Заметив Жун Юнь Хэ, люди сразу же расступились в стороны, словно испугались его. Со стороны казалось, что он вообще не заметил действий толпы, его взгляд был полностью сосредоточен на Юнь Цянь Мэн. Эта девушка была ему смутно знакома! Однако сейчас это не имело никакого значения, вокруг нее он ощущал необъяснимую, загадочную ауру… Но не только это удивило его. Если все остальные в ужасе расcтупились перед ним, то эта девушка, напротив, сделала несколько изящных шагов вперед, прямо к Тянь Фу Лоу!
— Му Чунь, почему ты еще не отпустила?
Юнь Цянь Мэн заговорила не c Жун Юнь Хэ, сначала она обратилась к своей слуге! Однако руки Му Чунь уже отвоевали большую половину коробки, у нее было преимущество, так как она могла взять и сдаться? Недовольно надув свои маленькие губки, она тихонько сказала:
— Сяоцзе, он пытается украсть у нас! Нуби простояла здесь четыре часа, но он ни разу не появлялся в очереди…
— Ты меня слушаешь? Куда подевались твои манеры?
Юнь Цянь Мэн даже не стала дослушивать объяснения, холодно посмотрев на Му Чунь из под вуали, так что Му Чунь пришлось покориться и отпустить коробку.
Молодой слуга с довольным выражением лица прижал к себе бумажную коробку, когда он посмотрел на Му Чунь, в его глазах промелькнуло самодовольство! Вот только несмотря на то, что Му Чунь отругали при огромном количестве людей, она не выглядела виноватой и просто покорно встала за Юнь Цянь Мэн. Внезапное изменение ее поведения слишком сильно бросалось в глаза, слуга сразу же почувствовал осуждающие взгляды толпы!
Жун Юнь Хэ прекрасно все видел и был немного удивлен. После того, как он уверенным шагом спустился вниз по лестнице и встал за своим слугой, раздался его напористый голос:
— Отдай выпечку этой Сяоцзе.
Сы Эр тут же потерял дар речи. Он даже зажмурился и потряс головой, пытаясь прийти в себя. Он не хотел сдаваться!
— Лао цзецзе, нукай пришел раньше!
Только он закончил, как почувствовал на себе внимательный, но в тоже время будто пронзающий насквозь взгляд Жун Юнь Хэ. Испугавшись, Сы Эр тут же впихнул коробку в руки Му Чунь и молча вернулся на свое место.
Внезапно пирожные снова оказались в руках у Му Чунь. Принимать их было немного неправильно, но и отказываться как-то… Она вопросительно посмотрела на Юнь Цянь Мэн, ожидая, что та скажет, но Госпожа повернулась в сторону Жун Юнь Хэ и изящно поклонилась:
— Премного благодарна!
Затем Юнь Цянь Мэн вывела Му Чунь из Тянь Фу Лоу и как раз в этот момент подъехала карета из Сян Фу. Мама Ми помогла своей госпоже подняться, после чего карета двинулась вперед…
Жун Юнь Хэ присмотрелся и увидел на боку кареты выгравированный символ «Юнь». Поворачиваясь, чтобы позвать Сы Эр, он вспомнил случайную встречу, произошедшую полмесяца назад во дворце. "Это на самом деле была она?" — несколько удивленно подумал он.
Все это время Сы Эр слегка обиженно стоял за спиной Жун Юнь Хэ. Он просто не мог понять, почему его замкнутый молодой мастер уступил пирожные той дикой служанке? Он ведь должен был принести их мадам из Жун Фу! Мадам уже была в возрасте и очень скрупулезно относилась к своему питанию, а эта выпечка — одно из немногих блюд, которым она изредка позволяет себе полакомиться… Сегодня у мастера было свободное время, так что он пообещал Мадам принести их! Если он вернется с пустыми руками, разве это не расстроит Мадам? Чем больше думал Сы Эр, тем сильнее искажалось его лицо…
Жун Юнь Хэ заметил его недовольство и покачал головой, как ни странно, но Сы Эр и в подметки не годился той малышке-служанке из Сян Фу…
Они оба сели в карету Жун Фу. Жун Юнь Хэ сидел, выпрямившись и с закрытыми глазами, а Сы Эр слегка отодвинул занавеску и с завистью посматривал на замечательные городские площади.
