Если бы Цинь Му действительно снова и снова восстанавливал её печать, то ей действительно стоило бы забыть о побеге в скором времени.
Она не могла избавиться от некоторого сожаления в сердце.
Несколько сотен лет назад она думала, что близка к обретению свободы, поэтому больше решила не сдерживать свою силу, из-за колебания бездны руин заката начали извергаться с новой силой, что встревожило Цинь Му и остальных.
В то время Цинь Му был занят созданием колокола открытия вселенной, поэтому он не приходил в бездну руин заката, и решил посадить в море хаоса свой цветок лотоса, чтобы подавить колебания бездны.
После этого во дворце Предков произошли всевозможные сражения, и у Цинь Му не было времени проверить что происходит в бездне руин заката. Уцзи так возгордилась собой, что решила перестать скрывать свою силу и аномальные изменения стали еще более интенсивными. Она демонстрировала свое присутствие, напрямую угрожая Цинь Му, дворцу Милуо и старику Уя, словно говоря им — я скоро обрету свободу.
И теперь, поскольку старик Уя был избит дворцом Милуо и Цинь Му, а его способности и сила были серьезно повреждены, то он не мог действовать, а с другой стороны, во дворце Милуо происходил ритуал переноса оружия Дао третьего молодого мастера, и дворец Милуо не мог отправлять свои силы в бездну руин заката, чтобы как-то проверить положение Уцзи.
В конце концов, лишь Цинь Му обладал возможностью прийти сюда, и когда он сделал это — он восстановил силу её печати, сведя все её усилия на нет.
Уцзи заскрежетала зубами от ненависти:
— Если я сбегу, то ты у меня попляшешь….
В этот момент с неба донесся смеющийся голос:
— Великий второй молодой мастер дворца Милуо — Уцзи, на чьих плечах лежала ответственность за жизнь и смерть вселенной, на самом деле находится в таком состоянии. Это действительно прискорбное зрелище, хе-хе.
Сердце Уцзи слегка дрогнуло, и она подняла голову, холодно рассмеявшись:
— У кого хватает смелости насмехаться надо мной? Осмелишься сказать мне это в лицо?
С неба вновь донесся неторопливый голос:
— Мы с тобой являемся источником этих вселенных. Ты — богиня бездны руин заката, отвечающая за жизнь и смерть вселенной, а я — божественное дерево, поддерживающее Изначальный Хаос вселенной. Ты подавлены в этом месте хозяином дворца Милуо, и подвергаешься насмешкам седьмого молодого мастера. Надо мной также насмехаются молодые мастера дворца Милуо, включая седьмого. Какая жалость, какая же жалость. Два вечных существа этой вселенной оказались в таком состоянии. Разве тебе не обидно за нашу судьбу?
— Тц, старый призрак Уя, это ты?
Голос старика Уя не исходил из какого-то одного входа в бездну руин заката, а вместо этого он исходил словно из каждой бездны руин заката. Очевидно, что корни старика Уя проникали во многие вселенные, отчего его голос исходил словно из каждой вселенной.
Давление со стороны Цинь Му и дворца Милуо заставляло старика Уя ощущать тревогу. За последние три тысячи лет его всячески подавляли обе стороны, и, поскольку Цинь Му запечатал дворец Предков, то ни один из сильных практиков под его началом не смог достичь Дао, в результате чего способности старика Уя так и не восстановились до прежнего уровня. В конце концов, он решился отправиться в бездну руин заката и взять на себя инициативу обратиться к Уцзи, чтобы попытаться переломить ситуацию.
— Уя, ты однажды обвинил меня в богохульстве перед Учителем. Старый пень, ты назвал меня еретиком и пожелал моей смерти, а теперь ты пришел ко мне и надеешься объединить со мной силы? Как вообще можно быть настолько бесстыдным? — Уцзи подняла голову и холодно бросила эти слова.
Старик Уя фыркнул. Уцзи всегда имела о нем плохое впечатление, и с первой же встречи она не питала к нему никакого уважения и всегда называла его различными оскорбительными прозвищами.
