— Вах… — действия Цзян Чэня вызвали волнение у всей толпы.
Глаза у всех округлились, они не могли поверить и принять открывшуюся перед их глазами сцену. У Цзян Чэня были стальные нервы, если он решил покалечить Цюй Юаня. Всем известно, что нанести увечья такому гению, как Цюй Юань, это не что иное, как лишить его жизни.
Вдобавок, после этого Цзян Чэнь столкнётся с серьёзными последствиями. Всё измениться, когда он покалечит Цюй Юаня. Это уже не простая борьба между внутренними учениками. К тому времени Ян Шу уже ни за что не бросит это дело так просто. Причём у Цзян Чэня также был могущественный покровитель — Тянь Цзицзы — человек, с которым нельзя было шутить. Оба этих старейшины, без сомнения, устроят разборки.
— Цзян Чэнь, остановись! — Великий Старейшина Ли Чжун был потрясён, увидев, что произошло.
Он никогда не думал, что Цзян Чэнь окажется таким дерзким. Трудно представить какими будут последствия, если Цзян Чэнь сегодня навредит Цюй Юаню.
Не имея времени на раздумья, Ли Чжун сделал решительный шаг, чтобы блокировать атаку. Хотя вмешательство в это т момент нарушит правила смертельной битвы, он чувствовал себя обязанным сделать это. Как Великий Старейшина внутреннего круга секты, он никогда не стал бы смотреть, как убивают истинного ученика. Он не сможет подобрать слова в своё оправдание, когда могущественный Золотой Бессмертный старейшина узнает об этом.
Однако Цзян Чэнь был слишком быстр. Даже имея такую скоростью, как у Ли Чжуня было слишком поздно, чтобы помешать атаке. Со звуком «ка ча» ладонь Цзян Чэня тяжело опустилась на незащищённое море Ци Цюй Юаня.
* Блевотина!*
Цюй Юань открыл рот и снова выплюнул полный рот крови, прежде чем его море Ци разлетелось вдребезги. Вся энергия, находящаяся внутри него мгновенно рассеялась.
Цюй Юань был ошеломлён, ощутив своё нынешнее состояние. Его бледно-серое лицо выражало глубокое отчаяние. Возраст, в котором он смог достичь мастерства в полушаге от Божественного Бессмертного говорил о том, насколько особенным был его талант и насколько светлым было его будущее. Но теперь всё было кончено.
Он считался одним из лучших гениев в пирамиде. Внезапно он превратился в калеку, который больше не мог совершенствоваться. Ни один человек не смог бы такого вынести. Хотя он оставался жив, он был всего лишь ходячим трупом.
— Нет… — Цюй Юань издал отчаянный рёв.
Теперь он чувствовал, что его жизнь внезапно стала мрачной, тусклой и бессмысленной. Хотя он ненавидел Цзян Чэня до мозга костей, он ничего не мог с этим поделать, он знал, что у него не будет шанса отомстить.
В то же время он горько сожалел. Да, он действительно сожалел об этом. Он сожалел, что без всякой на то причины, спровоцировал такую разрушительную звезду, как Цзян Чэнь. Если бы он этого не сделал, то не закончил бы так, у них обоих никогда бы не произошло никаких столкновений, и он всё равно стал бы мелким императором во внутренней секте.
Однако не существует лекарства, способного вылечить сожаление.
— Цзян Чэнь, ты… — выражение лица Ли Чжуня резко изменилось, когда он добрался до платформы.
Он и подумать не мог, что Цзян Чэнь будет таким решительным и жестоким.
Цзян Чэнь повернулся, бесстрашно посмотрел на Ли Чжуня и безразлично произнес:
— Великий Старейшина, разве я не оказал тебе услугу, сохранив ему жизнь? Неужели ты думаешь, что твоей репутации будет достаточной, чтобы гарантировать его безопасность? Это битва не на жизнь, а на смерть, и ты примчался сюда только для того, чтобы остановить меня. Ты не боишься нарушить правила? Более того, спасение Цюй Юаня похоже на то, что ты идёшь против меня. Ты сказал, что с Цюй Юанем шутки плохи, разве это не относится и ко мне? У Цюй Юаня есть сильный покровитель, но то же самое касается и меня. Великий Старейшина, я советую тебе не вмешиваться в это дело, — слова Цзян Чэня прозвучали невероятно равнодушно.
