В верхней части стен располагались широкие проходы.
Туда были отправлены многие подразделения, которые предали Айон и присоединились к Тсиге, и которых заставили участвовать в атаке.
Сегодня первый день войны.
Другими словами, здесь сошлись большего всего людей, снаряжения и магия сейчас здесь наиболее свирепа.
Для Тсиге, который был в невыгодном численном отношении против Айона, идеальным было бы сразить противника одной огневой мощью в стартовом рывке, но практически никто не думал, что всё пройдет настолько гладко.
Шквал ритуальных арий, навыков для стрельбы из лука и заклинаний даже не думал заканчиваться ни утром, ни в полдень, ни даже когда солнце уже садилось.
Если посмотреть на результаты этого дня, вы бы даже не смогли назвать это войной.
По сути, это было похоже на то, как если бы армия Айона попала в мясорубку, которую выдавали за войну.
Более того, больше половины людей, стрелявших со стен стрелами и заклинаниями, были товарищами из собственной армии, усиленной Благословением, поэтому огневая мощь у них была выше, чем у воинов Тсиге.
Их нельзя сравнить с рядом высококвалифицированных авантюристов, но они показали достаточную эффективность.
Прямо сейчас стены Тсиге ярко сияли.
Нет правила, запрещающего драться ночью.
Но большинство войн между Лудьми прекращались пока не наступит рассвет.
Обеим сторонам нужно время для отдыха, поэтому в какой-то момент это должно было стать молчаливым соглашением.
«Даже несмотря на то, что завтра мы снова будем убивать друг друга… что за шум?»
Кто-то из армии Айона… нет, кто-то кто был формально из армии Айона пробормотал это.
Состояние двух армий, разделенных стенами, было как день и ночь.
Армия Айона была истощена, окружена трупами многих своих товарищей, и большинство из них спали, как мертвые.
Командиры спорили о завтрашнем дне и не спали.
Это всего лишь первый день, но казалось, что это была трагическая встреча командиров, настолько, что даже слышались голоса, предлагающие отступление. Однако было много мнений о том, что противник уже использовал все свои карты, поэтому им всё ещё удавалось сохранять волю к сражению.
Даже когда они столкнулись с десятками тысяч жертв и предательств, у них все еще достаточно боевой мощи.
Кроме того, даже если есть молчаливое соглашение о том, чтобы не атаковать ночью, нигде не говорится, что они вообще ничего не должны делать ночью.
Они закончат подготовку до утра, а завтра обязательно покажут результат сильно лучше, чем сегодня, так они сохранили свой боевой дух.
С другой стороны боевой дух солдат уже упал до той степени, что были те, кто думал о дезертирстве, но таких было меньшинство.
Численное преимущество до сих пор не поколеблено.
В местах военных советов до сих пор горел огонь.
С другой стороны…
Со стороны Тсиге бывшие солдаты Айона, солдаты Тсиге и наемники создавали много шума и веселились.
Когда солнце ушло за горизонт, были установлены простые стенды и предложена разнообразная еда.
Дым, пробуждающий аппетит, чего обычно нельзя учуять на поле боя, захлестнул солдат Айона.
Угощали и алкогольными напитками, которых, как говорили, не было, и, наконец, даже установили сцены.
Представление со светом и звуком в исполнении бардов и в той же аранжировке, что и в то время, когда Рембрандт произносил свою утреннюю речь.
Приветствия, аплодисменты и интерлюдии.
Это было похоже на фестиваль.
«В чем дело, человек из Айона? Тебе удалось прибыть сюда сохранив свою жизнь, так что пей, пей. Если не пьешь, то хотя бы ешь. Еда и напитки бесплатны для всех солдат. Ты многое упустишь, если не будешь есть».
«Нет… я говорю, что это странно, но… не слишком ли вы расслаблены? Случаи, когда крупная победа ограничивалась лишь первым днём, не редки, вы знаете? На войне имеет смысл лишь то, кто останется последним выжившим.»
«Хахахаха! Ну, это не Айон, а Тсиге. Город на краю света и город, обращенный к пустоши. Тебе было бы проще думать, что все слишком расслабились. А, ты что-то говорил о полной победе лишь в первый день, верно?
«…Ага.»
«Значит, если такая ситуация будет продолжаться несколько дней, не закончится ли она полной победой? Вот с таким мышлением работают люди здесь!»
«Это просто безрассудно. Я понимаю еду, и даже алкоголь… Его я тоже могу понять. Но что это за представление?»
«? Тебе не известно, что такое представление? Видишь, это похоже на ту сцену, где классные и красивые ребята поют и танцуют. Это и есть представление».
Мужчина, похожий на авантюриста, учит солдата Айона.
Произошло недопонимание.
Конечно, он знает, что такое представление.
Он спрашивал, почему они занимаются чем-то подобным пока идет война.
