Лицо Наньгун Сюя уже покрылось в слоем холодного пота. В тот день он добросовестно, до последней мелочи, рассказал обо всем директору и его заместителю. Хотя он и не совсем был согласен со способом, которым эти начальники уладили это дело, его положение не позволяло ему вмешаться.
Наньгун Сюй все еще мучился, пытаясь придумать достойный ответ, когда заметил, что рука Лун Ци, сжимавшая рукоять свисавшего с его пояса меча, вдруг напряглась, и из ножен показались два дюйма сияющей стали!
Намек был предельно ясен.
Наньгун Сюй сглотнул.
У него не было выбора, кроме как перед всеми собравшимися правдиво рассказать обо всех событиях, что случились в тот день. Он с точностью до последнего слова повторил то, о чем он сообщал ранее.
Наньгун Сюй поведал обо всем, начиная с того момента, как повел свою команду в Лес Боевых Духов на поиски Лу Вэй Цзе, о том, как Лу Вэй Цзе рассказал ему всю правду о случившемся, и вплоть того, как сопроводил Лу Вэй Цзе, Нин Синь и остальных обратно в Академию Западного Ветра, не забыв упомянуть и о дискуссиях на этот счет между директором и его заместителем.
Не было упущено ни единой подробности, и все было показано предельно ясно.
Лицо Фань Ци выражало вину, тогда как Нин Жуй покраснел от гнева.
Окружавшие их ученики едва слышно перешептывались, вызывая непрерывный шум, из-за которого в голове начинало гудеть.
— Старшего Лу на самом деле сделали козлом отпущения? Теперь очевидно, что начала все это Нин Синь, а старшего Лу заставили понести за это ответственность.
— Ну, Нин Синь все-таки дочь заместителя, она из благополучной семьи, как могут простые ученики сравниться с ней?
— Как она могла оказаться настолько бесстыжей? Она на самом деле попыталась убить людей, чтобы потом разграбить их тела! И теперь она на ножах с армией Жуй Линь и с Пиком Шагающего Облака.
— Заместитель директора все это время только делал вид, что он такой достойный и неподкупный, никогда бы не подумал, что он способен на такие позорные поступки.
Поднялись непрерывные обсуждения, и всего за несколько минут репутация Нин Жуя и Нин Синь упала ниже дна глубокого ущелья.
Нин Жуй чувствовал, что должен как-то возразить, но не мог ничего сказать. Тогда все случилось слишком внезапно, и хотя он быстро принял меры, пытаясь устранить эту проблему, было несколько мест, которые он просто не успел скрыть.
И теперь Цзюнь У Се сможет полностью использовать их, обратив против него, и он просто не знал, как вернуть себе контроль над ситуацией.
— И это ответ, который дает нам ваша уважаемая академия, верно? — Цзюнь У Се издала еще один леденящий душу смешок. Ее глаза смотрели мимо Фань Ци прямиком на Нин Жуя.
— Это было просто огромное недоразумение! Это была чистая клевета, которую придумал Лу Вэй Цзе, рассердившись на то, что его изгнали! — Нин Жуй сделал последнюю отчаянную попытку спасти ситуацию, когда увидел смертельно бледное лицо своей дочери. Его сердце сжималось при виде ее в таком состоянии.
— Недоразумение? Вы говорите мне, что люди армии Жуй Линь и Пика Шагающего Облака тоже ложно обвиняют академию? Или вы считаете, что, помимо вас и вашей дочери, все остальные вступили в сговор и специально пытаются усложнить вам жизнь? — Цзюнь У Се не собиралась так легко отпускать Нин Синь. После этого она обратилась к Фань Ци: — Что директор скажет на это?
Фань Ци уже весь залился потом. Он знал правду об этом деле. И согласился скрыть ее только потому, что Нин Жуй слезно умолял его. Теперь же, когда Цзюнь У Се раскрыла истину перед всеми собравшимися здесь, он оказался в полной растерянности.
— Это была не я! Это правда не я! Это все Инь Янь! Это Инь Янь заманил духовного зверя! Я не имела к этому ни малейшего отношения! — от осознания, что ее вот-вот признают виновной, Нин Синь пришла в ужас. Она больше не могла думать ни о чем другом и просто закричала, указывая на отчаянно сжавшуюся фигуру Инь Яня.
Инь Янь и так уже был настолько безнадежно испуган, что пошевелиться не мог, а теперь еще услышал, как его обвинила Нин Синь. Он поднял голову в шоке, и на его лице было написано полнейшее недоверие.
Он никогда и представить себе не мог, что Нин Синь свалит всю вину на него.
— Инь Янь, тогда я видела, каким ты был жалким, поэтому попросила своего отца защитить тебя. Но я не думала, что из-за этого мой отец окажется замешан в этом деле. Я была слишком мягкосердечна, это правда не имеет ничего общего со мной и моим отцом, — под влиянием момента Нин Синь поспешно решила переложить всю ответственность за случившееся на Инь Яня, и ее глаза внезапно стали мстительными и ядовитыми.
