Даос Юйфэн потребовал ответа от Тянь Муюня. В этот момент на него было устремлено множество глаз. Эти глаза были полны недоверия, гнева и презрения. Хотя многие из них поверили словам Цзян Чэня, они всё ещё надеялись услышать личное признание Тянь Муюня.
Обмануть людей и убить своего собственного учителя… Отплатить злом за добро… бессердечный… Когда человека характеризовали подобными словами, то всё, что с ним было связано, теряло прежний смысл. Как в случае с Тянь Муюнем. Он так низко пал в глазах каждого из присутствующих.
— Ты прав. Я убил Оуян Хэ, но он сумел убежать и нашёл это чудовище. Что такого хорошего было в этом старике? Мой талант гораздо выше его. Это был лишь вопрос времени, когда Павильон Небесного Облака стал бы моим. Кстати, относясь ко мне как к собственному ребёнку, он даже не рассказал мне о методе совершенствования Девяти Ударов Небесного Дракона и не передал мне свою алебарду. Однако всё это он отдал первому встречному. Конечно, этот старый ублюдок заслуживал смерти, — их удивило то, что Тянь Муюнь признался в своих преступлениях, не перекрутив ни одного факта.
Даже Цзян Чэнь не ожидал этого, но Цзян Чэнь понимал, почему Тянь Муюнь так поступил. Тянь Муюнь больше не беспокоился о том, что думают другие. Он решил, что никто не посмеет противостоять могущественному Королевскому Бессмертному. Могущество и сила решали всё.
Кроме того, Тянь Муюнь не собирался оставаться в Первом — Небесном — Пути. Учитывая его талант и дикие амбиции, Первый — Небесный — Путь было слишком маленьким для него. Рано или поздно он уйдёт. Кроме того, Цзян Чэнь показал неопровержимое доказательство — Боевую Алебарду Небесного Дракона. Ему было трудно с этим спорить.
Более того, Тянь Муюнь был чрезвычайно высокомерным человеком. В тот момент, когда Цзян Чэнь достал алебарду, это сильно подстегнуло его высокомерие. Когда он узнал, что Оуян Хэ передал свой метод совершенствования постороннему, а не ему, это заставило его почувствовать себя ниже Цзян Чэня. На самом деле, недавнее выступление Цзян Чэня было на уровень выше, чем у него. Он понимал этот факт предельно чётко, и из-за этого он разозлился. Когда человек сердится, он не тратит время на рассуждения. Вот почему Тянь Муюнь сразу во всём признался.
* Хуа……*
Признание Тянь Муюня и его непочтительное отношение к Оуян Хэ вызвали волнение в толпе. Все были шокированы, им казалось, что Тянь Муюнь стал совсем чужим. Этот человек слишком хорошо замёл следы своего преступления и в такой момент ещё мог вести себя столь претенциозно. Кто-то вроде него был чистой мразью. Как земля носит таких бессовестных людей?
— Проклятье! Никогда бы не подумал, что это сделал именно он. Что сделало такого беспринципного ублюдка достойным стать Учителем Павильона Небесного Облака? Несмотря на всё это, он уже два года возглавляет Павильон Небесного Облака. Какой позор!
— Можно долго знать человека, не понимая его истинной сущности. Кто бы мог подумать, что в смерти Учителя Оуян Хэ повинен его любимый ученик? Трудно было представить, какую боль испытал Учителя Оуян Хэ, когда передал Цзян Чэню Боевую Алебарду Небесного Дракона и Девять Ударов Небесного Дракона.
— Какой цинизм! Этот ублюдок слишком циничен! Он не заслуживает того, чтобы быть нашим Учителем Павильона. Цзян Чэнь, убей его сейчас, чтобы отомстить за смерть Учителя Оуян Хэ! Это издевательство, что такой бессовестный человек — возглавляет наш павильон.
…………….
