Налитые кровью глаза Цинь Юэ, не отрываясь, смотрели на Цзюнь У Се, наполненные ненавистью и болью. Никто не мог представить себе муки, которые он испытывал. Он не мог даже пошевелиться, а пронзавшая тело сильная боль едва не сводила его с ума.
Ему казалось, будто миллионы муравьев вгрызаются в его кости, кусочек за кусочком разъедая его плоть вместе с костями. В тот момент Цинь Юэ желал только одного — чтобы смерть забрала его как можно скорее!
Боль от пытки двуглавой костяной змеи ни в малейшей степени не могла сравниться с тем, что он ощущал сейчас!
Несколько раз во время этого испытания он был готов отключиться, но вонзенные в него серебряные иглы поддерживали его в сознании, не позволяя ему отдохнуть в забытьи.
Хотя прошло лишь несколько мгновений, для Цинь Юэ они были сравнимы с долгими годами. Он был вынужден оставаться в сознании, тогда как его сердце разрывалось от боли, заставляя его страстно жаждать смерти, но дверь в мир смерти оказалась закрыта для него.
За тот краткий миг воля Цинь Юэ рассыпалась, обратившись в ничто, и кровь окрасила его губы — не прекращая выть, он, наконец-то, открыл рот и заговорил:
— Под камнем за моим стулом в моем кабинете!
Пусть смерть придет!
Придет скорее!
Эти муки были слишком невыносимы, и он больше не мог вытерпеть ни секунды!
«Простите!»
«Мне очень жаль!»
Если бы он знал, что когда-нибудь наступит такой день, то ни за что бы не узурпировал трон монарха! Ему хватило бы и места скромного ученика, лишь бы не подвергаться этой пытке!
Цзюнь У Се обернулась и посмотрела на Хуа Яо. Хуа Яо застыл в шоке, прежде чем накрыл ладонью одной руки кулак другой, благодаря Цзюнь У Се, и сразу же вместе с Цяо Чу направился в кабинет Цинь Юэ, намереваясь забрать нужный им предмет.
В главном зале Цзюнь У Се окинула взглядом прижавшихся друг к другу бледных старейшин, которые не сводили широко раскрытых глаз с Цинь Юэ, молившего о смерти. Затем с улыбкой повернулась к Му Чэню.
— Ты хочешь сделать это сам?
Му Чэнь прищурил наполненные злобой глаза. Он, не испытывая ни капли жалости, посмотрел на яростно трясущегося на полу Цинь Юэ.
И пусть в этот момент Цинь Юэ выглядел слишком жалким, однако вся жалость к нему была полностью вытеснена ненавистью!
Он никогда не забудет то время, когда его родители умерли от яда прямо перед Цинь Юэ. Он отчетливо помнил выражение лица Цинь Юэ, ставшее отвратительным от злобы и триумфа. Он вспомнил ныне покойных старейшин, которые остались верны предыдущему монарху, за что и были беспощадно убиты Цинь Юэ, один за другим.
Цинь Юэ не заслуживал жизни!
Но его смерть не должна быть столь легкой!
Одна его жизнь не могла искупить все эти грехи!
Цинь Юэ сломал ему жизнь, и Цинь Юэ разрушил клан Цин Юнь!
— Нет, я хочу, чтобы он дожил до последней минуты, страдая от этой боли, — сквозь стиснутые зубы сказал Му Чэнь, и его глаза ярко вспыхнули ненавистью.
Цзюнь У Се больше ничего не сказала и отвернулась от Цинь Юэ. Она оставила Му Чэня в покое, давая ему время медленно насладиться своей местью, не пытаясь украсть у него ни капли ее сладости.
Цинь Юэ думал, что если он раскроет местоположение карты, то будет освобожден от мучений. Но ответ Му Чэня привел его в полное отчаяние. Некогда почитаемый монарх самого могущественного клана в этих землях теперь превратился в дрожащую груду плоти, лежащую на полу. Его тело корчилось от испытываемой им боли.
Его глаза молили о быстрой смерти.
Но, пока не истечет отпущенное ему время, это страстное желание не исполнится.
Прозвучал гонг, возвещая о наступлении полудня, и солнце стояло в зените. Палящие лучи солнца опустились на землю, после чего облака ядовитого тумана внезапно окутали одиннадцать Облачных Пиков. Ученики внутреннего круга различных Пиков не знали о приближающейся гибели и наслаждались обедом, с гордостью хвастаясь своими гнусными преступлениями.
Цзюнь У Се, опустив взгляд, одним плавным движением удалила иглы, все это время поддерживавшие жизнь в Цинь Юэ!
Как только иглы были убраны, глаза Цинь Юэ внезапно вылезли из орбит, его тело резко дернулось, и он, наконец, испустил свой последний вздох!
