«Раз ситуация разрешилась, не знаю, сможете ли вы во время сражения ответить на несколько моих вопросов?» — расслабленно поинтересовался Фэн Буцзюэ.
«С чего ты взял, что победа уже у тебя в кармане…» — недовольно отозвался Дянь Хеван.
«Ха-ха… С того, что победа уже у меня в кармане». — Пожав плечами, с улыбкой ответил Фэн Буцзюэ.
Из-за того, что такой ответ был очень похож на пустой треп, он тут же добавил: «Сейчас у тебя уже нет лишних сил, чтобы помешать действовать моим пятерым товарищам. Как только они завершат основное сюжетное задание, я смогу вступить в бой. Под нашей совместной атакой с братом Цзунем, ты, несомненно, падешь». — Он выдержал паузу и продолжил. — «Чтобы избежать такого развития ситуации, у тебя есть только один способ, а именно — разобраться с братом Цзунем до того, как мои товарищи закончат задание, но ты прекрасно понимаешь… Что это не возможно, будь у тебя даже не несколько минут, а несколько часов, даже тогда, тебе едва ли бы это удалось».
«О? Ты и это способен увидеть?» — уклоняясь от удара локтем, с улыбкой отозвался Чжуан Цзецзунь.
«А что тут сложного? Простое наблюдение и анализ вашего боя в области данных, только и всего». — Невозмутимо ответил Фэн Буцзюэ. — «Раз уж мы все трое можем видеть ‘истинный порядок’, я скажу прямо… Дянь Хеван твоя природа выходит за пределы моего понимание, но в любом случае, твоя нынешняя сила… Лишь немного превосходит силу брата Цзуня».
«Пф… Это потому, что мое нынешнее тело ограничивает мою силу». — Мрачно ответил Дянь Хеван. — «Если бы я мог высвободить всю свою силу… Вы двое не продержались бы против меня и десяти секунд…»
«Не пори чушь». — Прервал его Фэн Буцзюэ. — «Брат Цзунь сейчас тоже не в своем лучшем состоянии, не так ли?» — он ухмыльнулся. — «Вернемся на шаг назад, если бы твои слова не были ложью, стал бы ты устраивать весь этот цирк с ‘вторжением в мозг’? Не проще ли было бы прямо атаковать брата Цзуня?»
«Тц…» — услышав, что его разоблачили, Дянь Хевану оставалось только недовольно сплюнуть, скрипнуть зубами и продолжать атаковать.
Однако, решивший сосредоточиться на обороне и потянуть время Чжуан Цзецзунь, снова легко его блокировал… Прежние слова брата Цзюэ походили на провокацию, но на самом деле, заключали в себе намек брату Цзуню, какую стратегию следует избрать.
Как и сказал Фэн Буцзюэ, исход уже был предрешен.
«О, кстати». — Минуту спустя, Фэн Буцзюэ будто что-то придумал и снова заговорил. — «У меня есть предложение, которое вам следовало бы услышать…»
«Снова какой-то коварный план?…» — это была первая реакция Чжуан Цзецзуня, когда он услышал эти слова.
«Дянь Хеван, перед лицом неизбежного результата, тебе нет никакого смысла бороться, не лучше ли…» — продолжал Фэн Буцзюэ. — «Вам на время сложить оружие и обсудить сделку…»
Услышав это, Дянь Хеван изменился в лице. Он уже был загнан в тупик, и тут ему протянули соломинку надежды, из-за чего он сразу воодушевился.
«Что за шутки?» — заорал Чжуан Цзецзунь. — «Я уже победил, так зачем мне вести с ним переговоры?»
«А ты ничего не напутал?» — на лице Фэн Буцзюэ появилась коварная ухмылка. — «Право решать, кто из вас победит, находится в моих руках». — Он поправил воротник и склонил голову. — «Я могу помочь тебе и, естественно, так же могу помочь ему».
«Ты…» — в этот миг, холод прошиб все нутро Чжуан Цзецзуня, он осознал… Что человек, который действительно контролирует ситуацию — это Фэн Буцзюэ.
«Дянь Хеван, если продолжишь сражаться, то лишь впустую потратишь наше время». — Брат Цзюэ поглядел на Дянь Хевана. — «Только заключив с нами сделку… У тебя появится шанс».
