Хуан Сюн был в ужасе и весь вспотел. Его окутала тень смерти, лишив его мужества торговаться с Цзян Чэнем. Когда он посмотрел в безжалостные и безразличные глаза Цзян Чэня, он почувствовал, что абсолютно подавлен.
— Освободите их, — сказал Хуан Сюн тем одетым в чёрные одеяния людям, которые сторожили всех жителей деревни.
Он не осознавал, что этот шаг лишит его последнего козыря, который у него был. Но его не стоит осуждать из-за этого, потому что он слишком боялся смерти. Он слишком дорожил своей жизнью. Вдобавок, у него голова кружилась от подавляющей силы Цзян Чэня.
Но, конечно, самой большой ошибкой было то, что он плохо понимал Цзян Чэня. Он наивно полагал, что если он освободит жителей деревни, учитывая его личность, Цзян Чэнь не убьёт его. В конце концов, он являлся шестым учителем Семьи Хуан; ни у кого в Городе Янь не хватило бы духу убить его.
В жизни Цзян Чэня произошло бесчисленное количество случаев убийства. Для него убийство было таким же обыденным делом, как и поедание риса. Он даже не моргал, когда убивал, особенно когда убивал своих презренных врагов. То, что сделал Хуан Сюн, вызывало у него отвращение. Цзян Чэнь никогда не прощал тех, кто, в случае его неповиновения, угрожал причинить боль людям, которых он знал. В тот момент, когда Хань Цун прибежал в его двор и рассказал ему, что случилось с Деревней Хань, он уже приговорил к смерти Хуан Сюна в своём сердце. Даже если Хуан Сюн согласился освободить всех жителей деревни, ему и всем его людям предстоит сегодня умереть.
На самом деле, Хуан Сюн ещё имел возможность торговаться, до того момента, как он приказал освободить жителей деревни, потому что его люди по-прежнему контролировали жизнь всех деревенских жителей. Несмотря на большое количество деревенских жителей, большинство из них были очень слабы. Если бы эти мастера, которые их сторожили, решили напасть на этих деревенских жителей, Цзян Чэнь не смог бы гарантировать, что никто не пострадает.
* Хуа-Ла…*
В тот момент, когда они были освобождены, все деревенские жители перешли на сторону Цзян Чэня под предводительством Хань Чанлиня. Хань Цун присоединился к группе.
— Шеф, с вами всё в порядке? — Хань Цун наконец-таки обрадовался.
— С нами всё хорошо, - Хань Чанлин покачал головой и посмотрел на Цзян Чэня глазами, полными беспокойства.
Он не беспокоился из-за основы совершенствования Цзян Чэня, поскольку он был свидетелем ужасающей силы Цзян Чэня. Теперь, когда даже Хуан Сюн не мог ему противостоять, никто другой не был противником Цзян Чэня.
Единственное, о чём он беспокоился, так это о том, убьёт ли Цзян Чэнь Хуан Сюна. Если он действительно убьёт его, это станет объявлением войны всей Семье Хуан. Во всем Городе Янь практически не было никого, кто осмелился бы убить шестого учителя Семьи Хуан. Он был уверен, что в их жизни не будет ни минуты спокойствия, как только Цзян Чэнь убьёт этого человека.
Несмотря на то, что Цзян Чэнь был очень силён, между ним и Семьей Хуан по-прежнему присутствовал большой разрыв. Следует знать, что в Семье Хуан были Небесные Бессмертные мастера.
— Цзян Чэнь, я уже освободил всех жителей деревни. Теперь ты можешь меня отпустить. Уверяю тебя, если ты меня отпустишь, Семья Хуан не будет беспокоить тебя, — сказал Хуан Сюн.
Чуть ли не мольба слышалась в его голосе.
