«Мне много раз делали комплименты, и это всегда меня смущало: я всегда чувствовал, что они многого не договаривают». (Марк Твен)
Дни текли один за другим. Каждый день у нас были операции и процедуры по корректировке генома. Ряды тех, кто был записан на программу, редели с каждым днем. Если кто-то из группы выбывал с этого марафона боли, то на его место ставили другого, и так двигалась очередь. На моих глазах один раз после процедуры по корректировке генома вынесли девушку, которая была чуть старше меня. В тот раз со мной закончили чуть раньше, чем с остальными: в чем была причина, я так и не понял. Я вышел уже одетый, когда соседняя дверь с номером четырнадцать открылась и санитары на каталке выкатили тело девушки. Она лежала и смотрела на мир с отсутствующим взглядом, у нее из глаз текла кровь, и она пускала пену изо рта. В тот момент лаборант нам сказал, ну который нас постоянно сопровождал, что она не выдержала и слетела с катушек. Просто сознание устало бороться, и она сошла с ума. До этого я пару раз видел, как она кушает в столовой или в парке смеется рядом с какой-то группой парней и девушек, а теперь вот просто превратилась в овощ. Тяжело видеть такие картины и осознавать, что костлявая с косой постоянно ходит рядом, но нужно продолжать бороться. Когда мне становилось очень тяжело, и я думал, что сорвусь в пучину отчаяния или думал, что мой организм не выдержит, я просто вспоминал, для чего я это все делаю и терплю. Старался специально вспоминать темные моменты из моего прошлого, чтобы начать злится: злость придавала мне сил и упрямства идти дальше.
Другой такой случай был, когда парень, после процедуры укрепления костей, не выдержал, точнее его организм не выдержал. Что-то у него в организме пошло не так, в итоге его кости вместо того, чтобы стать крепче, стали ломкие, как фарфор. Мы в тот момент стояли и ждали последнего из нашей группы, а он стоял рядом со мной. Вдруг ему стало плохо, начала кружится голова, и он просто упал. И при столкновении с полом поломал себе кучу костей, начал сильно дергаться, и своими мышцами и связками продолжил ломать себе кости. Пока он двигался медленно после процедур и стоял, все было нормально, но вот после того как у него закружилась голова и он упал, ну, вы должны понять. Его пытались откачать, но было уже поздно, он своими переломанными рёберными костями проткнул легкие и сердце. Выяснилось, что врач поленился сделать контрольную проверку и вот результат, мы потеряли еще одного будущего преторианца, хотя этот парень прошел половину процедур, но не справился с последствиями последней операции.
Я сидел на кровати и смотрел на руки: на коже были тонкие полоски шрамов в некоторых местах. Да, я сильно поменялся, стал немного крупнее и тяжелее. Но это только половина пути, я сжал кулак и разжал его. Арт, ты справишься, ты должен справиться. Я подошел к зеркалу — на меня смотрел парень, который пережил боль и утрату, но не потерял силу бороться хоть со всем миром. Я посмотрел сам себе в глаза и про себя сказал: «Арт, я в тебя верю, у тебя все получится. Эшли верит и ждет тебя, так что у тебя нет права опускать руки. Ты должен отомстить тварям и уничтожить их, ради памяти о родителях, ради всех остальных». Знаете, такие испытания делают дружбу крепче, остальные ребята тоже смотрели друг на друга нормально. Вспомнил Ирвина, который недавно прибегал ко мне с криком. Веселый он человек, они с Кирой друг друга точно дополняют: один болтун, а вторая немая, самый лучший слушатель для этого болвана. Вспомнив тот случай, я улыбнулся, буду надеяться, что их любовь друг к другу поможет пережить все эти испытания, а дальше у нас все будет нормально. Я тряхнул головой, вгляделся в свой взгляд в отражении зеркала и сказал:
— Ксарги, подождите немного. Скоро Арт придет за вами и устроит персональный ад для вас.
