Пока большинство из них всё ещё находилось в состоянии шока, они уже сделали вывод относительно вражды между Цюй Юанем и Цзян Чэнем. Всем было совершенно очевидно, что Цзян Чэнь невиновен в корне проблемы, хотя именно он отрубил Гао Яню и двум другим руки.
Ответственность за проверку состояния Железного Ложного Массива должна была возлагаться на Институт Старейшин. Эта работа не входила в обязанности Цюй Юаня. Он взял на себя инициативу причинить неприятности Цзян Чэню после того, как узнал, что Цзян Чэнь стал истинным учеником Тянь Цзицзы. В конце концов, многие из них знали об отношениях между Тянь Цзицзы и Ян Шу и о тех конфликтах, которые произошли между ними. Другими словами, борьба между Цюй Юанем и Цзян Чэнем больше не была борьбой между двумя учениками. Эта битва также была связана с конфликтами двух старейшин. Так что даже Ли Чжун не должен был вмешиваться в это дело.
— Цзян Чэнь, неужели это всё правда? — нахмурившись, спросил Ли Чжун.
— Они говорят правду, но у меня, естественно, была причина отрубить им руки. Уже можно считать чудом, что они всё ещё живы, — прямо сказал Цзян Чэнь.
Когда он стоял на платформе битвы не на жизнь, а на смерть, выражение его лица было неизменным, без каких-либо признаков волнения. Уже один этот факт вызывал восхищение. Он боялся, что во внутреннем круге секты, лишь Цзян Чэнь может оставаться таким спокойным, стоя напротив Цюй Юаня.
— Хм! Цзян Чэнь, ты слишком самоуверен. К сожалению, твоя гордость будет растоптана здесь одной лишь моей ногой, — холодно хмыкнул Цюй Юань.
Теперь, когда они начали битву не на жизнь, а на смерть, даже Великий Старейшина не имел права вмешиваться в их борьбу. В настоящий момент он чувствовал, что у него есть сотня способов убить Цзян Чэня.
— Цзян Чэнь, ты вправду согласился сражаться не на жизнь, а на смерть с Цюй Юанем? — продолжал говорить Ли Чжун.
Похоже, если только Цзян Чэнь скажет слово «нет», у него будет право остановить бой. С его точки зрения, каким бы талантливым ни был Цзян Чэнь, он определенно не был противником Цюй Юаня. Всем было известно, насколько велик потенциал Цюй Юаня, если Ян Шу выбрал его в качестве истинного ученика. По сути, во внутреннем круге секты не было никого, кто осмелился бы оскорбить его. Кроме того, существовала огромная разница между уровнем совершенствования Цзян Чэня и Цюй Юаня. Таким образом, Цзян Чэнь никогда не сможет одолеть Цюй Юаня.
— Да, старейшина. Я уже пришёл и стою здесь. Теперь у меня нет причин отступать, — Цзян Чэнь улыбнулся, его лицо было наполнено непоколебимой уверенностью.
Цюй Юань действительно был очень сильным противником, но именно по этой причине битва с ним вызвала интересу Цзян Чэня.
— Ай! — Ли Чжун покачал головой, вздохнул и снова замолчал.
Среди молодого поколения эти двое были лучшими. Каждый из них обладал личной гордостью. Он был убежден, что Цзян Чэнь никогда не прислушается к его советам, и если он будет слишком много говорить с Цзян Чэнем, то вместо этого оскорбит Цюй Юаня, что не принесет ему никакой пользы.
— Цзян Чэнь, вне всякого сомнения, бесстрашен. Он не осознаёт ужас Цу Юаня.
— Совершенно верно. Этот инцидент возник из-за Цюй Юаня. Учитывая мудрость Цзян Чэня, разве он не понял, что битва не на жизнь, а на смерть это происки Цюй Юаня? Как он мог согласиться на это?
— Я вижу, что Цзян Чэнь вовсе не дурак. Он умнее любого из нас. Тот факт, что он осмелился противостоять Цюй Юаню в бите не на жизнь, а на смерть, только доказывает, что у него достаточно уверенности. Кроме того, ему с лёгкостью удалось победить Гао Яня, используя свою основу совершенствования в полушаге от Небесного Бессмертного. Это говорит о том, что его нынешняя сила равна силе мастера в полушаге от Божественного Бессмертного. Возможно, он действительно сможет сразиться с Цюй Юанем.
****
Присутствующие старейшины внутреннего круга секты вздохнули, чувствуя, что Цзян Чэнь не должен был соглашаться с Цюй Юанем, потому что даже идиот понимает план Цюй Юаня. Однако некоторые из них верили, что у Цзян Чэня есть какие-то козыри или возможности, иначе он не поступил бы так опрометчиво.
