Сам Чэн Фэн практически ничего не знал про беспорядок среди высшего общества Жонхая, да он и не особо хотел в это вникать.
В этот момент, он шел за Хуа Юн Фэном вместе с Сюэ Дай Ша в беседку на полпути к вершине горы. Эта беседка выглядела как небольшая терраса, тянущаяся по горе. В длину, ширину и высоту она была в несколько сотен метров и доходила до горного обрыва.
В беседке также стоял каменный стол, площадью 5 кв. м., по краям которого были 4 старинные каменные табуретки. Здесь открывался вид на крутой обрыв, а вокруг летали облака. С этого места можно было видеть весь Жонхай и с огромной высоты наблюдать за огнями города.
«Господин Хуа, это очень интересное и особенное место.» — высказал легкое восхищение Чэн Фэн.
Хуа Юн Фэн каждый день сюда приходил, чтобы понаблюдать за городом. Это отличное место для размышлений и успокоения души. Место — достойное великого мастера.
«Здесь я могу наблюдать только за Жонхаем. Небожитель, занимающий первое место в списке Шэнбан, взирает с высоты на весь мир. Сейчас во всем мире почитают только вас, небожитель Чэн, кроме некоторых великих держав и скрывающихся других шэнчи.» — сказал со смехом Хуа Юн Фэн, поглаживая подбородок. Он получал особое удовольствие, находясь здесь.
Чэн Дань Цин засучила рукава, обнажая белые руки, которыми она держала чайник с чашками. Она была полностью сконцентрирована на заваривании чая двум гостям. Отпив зеленого чая, Чэн Фэн с натянутой улыбкой заговорил:
«Хуа Юн Фэн, вы попросили меня остаться, наверное, у вас есть важный разговор. Говорите прямо.»
Хуа Юн Фэн улыбнулся и тут же с серьезным лицом обратился к собеседнику: «Небожитель Чэн, в этот раз, вы были очень суровы с подчиненными. Эти люди из Линнаня, Ван Чи Шан и остальные — пустяк. Однако Лин По Цзюнь, все же, выдающийся ребенок семьи Лин. Ему не было и 20 лет, когда он достиг хуачи. Он должен был стать шэнчи в будущем. Господин Шу Мин уважал его очень сильно, а иначе он не стал бы давать ему защитный амулет.»
«Ха-ха-ха.» — холодно усмехнулся Чэн Фэн: «Семья Лин начала сотрудничать с Хунмэнь и угрожала всему Чунциню. Затем Лин По Цзюнь прибыл в Жонхай, чтобы собрать все силы и оказать поддержку семье Ци. Если бы я его не убил, то Жонхай разве встал бы твердо на ноги? А в будущем, он бы отправился покорять весь Цзяннань, чтобы убить всех в старом гнезде?»
«К тому же, крошечная семья Лин ничего не сделает. Умер и умер их сынок. А если Лин Шу Мин осмелиться здесь появиться, то вы думаете, что я не справлюсь с этим мастером шэнчи?» — Чэн Фэн говорил без особого интереса.
Он смог победить короля кровавых волков и главнокомандующего России — Олега и Гегелл Дана — короля снежных волков, которые были пострашнее этого Лин Шу Мина с их сверхъестественными способностями. Сейчас Чэн Фэн уже вступил на шэнхай и взирает на этот бренный мир с высоты. Кроме ядерного оружия больше в этом мире для него нет опасности, а остальные шэнчи до него и близко не дотягивают.
«Про битву с главнокомандующим Олегом я кое-что слышал. Однако господин Шу Мин отличается от тех российских оборотней.» — слегка покачал головой Хуа Юн Фэн.
«Да? Отличается, чем?» — прищурился Чэн Фэн.
«Господин Шу Мин прославился довольно рано, и среди всех шэнчи нашего века он самый старший. Приблизительно в середине 18 века родился господин Шу Мин. В те времена, письменность и грамота была не особо развита, поэтому и он был не особо образован. Но впоследствии, он вступил на путь совершенствования на горе Цинчэн, и неизвестно каким образом, но он стал великим мастером искусства меча. Затем он встал на защиту третьего императора маньчжурской династии. После того, как их династия была стерта с лица земли, господин Шу Мин вернулся домой, и тогда же он вступил на уровень шэнчи. Однако на тот момент, он еще не был общепризнанным первым шэнчи в Поднебесной.» — рассказывал Хуа Юн Фэн.
Чэн Дань Цин, заваривающая чай, стояла рядом с Сюэ Дай Ша и тщательно мотала на ус историю. Хуа Юн Фэн рассказывал про секретные события, случившиеся больше сотни лет назад. И сейчас, кроме старшего поколения, почти никто про них не знает. Даже она сама в первый раз про это слышала.