— Сы Эр, ты все еще не понимаешь своей ошибки? — не открывая глаз, спросил Жун Юнь Хэ. Его тон оставался спокойным, но в тоже время он был преисполнен серьезностью, которая шокировала Сы Эр до такой степени, что у него задрожали руки. Занавеска выскользнула из его рук, а сам он с громким шлепком упал на пол.
Сы Эр понял, молодой мастер уже обо всем догадался, ему оставалось лишь упасть на колени и оправдываться:
— Шаое, нукай отвлекся на уличное представление! Нукай хотел подождать, пока пирожные приготовят, но не ожидал, что сегодня их продадут так быстро! Сы Эр был неправ. Шаое, накажите!
Глаза Жун Юнь Хэ так и остались закрытыми, в карете повисла давящая тишина…
Сердце Сы Эр колотилось, словно барабан. Из-за своеобразных волос молодого мастера с самого рождения его не особо жаловали другие. Но к нему, обычному слуге, который с детства следовал за ним, он всегда относился как к младшему брату! А сегодня этот брат солгал перед столькими людьми, что было сродни пощечине…
Сы Эр был в ужасе, он разозлил мастера, его даже могли выгнать из Фу! От этих мыслей на лбу у Сы Эр выступил пот. Он прекрасно понимал характер Жун Юнь Хэ, если он попытается молить о прощении, то ситуация станет еще хуже! Следовательно, он мог лишь склонить голову и продолжить стоять на коленях.
Через какое-то время карета остановилась у главных ворот Жун Фу, и Жун Юнь Хэ, наконец, открыл глаза. Но в его глазах царило безразличие, и было невозможно понять, какое у него сейчас настроение. Тем временем страх неизвестности все больше вгонял Сы Эр в ужас!
— Три месяца без зарплаты. Еще раз, и можешь больше не возвращаться в Фу.
Жун Юнь Хэ был спокойным и собранным, но это лишь усилило страх Сы Эр. Он начал безостановочно кивать. Снова и снова, после чего последовал за Жун Юнь Хэ в Фу…
***
Сидя в карете Сян Фу, Му Чунь, обняв бумажную коробку, выглядела крайне довольной. Она с наслаждением вдыхала приятный аромат, исходящий от коробки. Ее глаза были широко открыты, а взгляд, полный восхищения, направлен прямо на Юнь Цянь Мэн.
— Сяоцзе действительно потрясающа! Этот слуга такой подлый! Он нагло соврал! Нуби честно простояла в очереди четыре часа и не видела его!
Сначала Юнь Цянь Мэн посмотрела на бумажную коробку, которую Му Чунь обнимала словно какое-то сокровище, а затем перевела взгляд на лицо маленькой девочки, переполненное чувством негодования. Юнь Цянь Мэн покачала головой и рассмеялась, вытянув свой тонкий изящный палец, она несколько раз постучала им по лбу Му Чунь.
— Ха-ха, как можно быть такой милашкой! Тебе уступили, но ты все еще недовольна! — любвеобильно произнесла Юнь Цянь Мэн.
Услышав, как Юнь Цянь Мэн дразнит Му Чунь, даже мама Ми не удержалась и начала смеяться. Щечки Му Чунь покраснели. При воспоминании о том, как боролась с тем парнем за еду посередине улицы, она не могла не почувствовать позор и смущение! Но с этими чувствами всплыло и воспоминание о беловолосом мужчине! Му Чунь попыталась успокоиться, после чего полюбопытствовала:
— Сяоцзе, тот мужчина, должно быть, законнорожденный господин семьи Жун? Он такой привлекательный, но его белые волосы — такая жалость…
На лице крошки Му Чунь появилось крайне печальное выражение.
— Жалость? — поинтересовалась Юнь Цянь Мэн.
— Говорят, он родился с полностью белыми волосами! Когда глава семьи увидел, что его жена родила ему такое злобное существо, то хотел тут же его утопить! К счастью, мадам подоспела вовремя и спасла его, даже заявив, что шаое Жун вырастет невероятно талантливым. Небеса все-таки не оставили его, даровав второй шанс. Вот только с тех пор Господин Жун невзлюбил свою жену и полностью отвернулся от своего сына. А его следующей любимой женщиной стала Наложница Чжоу, — сказала мама Ми, опередив Му Чунь.
