Капитолийский холм.
Чэн Фэн спустился с небес и очень мощно потряс весь мир. Все каналы мира транслировали все сказанное Чэн Фэном. Его слова были переведены на множество языков мира. И все это смогли увидеть несколько миллиардов людей на планете.
Все были потрясены, но вдруг у людей появились вопросы:
«Он, похоже, говорит на китайском?»
«Что он подразумевал под словом «судить»? США собирались судить его? Поэтому они разозлили его?»
В китайском интернете кипели бурные дискуссии.
«С ума сойти! Он правда китаец!»
«Америкашки взбрыкнулись и наш китайский небожитель разозлился.»
«Погоди, у меня такое чувство, что этот убивающий всех небожитель имеет какое-то отношение к судебному процессу над корпорацией Бэйцюн?»
В этот момент бесчисленное количество людей пристально наблюдали за стоящим на коленях членом парламента, который с трудом еще держал поднятую голову: «Уважаемый небожитель, США не задевали вас. Это все какая-то ошибка!» — Джордж Вуд еще никогда не был так напуган.
Он является новоизбранным сенатором, авторитеты парламента заставили его успокоить СМИ и гнев людей, но вот он никак не ожидал, что Чэн Фэн вдруг начнет атаковать и заставит всех преклонить колени.
«М?» — пристально посмотрел на него Чэн Фэн, и пламя стало сжигать небосвод.
«Корпорация «планетные кольца» неожиданно атаковала меня ядерным оружием, затем США арестовали мою невесту и начали открытое слушание дела. Ваш судья заявила о том, что они также собираются судить меня, и вот я прибыл. Так, что же, это все ошибка?
«Получается, что я, Чэн Бэй Сюан, нагло вру?»
«Сдавайтесь или я всех убью!»
Каждое слово Чэн Фэн будто выплевывал из себя, но звучали слова как гром в небе.
Огромное количество человек даже зажимали уши, поскольку его голос был настолько громкий, что распространялся по всему Вашингтону на 50 км.
Облака в небе дрожали от его голоса, от чего Джордж Вуд уже прямо таки лежал на земле — таким высоким было давление.
Тем временем внутри верховного суда.
Сьюзен Райан смотрела в небо с широко открытыми глазами. Этот пламенный силуэт, который накрыл все вокруг, пугал ее до чертиков. Она даже предположить не могла, что это был жених Фан Цюн, и что он является тем самым Чэн Бэй Сюаном.
Все судьи, многочисленные адвокаты, члены коллегии присяжных, посмотрели на Фан Цюн.
В их взглядах читалось благоговение, восхищение и даже раскаяние.
Фан Цюн не обращала на них внимания, она лишь в оцепенении смотрела на Чэн Фэна. Один месяц она была решительна, следующий месяц ей было страшно, потом месяц обиды и вот сейчас, в эту самую минуту все эти чувства рассеялись и в глазах у нее был только силуэт Чэн Фэна.
В этот момент Чэн Фэн угрожал всему Капитолийскому холму.
Большое количество членов парламента внутри, уже не могли сидеть на месте.
Один из членов парламента, был одет в изысканную одежду и с интеллигентным видом поднялся с места: «Уважаемый господин, никто и не думал вас обвинять, это ошибка»
Он еще не договорил, когда Чэн Фэн щелкнул и огненное пламя сожгло дотла того члена парламента.
«Еще кому-то есть, что сказать?» — холодно проговорил Чэн Фэн.
Все эти члены парламента, который отдали приказ об использовании ядерного оружия, об аресте Фан Цюн, сейчас очень красноречиво хотели обмануть Чэн Фэна, сказать, что все это ошибка, но разве станет он им верить? Чэн Фэна переполняла злость, и просто кровопролитие этих высших чинов не могли успокоить его.
«Господин, не нужно волноваться. Мы вам все сможем объяснить»
Поднялся второй член парламента и попытался поговорить с Чэн Фэном.
«Бам!»
Из пальца Чэн Фэна вылетела сила сознания и пробила его голову.
«Продолжайте.» — с безразличным тоном сказал Чэн Фэн.
«От того, что вы злитесь, дело быстрее не решиться» — третий член парламента был разрезан на две части ветряным ножом.
«Чэн Бэй Сюан, не нужно полагать, что США боится вас» — четвертый член парламента был убит ударом Чэн Фэна.
У всех на виду он последовательно убил 10 членов парламента. Ни жесткие фразы, ни добрые разговоры, ни подлизывания, ни взывание к человечности не подействовали на Чэн Фэна. За несколько мгновений он убил 10 человек, от чего несколько сотен других членов были сильно напуганы, а все остальные уж и подавно.
Никто не ожидал, что Чэн Фэн будет так смело убивать людей на глазах всего мира.
В итоге больше никто не решался рта открыть, все лишь опустили головы как трясущиеся перепелки.
В итоге.
Одиннадцатый член парламента наконец-то поднялся.
Он выглядел старым, голова была седой, лицо серьезным:
«Уважаемый господин Чэн, убийства не помогут в решении проблемы.»
«Ваша невеста по-прежнему в наших руках. Соединенные Штаты Америки все еще имеет разрушительную силу.»
«Сейчас мы имеем несколько тысяч ядерных бомб, которые в любой момент могут ударить в любую точку мира и вообще уничтожат весь мир. Вы возможно не думали об этом, но ваша семья, ваши родные, ваши ученики? Они уж точно отличаются от вас и не обладают силой ядерного оружия. Вы точно хотите довести эту войну до конца и позволить этому миру погибнуть?»
Старик говорил очень уверенно, стоял он очень прямо, как стержень.
