Сян Цзе ответил:
— Хорошо, председатель Чу, я понял! Я обязательно выполню эту задачу в меру своих способностей!
Чу Хунгуан с тревогой добавил:
— Независимо от цены, которую предложит Имперское Небо, ты должен одержать вверх! Сделай это, как только закончится церемония награждения!
— Да…
Подслушав разговор между Чу Хунгуаном и Сян Цзе, Цай Юншэн внутренне потер руки и сказал:
— Дядя, как насчет того, чтобы ты позволил мне позаботиться об этом? Я определенно хорошо справлюсь!
Чу Хунгуан тихо прикрикнул:
— Заткнись! Если ты решишь вмешаться в это дело, то уйдешь с компаний! Ты бесполезный кусок мусора!
Цай Юншэн выглядел обиженным.
— Как... какой мусор... по крайней мере, я выиграл награду лучшего новичка...
— Тебе еще хватает смелости говорить об этом?! — Чу Хунгуан был жутко зол.
Сян Цзе молчал и изо всех сил старался свести к минимуму свое присутствие, не желая вмешиваться в их спор.
Тем не менее, он чувствовал сочуствие к Чу Хунгуану. Чу Хунгуан лично сделал исключение и нанял Е Бая тогда.
Несмотря на то, что он сделал это, чтобы вначале контролировать Чжоу Вэнь Бина, Е Бай был неожиданно редким талантливым человеком и привел Ослепительные Медиа к великим высотам.
Талантливые люди были слишком важны для компании, не говоря уже о таланте гениального уровня, такого как Е Бай.
Он наблюдал, как его собственный племянник отталкивает Е Бая, а затем беспомощно наблюдал, как Е Бай полностью меняет положение вещей и готовит двух лучших актеров, находясь под подавлением как Имперского Неба, так и Мирового…
Если бы тогда он не оттолкнул Е Бая, все это принадлежало бы им...
Любой бы на месте Чу Хунгуана сошел с ума от гнева...
*****
Под сценой все гости, артисты и руководители агентства с восхищением смотрели на девушку на сцене.
Все агентства уже были готовы бороться за нее...
На Цзян Янь Жань было красное платье, которое Е Ван Ван выбрала для нее. Она напоминала расцветающий цветок, который медленно излучал свое сияние.
— Теперь мы пригласим нашу недавно коронованную Лучшую Актрису, чтобы выступить с речью. Пожалуйста, мисс Цзян Янь Жань! — ведущий вежливо передал микрофон Цзян Янь Жань.
— Спасибо, — это был первый раз, когда Цзян Янь Жань испытывала подобное, поэтому нервничать было неизбежно. Ее рука дрожала, пока она держала микрофон.
Под сценой взгляд Е Ван Ван прошлась мимо толпы и остановилась на девушке, поймав на ней фокус.
Когда Е Ван Ван вспоминала судьбу Цзян Янь Жань в ее предыдущей жизни, ее сердце было наполнено теплом, пока она наблюдала за светящейся девушкой.
Она согревала других людей, но и согревала себя.
Глаза Цзян Янь Жань слегка покраснели, когда она посмотрела на Е Ван Ван в аудитории.
Цзян Янь Жань сначала наклонилась, чтобы поклониться. Затем она глубоко вздохнула, прежде чем подняла глаза и заговорила в микрофон.
— Прежде всего, спасибо комитету по оценке и организаторам за предоставленную мне возможность такого рода. Я также должна поблагодарить директора Пэна за то, что он доверился мне и дал мне эту роль. Спасибо всем моим коллегам и съемочной группе за вашу тяжелую работу за последние несколько месяцев...
Дикие аплодисменты прозвучали по всему залу.
Цзян Янь Жань выбрала самое безопасное начало, поблагодарив всех.
Затем Цзян Янь Жань сделала короткую паузу, прежде чем решительно продолжила:
— В дополнение к этому, мне также нужно поблагодарить одного человека.
Как правило, когда артисты упоминали, что им нужно было выразить особую благодарность человеку во время их вступительной речи, это вызывало сплетни.
Следовательно, все с интересом ожидали, что скажет Цзян Янь Жань.
Взгляд Цзян Янь Жань был полон благодарности и тепла.
— Если бы не он, Цзян Янь Жань не стояла бы здесь сегодня.
