Лицо Банджунга покраснело. Он был стариком. И как у старика, у него был богатый боевой опыт и сила. Но глядя на всю ситуацию, казалось, что всё было похоже на детские игры. Но тем не менее эта игра была жестокой. И Банджунг говорил жёстко и с решительным выражением лица:
— Господин, конечно, возвращение молодого мастера Бани — событие, достойное праздника, но мы должны помнить о законах нашего клана. И, похоже, поскольку молодой мастер долгое время жил вдали от нас, он уже забыл эти законы.
Законы? Муюн мысленно цокнул языком. Конечно, Командирский Клан был одним из старейших и крупнейших кланов, и было естественным наличие у них особых законов. Но Муюн не интересовался подобными вещам, ведь, несмотря на законы, в конце концов, только сила принималась за истину. Муюн уже доказал свою силу, показав всем семь костяных драконов. И попытки противостояния Муюну казались простым безумством.
«Банджунг… Он ведь стал следующим главой клана…»
Это время всё ещё оставалось в памяти Муюна. После того, как он убил Банго — прошлого лидера клана, на его место поднялся Банджунг. И с этого момента начался быстрый крах клана.
Всё было так из-за того, что этот старик был хорош только в битве, но не имел знаний ни в политике, ни в экономике. И началось беспорядочное время. Обобщая то время, этот период можно было назвать временем «грязной политики». Бесчисленные количества групп становились жертвами всевозможных интриг, заговоров и абсурдных сплетен, и после этого попросту исчезали.
Командирский Клан не смог приспособиться к этому потоку событий. Если говорить точнее, то сам Банджунг был невероятно пассивным. Его самой большой проблемой стало то, что он не мог легко приспособиться к изменениям и принять их.
В любом случае, в ситуации, в которой был почти решён вопрос о следующем приемнике поста главы, появился Муюн… нет, появился Баня. И одного этого факты было достаточно для того, чтобы заставить голову Банджунга болеть. Поэтому он решился на попытку подавления Муюна, и путём этого он пытался удержать свою позицию преемника.
Похоже, что в клане на стороне Муюна было всего несколько человек. И то… это были те люди, которые или ненавидели его или хотели использовать Муюна в своих целях. И юноша понимал это. Поэтому он сам намеревался использовать их и сделать это место своим убежищем.
— Вы не можете сражаться здесь. Кроме того, разве вы не должны прислушиваться к мнению Бани?
Банго быстро придумал компромисс. Однако это было только для виду, на самом деле, вероятнее всего, он пытался проверить Муюна и его боевую мощь. В конце концов, не всех удивили семь костяных драконов.
Люди по натуре были очень эгоистичны и жаждали власти, которую они могли бы всецело контролировать. И так как Муюн проявил свою силу, то они непременно попытаются взять его под свой контроль. И поэтому он решил оставить этот вопрос на полное усмотрение Такана и Айн. Скорее всего поняв то, что от него хотят, Такан кивнул Муюну.
«А ты очень изменился…»
Муюн чувствовал, что Такан знал, как действовать, и что он научился читать ситуацию. Благодаря этому, ему стало любопытно, как же жил Такан эти два года.
— В любое время.
Муюн неторопливо проговорил эти слова. Он тайно осмотрелся и как можно наглее выпятил грудь. И хоть Муюн любил прятаться в тени и оттуда наносить свои смертельные удары, но никогда так не маскировался и не выдавал себя за кого-то другого. Но, скорее всего, если бы Баня был всё ещё жив, то он бы вёл себя примерно так же. А затем, оглянувшись, Муюн добавил ещё кое-что:
— Я — наследник Командирского Клана. И если тебе это не нравится, то заставь себя принять это.
— Ты..! Ты..!
— Хуууух..!
Слова, прозвучавшие с невероятной высокомерностью. Аура старика мгновенно затвердела. Однако всё это сошло с рук, потому что он был «наследником Командирского Клана». Что Муюн и подчеркнул. И он был бы разочарован, если бы не сделал этого. Как и ожидалось, услышав это, Банго слабо улыбнулся.
«Это лучшее укрытие.»
Муюну нужно было получить соответствующую степень доверия, чтобы превратить это место в укрытие. В любом случае, Командирский Клан не был его настоящей целью. Древнее оружие, Элларсиаго! Этот предмет был единственной целью Муюна, запечатанной в этой земле.
Такан поднялся на платформу. Это пространство было ни широким, ни узким, оно было Ареной. Человеком, выступившим в качестве противника Такана, был Бансан. Ученик Банджунга. Скорее всего, он был сильнейшим из тех, кто следовал за стариком.
Муюн внимательно смотрел на Арену. Ему было всё равно, сражался там Банджунг или Бансан. Он просто хотел увидеть прогресс, достигнутый Таканом. И, несмотря на то, что он был на простой Арене, Муюн чувствовал, что сила Такана колеблется на уровне десяти сильнейших воинов человечества.
Но это были лишь простые числа, и настоящая сила будет показана только в битве не на жизнь, а на смерть. Банджунг и Бансан собирались убить Такана. Муюн мог почувствовать их настрой ещё до начала самого боя.
С другой стороны, перед Муюном встал вопрос: убить или пощадить своего противника. Если он убьёт своего противника сейчас, то будущее начнёт меняться в зависимости от того, что он предпримет в будущем, а если он решит пощадить его, то эта сцена станет в некоторой степени предупреждением, и в то же время это позволит ему вести себя немного более свободно в Командирском клане. Хотя в любом случае, у него были большие шансы на победу.
— Меня зовут Бансан.
— Такан.
Такан продолжал придерживаться своего стиля невежественного воина. Но тем не менее тот тип воина, который признавал только честь. И Такан, одетый в чёрные доспехи, достал свой меч.
*Свууунг!*
Гигантский меч. Оружием же Бансана был нож. Декоративный нож длиной в полтора метра. Одна сторона клинка сияла. Люди, принимающие участие в этом конфликте, приняли роль наблюдающих за дуэлью. Глава клана, Банго, также был включён в их число.
— Да начнётся же дуэль!