«Не принимайте меня за идиота. Я знаю это. Я спрашиваю, зачем делать что-то подобное в центре поля боя. Я бы понял, если бы это было посреди долгого марша, чтобы выразить свои симпатии…»
«Хм, симпатии. Вот как это выглядит? Оно повышает боевой дух, укрепляет единство и подталкивает к восстановлению моральных сил на ранних стадиях. Это довольно практичная штука, не думаешь?
«…Хм? Пение и танцы женщин, детей и худых мужчин?
«Да, у искателей приключений есть множество навыков. Посмотри хорошенько на место около второй сцены. Разве ты не можещь сказать, что там особенно много магов?
«Как будто я могу отличить авантюристов, магов и обычных солдат на расстоянии».
«Так значит ты не можешь отличить. Хммм, я думаю, это обычное дело. Что ж, я пытаюсь сказать, что они находятся в пределах диапазона эффективности для восстановления магической силы с этой сцены.»
«?!
«Кстати, для первой сцены это жизненная сила, а для третьей сцены — детоксикация и лечение».
«?!?!»
«Последняя сцена — сцена с айдолом. Итак, не переживай слишком об этом всём и просто попробуй присоединиться к одной из них. Не думай, чувствуй, парень. Что ж, выживи и завтра».
Авантюрист разговаривал с ним неторопливым тоном, как будто они были в середине своей повседневной жизни, после чего ушел в том же настроении.
«…Он в здравом уме или это был сумасшедший? Я вообще не могу сказать. Могу ли я вообще обосноваться здесь?»
Человек из Айона сказал это так, как будто был на грани слез.
Кто знает, сколько лет прошло с тех пор, как к нему в последний раз обращались «парень», и это заставило его вспомнить прошлое.
«Плохо. Тень смерти нависла над тобой. Ты еще молод, так что тебе нужно двигаться дальше. Ничего не поделаешь. Я окажу тебе особую услугу и научу, как получать удовольствие от живых событий. А, я Рокуя. Если ты выиграешь и выживешь, то иди вперед и пусть Тсиге излечит тебя от всех проблем! А теперь пошли!» (Рокуя)
Он думал, что авантюрист, Рокуя, ушел, но вернулся к нему в мгновение ока.
«П-подожди, эй!»
Слабое беспокойство, отчаяние, легкое сожаление и сомнения.
Молодого человека, у которого из глубины сердца поднимались эти негативные эмоции, Рокуя потянул за собой.
Час спустя.
«ПЕПЕЛ!!!!»
На зрительских местах на определенной сцене молодой человек энергично размахивает светящимися палочками, которые держал в обеих руках, при этом безумно и энергично танцуя.
◇◇◆◆◇◇◆◆◇◇◆◆◇◇◆◆
«Хммм, похоже, всем весело. Теперь я задумался, как относятся к алкоголю на поле боя, Нома-кун?
«Это зависит от времени и места, но здесь его больше, чем следовало, учитывая, что завтра будет битва. (Нома)
«Значит, нужно попридержать его до завтрашней ночи, да? Понятно. Я не думал об этом».
«Вы и так великолепный интриган, и это расточительство оставаться вам торговцем. Эта стратегия работает именно потому, что это город, где собираются самые разные авантюристы. Тем не менее я впечатлен, что у вас так много новых идей». (Нома)
«Именно потому, что я торговец, я хорош в интригах. Итак, это тот самый метатель камней, о котором ты говорил? Он значительно больше, чем то, что я видел раньше…»
В той части места, куда не проникает свет, где только тьма ночи и шум солдат, собрались Патрик Рембрандт, стратег РСП (Розового Сада Пикник), Нома, несколько наемников, Моррис и группа авантюристов.
Как и сказал Рембрандт, там было устройство для метания камней довольно больших размеров.
Днем такого не было.
Его собирали лишь тогда, когда свет дня сходил на нет, и закончили его совсем недавно.
Из-за того, что необходимо было подтвердить ситуацию с армией Айона, а также их вечерний строй, работа была достаточно напряженной.
«Он стреляет на большое расстояние и учитывая звук, который он издаёт, когда его перемещают, количество деталей, которой в нём используется велико. Что ж, наши ребята покажут, что их работа стоит каждой потраченной монеты. Мы успели вовремя, поэтому, пожалуйста, сделайте нам поблажку. (Нома)
Как и сказал Нома, устройство метающее камни в основном собирали люди из РСП.
«Остальные две точки тоже полностью готовы?» (Рембрандт)
«Конечно. Осталось подтвердить текущий статус «посылки» и бросить её». (Нома)
«Как поживают призыватели и укротители?» (Рембрандт)
Рембрандт удовлетворенно кивает и затем спрашивает авантюристов.
«Без проблем. Мы запечатали её, как вы нам и сказали.»
Молодой человек, который казался лидером, отвечает, не скрывая своей нервозности.
Тот факт, что этот человек — Рембрандт, и что им дали время, чтобы проявить себя, несмотря на то, что их профессия была далека от обычной, заставлял его чувствовать давление и делал его очень скованным.
