Празднование дня рождения Тан Синьюнь продолжалось до поздней ночи. Наконец, гости начали постепенно расходиться. Лянь Линминь и Лин Ии увели с собой полусонную Хуанфу Жуй, которая, тем не менее, не выпускала из рук последний кусочек торта.
В десяти метрах от остальных последними шли и Бай Юньфэй с Тан Синьюнь.
****
«Юньфэй… спасибо тебе за сегодня, правда», — выражение счастья не сходило с лица девушки. Её губы изогнулись в радостной улыбке, так что на щёках образовались миловидные ямочки.
Луна этой ночью была удивительно яркой, так что девушка на ходу подняла глаза к небу, привычным жестом убрав волосы за ухо.
Бай Юньфэй усмехнулся, беспечно тряхнув головой: «Не бери в голову. Мне всё равно сейчас нечем особо заняться, поэтому, когда я узнал о твоём дне рождения, то понял, что должен учудить что-нибудь эдакое. День рождения должен быть днём радости, а не печали».
Он говорил таким тоном, словно это какой-то пустяк, однако Тан Синьюнь знала, сколько сил нужно было приложить для того, чтобы всё это устроить.
«Юньфэй, — осторожно начала она, — ты… тебе не нужно так стараться ради меня. Я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым из-за того, что произошло в Куропии, но всё же… я не хочу, чтобы ты думал, что чем-то мне обязан. Ты не должен пытаться искупить вину или что-то подобное…»
«Я…»
Юноша замолчал, не зная, что сказать.
Он был в замешательстве.
Им двигало чувство вины?
Да, возможно, и так…
Его молчание, судя по всему, несколько расстроило Тан Синьюнь. В глубине её глаз проскользнули грустные нотки, прежде чем она снова перевела взгляд на звёздное небо.
Какое-то время они оба молчали.
Первой тишину нарушила Тан Синьюнь.
Не отрывая взгляда от небосвода, девушка улыбнулась: «Но всё же, я должна тебя поблагодарить, Юньфэй. Это был самый чудесный день рождения в моей жизни.
Я знаю, что все переживают за меня из-за того, что я не могу больше использовать элемент огня, и хотят меня подбодрить… их забота делает меня счастливой. Правда-правда.
Поэтому… я и в самом деле очень признательна всем вам».
«Ха-ха, мы же все одна семья? В семейном кругу нет нужды благодарить за каждую мелочь».
«Угу», — последовал тихий ответ.
К этому моменту они уже отстали от Лин Ии и остальных на приличное расстояние.
Ощутив внезапную смену настроения девушки, Бай Юньфэй был несколько озадачен: «Что не так? Тоскуешь по дому?»
«Тоска по дому?» — недоверчиво переспросила Тан Синьюнь.
На её губах возникла холодная усмешка.
Бай Юньфэй был поражён; он впервые видел выражение столь явного презрения на лице девушки.
«Вряд ли я могла бы испытать подобное чувство по отношению к этой холодной клетке. Если бы не моя мама, то я бы даже не называла бы это своим домом, — покачала головой Тан Синьюнь. — Мама слишком привязана к этому месту. Она надеется, что когда-нибудь придёт день, и этот человек вдруг опомнится. Как глупо…»
Где-то на середине своих слов она остановилась. Словно заплутав в лабиринте своих мыслей, Тан Синьюнь наконец повернула голову влево, будто пытаясь нащупать взглядом этот источник страданий, находящийся где-то далеко-далеко.
Но при всём при том, девушка каким-то непостижимым образом оставалась такой же доброй и тёплой, как и всегда.
«Я уже год как покинула “дом”. Надеюсь, у мамы всё в порядке… Её левое плечо каждую зиму начинает ныть. Обычно именно я делаю ей массаж, но сейчас… Надеюсь, тётушка Чжао позаботится об этом…
Через месяц будет Фестиваль Воссоединения, но меня не будет рядом. Обычно я всегда была с мамой, когда моя “семья” устраивала гуляния в этот день, но в прошлом году она была одна. Наверное, ей тяжко пришлось… И в этом году всё повторится…»
Чем больше она говорила, тем больше её обуревали воспоминания. Очень скоро девушка начала задыхаться от нахлынувших эмоций.
«Я… я хотела стать сильнее. Достаточно сильной, чтобы со мной приходилось считаться. Достаточно сильной, чтобы защитить мою маму от страданий…»
Её слова напомнили Бай Юньфэй о том ночном разговоре, который состоялся между ними на крыше гостиницы в городе Гуи.