На самом деле, их неприязнь была взаимной, точно также, как и Мировое Дерево и бездна руин заката являлись противоположностями, так и эти двое не переносили друг друга. Старик Уя был мировым деревом, которое со временем обрело свое сознание, в то время как Уцзи была богиней бездны руин заката, и они были рождены, чтобы быть смертельными врагами, поэтому они не могли ужиться друг с другом.
Старик Уя даже думал, что хозяин дворца Милуо намеренно воспитывал Уцзи, чтобы она выступала мерой сдерживания, поскольку он боялся его.
— Уцзи, ты запечатана своим Учителем и над тобой издевается седьмой молодой мастер, и я также подвергаюсь унижению со стороны дворца Милуо. Но ведь на самом деле, мы с тобой — отличаемся от них. Мы с тобой представляем неизменное вещество, которое не может быть уничтожено, и что сохраняет себя из раза в раз. Для нас смерть и рождение вселенной можно рассматривать как год жизни, в то время как все остальные, это эфемерные существа, которым трудно прожить и этот самый год. Мы же с тобой — рождены, чтобы жить вечно.
Старик Уя терпеливо сказал:
— Ты можешь уничтожить вселенную, но не можешь уничтожить меня. Я могу поддерживать Абсолютную Пустошь, но не могу ассимилировать тебя. На самом деле у нас с тобой нет причин продолжать эту возню. Напротив, для таких древних и священных существ, как мы с тобой, это невыносимое унижение, быть подавленными такими подонками.
Сердце Уцзи слегка дрогнуло. Слова старика Уя действительно не были лишены смысла, ведь если они объединят силы, то им не составит труда переломить сложившуюся ситуацию.
— Если бы объединимся, то это принесет нам обоим весомые преимущества.
Вновь раздался ни быстрый, ни медленный голос старика Уя:
— Благодаря деревьям Дао — я владею почти всеми техниками Дао и божественными искусствами дворца Милуо, и, хотя печать узла красных веревок — это божественное искусство, созданное хозяином дворца Милуо, но с моими силами не составит проблем разорвать этот узел. Я могу помочь сбежать тебе.
Уцзи улыбнулась:
— Что касается седьмого молодого мастера, запечатавшего дворец Предков, то ключевым моментов в его печати выступает бездна руин заката, которая отрезала дворец Предков от Абсолютной Пустоши семнадцатой вселенной. Твои приспешники — не могут достичь Дао, а ты — не можешь восстановить свои силы. Но я, богиня бездны руин заката, и я могу сломать печать седьмого молодого мастера, что позволит твоим экспертам снова достичь Дао и заклеймить Абсолютную Пустошь.
Старик Уя усмехнулся:
— Таким образом, ты вновь обретешь свободу, а я смогу вернуть себе свою былую силу. Это будет наилучшим исходом для нас обоих. Уцзи, ты будешь работать вместе с еретиками Небесной Столицы лишь в знак вежливости, но это все бесполезно. Лишь работая вместе со мной, то ты сумеешь осуществить свое желание!
Его голос грохотом раздавался по бездне руин заката:
— Ты сможешь уничтожить вселенную и создать новую эру. Независимо от того, кто это будет, они все будут пытаться остановить тебя, но не я. Я не буду мешать тебе, ведь смерть и рождение вселенной является стимулом моего роста, и уничтожение семнадцатой эпохи лишь послужит мне на пользу! Задумайся, у нас просто не может быть причин до сих пор оставаться врагами!
Его слова были на самом деле заманчивыми, но каждый из них прекрасно понимал, что хоть они и могут объединить силы, но они все равно будут врагами. Они не могли работать вместе вечно.
Все потому, что они были естественными врагами, и одновременно сдерживали и друг друга.
Уцзи закатила глаза, и улыбнулась:
— Ну раз так, то старый при… старик Уя, ты должен проявить немного искренности. Раз уж мы работает вместе, то докажи мне, что ты способен развязать печать.
— Хорошо!
Старик Уя прямо сказал:
— Однако и ты должна проявить некоторую искренность, и мне нужно будет увидеть то, как мои подчиненные достигнут Дао!
— По рукам!
Они оба усмехнулись и начали готовиться.
С другой стороны, Цинь Му уже покинул бездну руин заката и отправился в Нефритовую Столицу, чтобы увидеть, как обстоит дело со спуском оружия Дао третьего молодого мастера.
