— Хм! Гу Чэнь — всего лишь новый ученик, но он прилюдно убил трёх наших гениев, и он убил их в таком месте, как Башня Совершенствования. Если он не будет наказан за свой безумный поступок, то, возможно, перевернёт небеса в будущем, и куда в это время Пустынный Дворец сможет спрятать лицо? — Пустынный Император холодно хмыкнул.
Захватить Цзян Чэня обратно во дворец будет сложно, он не был готов отпустить Цзян Чэня просто так.
— Раз уж Пустынный Император упомянул о лице, то когда ваш Великий Святой гений Третьего Ранга не смог победить меня, Великого Святого Первого Ранга, и оказался убит мной, вы думаете, что сможешь сохранить лицо после этого случая? Вы снова хотите рисковать своей репутацией, когда вы, величественный, Пустынный Император, лично вовлечены в конфликты ваших учеников низшего ранга? — равнодушно сказал Цзян Чэнь.
Он не испытывал ни малейшего беспокойства, убивая Опустошителя Ичиро и двух других, потому что в этом не было ничего необычного. Давным-давно восемь главных семей затаили обиду. Никто не знал, сколько кровавых битв и сражений произошло за эти годы. Борьба между учениками низшего ранга, в частности, обычно разрешалась ими самими.
— Пустынный Император, ты всё ещё хочешь сохранить своё лицо? Несостоятельности твоих учеников достаточно, чтобы опозорить тебя. Как и сказал Гу Чэнь, разумно ли то, что только ваши люди могут убивать их, а убивать ваших людей не разрешается? Пустынный Дворец пытается обмануть всех? Или жизнь людей из Пустынного Дворца ценится выше наших?— сурово произнёс Эмпиреи Гу.
— Кто сказал, что мои гении бездари? — голос Пустынного Императора звучал немного сердито.
Пустынный Дворец формально считался самым сильным дворцом. Они всегда занимали лидирующее положение, и никто не осмеливался ослушаться их. Поэтому как он мог допустить, чтобы кто-то заявил, что его гении несостоятельны?
— Очень хорошо. Поскольку вы, Пустынный Император, до сих пор настаиваете на том, что ваши гении талантливы, у меня есть решение. Я, Гу Чэнь, готов здесь и сейчас сразиться с любым из ваших Великих Святых гениев Четвертого Ранга. Если я потерплю поражение, я позволю Дворцу Правосудия вынести мне приговор, если я выиграю, вашему Пустынному Дворцу придётся ходить с опущенными головами всякий раз, когда они увидят людей Дворца Гу, — парировал Цзян Чэнь, прицепившись к словам Пустынного Императора.
Он не был пассивным, поэтому взял на себя инициативу уладить сегодняшнее дело. Более того, он верил, что Пустынный Император не откажется от условий, которые он выдвинул, потому что его отказ будет равнозначен признанию. Признанию того, что гении Пустынного Дворца несостоятельны и бездарны. В конце концов, уровень совершенствования Цзян Чэня было лишь Вторым Рангом Великого Святого. Людям нечего было сказать, когда Великий Святой Второго Ранга бросал вызов Великому Святому Четвертого Ранга.
Кроме того, это был хороший шанс для Дворца Гу создать себе репутацию, и в присутствии Эмпирея Гу Цзян Чэнь хотел вернуть как можно достоинства для Дворца Гу и восстановить его лицо, чтобы Эмпиреи Гу насладился моментом возвеличивания.
Пустынный Императора застыл, словно камень, из-за ответа Цзян Чэня. Дворцовый магистр и представить себе не мог, что этот молодой человек окажется таким самоуверенным. Он лишился дара речи, когда этот юноша бросил прямой вызов каждому Великому Святому гению Четвертого Ранга Пустынного Дворца.
— Что скажешь, Пустынный Император? Пойдёшь на риск? Если нет, мы можем уйти, — лицо Эмпирея Гу расплылось в солнечной улыбке, ибо редко можно было увидеть наморщенную физиономию Пустынного Императора, как сегодня.
Он был вне себя от радости, что такой гений появился во Дворце Гу.
— Ну, учитывая, что ты так сильно хотел сражаться, мы, Пустынный Дворец, не отступим. Ну, погоди, — глаза Пустынного Императора были ледяными.