При этих словах, он сделал небольшую паузу, а потом поглядел на Чжуан Цзецзуня: «Брат Цзунь, нынешняя ситуация напоминает ‘взаимное уничтожение трех сторон’. Я — государь, ты — верный слуга, он — предатель. Итог такой… Я умру — ты тоже умрешь. Я помогу тебе — ты победишь. Я помогу ему — ты погибнешь, но мне ничего не будет. Потому… Я надеюсь, что ты выслушаешь мое предложение».
«Ха…» — брат Цзунь кисло ухмыльнулся и ответил. — «Видимо, у меня нет выбора».
«Тогда, прекращаем сражаться…» — когда Дянь Хеван увидел, что противник согласен, он сразу прекратил атаковать и отступил на несколько метров.
«И это правильно». — Продолжал Фэн Буцзюэ. — «Все мы культурные люди, решить проблему путем спокойных переговоров… Это правильный путь».
«В чем, в конце концов, состоит твой коварный план, говори быстрее». — Раздраженно сказал Дянь Хеван.
«Прежде, чем я озвучу свой замысел…» — медленно ответил Фэн Буцзюэ. — «Сначала ответь мне ты…»
«Ладно, я знаю, что ты хочешь спросить». — Прервал его Дянь Хеван. — «Пф… Ты спросил верного человека (божество), никто не способнее ответить на этот вопрос лучше, чем я». — Быстро проговорил он. — «[Непостижимая, словно тьма] — это третий глаз ‘Сражающегося Демона’».
«О…» — очень спокойно отозвался Фэн Буцзюэ и продолжил. — «На самом деле… Я не это хотел у тебя спросить. Я просто хотел узнать, кто ты? Чего хочешь? Как смог пробраться в мозг брата Цзуня и так далее… Чтобы разработать условия сделки». — Он пожал плечами. — «Естественно, правду об этой вещи, рано или поздно, я бы тоже захотел узнать… Спасибо, что сказал сразу».
«Сволочь…» — услышав это, Дянь Хеван залился краской ярости, поскольку почувствовал, что брат Цзюэ снова обманул его…
«Ха-ха… Не злись». — Рассмеялся Чжуан Цзецзунь и попытался его успокоить. — «Это ты заговорил, не дослушав вопрос». — Он махнул ругой. — «В такие моменты… Лучше поглубже вздохнуть и успокоиться…»
«Как, твою мать, я могу вздохнуть?» — тоскливо выругался Дянь Хеван. — «Мое тело — это призрак, ты разве не видишь?»
«О… Цзунцзы (кушанье из клейкого риса с разнообразными начинками в бамбуковых или др. листьях, прим. пер.)». — Потерев подбородок, сказал Фэн Буцзюэ.
«Опять какой-то жаргон?» — Дянь Хеван вытаращил глаза и со странным выражением посмотрел на брата Цзюэ.
«Не нужно обращать внимание на мелочи…» — Фэн Буцзюэ чуть улыбнулся и вернул беседу в прежнее русло. — «В общем, сначала расскажи о себе, и мы сможем выработать соглашение, которое удовлетворит все три стороны, хорошо?»
«Я — древнее божество, Дянь Хеван, ты разве сам этого не знаешь?» — немного успокоившись, ответил Дянь Хеван довольно мягким тоном (на самом деле, даже когда он злился, в его голосе не слышалось ничего устрашающего, в конце концов, это был детский голосок).
«А еще?» — продолжал спрашивать Фэн Буцзюэ. — «Почему брат Цзунь сказал, что вы оба ‘смотрители’, почему сказал, что ты отказался от своей миссии?»
«Миссии? Ха! Ха-ха-ха-ха…» — расхохотался Дянь Хеван, но в его смехе слышалась скорбь. — «Ты знаешь, кого я охранял? Ты, невежественный человечишка…»
«Я догадываюсь…» — Фэн Буцзюэ мгновенно выдвинул предположение на основании слов собеседника. — «Сражающегося Демона?»
«А ты знаешь, что значат эти два слова?» — продолжал Дянь Хеван.
«Хотелось бы услышать подробности». — Фэн Буцзюэ вежливо поднял правую руку, давая знак собеседнику продолжать.