«Потом в Китай прибыл воин Ватанабэ — первый мастер клинка из Японии. В течении полугода он победил в схватках 16 мастеров Китая. Его не смогли одолеть ни семья Лу, ни семья Гу, У, Бацзи, Тайци — никто. В конце концов, он прибыл к господину Шу Мину, и между ними развернулся ожесточенный бой. В итоге, воин Ватанабэ был вынужден отступить и дать клятву, что он больше никогда не появится в Китае. Господин Шу Мин после этой битвы потряс всю Восточную Азию и стал первым великим мастером Китая. А семья Лин стала первой семьей в стране.» — детально описывал события Хуа Юн Фэн.
Множество людей в беседке немного встревожились от такого рассказа. Они, словно вернулись обратно на сто лет назад и лично стали свидетелями небывалой силы и почета первого мастера меча Китая.
«Как сказать, Лин Шу Мин очень успешно сотрудничает с правительством страны. К сожалению, он допустил слишком много ошибок при воспитании младшего поколения.» — покачал головой Чэн Фэн, постукивая пальцами по столу.
«Семья Лин существует уже больше сотни лет. Это большая и богатая семья, и естественно у них есть и хорошие люди, а есть и не очень — все у них все перемешены, и попасться может всякий. Лин По Цзюнь вырос очень высокомерным и неуправляемым, поэтому и навлек на себя гибель.» — Хуа Юн Фэн слегка вздохнул, выказывая огорчение.
«Лин Шу Мин, действительно сильный соперник. Ты не боишься, что он к тебе пожалует из-за того, что ты переломал ноги одному из их семьи?» — не то улыбаясь, не то серьезно Чэн Фэн посмотрел на Хуа Юн Фэна.
Хуа Юн Фэн гордо улыбнулся:
«Он не станет так сильно трудиться ради настолько мелкого дела. Даже если он придет сюда, ему какая выгода? Когда-то предки нашей семьи находились в дружеских отношениях с господином Шу Мином. Даже я могу его называть дядей. Да и сам господин Шу Мин, из уважения к моему деду, не станет со мной ругаться.»
«Да? Ходят слухи, что ты — глава Цинбана, неужели это правда?» — с интересом спросил Чэн Фэн.
«Это правда, когда-то я и моя семья управляли Цинбаном. Тогда Цинбан, Хунмэнь и зал Драконов были единой организацией. У меня в Цинбане были мастера шэнчи, и все три поколения моих предков были друзьями с господином Шу Мином. К сожалению, тогда нас постигло бедствие, и мои предки погибли. Цинбан исчез, и теперь лишь осталась семья Хуа из Жонхая.» — Хуа Юн Фэн горестно вздыхал от этих воспоминаний.
«Это из-за генерала Е?» — с любопытным лицом и озарением в глазах спросил Чэн Фэн.
Достигнув теперешних границ, Чэн Фэн обращал внимание лишь на маленький круг людей. Он уже когда-то слышал про генерала Е от Чжу Цюэ и Олега. Главнокомандующий России все время его нахваливал и отзывался с огромным уважением, настолько был для него этот генерал Е бесподобным и талантливым человеком!
Но когда Чэн Фэн произнес его имя, в беседке тут же наступила тишина.
Лицо Хуа Юн Фэна стало несравненно серьезным, и после продолжительного кивания головой он сказал:
«Да, в самом деле это был генерал Е. И как бы это странно не было, но мои предки сами накликали на себя беду. В тот год, мой дед лично увидел все могущество Японии и обратился к ней за покровительством, но впоследствии был убит генералом Е в восточно-китайском море (между Китаем и Японией). Конечно, за последнюю сотню лет, больше шэнчи не умирали от рук других сильнейших, кроме этого, большинство было перебито великими державами.»
«Искал покровительства Японии?» — пробормотал Чэн Фэн с пренебрежением во взгляде.
В условиях ожесточенной борьбы между Японией и Китаем, в те времена предок семьи Хуа обратился за покровительством к Японии. За это, даже Чэн Фэна можно убить.
«Именно поэтому Цинбал был уничтожен, а семья Хуа без лишних слов надолго осела в Жонхае, чтобы искупить вину деда.» — стыдливо пояснил Хуа Юн Фэн.
Эту скорбную и секретную информацию даже Чэн Дань Цин никогда в жизни не слыхала, поэтому все время стояла с раскрытым от удивления ртом.
«Эти события уже в далеком прошлом. Вот только 2 дня назад семья Лин добровольно заявилась к нам, чтобы произвести реорганизацию современного союза сил. Они хотели связать вместе семью Хуа, Хунмэнь и зал Драконов, чтобы нанести единый удар по генералу Е.» — горько усмехнулся Хуа Юн Фэн.
