Чего Юнь Цянь Мэн не учла, так это то, что Чу Фэй Ян в корне отличался от Юнь Сюань Чжи: он абсолютно не переживал за свою репутацию. Он привык действовать свободно, практически не сдерживая себя, как ее слова могли разозлить его? Правда, хоть Юнь Цянь Мэн и не удалось вывести Чу Фэй Яна из себя, но колкие слова заставили его нахмуриться. Улыбка исчезла, а на лице появилась серьезность. Рассмеявшись, он тихо сказал:
— Кости целы, не нужно перевязывать рану, может нарушиться кровоток и травма будет дольше заживать.
Чу Фэй Ян встал и покинул комнату.
Юнь Цянь Мэн почувствовала, как из воздуха пропало напряжение. Не сдержавшись, она сделала глубокий вдох. Только она хотела снова сесть, так как, вставая, Чу Фэй Ян не выпустил ее из своих объятий, и ей пришлось встать вслед за ним, как почувствовала, что ее руки онемели, а спина взмокла от пота. На какой-то миг Юнь Цянь Мэн ошарашенно замерла на месте. Она пробыла с ним не так уж и много времени, но ему удалось увидеть ее насквозь. А вот она сама не имела ни малейшего понятия о его возможном следующем шаге… Эта неизвестность бесила Юнь Цянь Мэн настолько, что поток ярости смыл страх перед Чу Фэй Яном. Но… Приходил ли Чу Фэй Ян лишь для того, чтобы осмотреть ее рану? Юнь Цянь Мэн задумалась о тех словах, которые он пробормотал в Фу Го Гун Фу несколько дней назад: "Почему ты остановилась?"
***
В данный момент в Хань Го Гун Фу на постах стояли абсолютно все стражники. После того как Цзянь Му Чэнь практически за шиворот притащил Юань Цин Чжоу, тот находился под домашним арестом. Ему позволялось лишь ходить и выражать свое уважение Линь Лаотайцзюнь и паре Хань Го Гун Фу. Помимо этого, ему запрещалось делать даже полшага за порог своего Юаня. Юань Цин Чжоу сходил с ума: он не привык к таким ограничениям, особенно его удручал тот факт, что он не мог пойти и повеселиться с шлюшками.
Он несколько раз просил как Линь Лаотайцзюнь, так и мать, которые в нем души не чаяли, выпустить его, но каждый раз натыкался на суровый отказ. Ситуация усугубилась, когда за ужином он услышал о травме Юнь Цянь Мэн. Аппетит исчез, прямо как по мановению волшебной палочки. Вернувшись к себе в спальню, он, словно взбесившийся муравей, начал мерить комнату шагами. Все его мысли были заняты одним вопросом: "Как обмануть бдительных стражников и втайне сходить в Сян Фу к Юнь Цянь Мэн?" Вот только его статус гунцзы Хань Го Гун Фу нисколько не помогал преодолеть барьер в виде стражников, так как они сразу же упоминали имя Чэнь Вана и без особых усилий рубили все его потуги на корню.
Юань Цин Чжоу, окончательно выйдя из себя, со всей силы ударил ногой по шкафу, при этом ни на секунду не прекращая думать.
— Мастер, Вы можете притвориться заболевшим и попросить доктора. Лаотайцзюнь не захочет, чтобы посторонние увидели Вас под домашним арестом и попросит Чэнь Вана убрать стражников, — Мин Синь видел, насколько данный вопрос гнетет мастера, поэтому решил предложить выход. Но только он закончил, как Юань Цин Чжоу стукнул его по голове.
— Идиот! Кто будет приглашать постороннего доктора? У Хань Го Гун Фу есть целая прорва рабов-докторов! Все в Хань Го Гун Фу знают о моем заключении, ты наивно полагаешь, что и снаружи об этом никто не осведомлен? Когда они на самом деле придут и проверят мой пульс, то моментально поймут, что я притворялся! И вот тогда меня будет ждать то еще наказание…
Юань Цин Чжоу раздраженно посмотрел на Мин Синя и продолжил свои нервные блуждания по комнате.
Вдруг Юань Цин Чжоу осенило. Он посмотрел на спину слуги, и на его лице появилась хитрая улыбка. Подозвав Мин Синя, он рассказал ему о своем плане.