«В ‘предыдущей эпохе’ не было никаких Четырех Богов, не было и Чжуан Цзецзуня, никаких путешественников из другого мира и потомков…» — ответил Дянь Хеван. — «Это был чистый мир, четко разделенный на белое и черное…» — казалось, у него перед глазами проносились воспоминания. — «Во всей вселенной существовало лишь два живых существа, которые намного превзошли всех других существ…»
«А именно… Представляющий свет и порядок ‘Управляющий Бог’ и представляющий тьму и хаос — ‘Сражающийся Демон’». — Продолжил мысль противника Чжуан Цзецзунь.
«Ты, в самом деле, знаешь немало…» — Дянь Хеван окинул взглядом брата Цзуня.
«Среди ‘знаний’, что я защищаю, есть часть и касающаяся ‘древней’ эпохи». — Сказал Чжуан Цзецзунь. — «Твое имя… Так же среди них».
«Тогда рассказывай сам». — Сказал Дянь Хеван. — «Если замечу недочеты, то поправлю».
«Хорошо…» — отозвался Чжуан Цзецзунь, обернулся к Фэн Буцзюэ и сказал. — «В древние времена, Управляющий Бог и Сражающийся Демон были словно высшее начало, Инь и Ян, поддерживали баланс в целой вселенной. С течением времени, по мере расширения вселенной, им, естественно, понадобились подчиненные, чтобы помогать осуществлять руководство. Потому, полагаясь каждый на свою силу, они создали живых существ, которые в последствие стали… ‘Божествами’ и ‘демонами’».
При этих словах, Чжуан Цзецзунь поднял руку и указал на Дянь Хевана: «Дянь Хеван — выживший из расы божеств. В древних книгах он именуется — Древним Демоном Защитником».
«Постой-ка…» — тут у Фэн Буцзюэ возник вопрос. — «Почему божество именуется демоном?»
«Потому что я предал свой род». — Сам ответил на этот вопрос Дянь Хеван.
«О? Что произошло?» — потирая подбородок, сказал Фэн Буцзюэ. — «Хм… Позволь я угадаю… Это, определенно, связано с какой-то барышней, и впрямь, девушки из рода демонов довольно…»
«Я не говорил, что переметнулся к демонам». — Дянь Хеван тут же опроверг фантазии брата Цзюэ и мрачно сказал. — «Просто у меня было свое мнение относительно некоторых поступков моего народа. В результате, меня приговорили на суде, но я не сидел смирно в ожидании смерти, а убил палача и сбежал с территории божеств… Естественно, после этого земляки прозвали меня демоном. Долгое время спустя… У демонов меня тоже стали считать демоном».
«Вот оно что…» — кивнул Фэн Буцзюэ. — «Могу я спросить… О каких ‘разногласиях’ ты говоришь?»
«Я забыл». — Не раздумывая, ответил Дянь Хеван.
«Ха?» — Фэн Буцзюэ показалось, что он ослышался.
«Ничего удивительного, прошло столько времени, кто бы упомнил?» — ответил Дянь Хеван. — «Ты и сам, будучи осужденным на несколько тысяч лет тюремного заключения, после освобождения… Максимум вспомнил бы лишь обвинения, но не смог бы припомнить подробности дела».
«Хорошо… Я понимаю». — Продолжил Фэн Буцзюэ. — «Так, какие были ‘обвинения’?»
«Обвинение в ‘высказывании возражений’, содержание возражений не столь важно». — Ответил Дянь Хеван. — «Так называемый, ‘порядок’ божеств задушил всю их свободную волю. Точность и неизменность системы, подчинение руководству». — Объяснил он. — «Приведу пример… Божества были, словно люди, контролирующие большой источник воды в засуху, даже если бы кто-то у них на глазах умирал от жажды, они не поделились бы и каплей воды, поскольку, есть ‘правила’. На их руках не было крови, но их руки были грязнее и производительнее, чем у любого палача. К тому же, они были твердо уверены, что поступают правильно и благородно, это намного хлеще, чем либералы, пропагандирующие человечность».
«Я понял…» — отозвался Фэн Буцзюэ. — «Судя по твоим словам, похоже, ты переметнулся к великим коммунистам…»
«Какая разница». — Прервал его Дянь Хеван. — «Ты уходишь все дальше от темы».
Чжуан Цзецзунь сказал: «Верно, я рассказал лишь половину…» — он сделал не большую паузу и продолжил свой рассказ. — «Прошло много времени, и снизошло великое бедствие. Никто не знает, из-за чего это произошло, возможно… Из-за пробуждения другого, еще более могущественного существа, в нашем мире наступил конец света…»
«Пф… Наверняка это дело рук Вуди…» — подумал Фэн Буцзюэ. Услышав это, он уже уверился… Что, так называемая ‘древняя эпоха’, на самом деле, ‘первоначальная уничтоженная версия Триллер Парка’ о которой говорил ZERO.