Естественно, он не мог отказаться, ему нельзя было оконфузиться.
Как только его голос затих, в главном зале Дворца Правосудия неожиданно появился силуэт. Пришедший выглядел красивым молодым человеком, которому было меньше тридцати лет. Его основа совершенствования уже достигла пика Четвертого Ранга Великого Святого, всего в шаге от Пятого Ранга Великого Святого.
— Владыка вызвал меня для чего-то? — юноша подошёл к Пустынному Императору и поклонился ему до ног.
— Опустошитель Итан, ты должен сразиться с Гу Чэнем. Но помни, это битва не на жизнь, а на смерть. Отмщение за смерть Опустошителя Ичиро теперь на тебе, — Пустынный Император заговорил леденящим тоном.
Опустошитель Итан был упомянут в Зале Славы Пустынного Дворца среди Великих Святых Четвёртого Ранга. Он являлся высшим гением, который во много раз превосходил по силе противника Цзян Чэня, Гу Ляня. Ему оставался только один шаг, чтобы ступить в Пятый Ранг Великого Святого.
Хотя Цзян Чэнь также являлся редко встречающимся гением, Пустынный Император не верил, что он сможет победить Опустошителя Итана. Для Пустынного Императора эти двое находились на совершенно разных уровнях.
— Я понял, владыка.
Опустошитель Итан посмотрел на Цзян Чэня со злобным выражением и намерением убить. Ранее он также присутствовал в Башне Совершенствования. Он не говорил, потому что вокруг присутствовали старшие, такие как Опустошитель Чанфэн и другие. Теперь, когда Пустынный Император лично попросил его разобраться с этим Гу Чэнем, это означало, что Пустынный Император высоко оценивал его, это предоставило ему прекрасную возможность продемонстрировать свой талант. Предстоящая битва была связана с его репутацией, репутацией Пустынного Императора и Пустынного Дворца, что не оставляло ему места для поражения в битве.
Поэтому он должен прикончить этого парня из Дворца Гу, и Пустынный Император наверняка вознаградит его после этого. Как только он получит преимущества, с большой вероятностью, он сразу же перейдет на Пятый Ранг Великого Святого.
Эмпиреи Гу нахмурился из-за появления Итана.
— Не заходи слишком далеко, Пустынный Император. Опустошитель Итан на пике Четвертого Ранга Великого Святого. Ты слишком подлый, если просишь его драться с младшим Вторым Рангом Великого Святого, — Эмпиреи Гу не удержался от порицания.
— Хехе! Это то, о чём просил Гу Чэнь, — Пустынный Император улыбнулся, совершенно проигнорировав слова Эмпирея Гу.
С его точки зрения, Гу Чэнь сам себе вырыл яму, поэтому он должен был засыпать эту яму, прыгнув в неё.
— Точно. Я хотел бы сразиться с ним, — сказал Цзян Чэнь.
Он уже достиг Второго Ранга Великого Святого. Его нынешняя боевая мощь стала ещё сильнее, чем раньше. Он мог подарить мгновенную смерть любому обычному Великому Святому Четвертого Ранга. Даже более сильный Великий Святой Четвертого Ранга, такой как Опустошитель Итан, не имеет ни единого шанса и, скорее всего, погибнет.
— Гу Чэнь, не продолжай нести эту чушь. Если ты сейчас же возьмешь свои слова обратно, я немедленно увезу тебя. Опустошитель Итан — не обычный гений. Ты ему не противник, — голос Эмпирея Гу зазвенел в ушах Цзян Чэня.
Цзян Чэнь очень хорошо понимал опасения Эмпирея Гу. Все знали об огромном разрыве между Третьим и Четвертым Рангом Великого Святого. Это было сродни разнице между малой Великой Святой сферой и средней Великой Святой сферой. Хотя Цзян Чэнь уже продвинулся до Второго Ранга Великого Святого, он до сих пор находился на начальной стадии Великой Святой сферы. Даже если бы Цзян Чэнь имел возможность сражаться с Великими Святыми Четвертого Ранга, он никогда не смог бы справиться с таким выдающимся гением, как Опустошитель Итан, потому что он был несравним с любым обычным гением.
