«Ты думаешь так же?» — внезапно спросила Цзюнь У Се.
Цзюнь У Яо был удивлен, и он покачал головой.
«Это просто оправдание слабых. Если бы их воля была сильной, то какая разница, какие изменения прошли с чьей-то физической оболочкой? Кто осмелится презирать ее? Если это произошло из-за окружающих людей, то они тем более не должны думать об этом. Человек должен жить для себя. Если мужчина действительно начнет презирать другого человека из-за чего-то подобного, то это означает, что он никогда не дорожил своей возлюбленной всем сердцем. Если бы он действительно любил ее, почему бы ему так думать? В конце концов, человек должен любить душу и дух, а не одну внешнюю оболочку».
Слова Цзюнь У Яо лежали в русле мыслей Цзюнь У Се. Она никогда не была из тех, кто заботился о том, что думают другие.
Только жизнь, это было самое главное!
Что касается того, что случилось с Цу Лин Юэ, то это все еще было каким-то образом связано с ней, и она не могла сидеть сложа руки и ничего не делать.
Цзюнь У Се и Цзюнь У Яо покинули подземелье.
Цу Лин Юэ была временно помещена в одну из спален в пределах Небесных Облачных Палат, а Е Ша активировал ее акупунктурную точку сна, чтобы дать ей успокоиться и не позволить причинить себе вред.
Цзюнь У Се приказала, чтобы ей принесли горячей воды и полотенца, и занялась ранами на теле Цу Лин Юэ.
Когда она лежала на кровати, было видно, что Цу Лин Юэ потеряла много веса, а ее тело было покрыто ранами и синяками. Ее ребра стали отчетливо видны под тонкой кожей. Тяжелая потеря крови и длительные муки сильно ослабили ее, но самыми серьезными повреждениями казались травмы на ее четырех конечностях.
Ее губы были сильно разбиты, и она была серьезно обезвожена от многочисленных кровавых порезов.
Цзюнь У Се терпеливо очистила все ее раны, ее действия были нежными и аккуратными, но с большой точностью. Несмотря на то, что она знала, что акупунктурная точка сна Цу Лин Юэ была активирована, и та ничего не почувствовала бы, она все еще привычно использовала лекарство, чтобы заглушить в ранах боль.
Сюн Ба и Цин Ю стояли снаружи за пределами Небесных Облачных Палат, не смея войти внутрь. Е Мэй передал им Цу Синь Руи, и Сюн Ба приказал своим людям запереть ее в подземелье Зала клана Яростного Огня. В противном случае, после того, что Цу Синь Руи сделала с людьми Города Тысячи Зверей, ненависть граждан к ней стала достаточной сильной, чтобы они разорвали ее на миллион частей.
После того, как они разобрались с делами Цу Синь Руи, Сюн Ба и Цин Ю немедленно поспешили пойти к Небесным Облачным Палатам, поскольку они видели, как туда направился Цзюнь Се. Но, подойдя к дверям, они вдруг не посмели сделать еще один шаг вперед.
Все потому, что перед дверями с каменным лицом стоял Е Ша, и его отношение к ним было холодным и неприветливым.
Пока Сюн Ба и Цин Ю стояли за пределами Небесных Облачных Палат, чувствуя полную беспомощность, туда прибыли Цяо Чу и его спутники. Пятеро юношей столкнулись с Сюн Ба и Цин Ю в дверях Небесных Облачных Палат, и в тот момент, когда они встретились, двое мужчин сразу виновато повесили головы.
Тот факт, что Город Тысячи Зверей был избавлен кризиса, стал результатом действий Цзюнь Се и его компаньонов. После предательства, которое они сами совершили по отношению у Цзюнь Се, Сюн Ба и Цинн Ю не могли заставить себя взглянуть Цяо Чу и другим в глаза.
Цяо Чу бросил сердитый взгляд на безмолвных Сюн Ба и Цин Ю, которые опустили головы от позора, и насмешливо фыркнул. Отворачиваясь от них, он шагнул внутрь Небесных Облачных Палат, не желая сказать им ни слова.
Сюн Ба покрылся холодным потом. Он поднял голову и нерешительно попытался что-то сказать, но остановился, увидев только спины молодых людей. Слова, которые собирались выйти у него изо рта, застряли в горле, и он был не в силах проговорить их, как бы ни старался.
Фань Чжуо был последним, кто прошел в Небесные Облачные Палаты, и его нога только что перешагнула через порог, когда его тело немного задержалось. Он повернул голову и уставился на Сюн Ба, который выглядел очень виноватым и мучился от беспокойства, прежде чем сказать:
«Маленький Се спасет вашу молодую госпожу».