— Хуан Сюн, ты должен понимать, что существуют некоторые ошибки, которые тебе не следовало совершать. Сделав их, тебе придётся заплатить за это высокую цену. Ты можешь делать со мной всё, что захочешь, но ты выбрал другой путь, который мне по-настоящему противен. С того момента, как я ступил в Деревню Хань, твоя судьба уже была решена. Твоя судьба и всех твоих людей уже решена, — лицо Цзян Чэня ничего не выражало.
Его глаза и его смертоносное намерение становились всё холоднее и холоднее, настолько холодными, что остальные могли это почувствовать.
— Ты… ты нарушаешь данное тобой обещание! Я уже освободил их…— Хуан Сюн был в ужасе.
— Я никогда не говорил, что отпущу тебя, — у Хуан Сюня сердце ушло в пятки от слов Цзян Чэня.
Цзян Чэнь действительно, ни разу не обмолвился о том, чтобы отпустить его. Другими словами, Цзян Чэнь и не собирался отпускать его с самого начала.
— Отправляйся в ад! — драконий коготь Цзян Чэня, оторвал голову Хуан Сюна от шеи.
Кровь хлынула из раны, но глаза Хуан Сюна всё ещё были широко открыты, как будто он не мог принять, что всё происходящее было реально. Он всегда считался достойным шестым учителем Семьи Хуан. Он никогда не думал, что однажды умрёт или будет кем-то убит.
К сожалению, он обидел не того человека — Цзян Чэня, что стоило ему жизни. Его труп шлёпнулся на землю. Шестого мастера Семьи Хуан, с этого момента в Городе Янь больше не будет.
*Шипение…*
Эта сцена заставила многих из них ахнуть. Не видя такой жестокостью, все испуганно посмотрели на Цзян Чэня, как будто они увидели призрака или кровожадного демона, который пришёл из ада.
— Цзян Чэнь, как ты посмел убить нашего шестого учителя! Ты хоть представляешь, какое положение он занимал в Семье Хуан? — последний Земной Бессмертный старейшина заключительного уровня громко ругался.
Он пытался голосом скрыть свой страх, но это было бесполезно.
— Вас ждёт такой же конец, - сказал Цзян Чэнь.
Затем он яростно набросился на старейшину и одновременно выпустил Земную Тюрьму.
Старейшина был беззащитен. Он издал жалкий вопль, когда одна из его рук была отрезана Цзян Чэнем. Он не был так беспомощен, как сейчас, но после того, как Хуан Сюн был убит Цзян Чэнем, он не мог набраться храбрости, чтобы встретиться с этим зверем. Он знал, что у него нет ни единого шанса против него.
* Бах!*
Ладонь Цзян Чэня опустилась на грудь старейшины, в самое сердце, разорвав все его внутренности, и мгновенно убив его.
Остальные мастера Семьи Хуан были совершенно ошарашены. Такого, они никогда раньше не видели. Теперь они были полны отчаяния и ужаса, страха, который исходил из самой глубины их души.
— Старший Брат Цзян, ты собираешься убить их всех? — Хань Цун собрал всю свою храбрость и подошёл ближе к Цзян Чэню.
Теперь он ощущал, что совсем не знал Цзян Чэня. Он никогда не думал, что у такого юноши, как Цзян Чэнь, есть такая страшная сторона, вроде дьявольского воплощения.
Тем не менее, не нужно винить Хань Цуня, поскольку он был слишком молод. Он не привык к убийствам, не говоря уже об убийстве нескольких человек.
— Не разговаривай, Ах Цун, - Хань Чанлин поспешно потянул Хань Цня за собой, боясь, что этот мальчик оскорбит достоинство Цзян Чэня.
Для них Цзян Чэнь больше не был тем Цзян Чэнем, которого они спасли в то время. После убийства Земного Бессмертного мастера заключительного уровня, Цзян Чэнь уже стал высшим и могущественным мастером. Помимо благодарности, которую они испытывали к Цзян Чэню, они также испытывали много уважения и страха.