В них не было ни вежливости, ни уважения к Великому Старейшине. Независимо от того, каковы были причины, тот факт, что Ли Чжун пытался остановить его, вызывал у него отвращение. Если бы старик не помогал ему раньше, он не проявил бы никакого милосердия к этому старику.
*Шипение…*
Великий Старейшина был потрясён ледяными глазами Цзян Чэня, и его врождённая превосходящая аура даже повлияла на душу старейшины.
Великий Старейшина вздохнул и промолчал, Цзян Чэнь был прав. Цюй Юань, вправду, не был человеком, с которым можно шутить. Также правдой было и то, что он ни в коем случае не должен был оскорблять человека, обладающего возможностью убить гения в полушаге от Божественного Бессмертного и пользующегося поддержкой Тяньцзи Цзы, находясь лишь в полушаге от Небесного Бессмертного.
К этому моменту Цюй Юань уже был изувечен. Хотя он не успел вовремя его остановить, он сделал всё, что мог. Так что, если Ян Шу потребует объяснений, вина будет переложена на Цзян Чэня, а не на него. Борьба между истинными учениками всегда вызывала у него головную боль, поэтому лучше было держаться от неё подальше.
— Жестокий и свирепый. Теперь, когда этот чудовищный гений здесь, Павильон Небесного Облака скоро изменится. После этого на этих гениев будет оказываться огромное давление.
— Молодой Император Цюй Юань вот так просто изувечен. Сейчас, я чувствую к Цзян Чэню только восхищение. Боюсь, что он, вероятно, единственный в Павильоне Небесного Облака, кто отважился на такое. Отныне вся оставшаяся жизнь Цюй Юаня будет потрачена впустую.
— Однако это дело никогда не будет оставлено без внимания. Ян Шу наверняка потребует объяснения и возмещение ущерба от Цзян Чэня. Когда истинного ученика достойного Золотого Бессмертного старейшины кто-то покалечит, это, без сомнения, сильно ударит старейшину по лицу.
— Впрочем, за спиной Цзян Чэня также стоит старейшина Тяньцзи Цзы, что делает его бесстрашным, в отношении всего этого. Кроме того, эту стычку начал сам Цюй Юань, и они сражались в смертельной битве, которая не является обычной битвой. То, что сделал Цзян Чэнь, не являлось нарушением. Даже если этот вопрос будет доведён до сведения Дворца Охраны Правопорядка, он воспользуется поддержкой старейшины Тяньцзи Цзы. Более того, выступление Цзян Чэня было несравненно ослепительным. Теперь его можно считать гением номер один в Павильоне Небесного Облака. Естественно, секта будет очень ценить такого гения.
***
Люди начали свои собственные обсуждения и дискуссии. Нанесённые Цюй Юаню увечья в битве не на жизнь, а на смерть были серьёзным инцидентом. Каждый уже мог себе представить, что развитие этого дела однозначно не будет простым.
Как вдруг, мощный импульс устремился к внутренней секте. Это был старейшина в сером одеянии, выглядевший лет на пятьдесят и слегка накачанный, но излучаемая им аура заставляла дрожать души людей.
Без сомнения, этот старейшина был одной из самых известных фигур — Ян Шу. Похоже, он был первым, кто узнал о случившемся. Вполне логично, у него не было никаких причин не появляться, когда его истинного ученика только что покалечили.
Атмосфера в толпе стала невероятно напряженной после появления старейшины Ян Шу. Никто не осмеливался дышать, даже Великий Старейшина Ли Чжунь низко опустил голову и молчал. Всем присутствующим было совершенно ясно, что сейчас Ян Шу не на шутку разъярился.
— Учитель! — когда распростёртый Цюй Юань увидел Ян Шу, он громко вскрикнул.
К сожалению, после того, как его изувечили, у него не было сил даже встать.
— Отребье, — Ян Шу бросил небрежный взгляд на Цюй Юаня, а затем повернулся к Цзян Чэню.
Его глаза были совсем как холодные клинки, желающие разорвать Цзян Чэня на части.
