[Текущее задание завершено, основное сюжетное задание обновлено]
Когда Фэн Буцзюэ взял третье лекарство, в игровом меню рядом с заданием [В четвертом коридоре найти и схватить деревянную куклу Билли, передать Рэббиту в обмен на химический лекарственный препарат] появилась галочка.
А другое задание обновилось: [Поиск химический лекарственных препаратов (3/4)].
Пуля угодила Рэббиту точно в голову, это зрелище походило на лопнувший арбуз. Кровь хлынула во все стороны, залила стол, пол, стены… Естественно, попала на стоящего рядом Фэн Буцзюэ.
Рэббит, размером с исполинского кенгуру упал, опрокинул стул и свалился на пол, изогнутая кроличья нога подергивалась в судороге.
«Нынешнее время…» — Фэн Буцзюэ уже не знал, в который раз утирал лицо. — «65 минут». — Его взгляд переместился на стол, к деревянной кукле Билли, но того не оказалось.
«Но в этом спектакле ты, похоже, играл не хуже». — Усмехнулся Фэн Буцзюэ.
В первой камере самопроизвольно зажегся свет, там появилась кукла Билли. Он так же сидел на стуле, свет падал сверху, отбрасывая тень на его лицо: «В чем был промах? Неужели, это из-за ошибки Рэббита…»
«Промахов было очень много». — Ответил Фэн Буцзюэ. — «Только что — это был мой финальный эксперимент». — Он положил пистолет на стол, засунул обе руки в карманы и начал медленно прохаживаться перед камерой. — «Что же касается того, когда я начал сомневаться… Должно быть, с самого начала».
«Хм… Пусть ты и разгадал эту игру, но эти слова, несомненно же преувеличение?» — сказал Билли.
«Не веришь? Ты не веришь или не хочешь верить?» — слова Фэн Буцзюэ были наполнены провокационным смыслом. — «В любом случае у меня еще 27 минут до того, как яд распространится. Времени достаточно, послушай, пока я все тебе объясню».
Он подошел к трупу Рэббита и поднял стул, подтащил его к тюремной камере и сел напротив Билли, прочистил горло и начал говорить: «Я не буду полностью пересказывать твой монолог, резюмируя… Я считаю, ты всю душу вложил в те слова, наполнил ловушками и наставлениями, к тому же, полностью сосредоточился на моей личности. Как будто ты, как позднее сказал сам, действительно можешь «точно оценивать человеческие мысли», по меньшей мере, ты знаешь, как использовать этот способ, чтобы управлять направлением моих умозаключений и их ходом». — Он усмехнулся. — «Однако, была одна фраза, которую тебе не следовало говорить… ‘Ты можешь встретить нескольких людей, стать свидетелем нескольких происшествий. Все увиденное и услышанное тобой, возможно, изменит твои поступки, помешает твоим суждениям’».
«Эта фраза… Лишь…» — Билли попытался вставить слово.
Но Фэн Буцзюэ прервал собеседника, продолжив: «… Лишь хотел использовать обратную психологию. Заставить меня, наоборот, не осмеливаться поверить, что то, что я вижу — иллюзия, то, что слышу — ложь». — Он сделал паузу. — «Но мы с тобой оба понимали, что все это правда, весь твой монолог, по меньшей мере, с твоей точки зрения, в целом правдив. Ты не мог в самом начале игры, объясняя правила, обмануть игрока, я думаю, это из-за твоей гордости и настойчивости». — Он раскрыл руку и указал на труп Рэббита. — «Даже если требовалось лгать, ты делал это не сам, в такие моменты ты хранил молчание или говорил несколько уклончивых фраз, будто скрывая тайну. И этими обманщиками были лишь кролик и…» — Фэн Буцзюэ представил образ Ольдена. — «… И монстр, я тоже не знаю, что он из себя представляет».
Фэн Буцзюэ по привычке средним и указательным пальцем провел ото лба по носу: «Вообще, нет никакой второй временной линии. Четыре коридора, которые отличаются по времени: 23, 46, 69, правило возврата времени… Все это дымовая завеса». — Он приблизил лицо к собеседнику и постучал указательным пальцем по своему виску. — «Ты использовал мою любовь к загадкам, использовал фальшивые правила, направлял мои мысли и действия.
Ты действительно хорош, ты почти наверняка заранее продумал ход моих умозаключений… Существование комнат, расположение лекарств, длина коридоров, время необходимое для прохождения коридоров и так далее… Необходимая мне информация, информация которую не следует давать мне, все это ты ясно понимал.
Согласно твоим наводкам, я мог выбрать только один путь».
Фэн Буцзюэ поднял палец: «Представление, разыгранное в первом коридоре в веерообразном пространстве начало-конец, было весьма успешным, оно действительно заставило меня сомневаться довольно долго. Ты тоже понимал, что с моим способом мышления, увидев такую сцену, я определенно выберу другой коридор для обыска. А в это время, 2, 3, 4…» — он поднимал пальцы один за другим. — «Вне зависимости от того, каким путем я пойду, все одинаково, вам нужно было лишь придумать правила и импровизировать.
Не имело значения, куда я пойду, ты определенно смог бы подстроить так, что бы первым я повстречался с Ольденом. Этот вызов с рассказом страшилки, весьма похож на странную попытку сорвать расследование. Таким образом, я сразу оказался в начало-конец, что наоборот выглядело весьма обычно, поскольку, чем удивительнее ситуации, тем меньше людей смогут в ней разобраться.
После того, как я оказался в так называемой «тюрьме», прекрасное представление разыграли Рэббит и Ольден, потом продемонстрировали тебя в картинной позе за решеткой, и все это, ради того, чтобы я поверил в вашу теорию коридоров времени.