«После катастрофы, наша вселенная возродилась». — Чжуан Цзецзунь продолжал повествование. — «Четыре Бога были первыми живыми существами, родившимися в новой вселенной, после них появился я и другие высокоуровневые существа…» — он поднял голову и задумчиво поглядел в потолок. — «Я не знаю, кто мой создатель. Я знаю лишь, что с рождения обладал практически не ограниченными знаниями и неуничтожимым чувством долга. Моя ‘задача’ — оберегать ‘знания’ Клуба Умозаключений, пока я, либо вселенная не будем уничтожены».
Чжуан Цзецзунь немного прошелся, опустил голову и издалека поглядел на брата Цзюэ: «Если я защитник ‘знаний’, то Дянь Хеван защитник ‘силы’». — Он метнул на последнего странный взгляд. — «Если верить историческим записям, накануне уничтожения, Управляющий Бог бросил вызов Сражающемуся Демону… В итоге, он использовал всю свою божественную силу, чтобы запечатать Сражающегося Демона в [Двери Небытия], при этом сделав особое, обладающее и божественной и демонической силой существо осью печати. С того момента, это существо стали именовать ‘Древний Демон Защитник’».
«Ха… Боюсь, Управляющему Богу и в кошмаре присниться не могло, что благодаря этому, Сражающийся Демон останется жив». — Холодно ухмыльнулся Дянь Хеван. — «А он сам, будучи в состоянии крайнего истощения божественных сил, будет уничтожен последовавшей катастрофой».
«В таком случае… Дальше сам рассказывай, как ты прокрался в мой мозг». — Чжуан Цзецзунь поглядел на Дянь Хевана.
«Разве это не очевидно?…» — в этот момент, Дянь Хеван скорчил безразличную мину. — «На протяжении многих лет, я накапливал у себя демоническую силу, что в небольшом количестве просачивалась из Двери Небытия и, наконец, сбежал». — Он сделал пауз и продолжил. — «Печать Управляющего Бога, действительно, поразительна, ее практически невозможно прорвать, используя внешнюю силу, к счастью, за прошедшие годы я сам смог накопить огромную мощь от Сражающегося Демона, это…».
«Подожди секунду…» — Фэн Буцзюэ поднял руку и, скорчив мину Эр Кана (картинка под главой, прим. пер.), сказал. — «… По твоим словам, сейчас печать уже разрушена, тогда… Разве Сражающийся Демон…»
«Нет, еще нет». — Сказал Чжуан Цзецзунь. — «Эта печать не может быть так легко разрушена. Даже если Демон Защитник сбежит, есть способ восстановить положение». — Он указал на Дянь Хевана. — «Нужно лишь схватить его и восстановить печать до того, как она полностью развалится».
«И не мечтай! Я лучше погибну… Чем вернусь!» — в этот миг в глазах Дянь Хеван мелькнул страх вперемешку с сумасшествием. — «Все эти годы… Из Двери Небытия просачивалась не только демоническая энергия…» — при этих словах, в его голове непроизвольно замелькали бесчисленные ужасные испытания. — «Но и… ‘Ничто’».
«А это что за штука?» — сразу спросил Фэн Буцзюэ.
«Словами это объяснить очень сложно». — Ответил Чжуан Цзецзунь. — «Ты можешь считать это материальным ‘веществом’, или ‘энергией’ небытия и даже, можно сказать… Что это лишь ‘философское понятие’».
«Если душевная энергия человека лишь соприкоснется с ‘ничто’, то будет уничтожена и исчезнет». — Сказал Дянь Хеван. — «Даже я… После соприкосновением с небольшим количеством просочившегося ‘ничто’ почувствовал такую скорбь и ужас… Что никогда не смогу этого забыть…»
«О… Похоже, я знаю, о чем ты говоришь». — Равнодушно сказал Фэн Буцзюэ. — «Вероятно… Это потеря всех пяти чувств, вечный мрак, который заставляет тебя усомниться в собственном существовании?» — Он пожал плечами. — «Когда был в Дверях Небытия, я тоже чувствовал недомогание».