Звучали бесчисленные сердитые голоса, особенно голоса старых старейшин. Каждый из них скрипел зубами. Если бы Цзян Чэнь не открыл правду сегодня, они так бы и оставались в неведении.
Видя такую ситуацию, выражение лица Тянь Муюня стало несравненно неприятным. В конце концов, он всё ещё был Учителем Павильона Небесного Облака, высшим и могущественным существом, но теперь ослепительная слава над его головой была разорвана на части. Ощущение падения с вершины пирамиды было невыносимым.
Это был огромный удар по его духу и достоинству.
Но тут же его глаза стали чрезвычайно холодными.
— Если кто-нибудь осмелится произнести ещё хоть слово, он непременно умрёт. Противостояние со мной не принесёт вам ничего хорошего. Если вы бросите мне вызов, то закончите как Цзян Чэнь, — Тянь Муюнь оглядел окрестности и высвободил ауру Королевского Бессмертного.
Наконец-то он раскрыл свою жёстокую сторону. Он чувствовал себя высшим существом среди всех, истинным благородным человеком. Какое право имели эти люди его презирать?
— Тянь Муюнь, ты хвастун. Теперь ты стал нашей общей мишенью. Такому беспринципному человеку, как ты, будет плевать на кого угодно. Тебе больше нет места в Павильоне Небесного Облака, — Цзян Чэнь говорил громко, высвобождая всю свою Ци.
Хотя он был всего лишь Золотым Бессмертным среднего уровня, его Ци была ничуть не слабее Тянь Муюня.
Учитывая чудеса, которые Цзян Чэнь творил раньше, и его ужасающие возможности, они были очень уверены в Цзян Чэне.
— Тянь Муюнь, я не смог раскусить тебя сразу. Я никогда не думал, что ты такой бесполезный пёс. Оуян Хэ, наверное, был слеп, когда подобрал тебя в тот год. Я, Даос Юйфэн, скорее всего, тоже был слеп, потому что помогал тебе в эти последние два года. Даже думать об этом противно, — с горечью сказал Даос Юйфэн.
Оба его глаза покраснели. Он всегда был обходительным Старейшиной Даосом, он никогда не был так зол. Помимо гнева, он также чувствовал сильную боль. Никто не поймет этого, не испытав такого предательства.
— Хм! Старик, ты ничто. Как ты смеешь кричать и отчитывать меня? Я убью тебя сейчас и посмотрю, кто выступит против меня следующим, — Тянь Муюнь холодно хмыкнул.
Поскольку его тайна уже была раскрыта, ему больше не нужно было заботиться о своём поведении. Он сразу ударил огромными ладонями Даоса Юйфэня.
Он был человеком, который убил даже Оуян Хэ. Поэтому он без колебаний убьёт Старейшину Даоса. По его мнению, любой, кто выступит против него, рано или поздно умрёт.
Могучая Бессмертная Ци распространилась повсюду. Даос Юйфэн почувствовал, что поток воздуха вокруг него затвердел. К своему ужасу, он был полностью ограничен пространственной силой и не мог сопротивляться.
— Ах ты, зверь! — проклинал Даос Юйфэн, но это было бесполезно.
Он понимал, что разрыв между мастером в полушаге от Королевского Бессмертного и истинным Королевским Бессмертным был слишком велик. Даже если бы он был на том же уровне, что и Тянь Муюнь, он всё равно не был бы ему ровней.
— Старик, умри сейчас, — на лице Тянь Муюня был жестокий взгляд и улыбка, казалось, он был полон решимости убить Даоса Юйфэня одним ударом.
— Тянь Муюнь, ты спросил у меня разрешения, прежде чем убить Даоса Юйфэня? — в решающий момент внезапно раздался громовой звук.
Цзян Чэнь атаковал, держа Боевую Алебарду Небесного Дракона, и в мгновение ока остановился перед Даосом Юйфэнем. Невероятная энергия хлынула из алебарды, разорвав пространственный поток, превратив его в пустоту.