Призыватели не только используют Духов, они также могут использовать демонических зверей, нежить, мифологических зверей и пакты, чтобы призвать и сделать их своей боевой силой.
Укротители в свою очередь не призывают, а фактически захватывают и приручают их лично.
Обе профессии не считаются надежными боевыми силами, и с ними плохо обращаются, как раньше обращались с профессией ронинов.
То, на что они смотрели, было похоже на сундук с сокровищами и было размером с чемодан.
Он был открыт и наполнен разноцветными драгоценными камнями и кристаллами.
«Тогда поделитесь этим со своей группой. Рассчитываю на тебя.» (Рембрандт)
Сказав это, Рембрандт развернулся и ушел.
«Нома, ты в порядке?»
«Да, всё хорошо» (Нома)
Коротко вздохнув, Нома отвечает товарищу-наемнику.
Сундук с сокровищами установлен на устройстве для метания камней.
«Хорошо, тогда я пойду в другие места, чтобы рассказать всем план». (Моррис)
«Да, будь добр.» (Нома)
Моррис исчезает в темноте, следуя за своим хозяином.
Нома думал, что преимущества Тсиге ужасны.
Что Айон принял глупое решение и сделал врагом того, из кого не следовало делать врага.
Он смотрит на стену.
РСП также была вовлечена в головокружительное создание этой внешней стены по просьбе Тсиге.
В ней используется несколько особых материалов, а также есть места, специально сделанные так, чтобы в них были бреши, замаскированные магией иллюзии.
Если бы они приложили к ней больше усилий, ее можно было бы использовать как настоящую внешнюю стену.
Проблема в специальных материалах.
Внутренности наполнены мудростью Тсиге.
Другими словами, опыт и знания, которые этот город приобрел перед лицом пустоши.
Множество ловушек и уловок, которые заставят даже сильных монстров почувствовать, что им не стоит приближаться к нему.
Они снова и снова отражали атаки из пустоши, и это объединение опыта, без сомнения, было преимуществом Тсиге.
Рембрандт использует все, что накопила Тсиге, постоянно пытаясь завоевать пустошь, чтобы сокрушить Айон.
(Как страшно. Нас не так легко победить, как их, но… честно, я бы не хотел с ними драться.) (Нома)
Он посмотрел на установленный сундук с сокровищами, а затем раздался свист ветра, когда он выстрелил в сторону армии Айона.
(Использовать Навыки призывателей и укротителей, чтобы захватить живыми монстров пустыни и бросить их в ряды врага.) (Нома)
Когда дело доходит до моснтров, обитающих в пустошах, даже призывателям и укротителям высокого уровня довольно сложно их контролировать, и, конечно же, трудно обеспечить их численность.
Они могли бы медленно собирать успешно контролируемые монстров для использования, но в этот раз они не успеют.
Но Рембрандт беззаботно предложил: «Их не надо контролировать. Как насчет того, чтобы Айон узнал об угрозах, которые Тсиге останавливал до сих пор?».
Были мнения, что «если оставить в стороне армию Айона, это также нанесет вред окрестным поселениям», но Рембрандт прямо ответил: «Просто пусть они временно укроются».
Чтобы в случае, если они не получат их сотрудничества, принять, что они на стороне Айона.
Внешняя стена Тсиге была сделана наспех, но даже при этом монстры пустыни не слишком часто подходят близко.
Особенно, когда рядом будет целая тонна еды.
Монстры, которые собирались от сильных до слабых и в основном были ночными.
Если позже поселения обратятся за помощью, Тсиге может отправить команду для их усмирения, или армия Айона может использовать их гордое количество, чтобы уничтожить монстров, что также поможет Тсиге.
Если бы солдаты сражались днем и ночью, они истощили бы себя, но если бы они заставили других сражаться ночью, единственными, кто утомлялся бы или умирал, был бы враг.
В некотором смысле, это идея, о которой мог подумать только торговец, и когда Нома впервые услышал об этой идее, он содрогнулся, хотя сам работал над этим.
(Использование огромного количества маленьких катализаторов, чтобы помешать передаче мыслей, его способ использования монстров; этот человек не знает слова табу. Или он намеренно разрывает это понятие на части и хвастается…) (Нома)
«Армия Айона также использует демонических зверей через всадников на зверях».
«Лорел использует драконов».
‘Какая разница?’
Нома вспомнил об их тогдашнем обмене фразами, и слегка покачал головой в стороны.
Есть также планы Райдо, которые были безрассудными, и только люди с подавляющей силой могут их использовать.
Это место под названием Тсиге действительно земля подлых людей.
Использовав усиление чувств и подтвердив, что армия Айона, как и ожидалось, находится в полном хаосе на другой стороне, он кивнул всем присутствующим.
План реализован.
Нома широко потянулся обеими руками, и как ни в чем не бывало вернулся к банкету с товарищами.