— Мастер, не нужно! Если В-вы сделаете это, Ван Е порубит нуцая на мелкие кусочки! Молодой мастер, прошу, отпустите нуцая. Слуга уверен, Вы сможете найти другой способ связаться с мисс Юнь. Будет лучше не выходить из Сун Юань. Нуцай умоляет!
Мин Синь рухнул на колени и начал умолять своего господина. Но Юань Цин Чжоу уже принял решение. Он схватил плачущего Мин Синя, который отказывался вставать, и начал стягивать с него одежду, попутно постоянно угрожая:
— Давай! Шевелись быстрее! Если из-за тебя мой план провалится, я расскажу Лаотайцзюнь, как ты подбивал меня притвориться больным. Когда тебя обвинят, то даже твоя мать не избежит наказания! Я не люблю долго ждать, давай!
Мин Синь хотел продолжить умолять хозяина передумать, но его угрозы и намек на безумие в глазах не оставили другого выбора, кроме как подчиниться. Он разделся и помог Юань Цин Чжоу переодеться в свою одежду.
Прямо сейчас перед глазами Юань Цин Чжоу находилось лишь очаровательное лицо Юнь Цянь Мэн, какое ему было дело до настроения Мин Синя? Довольно хлопнув слугу по плечу, Юань Цин Чжоу вышел из комнаты.
Хоть сегодня луна и светила ярко, но время от времени облака все-таки закрывали лунный свет, возвращая ночи ее законные права. Юань Цин Чжоу ждал именно этого момента. Он подошел к двери Сун Лу Юань и, опустив голову вниз, вышел. Увидевшие его стражники подумали, что это слуга Юань Цин Чжоу, Мин Синь. Одежда, рост и телосложение примерно совпадали. К тому же никому не удалось увидеть его лица. Да и время, три утра, говорило само за себя. Стражники знали, что Юань Цин Чжоу по какой-то причине очень сильно волновался и сейчас он должен был отдыхать. Они и подумать не могли, что Юань Цин Чжоу может переодеться в слугу…
Юань Цин Чжоу спокойным шагом прошел мимо стражников, а затем, скрывшись за углом, бросился к боковой двери Хань Го Гун Фу…
Дремлющий слуга, стоявший у двери, почувствовал, как кто-то приближается, поэтому тут же встрепенулся и было хотел спросить, кто идет, но Юань Цин Чжоу оказался быстрее. Он достал несколько монет из рукава, положил их в ладонь слуге и прошептал:
— Я Мин Синь. Молодой мастер послал меня решить кое-какой вопрос. Быстрее открой дверь.
Хоть человек перед ним и держал голову опущенной, но по одежде становилось понятно, что это слуга первого класса, к тому же еще и такой щедрый… Да и основной его задачей было не впускать людей, а не запрещать выходить. Поэтому, не став задавать лишних вопросов, он повернулся и открыл дверь.
Юань Цин Чжоу не мог поверить, что всё прошло настолько гладко. Осознав, что он действительно стоит за пределами Хань Го Гун Фу и смотрит на дверь, его сердце не могло не задрожать от радости и восторга. В данный момент ему больше всего хотелось закричать, чтобы выразить свое прекрасное настроение.
— Хо! Посередине ночи, Юань гоучжи, переодетый слугой, стоит перед входом в дом, и что бы это могло означать?
Улыбка еще не сошла с лица Юань Цин Чжоу, но за его спиной уже раздался спокойный голос с некоторой толикой лени. Испугавшись, Юань Цин Чжоу поспешно обернулся и посмотрел вверх. Перед ним стоял мощный черный жеребец, на котором сидел Чу Фэй Ян, в таких же иссиня-черных одеждах. Конь резко стукнул передним копытом и фыркнул. Юань Цин Чжоу в страхе сделал несколько шагов назад. Когда Юань Цин Чжоу вновь посмотрел на Чу Фэй Яна, то обнаружил в его глазах насмешку. Вот только его взгляд по-настоящему ужасал. Юань Цин Чжоу почувствовал, как похолодели пальцы его рук и ног. Тело задеревенело, а в сердце появился страх.
