Оуян Хэ чуть не подавился собственной слюной. Все знают, что он является известным и великим Золотым Бессмертным мастером. Когда он осознал, что в Первом — Небесном -Пути есть кто-то, кто не знает, кем он является, это нанесло ему удар по психике.
— Негодяй, я полагаю, ты слышал о Павильоне Небесного Облака? — сказал Оуян Хэ, скрежеща зубами.
Если Цзян Чэнь не слышал даже о Павильоне Небесного Облака, он, пожалуй, должен был убить себя, разбив свою голову о скалу.
— Павильон Небесного Облака? — глаза Цзян Чэня загорелись.
Естественно, он не знал ни одной крупной силы, подобной Павильону Небесного Облака, но этот старейшина был великим Золотым Бессмертным мастером. Кто-то вроде него должен быть первоклассным мастером на территории всего Первого — Небесного — Пути или повелителем повелителей. Можно было предположить, что этот Павильон Небесного Облака являлся очень крупной сектой в Первом — Небесном — Пути.
— Правильно, в Павильоне Небесного Облака я… — Оуян Хэ был очень доволен ответом Цзян Чэня, и его лицо начало вновь обретать гордость, но когда он собирался раскрыть свою личность
• ••
— Никогда о таком не слышал, — мрачно сказал Цзян Чэнь.
— Ну, пиздец! — Оуян Хэ почти плевался кровью в лицо Цзян Чэню.
Возмутительно, этот молодой человек даже не слышал о Павильоне Небесного Облака. Даже если этот молодой человек, в самом деле, не слышал об этой секте раньше, мог ли он закончить сказанное им на одном дыхании, не показав этого удивлённого взгляда? Ведь это было довольно унизительно для старика.
— Ай! — Оуян Хэ посмотрел на полную луну в небе и тяжело вздохнул.
Думая о том, насколько он знаменит в Первом — Небесном — Пути, мог ли он себе представить, что повстречает такого невежественного юнца в другом месте? В обычные дни он даже не обратил бы внимания на человека в полушаге от Земного Бессмертного.
Он тут же с серьёзным видом повернулся, посмотрев на Цзян Чэня:
— Учитывая твой возраст, твой талант и твои ужасающие средства, даже величайший гений в Первом — Небесном — Пути не может достичь твоего уровня. Как мог такой чудовищный гений, как ты, появиться в таком маленьком городке, как Город Янь? Кроме того, ты вообще ничего не знаешь о Первом — Небесном — Пути. Если старик не ошибается, ты, скорее всего — вознёсшийся, верно?
Как гласит поговорка, залежавшийся имбирь острее, что означало — чем старше человек, тем мудрее он становится. Таким образом, Оуян Хэ, естественно, не был дураком. Шла ли речь о точке зрения или самом ходе мыслей, он был проницательнее большинства людей. Он мигом смог догадаться о происхождении Цзян Чэня.
Услышав это, выражение лица Цзян Чэня немного изменилось. По правде говоря, скрывать свою личность больше не имело смысла. Если бы дело было не в отпечатке души в его теле, он никогда бы не скрыл её. Но даже так, это не заставило Цзян Чэня нервничать. Он чувствовал, что в этом старике нет ни капли враждебности по отношению к нему. Он также знал, что за ним охотился настоящим Нань Бэй Чао. Поэтому он не беспокоился, что этот старик раскусил его личность.
— Ну и что, если это правда, — нахмурился Цзян Чэнь.
— Хаха! Я никогда не думал, что у меня будет такой большой урожай. Все вознёсшиеся, которых я знаю, все они — кучка стариков. Я впервые вижу, чтобы в наш мир вознёсся такой молодой человек, как ты. Ты должен обладать невероятным талантом, если сумел прорваться в Бессмертную сферу, несмотря на скудость ресурсов для совершенствования в вашем мире. Хорошо, хорошо, кажется, что небеса не покинули тебя, Оуян Хэ, — Оуян Хэ внезапно расхохотался.
Его глаза блестели, когда он смотрел на Цзян Чэня, как будто он видел какое-то сокровище, однако этот взгляд раздражал Цзян Чэня.
— Чего ты хочешь от меня? — спросил Цзян Чэнь.