Цзян Чэнь не ответил на вопрос Хань Цуня. Он быстро выхватил свой Небесный Святой Меч и бросился в лагерь Семьи Хуан.
— Аааа…
— Аааа…
— …
Послышались мучительные вопли, да так громко, что у людей мурашки побежали по коже. Пребывая в драконьей форме, он с лёгкостью убил Земных Бессмертных мастеров, как будто зарезал овец. Ни у кого из них не было сил сопротивляться. Всего за несколько мгновений все они погибли от его меча. Деревня Хань теперь была залита кровью. Воздух пропитался запахом крови. Все мастера из Семьи Хуан были мертвы.
Лица всех жителей деревни побледнели. Их тела дрожали, потому что жестокость Цзян Чэня потрясла их души. Однако, им было предельно ясно, что их спас Цзян Чэнь. Если бы не Цзян Чэнь, они бы все погибли здесь. Поэтому они чувствовали скорее благодарность, чем ужас.
Выражение лица у Янь Цинчэн, позади, резко изменилось. Она впервые видела, как Цзян Чэнь убивает людей. Это совершенно потрясло её. Она никогда не видела такой кровавой сцены. Цзян Чэнь, напротив, выглядел как обычно, будто ничего не произошло; казалось, он уже привык к подобному.
Цзян Чэнь вернулся к своей человеческой форме, подошёл к Хань Цуню и сказал со всей серьёзностью:
— Хань Цун, запомни, это мир, в котором всё подчиняется закону джунглей. У тебя не должно быть ни капли сочувствия к своему врагу, потому что он безжалостен по отношению к твоим друзьям и родным. Если бы я не убил их всех сегодня, убили бы не только меня, но и всех жителей деревни так же. Это была бы ужасающая сцена, которую ты никогда бы не надеялся увидеть. Ты вряд ли станешь свидетелями такой сцены в Городе Янь и Первом — Небесном — Пути, потому что они слишком малы. Однажды, когда ты покинешь этот край, ты обнаружишь настоящую жестокость снаружи, в мире, где человек пожирает человека, — то, что сказал Цзян Чэнь, заставило Хань Цуня вздрогнуть, потому что это было слишком непривычно для него, но он знал, что всё, что сказал Цзян Чэнь, было для его же блага.
— Да, Старший Брат Цзян, - Хань Цун кивнул, изо всех сил стараясь не смотреть на трупы.
— Брат Цзян, я хочу обратиться от имени Деревни Хань, чтобы поблагодарить тебя за это, — Хань Чанлин сложил ладони перед Цзян Чэнем.
— Вы не должны благодарить меня, Шеф. Всё началось из-за меня, — ответил Цзян Чэнь.
— Но брат Цзян, после убийства стольких мастеров Семьи Хуан и шестого учителя, который приходится братом патриарха этой семьи, они, конечно, не позволят ему погибнуть напрасно, — озабоченно сказал Хан Чанлин.
Месть Семьи Хуан будет по истине ужасной. К тому времени не только Цзян Чэнь будет в опасности, каждый из жителей деревни окажется в такой же ситуации.
— Не беспокойся об этом, - Цзян Чэнь взмахнул рукой, а затем повернулся туда, где пряталась Янь Цинчэн. — Старшая Госпожа пряталась там так долго. Теперь тебе пора выходить.
Услышав это, все повернулись в ту сторону. И действительно, они увидели красивую женщину, выходящую из темноты. Казалось, что Цзян Чэнь уже с самого начала заметил Янь Цинчэн, скрывающуюся там.
— Ты знаешь, что я всё это время прятался там? — Янь Цинчэн подошла к Цзян Чэню и сказала с улыбкой.
Она думала, что являлась асом скрытности, но в действительности, Цзян Чэнь уже обнаружил её. Единственным объяснением этого было то, что чувства Цзян Чэня слишком обострены. Она также должна была признать, что этот человек был слишком страшен, и она понятия не имела, сколько еще козырей у него было.