Хоть и выражался достаточно уважительно, но подтекст был с угрозой. Этот огромные ядерный арсенал, который мог уничтожить весь мир был главным козырем США.
Все через монитор уже узнали, кто этот старик. Он является действующей главой парламента, господин Маккейн. Он один самых властных и значимых людей в США. Даже президент уступал ему.
Пока этот старик толкал свою речь, весь мир затаил дыхание.
Никто не ожидал, что весь мир находится в одном шаге от своего конца.
«Правда? Тогда я сам похороню все живое на этой планете ради своей семьи.» — ответил Чэн Фэн.
Его глаза не выражали ни радости, ни горя. Они были как глубочайшее море.
Американцы думали, что смогут угрожать ему за счет его родных, но они не знают, станет ли почтенный Бэй Сюан вестись на эту провокацию? Чэн Фэн не отступит ни на шаг, пусть даже Северная Америка затонет, весь мир будет уничтожен, огромное количество людей умрет.
Если Фан Цюн погибнет, то Чэн Фэн вообще без колебаний сотрет с лица земли США ради мести! Если Ван Сяо Юн, Чэн Кэ Син и остальные умрут, Чэн Фэн поступит точно также. Во вселенной культиваторов считается, что если ты отступил хотя бы на пол шага, то ты скачешь в самую бездну и пути назад не будет.
От страха зрачки Маккейна сузились и он посмотрел на Чэн Фэна.
В его красных огненных глазах было лишь безразличие, как божества, которые взирал сверху на этот мир. Это не были глазами обычного человека, но были глазами человека, который прожил уже миллион лет.
Маккейн в душе тяжело вздохнул и перед всем миром он опустил голову:
«Уважаемый, вы победили!»
«Соединенные Штаты Америки просят прекращения войны.»
Как глава парламента, Маккейн обладал самой большой властью в США, он следующий после президента. Он перед несколькими миллиардами людей опустил голову, а это означало, что США капитулировали.
В этот самый момент во всем США огромное количество людей стали громко плакать!
В этот момент почти вся планета вздохнула с облегчением, но все все-еще с испугом смотрели на силуэт в небе.
Один человек подавил весь мир!
Чэн Фэн своей силой смог подавить гегемона Земли — США, и встать на самую верхушку этого мира! Во всей истории человечества никогда не было такого сильного человека!
У всех в душе появилось предчувствие.
Предчувствие того, что начиная с сегодняшнего дня гегемон этой планеты поменялся.
«Ха-ха-ха, он выдержал удар ядерного оружия, одной атакой уничтожил город! Такой сильнейший существует прямо сейчас в нашем мире, разве кто-то осмелиться идти против него? Сейчас Чэн Бэй Сюан первый человек не только в темном мире, но и на всей планете!» — грустно вздыхали сильнейшие темного мира.
Однако еще больше людей захлебывались в вопросах:
«Кто этот человек, в конце концов?»
«Кто его невеста, про которую он говорил?»
Никто особо и не знал, о чем именно говорил Чэн Фэн с членами парламента, когда зашел в парламент. Все только знали, что когда Чэн Фэн покинул Капитолийский холм, то Маккейн был бледным, его ноги дрожали.
Боюсь, что США согласились на договор о национальном позоре и полной утрате суверенных прав.
Однако сейчас на это даже американцы не обратили особого внимания, всем было интересно, кто именно этот восточный небожитель, который смог подняться на вершину мира?
На него сейчас были направлены взор СМИ и камер.
Чэн Фэн в окружении членов парламента направлялся в верховный суд.
Капитолийский холм и верховный суд находился совсем рядом, буквально в нескольких сотнях шагов. Пока он шел, можно было разглядеть его доспехи золотого огня, как пылал огонь в его глазах, его тело было ослепительным. Там, где он вступал, огонь выжигал землю, люди не смели особо близко к нему подходить, лишь следовали немного поодаль.
У людей в голове невольно появилась одна мысль:
«Эта Фан Цюн, над которой проходил суд, действительно может быть невестой восточного небожителя?»
Никто и подумать не мог, что Чэн Фэн прибыл именно поэтому!
В мире несколько миллиардов женщин были растроганы таким поступком, в глазах читалась зависть и восхищение! Такой поступок ради девушки очень романтичный, это намного лучше живых цветов, роскошных автомобилей и бриллиантовых колец.
Чэн Фэн вошел в здание верховного суда.
9 судей по-прежнему были на местах. Сьюзен Райн сидела во главе с дрожащими коленками, многие члены коллегии присяжных встали при виде Чэн Фэна. Он остановил свой взгляд на слабой девушке в белой одежде, которая сидела на месте подсудимого.
«Фщух.»
Люди перед Чэн Фэном расступились, чтобы освободить путь к Фан Цюн.
Весь мир внимательно следил за происходящим.
«тук-тук-тук.»
Чэн Фэн прошел к ней.
Пламя, которое его окружало, постепенно стало утихать, древняя ци его доспехов золотого огня стала превращаться в золотой свет, его красные зрачки и пламя гнева стали остывать и темнеть, постепенно стал появляться его обычный облик. Юноша в повседневной одежде появился здесь.
Молодой Человек подошел к Фан Цюн и слегка смущенно улыбнулся:
«Сяо Цюн, я пришёл за тобой.»
«Угу.» — Фан Цюн безмолвно кивнула. По ее щекам текли два ручья слез, которые в итоге капали на плечо молодого человека, пока они обнимались.
В эту минуту во всем мире у женщин потекли слезы, огромное количество людей просто вытаращили глаза от удивления, а люди, которые знали Чэн Фэна с широко раскрытыми глазами удивлялись:
«Так это он?»
