
Когда восприятие души Цзянь Чена достигло их, в мрачном взгляде старейшины Хэ Тяня, уже собиравшегося пойти до конца, промелькнул свет. Казалось, будто он увидел луч надежды. Он немедленно крикнул:
— Я являюсь старейшиной Сияющего Святого Храма. Мой друг, скрывающийся в темноте, не имеет значения кто ты, пожалуйста, вмешайся. Наш Сияющий Святой Храм будет благодарен тебе.
Однако Цин Шань тоже почувствовал стороннее восприятие души. Из его холодных глаз сразу вырвался леденящий кровь свет. Он посмотрел на старейшину Хэ Тяня так, словно тот был уже мертв, и холодно произнес:
— Перестань мечтать. Кто бы ни пришел сегодня, он не сможет тебя спасти! — после этих слов одежда Цин Шаня сразу же начала трепетать, а волосы — яростно развеваться. Из его тела вырвалась ужасающая аура, заполнившая все окружение.
— Печать Горы Души! — Цин Шань скрестил руки и использовал могущественную секретную технику. После его крика мгновенно сконденсировалась смутная иллюзорная гора. Излучая огромное давление, она с ужасающей силой обрушилась на старейшину Хэ Тяня.
Старейшина Хэ Тянь взревел и также применил секретную технику. Он сжег остатки эссенции крови. Ценой своей жизненной силы он сконденсировал из Освященных Законов сияющее копье и выстрелил им вперед.
Это была последняя атака старейшины Хэ Тяня. Этой атакой он израсходовал последние силы. Он ощутил бессилие и практически делал последние вздохи.
Он использовал все свои силы в битве против Цин Шаня, но все время чувствовал бессилие перед Боевой Силой Души. Он оказался неспособен защитить свою душу, поэтому потерпел полное поражение. Ему даже не удалось нанести серьезные травмы Цин Шаню.
*Бум!*
Последняя атака старейшины Хэ Тяня столкнулась с иллюзорной горой, созданной Цин Шанем. Прозвучал сильный взрыв, и иллюзорная гора задрожала.
Однако она лишь задрожала. Последняя атака старейшины не только не смогла рассеять гору, та даже продолжила опускаться с той же скоростью, обрушив на старейшину Хэ Тяня огромное давление.
— Мой друг, пожалуйста, вмешайся! — старейшина Хэ Тянь жалобно взревел, но, в конце концов, был поражен Печатью Горы Души Цин Шаня до того, как таинственный человек смог вмешаться.
Печать Горы Души была чрезвычайно чудесной техникой. Она вообще не повредила тело старейшины Хэ Тяня. Вместо этого она напрямую обрушилась на его душу.
Слабая душа старейшины Хэ Тяня немедленно разрушилась и рассеялась.
Старейшина Хэ Тянь из Сияющего Святого Храма умер!
После смерти старейшины Хэ Тяня восприятие души Цзянь Чена отступило вдаль, словно вода, и мгновенно исчезло.
После убийства старейшины Хэ Тяня Цин Шань окинул окрестности страшным взглядом и пробормотал:
— Кто этот человек? Его восприятие души немного отличаются от обычного. Если он намеренно скрывает его, даже я не могу найти его местоположение.
— Судя по восприятию души он, вероятно, равен старейшине Сияющего Святого Храма. Это нормально, если он не является частью Сияющего Святого Храма, но я не могу проявить милосердие.
***
Сидевший на дереве Цзянь Чен в десяти миллионах километров от того места, где умер старейшина Хэ Тянь, медленно открыл глаза. Он серьезно смотрел прямо перед собой.
Он видел силу Цин Шаня. Его сила намного превышала то, что Шуй Юньлань продемонстрировала в Божественном Дворце Нептуна. Он был не слабее самого Цзянь Чена.
После смерти старейшины Хэ Тяня Освященные Мастера, находившиеся в Мире Луны и Звезды, полностью утратили способность противостоять Цин Шаню.
Естественно, Цзянь Чен слышал мольбы старейшины Хэ Тяня пред смертью. Он действительно хотел помочь, но ничего не мог сделать с расстояния в десять миллионов километров.
Но даже если бы он действительно имел возможность помочь, то ему нужно было бы хорошо обдумать вероятность того, что его личность будет раскрыта.
В противном случае, это стало бы глупым решением — он лишь обрек бы себя на смерть.
— Тебе совсем не страшно? — в этот момент позади Цзянь Чена раздался голос Дунлинь Яньсюэ. Она также прыгнула на дерево и осторожно встала на ветвь. Она смотрела на фигуру Цзянь Чена, испытывая противоречивые эмоции.
В этот момент, Дунлинь Яньсюэ с удивлением осознала, что спина Цзянь Чена казалась прямой и высокой.
Ей казалось, что он был способен удержать небо.
Однако, после этого Дунлинь Яньсюэ покачала про себя головой, отбросив столь незрелую мысль. Ее смутили собственные мысли.
В конце концов, сидевший перед ней человек был просто слабым Сияющим Святым Мастером, чья культивация даже уступала ее культивации.
— Какой смысл в страхе? В прошлом мне приходилось оказываться в гораздо более безысходных ситуациях. С моей точки зрения, опасность, с которой ты сейчас столкнулась, просто ничто, — спокойно сказал Цзянь Чен. Он неподвижно сидел на дереве, смотря вперед.
Дунлинь Яньсюэ была слегка удивлена, когда увидела уровень самообладания Цзянь Чена, которого не хватало даже восьми Сияющим Королевским Богам. Она невольно более внимательно всмотрелась в Цзянь Чена.
В этот момент она внезапно для себя обнаружила, что ей, похоже, не удавалось полностью разглядеть Цзянь Чена.
Однако когда она вспомнила о намерении Цзянь Чена сблизиться с ней, то вновь почувствовала сильное отвращение.
— Чан Ян, мы оказались в опасности. Ты сильно жалеешь о том, что стал моим девятым стражем? — спросила Дунлинь Яньсюэ. Она говорила очень тихо, очень равнодушно и немного холодно.
— Я не жалею об этом, потому что хочу войти в Башню Сияния. Единственный выбор — стать стражем одного из пяти кандидатов, — ответил Цзянь Чен. Он говорил очень спокойно.
Дунлинь Яньсюэ нахмурилась. Когда она хотела спросить у него, почему он зашел так далеко, когда мог просто попросить вице-лидера впустить его в Башню Сияния, Цзянь Чен взглянул на восьмерку Сияющих Королевских Богов и сказал:
— Они закончили обсуждение. Пойдем, посмотрим, что они решили.
После этих слов Цзянь Чен медленно соскользнул с дерева и направился к восьми стражам. Дунлинь Яньсюэ пришлось проглотить вопрос, висевший на языке.