— Будьте уверены, Магистр Дворца. Я убью его и помогу Дворцу Гу заработать репутацию. Кроме того, мы должны решить сегодняшний вопрос, иначе, я боюсь, что Пустынный Император не отступит, — Цзян Чэнь ответил Эмпирею Гу, его слова были полны уверенности.
— Верно. Тогда будь осторожен, — Эмпиреи Гу больше не пытался переубедить Цзян Чэня, он был впечатлён смелостью и уверенностью этого младшего.
Если бы у Дворца Гу был шанс воспитать такой талант, он, безусловно, стал бы великим достоянием будущего. Таким образом, Эмпиреи Гу не позволит Цзян Чэню оказаться под угрозой. Если впоследствии Цзян Чэнь не сможет сражаться с Опустошителем Итаном, он вмешается, чтобы защитить Цзян Чэня.
— Гу Чэнь, тебе не занимать отваги, если ты принял бой со мной. Я очень удивлён. Через некоторое время я убью тебя, чтобы защитить достоинство Пустынного Дворца и отомстить за смерть Опустошителя Ичиро и двух других братьев. Кровь Пустынного Дворца никогда не проливается бесследно, — сказал надменно Опустошитель Итан.
По его меркам, убить Цзян Чэня было так же легко, как двигать кончиками пальцев, совершенно без усилий.
* Хуа Ла…*
Пустынный Император взмахнул рукой. С грохотом внутри главного зала Дворца Правосудия была создана пространственная зона. Она был в сотню миль, арена для битвы Цзян Чэня с Опустошителем Итаном.
— В таком случае, вы двое будете сражаться на этом поле боя. Помните, что это битва не на жизнь, а на смерть; ваши смерти здесь никогда не будут подвергнуты сомнению, — Пустынный Император специально напомнил, что это было прямое сообщение Эмпирею Гу.
Это только означало, что если Цзян Чэнь погибнет, он ничего не сможет сделать, кроме как наблюдать за его смертью.
— Подожди минуту, — сказал Цзян Чэнь.
— Что? Ты боишься? К сожалению, уже слишком поздно, — Опустошитель Итан уставился на Цзян Чэня.
Цзян Чэнь не обратил внимания на его взгляд и повернулся к Пустынному Императору:
— Пустынный Император, раз это битва не на жизнь, а на смерть, почему бы нам не добавить ещё ставок?
— О? На что ты хочешь поставить? — Пустынный Император был заинтригован.
— Если я буду держать пари, то, конечно, добьюсь успеха. Если я выиграю, место магистра дворца во Дворце Правосудия будет отдано Дворцу Гу, — голос Цзян Чэня вызвал тысячи волн и унёс спокойствие всего зала.
— Что? Ты хочешь, чтобы владыка отрёкся от места во Дворце Правосудия? У тебя действительно крепкие нервы!
— Как хорош Гу Чэнь, осмелился произнести такие слова! Это не просто так! Этой фразы достаточно, чтобы Дворец Правосудия приговорил тебя к смерти.
Старейшины в главном зале пришли в ярость, некоторые несколько удивились. Никто из них не думал, что Цзян Чэнь сделает такую ставку, но старейшины Дворца Гу радовались всем сердцем. Хотя Дворец Правосудия являлся независимой организацией, он по-прежнему состоял из всех членов восьми главных дворцов. Кто бы не захотел, чтобы их патриарх стал дворцовым магистром?
Эмпиреи Гу молчал, глядя на Пустынного Императора и ожидая его ответа. Гу Чэнь по-настоящему удивил его и заставил почувствовать удовлетворение. Теперь он понял, что у Гу Чэня, несомненно, есть зрелое мышление и мнение, и ему не понадобится его наставление.
— Дитя, ты делаешь ставку на моё место. Что, если ты проиграешь? Что у тебя есть? Ты хочешь поставить на кон голову Эмпирея Гу? — Пустынный Император посмотрел на Цзян Чэня.
— Я, Гу Чэнь, никогда не спорю на жизни других людей. Я поставлю на кон пять миллиардов пилюль Обновления Святого Происхождения, — Ци Цзян Чэня задрожала, как только прозвучали слова «пять миллиардов».
Его Ци становилась немного пугающей. Он не упомянул о пяти миллиардах высококачественных Истинных Мета Камней, потому что они, вероятно, поймут его настоящую личность, как только разузнают об этом.