Казалось, что во дворце Милуо уже все знали, что он придет, поэтому они все сформировали построение и были готовы к нему. Когда Цинь Му вошел в божественный город, то он остановился, ведь он видел, как невидимые струны цитры четвертого молодого мастера защищали копье Дао третьего молодого мастера, словно паутина, раскинувшись и окутав божественное оружие.
Небесный Преподобный Хао сделал шаг вперед и закричал величественным голосом:
— Небесный Преподобный Му, время твоей смерти уже близко, но ты все еще осмеливаешься вести себя подобным образом в этом священном месте?
Цинь Му усмехнулся. Хотя Небесный Преподобный Хао в прошлом был совершенно невыносимым, но его все равно можно было считать известным человеком. Однако теперь он уже потерял свое былое величие, и его амбиции не выдержали испытаний и исчезли. Под контролем двух молодых мастером дворца Милуо все его грандиозные планы и огромные амбиции превратились в пыль. О нем так хорошо позаботились, что Цинь Му не мог не вздыхать от методов двух молодых мастеров.
Когда Небесный Преподобный Хао услышал его усмешку, то его лицо покраснело. Он был одновременно зол и смущен.
Цинь Му проигнорировал его, а его взгляд был зафиксирован на копье Дао третьего молодого мастера. Это копье излучало безграничную мощь Дао и без остановки дрожало, а вокруг него можно было увидеть еле заметные тени бесчисленных копий, словно это было не одно копье, а целый легион!
Сила этого оружия Дао была даже более ужасающей, чем сила колокола открытия вселенной, созданного Цинь Му!
— Как жаль, что человека, который должен держать это копье, здесь нет.
Цинь Му скользнул взглядом по лицам двенадцати мастеров божественных залов и практиков Дао дворца Милуо, и покачал головой:
— Без своего владельца, это копье не поможет вам одолеть меня. На что вы надеетесь?
Он сделал шаг вперед, и струны цитры внезапно задрожали. Мелодия Дао начала исходить из каждой струны, проходя через время и пространство, набрасываясь на Цинь Му.
Тело Цинь Му двигалось вверх и вниз, влево и вправо, сопровождая мелодию Дао, иногда шагая в божественное искусство четвертого молодого мастера, а иногда останавливаясь возле струн, кладя на них свою ладонь. Он осторожно щипал их и постепенно углублялся в паутину, образованную струнами цитры!
Выражения всех присутствующих становились все более и более серьезными. В данный момент, четвертый молодой мастер использовал свои божественные искусства. Да, он был не в этой вселенной, и между ними был барьер в одну вселенную, но даже так, он ничего не мог поделать с Цинь Му, отчего у каждого из них выступили капельки холодного пота.
Скорость роста Цинь Му превысила все их ожидания. Всего за три тысячи лет он уже достиг того уровня, где мог сражаться с четвертым молодым мастером через время и пространство, и он был настолько спокоен и собран, что заставляло их чувствовать еще большее давление!
— Он не может пережить похорон Мириад Дао!
Небесный Преподобный Хао быстро раскрыл свои божественные залы, и встал перед одним из них, в то время как двенадцать мастеров божественных залов заняли места у своих собственных божественных залов. Однако, поскольку некоторые из семидесяти двух мастеров божественных залов уже умерли, а остальные еще не спустились в семнадцатую эпоху, то места у других божественных залов могли занять лишь обычные практики Дао.
Они образовали построение похорон Мириад Дао и держали в своих руках оружие, смотря на приближающегося к ним Цинь Му.
Похороны Мириад Дао было атакой, совместно созданной третьим и четвертым молодыми мастерами дворца Милуо, чтобы противостоять Дао, техникам и божественным искусствам Цинь Му. Фактически, это был смертельный ход, нацеленный непосредственно на Цинь Му.
В прошлом, когда Цинь Му сбросил с себя оковы ловушку Нефритовый Столицы, фантомы семидесяти двух мастеров божественных залов спустились в божественное сокровище Цинь Му и использовали его божественные залы, чтобы использовать похороны Мириад Дао, пытаясь убить Цинь Му!
