Просто убить Цзюнь Сяня, и сила Дворца Линь уменьшится наполовину.
Независимо от того, какими способностями обладала Цзюнь У Се, она все еще оставалась ребенком, а Цзюнь Цин был всего лишь калекой, с ними двумя Дворец Линь все равно не продержался бы долго.
С того момента, как они начали все это, обратного пути у них уже не было.
Император знал о важности этого дела, и даже если Цзюнь У Се подозревала, что сегодняшнее нападение на Дворец Линь было связано с ними, у нее не было свидетелей. А если она посмеет восстать, то у него появится хорошее оправдание, чтобы подавить семью Цзюнь и обвинить ее в измене. И тем самым лишить предводителя и опечатать всю армию Жуй Линь.
Причина, по которой Император так опасался армии Жуй Линь, заключалась не только в ее военной мощи, но и в том, что она пользовалась хорошей славой и уважением среди людей королевства Ци. Армия Жуй Линь занимала важное место в сердцах людей, и даже если Император втайне подумывал о ее роспуске, ему приходилось принимать во внимание мнение жителей Ци.
Если бы он последовал своему желанию, то его просто похоронили бы под прошениями и осыпали проклятиями. Это привело бы к беспорядкам, с которыми он не смог бы справиться.
Вот только его планы не успевали идти в ногу с изменениями, в то время как Император тихо нашептывал приказы Мо Сюань Фэю, прибыл еще один полк армии Жуй Линь.
Этот полк возглавлял Лун Ци, который тащил за собой огромный мешок. Когда он приблизился к Цзюнь У Се, люди смогли увидеть, что внутри мешка шла постоянная борьба, к тому же из него раздавались такие крики, будто резали свинью.
Хм. Почему-то эти крики показались Императору немного знакомыми.
— Докладываю молодой мисс, что мы привели того человека, — сообщив о завершении своей задачи, Лун Ци отбросил мешок в сторону.
Большой черный зверь, на котором сидела Цзюнь У Се, подошел к мешку, после чего с помощью своих острых когтей крепко схватил и разорвал его, из мешка тут же вылетела пухлая, округлая фигура.
Человек покатился на окровавленной грязной земле, и его роскошные одежды покрылись пятнами. Мгновение он лежал, растянувшись на холодной земле, и пытаясь оценить ситуацию, но прежде чем он смог хотя бы попытаться сбежать, его придавила лапа черного зверя. Его лоснящееся жиром лицо было втоптано в грязь, а тем временем вокруг продолжали раздаваться крики.
Все, стоявшие на стене, мгновенно узнали этого человека!
— Цзюнь У Се! Что ты творишь! Почему вы схватили У Вана?! — лицо Императора почернело до крайности, эта втоптанная в грязь вопящая пухлая фигура была его братом, У Ваном!
Когда Цзюнь У Се увидела отвратительное выражение на лице Императора, ее тонкие губы изобразили подобие улыбки.
В лунном свете эта улыбка источала холод, заставлявший всех, кто смотрел на нее, чувствовать, будто они очутились на заснеженной равнине, чья неприветливость заставляла их зубы стучать.
Цзюнь У Се редко улыбалась, будь то в этом или предыдущем мире. Можно сказать, что ее улыбка была сокровищем!
Однако всякий раз, когда на ее губах появлялась улыбка, она была будто ящик Пандоры.
Как говорилось прежде, ее улыбка была настолько же очаровательна, насколько смертельна.
В то время как люди все еще были одержимы ее опьяняющей улыбкой, Цзюнь У Се небрежно ответила:
— У Ван втайне сговорился с нападавшими и имеет плохие намерения в отношении второго принца. Немедленно казнить его!
Этот холодный голос заставил Императора проснуться от его предыдущего оцепенения, он уставился на Цзюнь У Се и проревел:
— Цзюнь У Се! Тебе лучше не связываться…
— Ааааааах! — пронзительный крик прервал Императора. На У Вана, который до сих пор был вдавлен лапой в грязь, тут же напал черный зверь.
Вскоре из-под черного зверя выкатилась покрытая грязью толстая голова, открытые глаза которой были наполнены ужасом и смотрели на стены Дворца.
«Дедушка, У Се поможет избавиться от всех, кто пытался навредить тебе!»