А затем, как когда она заплакала, смирившись с невозможностью использовать элементальный огонь, Бай Юньфэй ощутил болезненный укол в сердце.
Тан Синьюнь стояла в безмолвной ночи, освещаемая лишь лунным светом. Её мысли блуждали где-то далеко-далеко, а её одинокая фигурка казалось хрупкой и более беспомощной, чем когда-либо…
****
«Синьюнь, я отвезу тебя домой повидаться с матерью!»
Внезапная реплика вырвала Тан Синьюнь из её невесёлых дум.
«Что… что ты сказал, Юньфэй?» — округлив глаза, она повернулась к юноше.
Юньфэй мягко улыбнулся и решительно повторил: «Я сказал, что если ты хочешь повидаться с матерью, то так и сделаем. Я защищу тебя в пути».
«Но…» — не ожидавшая подобного предложения Тан Синьюнь замерла. Она не знала, что сказать, поэтому лишь молча уставилась на юношу.
«Что? — спросил он. — Ты не хочешь съездить домой?»
«Хочу, но…» — Тан Синьюнь колебалась, стоит ли говорить честно, однако тоска в глазах и без того выдавала её с головой.
«Тогда решено! Мы отправляемся завтра, чтобы успеть к Фестивалю Воссоединения!»
Его слова явно показались девушке заманчивыми, однако она рефлекторно попыталась возразить: «Но… остался лишь месяц. Мой дом находится в городе Мо, в провинции Лесных Троп. Это очень далеко отсюда, мы просто не усп…»
«Не беспокойся об этом, всё будет в порядке, даю тебе слово! — пообещал Бай Юньфэй. — Мне нужно подготовиться! Да и тебе стоит отдохнуть и собраться! Мы отправляемся завтра утром!»
И, даже не дожидаясь её ответа, Бай Юньфэй развернулся и зашагал обратно.
Его силуэт в считанные мгновения растворился в ночи.
«Юньфэй, погоди се…»
Но было уже поздно, он уже ушёл.
Какое-то время Тан Синьюнь ошарашенно смотрела ему вслед, пока наконец её губы не дрогнули в слабом намёке на улыбку.
Девушка развернулась и зашагала к Западному Пику. Она постепенно ускоряла шаг, а её глаза заблестели от волнения.
И даже в свете луны было заметно, как на её щеках проступил румянец…
Тем временем Бай Юньфэй тоже торопился, однако направлялся он не к своим покоям. Вместо этого он взял курс на Северный Пик.
Его целью стала усадьба Цзы Цзиня.
Прежде чем юноша успел постучать, изнутри раздался голос мастера: «Входи».
Толкнув дверь, Бай Юньфэй увидел Цзы Цзиня, который сидел с нефритовой пластинкой в руке и озадаченно смотрел на нежданного гостя.
«Мастер», — поприветствовал его юноша.
Тот кивнул: «Юньфэй, что привело тебя в столь поздний час?»
Бай Юньфэй вдруг замешкался; оказалось, что озвучить его просьбу было не так-то просто.
«Мастер… ваш ученик… хотел бы позаимствовать один из полётных духовных предметов…»
«Что-что? Полётный артефакт? Это ещё зачем?»
«Я… Я хочу отвезти Синьюнь домой, чтобы она могла повидаться с семьёй…»
«Отвезти её домой? — подозрительно прищурился Цзы Цзинь. По некотором размышлении он вдруг уточнил: — Уже решил познакомиться с её родителями?»
Старик удивлённо покачал головой.
«……» — Бай Юньфэй чуть не упал.
И это речи могучего и гордого Короля Духа? Больше похоже на подначки ворчливого старика по отношению к непутёвому внуку!
«Фестиваль Воссоединения уже на носу, а Синьюнь хочет повидаться с матерью. У меня возникла мысль сопроводить её домой, но пешим ходом это займёт слишком много времени. Поэтому я и надеялся, что вы сможете одолжить мне духовный предмет, на котором мы смогли бы долететь в срок…»
Цзы Цзинь улыбнулся, выслушав объяснения юноши.
«Теперь понятно. Хе-хе, что ж… думаю, это не проблема».
Он взмахнул правой рукой, и воздух перед Юньфэем полыхнул зелёным светом. Протянув руку, юноша подхватил этот предмет и осознал, что это зеленоватый меч длиной примерно в метр.