— Цзян Чэнь, у меня больше нет времени, чтобы провести его с тобой. Я учитель Павильона Небесного Облака, Оуян Хэ, верховная фигура в Первом — Небесном — Пути и непревзойденный Золотой Бессмертный мастер. Теперь я приму тебя как своего ученика. Быстро преклони колени и поклонись своему учителю, — тон и выражение лица Оуян Хэ внезапно стали торжественными.
Похоже, он вовсе не шутил. Великий Золотой Бессмертный никогда не выбрал бы незнакомого младшего в полушаге от Земного Бессмертного случайно и не стал бы его разыгрывать, у такого мастера не было бы на это времени.
— Э… — Цзян Чэнь был ошеломлён.
Он никогда бы не подумал, что великий Золотой Бессмертный вдруг примет его в ученики. Судя по выражению лица и тону Оуян Хэ, этот старик вовсе не шутил.
Если бы любой другой человек, столкнулся с такой возможностью, этот человек, вероятно, потерял бы сознание на месте, однако Цзян Чэнь, казалось, вообще не был заинтересован в этом. Хотя он только что прибыл в Мир Бессмертных, когда-то он был несравненной фигурой, наравне с многочисленными старыми предками в своём мире. Так как же он мог просто назвать незнакомца учителем? Кроме того, ему не требовался никакой учитель, поскольку он совершенствовал искусство трансформации дракона. Хотя Оуян Хэ был лучшим Золотым Бессмертным мастером, преимущества, которые этот старик мог принести ему, определенно не превзошли бы искусство трансформации дракона.
Можно сказать, что достижение Цзян Чэня было связано с искусством трансформации дракона.
— Почему я должен служить тебе, как учителю? — усмехнулся Цзян Чэнь.
— Э… — выслушав Цзян Чэня, Оуян Хэ в очередной раз чуть не начал харкать кровью.
Он подумал, что не расслышал, сказанное Цзян Чэнем. Он потерял счёт тому, сколько юношей умоляли и плакали, чтобы стать его учеником. Для любого юноши это, несомненно, было большой удачей. То, что Цзян Чэнь отказался от его предложения, должно быть серьёзной шуткой.
Но Оуян Хэ не мог терять ни минуты. Он должен был сегодня сделать Цзян Чэня своим учеником, независимо оттого, насколько недовольным был Цзян Чэнь. Ему пришлось применить силу.
*Ху…*
Волна вырвалась из его тела, устремляясь к Цзян Чэню и оказывая на него давление. Эта Ци являлась лишь частью той Ци, которой он обладал. Если бы он полностью высвободил Ци на пике Золотой Бессмертной сферы, он бы немедленно раздавил насмерть Цзян Чэня. Он потратил так много усилий, чтобы найти Цзян Чэня, он, естественно, не хотел убивать такого редкого гения. Кто знает, когда и где он найдет другого гения, такого как Цзян Чэнь?
— Отродье, я больше не собираюсь нести этот вздор с тобой. Сегодня я должен принять тебя как своего ученика. Преклони колени и поклонись своему учителю сию же минуту, -сурово крикнул Оуян Хэ.
*Треск…*
Под давлением Ци, все кости внутри тела Цзян Чэня издавали трескучий звук, как будто гигантская гора надавила на его тело, заставляя его задыхаться. Если бы на месте Цзян Чэня оказался какой-нибудь заурядный гений, этот гений мгновенно опустился бы на колени из-за чрезвычайной силы.
Но то, что потрясло Цзян Чэня больше, так это нынешнее состояние Оуян Хэ. Он не мог ощутить это до того, как Оуян Хэ выпустил Ци. Теперь, когда его Ци высвободилась, Цзян Чэнь смог ясно рассмотреть её с помощью своей Техники Происхождения Великой Души. Он был потрясён, узнав, что эта высшая фигура Первого — Небесного — Пути на самом деле являлась умирающим человеком.
— На колени! — снова крикнул Оуян Хэ.
— Хаха! Может ли обладать умирающий человек достаточным уровнем мастерства, чтобы заставить меня встать на колени? — Цзян Чэнь громко рассмеялся.
Он был безжалостным человеком. Чем больше другие пытались заставить его что-то сделать, тем больше он сопротивлялся. Он не испытывал отвращения к личности Оуян Хэ, но этот старейшина действительно вызывал у него возмущение.
— Что? — услышав, что сказал Цзян Чэнь, его лицо изменилось, и он воскликнул.