«Так, а в Хунмэнь тоже есть мастера шэнчи?» — слегка изумился Чэн Фэн: «Неудивительно, что Хунмэнь смог перетянуть на свою сторону семью Лин, значит у них есть точки соприкосновения.»
Когда он возродился, его первым врагом был мастер их Хунмэня. Это был сначала Лин Ху, а потом Лэй Чэн Чуэ, затем король молний Суо Лун, а потом он победил Ху Зон Сюя. А еще была армия Ан Юэ в Чунцине, которую он одолел совсем недавно.
После того, как он рассказал про события в Чунцине, Хуа Юн Фэн стал просто невероятно серьезным.
«По-видимому, семья Лин уже плотно сотрудничает с Хунмэнь. К тому же, сам дед Хунмэнь одобрил действия и выслал войско Ан Юэ. Полагаю, что разница между дедом Хунмэня и дедом Лин — не сильно большая.»
«Я не понимаю. Раз уж Хунмэнь и семья Лин имеет мастеров шэнчи, то, почему они скрывались от всего мира несколько десятков лет? Боялись ядерного оружия?» — Чэн Фэну было непонятно.
Чэн Дань Цин и Сюэ Дай Ша смотрели на них с выпученными глазами.
«Они не хотели скрываться от всех, просто обстоятельства вынуждали.» — расхохотался Хуа Юн Фэн.
«Сто лет назад, на востоке и западе сплошь и рядом были мастера шэнчи. Сильные шэнчи управляли государственной политикой, распоряжались ей, как хотели. Они устраивали войны и великие сражения на свое усмотрение. В то время они показывали все свое величие. Шэнчи с Запада были напуганы ядерным вооружением США и России, поэтому спрятались от мира, однако наши мастера с Востока поступили чуть чуть по— другому.»
Дойдя до этого места, в глазах Хуа Юн Фэна появились нотки трепетного благоговения: «Тогда в Китае был период смутного времени, и ядерное оружие смогли разработать только спустя несколько десятков лет после становления государства. Мастера шэнчи здесь, в основном, терпели натиск от генерала Е!»
«Натиск от генерала Е?» — Чэн Дань Цин замерла от ужаса.
Даже Сюэ Дай Ша в душе приуныла, только не показывала этого. Однако Чэн Фэн все чувствовал.
«Верно.» — кивнул Хуа Юн Фэн и продолжил рассказывать с глубоким уважением в голосе: «Генерал Е родился в семье конного разбойника. Мы с ним почти одного возраста. Однако он обладает невероятными природными данными и, опираясь на семейное искусство и методы, шаг за шагом совершенствовался, пока не достиг уровня великого мастера. Затем он принял участие в революции, чтобы попасть в армию и военный поход. В то время он стал генералом Е, получил обещание от Кун луна, и по его приказу был сформирован отдел Кун Лун, где он собрал необычных и талантливых людей. С помощью них, он и стал давить на всех!»
«Внезапно появился этот жестокий Кун Лун и начал процветать, поднимаясь очень высоко в небо.»
На каждом слове Хуа Юн Фэна лицо Чэн Фэна менялось, Чэн Дань Цин была еще больше ошарашена такими фактами.
«Кун Лун — является предшественником особого отдела страны.» — продолжил Хуа Юн Фэн: «Генерал Е вел за собой Кун Лун через весь Китай. Он собрал бесчисленное количество сект, учений боевого искусства и техник. В итоге, опираясь на собственные качества и силы, он достиг шэнчи и стал последним шэнчи нашего века.»
«Затем генерал Е начал войну во всех направлениях, и он постоянно побеждал шэнчи!»
Хуа Юн Фэн с вдохновением поднялся и начал медленно ходить по беседке:
«Он убил деда моей семьи Хуа и уничтожил армию Цинбан. Хуньмэнь упорно сопротивлялась, но тоже не смогла победить и, в итоге, сбежала в другую страну. Увидев такое положение дел, зал Драконов тоже собирались покинуть страну, однако из-за правительственной организации Сыфанлу и генерала Е, который гнал его до моря, залу Драконов пришлось укрыться на Тайване. После этого, генерал Е заявился к семье Лин и вынудил господина Шу Мина запереться и не выходить в свет 60 лет!»
«До этого времени, все смиренно склонили голову перед генералом Е. Он давил и давит на Китай вплоть до сегодняшнего дня, вот уже 60 лет. Он крепко удерживает звание первого шэнчи Китая.» — тяжело вздохнул Хуа Юн Фэн.
Люди внутри беседки чувствовали, как их кровь бурлит по венам. Они уже не могли сдерживать собственных эмоций от жажды лично увидеть невероятно мощного человека тех времен.
Даже Чэн Фэн слегка прикрыл глаза, затем хлопнул в ладоши и, улыбнувшись, сказал:
«Действительно достоин звания первого шэнчи Китая.»
«Е Чин Цан из Кун Лун!»