Таким образом, чтобы не создать пространственно-временного парадокса и чтобы избежать временной карты с 92 минутами, мне оставался только один выбор — уйти по второму коридору и вернуться по четвертому. И лишь в последнюю очередь войти в первый. Я сделал так, как вы хотели, пошел по единственному, в теории Рэббита, пути».
Фэн Буцзюэ повернул голову и посмотрел на первый коридор: «Скажу более понятно, ты надеялся, что я по инерции решу, взять пистолет, который ты мне дал, отправлюсь в первый коридор и убью «некоего» человека за дверью». — Он снова посмотрел на Билли. — «По твоим подсчетам, к этому времени у меня должен был уже остаться один орден Contra, а не два, как сейчас. В руках у меня будет уже три лекарства, и до прохождения всего ничего. Кроме того, сцена, которую ты заставил меня увидеть… Это должно было заложить в мой мозг бомбу замедленного действия. В последний момент, из-за моего характера, я не смог бы не признать, что даже если умру, я определенно могу попробовать изменить ту сцену…» — Он пальцем указал на пистолет на столе. — «Резюмируя, согласно воображаемому тобой ходу действий, в итоге, я обязательно пойду в первый коридор, открою дверь и убью то, что там окажется».
Билли к этому моменту уже перестал отпираться и был необычайно спокоен: «Раз уж ты сделал выводы до этого пункта, не лучше ли попытаться угадать, почему я хотел это сделать».
«Очень просто, ты хотел сбежать из тюрьмы?» — предположил Фэн Буцзюэ.
Он действительно попал в точку, лицо Билли немного приподнялось, но он ничего не сказал.
«Я думаю… Мы в отдельном пространстве — «Тюрьма»». — Фэн Буцзюэ снова окинул взглядом четыре камеры. — «Эти четыре камеры, лишь видимость». — Он рукой прикоснулся к решетке. — «Раз уж мы заговорили об этом, позволь указать на несколько просчетов. Когда я увидел SCP-173, я точно установил, что кролик нес вздор. Он сказал, что четыре узника первоначально были заперты здесь, ха… Но как можно держать SCP-173 в камере с решетками?»
«К тому же, Ольден и 173 оба обладают навыками телепортации, какой смысл в длинных коридорах?» — снова заговорил Фэн Буцзюэ. — «Кроме того, ты заставил Рэббита назваться заменой Сатсумы Дира, это был категорически неудачный штрих. Когда находишься с ним в одной комнате, ощущение присутствия, гнетущее давление, все увеличивается в два раза, ты смог бы выдержать его?»
Фэн Буцзюэ покачал головой и холодно усмехнулся: «По моему мнению, истинный тюремщик, охраняющий вход в это пространство и дверь в эту тюрьму — в первом коридоре». — Он открыл ладонь и указал на Билли. — «Без сомнения, у тебя есть способность контролировать пространство, я думаю… Длина этих коридоров, изменение пространств внутри комнат, всем этим ты управляешь мгновенно. Сколько времени я бежал по коридорам, как долго длилась каждая встреча, это тоже было под твоим контролем.
Однако, ты и твои подручные или, лучше сказать, тюремные друзья… По очереди играли в пьесе, и участвовали в создании сложных правил, вырабатывали различные психологические намеки, контролировали получаемые мной сведения и терпеливо плели паутину обмана… И все, чтобы заставить меня сделать такое простое дело?
Пистолет, который ты мне дал, у Ольдена есть пальцы, которыми он может нажать на курок, Рэббит тоже мог попробовать, почему вы не могли сделать этого сами?»
Фэн Буцзюэ закинул ногу на ногу: «Сначала я решил… Что вы не можете открыть ту дверь или вообще не можете подойти, не можете приблизиться». — Он показал улыбочку, злобную улыбочку. — «Однако, тщательно подумав, я заметил…»
Фэн Буцзюэ говори, основываясь не на своих размышлениях, его реальным основанием было краткое описание сценария — [Наслоение времени и пространства, смертельная игра, бесконечный ужас, непрерывный кошмар].
В этих словах, прозвучавших в начале сценария, система дала подсказку, это не были слова какого-то NPC или босса, эти четыре фразы давали ключи к истинным секретами сценария.
Слова «наслоение времени и пространства» очень удачно сложились с мошенническими намерениями Билли и, в некотором смысле, сбили Фэн Буцзюэ, но к этому моменту снова проанализировав информацию, Фэн Буцзюэ понял.
«Вы делали это уже множество раз, да?» — усмехнулся Фэн Буцзюэ. — «Вы убивали тюремщика, но сбежать не могли, верно?»
Билли ответил: «Это очень смешно?»
Фэн Буцзюэ сказал: «Тогда скажи мне, почему это не должно быть смешно?»
Билли ответил: «Убийство тюремщика не только не позволяло нам сбежать, но еще могло вызвать феномен цикла. Перед тем как я, Рэббит, Ольден восстанавливали силы… Особенно это касается силы управления временем и пространством, возвращались к первоначальной точке, как будто перенос во времени, сохранялась только память.
Ты сказал 173… Я вообще не знаю, как его зовут, он не наш друг, а часть наказания. Каждый раз, когда мы вырывались из тюрьмы и попадали в «цикл», в тюрьме встречали нового монстра, подобного 173, и умирали бесчисленное множество раз… Вплоть до того, что пока мы не восстанавливали силы, до такого объема, чтобы снова взять тюрьму под контроль».
Фэн Буцзюэ сказал: «Поэтому вы хотели с помощью моей силы разорвать этот цикл?»