Затем он спрятал Ци и недоверчиво посмотрел на Цзян Чэня:
— Как ты узнал, что я умираю? — он в самом деле был потрясён.
Он являлся великим Золотым Бессмертным, который намеренно скрыл своё состояние, но этого оказалось недостаточно, чтобы скрыть его от простого мастера в полушаге от Земного Бессмертного. Если бы он сам не столкнулся с этой ситуацией, то, конечно, не поверил бы в неё.
Он был уверен, что это не из-за его неумелости. Так случилось, потому что Цзян Чэнь был слишком чудовищным. Он начал смотреть на Цзян Чэня более сдержанно.
— Твоя энергия угасает, и твоя жизненная сила заканчивается. Ты не проживёшь больше месяца. Ты уже сжёг свою собственную жизнь и полностью утратил своё происхождение. Никто другой не способен спасти тебя сейчас, — Цзян Чэнь сказал прямо, и в то же время, не мог не вздохнуть про себя.
Он не знал, с чем столкнулся Оуян Хэ, но знал, что обычный мастер никогда не сможет этого сделать. Чтобы сжечь собственную жизненную силу, нужно было обладать каким-то тайным искусством. Он вдруг понял, почему этот старейшина так сильно хотел принять его в ученики.
Если бы это была обычная травма, это не стало бы проблемой для Цзян Чэня, независимо от того, насколько серьёзной может быть травма. С помощью своей древесной эссенции и некоторых пилюль он мог вылечить человека в мгновение ока, но жизненная сила этого старейшины больше не существовала в его теле. Если бы не его великая основа совершенствования, он бы уже умер.
Сжигание собственной жизненной силы являлось решением, которое могли принять только безжалостные люди. Обычно мастера не сжигают полностью свою собственную жизненную силу. Если бы у Оуян Хэ осталось жизненной силы на один год, Цзян Чэнь мог бы спасти его жизнь. К несчастью, вся сущность жизни покинула его тело. Другого способа спасти этого старика не было.
— Негодяй, ты действительно редкий человек, так легко сумевший определить моё нынешнее состояние. Ай! — Оуян Хэ чувствовал себя несравненно потрясённым.
Цзян Чэнь был, безусловно, самым удивительным молодым человеком, которого он когда-либо видел. Затем он глубоко вздохнул, отчего казалось, что он постарел на несколько сотен лет.
— Старший — это высшая фигура в Первом — Небесном — Пути. Существует кто-то, способный довести вас до такого состояния? — Цзян Чэнь смягчил свой тон, он внезапно почувствовал некоторую жалость к этой высшей фигуре.
По глазам старца он понял, что тот испытал безграничное унижение и раскаяние.
Кроме того, у него не было никакого плохого впечатления об этом старике.
Внезапно Оуянг Хэ крепко сжал кулаки, издавая трескучие звуки. Его глаза стали ещё яростнее, словно он провалился в какое-то невыносимое воспоминание.
— Цзян Чэнь, так как ты уже видел сквозь мою маскировку, мне больше не нужно скрывать это. На самом деле, я пришёл, потому что есть кое-что, о чём я должен попросить тебя. Моя жизнь скоро закончится, и я хочу умереть со спокойной душой.
Оуянг Хэ повернулся и посмотрел на Цзян Чэня:
— Я, Оуян Хэ — известная и главная фигура в Первом — Небесном — Пути, высокая и могущественная. Все, кто видит меня, встречают меня с благоговением. Но самой большой ошибкой, которую я совершил в своей жизни, было то, что я принял этого бессердечного и бессовестного ученика.
Когда он упомянул об этом ученике, его глаза снова стали свирепыми. Ненависть в его глазах была такой яростной, что ни на секунду, ничуточки не ослабевала. Он пытался забыть это воспоминание, но сегодня у него не было выбора, кроме как снова пережить его.
— Может быть, твоя нынешняя травма была вызвана твоим учеником? — Цзян Чэнь сказал вопросительным тоном.
— Совершенно верно. Этот ублюдок напал на меня в решающий момент, когда я пытался прорваться в Королевскую Бессмертную сферу. Если бы не Запретное Искусство, которое я использовал, сжигая свою жизненную силу, я бы давно умёр, — безжалостно сказал Оуян Хэ.