— Может ли быть, что Юань гунцзы не смог найти главный вход в Фу?
Для Чу Фэй Яна поведение Юань Цин Чжоу напоминало нечто подобное метанию пугливой мыши. Однако в этот момент Чу Фэй Ян вспомнил тот день, когда дрожавший перед ним человек попытался навредить репутации Юнь Цянь Мэн. Когда руки Чу Фэй Яна крепко сжали вожжи, казалось, что конь понял намерения хозяина и, чеканя каждый шаг, приблизился к Юань Цин Чжоу.
По округе разлетелись звонкие удары кованых копыт по мостовой. Создавалось впечатление, что Юань Цин Чжоу не нравился лошади. Она слегка вытянула голову и фыркнула прямо тому в лицо, испугав его настолько, что он упал на землю.
Юань Цин Чжоу пытался медленно пятиться назад, камни холодом обжигали его руки, но все это не имело никакого значения, ведь в какой-то момент взгляд Юань Цин Чжоу столкнулся со взглядом Чу Фэй Яна… Тело последнего излучало подавляющую ауру жажды убийства, он выглядел словно Янь Ван, сошедший с жутких картинок. Тело Юань Цин Чжоу непроизвольно задрожало. Что уж говорить о нем, который привык лишь радоваться жизни, большинство чиновников при дворе не смогли бы выдержать подобного давления и не испугаться.
Окинув Юань Цин Чжоу презрительным взглядом, Чу Фэй Ян про себя улыбнулся. Стойкость этого ничтожества не идет ни в какое сравнение с Юнь Цянь Мэн…
Внезапно раздался скрип открывающихся ворот и появились слуги с фонарями в руках, а за ними вышли и Цзянь Му Чэнь с Линь Лаотайцзюнь. Стоило ей увидеть любимого внука, стоящего на коленях и скрючившегося от страха, как она яростно приказала:
— Быстрее помогите молодому мастеру встать и проведите его в Сун Лу Юань!
Тон Линь Лаотайцзюнь не предвещал ничего хорошего осмелившимся замешкаться. Осторожно подсобив дрожащему Юань Цин Чжоу подняться, мамы направились в Хань Го Гун Фу.
— Я даже не знаю, что Чу Сянь мог делать у дверей Хань Го Гун Фу в такой поздний час? — достаточно недовольно спросила Линь Лаотайцзюнь и сосредоточила свой обжигающий взгляд на Чу Фэй Яне.
Цзянь Му Чэнь тоже не стоял в стороне. Если бы у его взгляда была сила замораживать, то Чу Фэй Ян давным-давно превратился бы в глыбу льда.
Во взгляде Чу Фэй Яна промелькнула насмешка. Они действительно надеются напугать или подавить его с всего лишь несколькими слугами? Эта Линь Лаотайцзюнь совсем из ума выжила?
Цзянь Му Чэнь не мог позволить Чу Фэй Яну отмолчаться:
— Кажется, в обязанности Чу Сяня не входит защита Цзинду. Боюсь, такое занятие, как ночной дозор — это не то, чем должен заниматься Чу Сянь.
В ответ на лице Чу Фэй Яна появилась улыбка, вот только при свете луны она выглядела крайне зловещей. А его черные одежды и боевой конь лишь усиливали впечатление.
— Разве Бэнь Сяню нужно оправдываться перед уважаемым Хань Го Гун Фу?
В голосе Чу Фэй Яна слышалась какая-то неуловимая гордость.
Цзянь Му Чэнь начинал терять терпение. Он, Ван Е Си Чу, постоянно страдает от выходок этого ублюдка! Хоть внутри него и клокотал гнев, но это никак не отразилось на его лице или жестах, Цзянь Му Чэнь всегда умел контролировать себя.
— Чу Сянь намеренно идет против Хань Го Гун Фу? Никогда бы не подумал, что у Чу Вана, который всегда был верен династии, появится такой "странный цветок", как Чу Сянь.
Вот теперь Цзянь Му Чэнь зашел слишком далеко. Хоть снаружи и казалось, что он хвалит Чу Вана и несколько недоволен Чу Фэй Яном, но на самом деле он завуалировано обозвал его деда верным псом. Пусть до своей репутации Чу Фэй Яну не было особого дела, но…