Но в то время, поскольку Цинь Му уже изгнал нескольких мастеров божественного зала, то они не смогли в полной мере раскрыть силу похорон Мириад Дао.
Более того, в тот раз это были лишь фантомы мастеров божественного зала, и сила, которую они могли задействовать, на самом деле была силой Нефритовой Столицы в божественном сокровище Цинь Му.
И теперь, они уже долгое время как были готовы. Двенадцать мастеров божественного зала и более сотни практиков Дао были готовы раскрыть всю мощь этого убийственного божественного искусства!
Что еще более важно, Цинь Му на протяжении многих лет сражался то со стариком Уя, то со дворцом Милуо. Он уже давно раскрыл все свои силы.
Они потратили последние три тысячи лет, чтобы записывать все о Цинь Му, прежде чем отправить эти данные третьему и четвертому молодым мастерам. Два молодых мастера изучали Цинь Му в течении трех тысяч лет и постоянно совершенствовали похороны Мириад Дао.
Нынешние похороны Мириад Дао нельзя было сравнить с тем, что Цинь Му испытал в прошлом!
— Ребята, не нужно так нервничать.
Цинь Му наконец-то прошел через сеть, натянутой струнами Цитры, и с теплым выражением лица сказал:
— Я ведь также являюсь молодым мастером дворца Милуо, и я ни за что не причиню вреда своим соученикам.
Уголки одного из мастеров божественного зала задергались, и он сказал хриплым голосом:
— Несколько мастеров божественных залов, потерявших свои жизни, почти все были убиты тобою. Когда ты говоришь это, разве твое сердце Дао не чувствует вину…
Взгляд Цинь Му остановился на его лице, и он с теплой улыбкой сказал:
— Значит, это мастер божественного зала Хуаду. Я забыл сказать вам, ребята, что я еще не стал молодым мастером дворца Милуо. В конце концов, я еще не был взят в ученики нашим Учителем, и вы не являетесь моими соучениками, так что убийство нескольких мастеров божественного зала все еще простительно. Даже если я убью каждого из вас, то я все еще буду рад счастливо поболтать с каждым из вас, когда мы вернемся в прошлое.
Икры практика Дао дворца Милуо подкосились. Несмотря на то, что он стоял спиной к божественному залу, и пользовался поддержкой Великого Дао этого божественного зала, он все равно боялся.
Это был настоящий король демонов, который творил то, что ему вздумается.
Взгляд Цинь Му скользнул по всем божественным залам, и его взгляд был немного странным. Словно на стенах этих божественных залов было начерчено слово — «Снести».
Когда Небесный Преподобный Хао увидел, как взгляд Цинь Му приближается к нему, он поспешно выпятил грудь и выпрямил тело, однако в конечном итоге Цинь Му проигнорировал его.
Цинь Му подавил свое желание разрушить все божественные залы и вновь посмотрел на копье Дао Лин Сяо. Он неторопливо сказал:
— В этот раз я пришел сюда лишь для того, чтобы засвидетельствовать силу копья третьего брата, а не для того, чтобы убивать кого-либо. Ребята, вы ведь помогали мне сражаться против старика Уя, так почему бы я убивал вас? Эй, третий брат!
Он громко рассмеялся:
— Продемонстрируй мне свое копье!
— Седьмой брат, это не невозможно.
Небесный Преподобный Хао внезапно почувствовал, что его сознание отодвинулось в сторону. Сознание третьего молодого мастера заняло его тело, и его голос раздался из уст Хао:
— Мы подготовили эти похороны Мириад Дао специально для тебя. Если ты сможешь пережить это, то я с радостью продемонстрирую тебе мое копье!
P.S. Я до сих пор надеюсь, что каким-то образом Небесный Преподобный Хао обретет для себя конец, подобающий одному из главных врагов Цинь Му на протяжении стольких глав, а не просто будет убит за пару строчек. Хоть и шансов на это с каждой главой все меньше и меньше, ибо глав уже меньше 40 до конца осталось, но я все же надеюсь, что может быть Хао умрет в бою с кем-то другим, как Императрица против парочки Сюй ШэнхуаЛан Юйтянь. Хотелось бы верить, что автор что-то подготовит для Хао в оставшихся главах.