* Продолжительный Гонг ……*
Импульс Цзян Чэня был очень мощным. Его глаза холодно уставились на Тянь Муюня.
Даос Юйфэн вздохнул с облегчением. Его лоб покрылся бисеринками холодного пота, словно он только что вернулся из врат ада. Он посмотрел на Цзян Чэня с благодарностью.
— Цзян Чэнь, спасибо, — Даос Юйфэн сложил ладони и сказал.
Помимо благодарности, он также испытывал удивление по отношению к Цзян Чэню. Он был поражён нынешней силой Цзян Чэня. Хотя это был всего один удар Тянь Муюня, это был удар Королевского Бессмертного. Он не мог пошевелить ни одним мускулом под сдерживанием Тянь Муюня. Несмотря на всё это, Цзян Чэнь всё же смог так непринуждённо прервать атаку. Нельзя сказать, что Тянь Муюнь был слаб, но Цзян Чэнь был слишком ненормальным.
— Цзян Чэнь, убей его, убей этого бессовестного сукина сына!
— Цзян Чэнь, уничтожь его, отомсти за Учителя Оуян Хэ. Мы все поддержим тебя. Отныне ты будешь нашим новым Учителем Павильона.
— Совершенно верно. Отныне ты наш лидер, поскольку владеешь Боевой Алебардой Небесного Дракона. Ты должен занять место Учителя Павильона. Мы все будем повиноваться твоим приказам.
………………
Старшие старейшины заорали в гневе. Момент, когда Тянь Муюнь нанёс смертельный удар Даосу Юйфэню, действительно расстроил их. Это дало им возможность ясно увидеть, каким человеком был Тянь Муюнь. Другими словами, они полностью положились на Цзян Чэня. Если Цзян Чэнь не сможет уничтожить Тянь Муюня сегодня и, в свою очередь, будет убит Тянь Муюнем, Павильон Небесного Облака так и будет находиться под контролем Тянь Муюня. Можно было себе представить, какая участь их постигнет в то время.
— Тянь Муюнь, ты видишь это? Это то, что ты получаешь за предательство своей собственной секты и народа. Что ещё ты можешь сказать? — импульс Цзян Чэня был ошеломляющим.
Драконий рёв вырвался из Боевой Алебарды Небесного Дракона.
— Хм! Я сделал ошибку, оставив тебя в живых. Твой талант действительно ужасен. Я должен признать, что ты самый страшный гений, которого я когда-либо видел. К сожалению, ты слишком горд собой. Ты, в самом деле, решил, что сможешь сразиться со мной с помощью своей нынешней основы совершенствования? Я покажу тебе, насколько ужасен Королевский Бессмертный и то, как бесстыден и нелеп твой поступок сегодня, — Тянь Муюнь холодно хмыкнул.
В это время он был по-настоящему потрясён удивительным ростом и боевой мощью Цзян Чэня. Он даже начал жалеть, что не убил его в самом начале.
Однако, он по-прежнему не воспринимал Цзян Чэня всерьёз. В конце концов, теперь он был могущественным Королевским Бессмертным, истинным королем. Разве он станет беспокоиться из-за Золотого Бессмертного? Для него даже Золотой Бессмертный заключительного уровня не стоил его внимания, не говоря уже о Золотом Бессмертном среднего уровня.
— Говорить больше не о чем. Давай сражаться насмерть.
Цзян Чэнь не хотел больше тратить время на пустые разговоры с Тянь Муюнем. В мгновение ока он превратился в дракона. Массивная Ци дракона хлынула из его тела, как приливные волны, распространяясь во все стороны. С другой стороны, смертоносное намерение Тянь Муюня взмыло в небо. Оба они взмыли ввысь, за секунду оказавшись высоко в небе. Казалось, что им предстоит битва не на жизнь, а на смерть прямо под Небесами.