Я видел, как в моих глазах разгорается огонь безумной ненависти к этой расе, в этот момент я хотел зубами впиться в горло такой твари и почувствовать, как их кровь будет течь по моему лицу и рукам. Я был настолько зол что, хрипя, сказал в свое отражение:
— Я вас всех убью, твари, своими руками передавлю!
К этому моменту, тем, кто выдержал, уже заменили все органы на модифицированные, которые смогут выдержать просто сумасшедшую нагрузку. Меняли даже желудок и кишечник, чтобы больше питательных веществ из пищи могло поступать в кровь при ее переработке. В тот далекий момент, хотя он был недавно, к нам подошел лаборант и сказал, что это были только цветочки, а вот ягодки скоро наступят. Сейчас нам укрепляют и уплотняют костную массу, говорили, что используют какой-то металл. Вот это просто безумно больно, но это еще не все. После этого примутся за модификацию мышц и связок, а потом перейдут к нервной системе. Сколько нас осталось? Примерно, 80% от того, что было. Вот когда они перейдут за перестройку нейронных цепей в голове и модификаций мозга, вот тогда и начнутся настоящие ягодки. Но даже после этого они не успокоятся, как же без форсирования всех процессов в организме? Это все только сделает из нас заготовку, как выбраковка глины и придание первичной формы в руках мастера. После этого они проведут процесс акселерации всего организма, и тогда мы перерастем свой возраст, и добавим как в росте, так и в объеме. А все эти операции надо провести до проведения акселерации и посмотреть, как они укрепятся на клеточном и генном уровне, а то после акселерации из капсулы появится не боец, а какая-то мутировавшая сопля, которая была когда-то человеком.
Дальше будет вживление нейросети и имплантов, в результате, выйдет идеальная заготовка под бойца, у которого будет гораздо больше шансов выжить во многих случаях и прибить врага. Потом нас отправят на орбитальную крепость: будут закачивать базы и дрючить на тренировках до потери пульса. После того как командование убедится в боевой готовности подразделения, то выпустят нас, волкодавов, которых натаскивали на кровь ксаргов. Вот тогда я напьюсь их кровью.
В отражении был парень, у которого был стальной стержень внутри. Парень, который давно вышел на тропу войны и вытащил топор войны из земли, чтобы крушить черепа врагов и снимать их скальпы, как трофей. В его глазах горел неистовый огонь всепожирающей холодной ярости к расе ксаргов, у него до сих пор плохо работали лицевые нервные окончания. Он улыбнулся и это был оскал хищного зверя, который был готов рвать врагов. Этот зверь из отражения давно перестал быть зверёнышем и становился настоящим зверем и монстром, отражение адресовало клич зверя, оповещая весь мир о приходе монстра, его голос был похож на рычание.
— Ксарги, скоро, осталось совсем чуть-чуть, и я приду за вами!
В это же время в детском доме в системе Альдаран на планете Фобос у девочки-подростка ёкнуло сердце и появилось чувство беспокойства. Её звали Эшли, она стояла перед окном и смотрела в ночное небо и как на нем расцветали далекие звезды. Она протянула руку, чтобы дотянуться до далеких звезд, но уперлась в стекло и сжала руку в кулак. Потом тихо сказала, чтобы никого не разбудить в темноте:
— Арт, я тебя чувствую. Я всегда буду с тобой, и всегда буду ждать тебя до того момента, когда ты придешь за мной. Я надеюсь, у тебя все нормально, я волнуюсь, ты самое главное держись и помни о слове, которое ты мне дал. Я знаю, ты где-то там, среди далеких и холодных звезд, но ты придешь за мной, я это знаю.
У неё навернулась одинокая слеза и покатилась по щеке: я буду сильной, как и обещала тебе. Она стерла слезу и пошла в кровать, а потом заснула с улыбкой на устах, вспомнив счастливый день, проведенный с Артом.