— Цзян Чэнь, я позволю тебе напасть первым, чтобы ты не сказал, что я притесняю тебя. Я позволю тебе напасть на меня трижды, прежде чем я нападу, -презрительно сказал Цюй Юань.
*Гонг…*
Как только голос Цюй Юаня затих, тело Цзян Чэня изменилось. Кровь и Ци волной вырвались из его тела, а затем он превратился в получеловека-полудракона. Многочисленные пары глаз, включая и Цюй Юаня, широко раскрылись из-за его превращения. Все они забыли, что Цзян Чэнь обладал ужасающей техникой трансформации.
— Это чрезвычайно ужасная техника трансформации. Его боевая мощь увеличилась, по меньшей мере, в десять раз.
— Да, конечно, это страшно. Я никогда раньше не видел такой техники. Она даже более мощная по сравнению с теми Запрещёнными Приемами. Это десятикратное увеличение боевой мощи. Это просто невообразимо.
— Конечно же, у этого Цзян Чэня есть какой-то очень мощный козырь. Несмотря на мою основу совершенствования Небесного Бессмертного заключительного уровня, я чувствую огромную разницу в Ци между мной и Цзян Чэнем. Если я выйду на поле боя, то боюсь, что он тут же убьёт меня. Он действительно чудовищный гений.
****
Цзян Чэнь в виде дракона немедленно вызвал переполох в толпе. Когда слова о том, что Цзян Чэнь уничтожил рудник Секты Яркого Солнца, распространились по всему Первому — Небесному — Пути, никто из них не обратил никакого внимания на технику трансформации, которую использовал Цзян Чэнь. Поэтому вполне логично, что они были шокированы этим в тот момент, когда впервые увидели её своими собственными глазами, за исключением Тянь Цзицзы, который уже видел эту форму, при помощи хрустального шара.
— Это просто какие-то бесполезные трюки. Ты думаешь, это сделает тебя достаточно умелым, чтобы сражаться со мной? Какое невежество! — Цюй Юань жестоко улыбнулся.
Даже после того, как он стал свидетелем пугающего превращения Цзян Чэня, он по-прежнему ни во что не ставил Цзян Чэня. Их разрыв в основе совершенствования дал ему огромное преимущество над его противником и повысил уверенность в себе.
— Итак, я по-прежнему могу нанести удар трижды? — спросил Цзян Чэнь.
— Конечно. Разве я когда-нибудь нарушал свое слово? — обе руки Цюй Юаня были заложены за спину, и виду него был до крайности высокомерным.
— Ну, что ж, шоу начинается, — как только Цзян Чэнь сощурился, всё его тело со свистом оторвалось от земли, как стрела, выпущенная из лука, и в следующее мгновение он появился перед Цюй Юанем.
Цюй Юань был атакован Истинной Ладонью Дракона — страшным и огромным кроваво-красным драконьим когтем, который ударил вперёд с горной силой. Ужасающая энергия уже нацелилась на позицию Цюй Юаня и охватила весь воздушный поток вокруг него.
— Что? — лицо Цюй Юаня изменилось.
Он никогда бы не подумал, что Цзян Чэнь окажется таким страшным. Силы этого удара было достаточно, чтобы поднять целую гору. Даже он не осмелился бы справиться с этим без защиты.
Он сразу же выпустил несколько ярких печатей ладони, которые столкнулись с Истинной Ладонью Дракона Цзян Чэня. Это привело к тому, что воздушный поток начал вращаться и искриться.
— Ты уже повысил свою защиту с моим первым ударом. Если ты не можешь позволить себе пойти на уступки, то изначально не нужно было этого говорить. Теперь ты смущён из-за того, что сам предложил это, — насмешка Цзян Чэня вошла в сердце Цюй Юаня как нож, заставив его выплюнуть кровь.
В это время выражение лица Цюй Юаня уже полностью стало мрачным. Только недавно он заявил, что позволит Цзян Чэню напасть на него три раза, прежде чем атаковать. В итоге, он был вынужден блокировать атаку первого удара Цзян Чэня. Откровенно говоря, это было слишком неловко и унизительно.
— Цзян Чэнь, я должен признать, что недооценивал тебя раньше. Но не становись из-за этого слишком высокомерным. Неужели ты думаешь, что сможешь бороться со мной с помощью этих жалких умений? Твоя судьба уже была предрешена в тот момент, когда ты сегодня вступил в битву не на жизнь, а на смерть.
Чёрные волосы Цюй Юаня развевались на ветру. Этот удар заставил его потерять всё своё лицо и привёл его в ярость. После этого он больше ни в коем случае не будет недооценивать Цзян Чэня. Сегодня он убьет Цзян Чэня, несмотря ни на что.