Объяснение мамы Ми лишь укрепило подозрения Юнь Цянь Мэн. Похоже, в древние времена мужчины уделяли в разы больше внимания наложницам, а не женам… Из чего следовало: «Быть наложницей лучше, чем женой!» Что до волос, то это заболевание неизлечимо, даже в ее эпохе были альбиносы, как и поверья о том, что такие дети вырастают умнее и талантливее остальных! Но невежество и необразованность людей древних времен играла свою роль: они поголовно верили, что все это — дело рук призраков и демонов… Какая жалость… Не повезло шаое Жун родиться в этой эпохе…
— Если это так, то мне действительно жаль шаое Жуна, — слегка погрустнев, подыграла Юнь Цянь Мэн.
Однако мама Ми отрицательно покачала головой.
— Хоть шаое Жун и не был любим Господином Жун, Мадам Жун и императорская Наложница Жун Сянь благоволят ему! По слухам, наложница относится к Жун шаое как к собственной плоти и крови, иногда даже приглашая погостить во дворец!
Так за безобидной беседой карета прибыла ко входу в Сян Фу. Му Чунь выбралась из кареты и помогла Юнь Цянь Мэн спуститься и сесть в паланкин.
— В Бай Шунь Тан! — приказала Юнь Цянь Мэн, как только занавески паланкина опустились.
Мама Ми кивнула, приказав слугам направить паланкин в Бай Шунь Тан, сама же она направилась в Ци Ло Юань, чтобы спрятать в надежное место шкатулку из сандалового дерева.
***
Изначально Юнь Цянь Мэн считала, что после обеда все отправятся отдыхать, но как только она вошла в Бай Шунь Тан, то увидела Су Цин, которую наказали, приказав стоять снаружи главной комнаты! Естественно, мама Ван была рядом с ней и громко причитала, постоянно умоляя Мадам плаксивым звонким голосом:
— Лаотайтай, прошу, смилуйтесь! Наложница беременна, ее тело очень ослабло и не вынесет такого наказания! Нуби просит занять ее место! Лаотайтай, прошу, выйдите и посмотрите на наложницу! Она на самом деле больше не выдержит…
Юнь Цянь Мэн безразлично посмотрела на Су Цин, но так и не смогла увидеть, в каком-таком месте та чувствует себя плохо... Непрекращающиеся крики мамы Ван порядком действовали на нервы, а ее старческое лицо, забрызганное слезами и соплями, вызывало лишь одно чувство — отвращение!
Услышав шаги позади, Су Цин повернулась и увидела, как на нее смотрела Юнь Цянь Мэн. Весь ее внешний вид говорил о том, что Юнь Цянь Мэн насмехается над ней! Глаза Су Цин яростно заблестели! Мама Ван тоже заметила Юнь Цянь Мэн и замолчала на несколько секунд, после чего поползла в ее сторону, пытаясь выпросить помощи:
— Да Сяоцзе, Вы очень близки с Мадам! Вы же видите, наложница носит сына Господина, она не в силах долго стоять! Прошу, помогите, попросите лаотайтай об услуге, если что-то случится с наследником, разве это не будет вина Да Сяоцзе?
Юнь Цянь Мэн едва сдержала смех, остановив Му Чунь, которая чуть было не ринулась к ней и не начала пререкаться.
— Кто, по-твоему, я такая? Ты, жалкая рабыня, смеешь просить меня унизиться и помочь какой-то наложнице? У тебя от старости совсем рассудок помутился? Ты хочешь, чтобы я доложила об этом лаотайтай, и тебя вместе с этой наложницей вышвырнули из Сян Фу?
Завывания мамы Ван резко оборвались. Лицо Су Цин побледнело, а руки затряслись от гнева. Изначально она хотела воспользоваться положением Юнь Цянь Мэн и перенаправить часть недовольства Мадам на нее, но она никак не ожидала, что у Юнь Цянь Мэн такой острый язык!
Наблюдая за изменениями выражений лиц Су Цин и мамы Ван, Юнь Цянь Мэн вспомнила о тех страданиях, которые перенесла мама Ся. То, что они сотворили с остальными людьми, никак нельзя сравнивать с их нынешним наказанием… Они должны получить по заслугам!
Однако, несмотря на эти слова, она никак не могла позволить Мадам выгнать Су Цин из Фу. Сейчас Су Цин была беременна, Юнь Сюань Чжи вполне мог бы построить новое поместье или перевезти ее в другое, уже построенное… Если, точнее когда, она захочет отомстить, то могут возникнуть лишние проблемы! Уж лучше оставить Су Цин здесь и хорошенько о ней «позаботиться».
