Когда Цзюнь У Се проснулась от своих снов, солнечные лучи светили сквозь слегка приоткрытое окно и проливались на пол.
Лорд Ме Ме спал, все четыре его копыта торчали в воздухе, в то время как Жертвенный Кролик Крови лежал на его мягком животе. Время от времени одно из копыт Лорда Ме Ме подергивалось, и Кролик невольно вытягивал лапу, чтобы удержать его.
Разум Цзюнь У Се все еще был затуманен сном, и ее нос был наполнен едким запахом крови. Она помассировала свои виски, когда встала с кровати, и медленно расстегнула доспехи по частям, чтобы бросить их на пол, оставив на себе только халат из ткани.
Доспехи упали на пол с громким и ясным грохотом, шум немедленно вызвал легкую дрожь, пронзившую солдата армии Руи Лин, который стоял на страже у двери.
«Ваше Величество Император Страны Ян, мы приготовили горячую воду. Она готова к использованию. Хотели бы вы принять ванну?» Из-за двери донесся твердый голос солдат армии Руи Лин.
Цзюнь У Се слегка нахмурилась и сказала: «Тогда принеси ее сюда сейчас.»
«Да.» Солдат армии Руи Лин снаружи подавил подергивание, которое появилось в уголке его рта, изо всех сил пытаясь сохранить стоическое самообладание. Он немедленно повернулся и побежал на кухню, чтобы заставить людей доставить горячую воду в комнату.
[Молодая госпожа наконец проснулась!]
Его настроение было довольно радостным, а шаги внезапно стали легче!
Когда горячая вода была принесена в комнату, Цзюнь У Се посмотрел на свет в небе и попросил солдата армии Руи Лин принести воду.
«Как долго я спала?»
«Не много, всего полтора дня.» Сказал солдат, заставляя себя спокойно двигаться, быстро затаскивая ванну для Цзюнь У Се.
.. [полтора дня?]
Цзюнь У Се не думала, что она будет спать так долго.
«За это время что-нибудь случилось?» Цзюнь У Се подумала, что больше нет необходимости скрывать свою личность перед мужчинами из армии Руи Лин, и она спросила солдата тоном, который не мог прозвучать более безразлично и небрежно, что совершенно отличалось от манер Императора Страны Ян. Теперь, когда она снова вступила во дворец Лин, она стала вести себя в точности как член семьи Цзюнь.
Судя по обращению, которое солдаты армии Руи Лин выказывали ей ранее, она знала, что мужчины, должно быть, уже догадались о ее личности, так почему она должна продолжать скрывать это от них?
«Отчитываюсь перед молодой … Хм, Вашим Величеством Императором Страны Ян, младший Мастер оставил инструкции, что после того, как вы проснетесь, мы должны будем приготовить ванну вместе со свежим комплектом одежды. И только после того, как вы поедите, мы сможем рассказать вам о том, что происходит снаружи.»
Цзюнь У Се была слегка удивлена, и холод в ее глазах неосознанно немного смягчился.
«Понятно, ты свободен.»
Ее дядя сделал все это, чтобы она меньше волновалась и больше отдыхала. Независимо от того, кем она была в других местах, во дворце Лин Цзюнь Цин являлся ее дядей, старшим. Поэтому его указания должны быть выполнены.
Приложив много усилий, чтобы смыть кровь с своего тела, она, наконец, избавилась от зловония, которое прилипло к ней. Одежда, которую подготовил Цзюнь Цин для Цзюнь У Се, была мужским комплектом ее размера. Ее милый и внимательный дядя все продумывал.
Когда с ее тела исчезла вонь крови, она постепенно сменилась знакомым слабым ароматом трав.
После того, как она закончила принимать ванну, в комнату принесли заманчивые ароматные блюда с едой. Когда она села за обед, к ней вошли Цзюнь Цин и Лон Ци с широкими улыбками на лицах.
«По крайней мере, ты знаешь, что должна поесть после пробуждения. Как долго эта маленькая девчонка не давала себе должного отдыха, чтобы сразу же погрузиться в такой глубокий сон на целый день и еще одну половину в тот же момент, когда ее голова коснулась кровати? Тебе не удавалось бодрствовать достаточно долго, чтобы поесть, и я волновался, что ты умрешь с голоду.» Цзюнь Цин заворчал, беспомощно глядя на Цзюнь У Се. Увидев сцену, в которой его племянница, которая всегда была одержима чистотой, так крепко заснула, как только ее голова коснулась подушки, хотя все еще была одета в свои покрытые запекшейся кровью доспехи, Цзюнь Цин нашел это довольно забавным, и в то же время ощутил боль, наполнившую его сердце.
