Шан Цзюнь шаг за шагом следовал за Цинь Му. Куда бы ни ступала нога Цинь Му, Шан Цзюнь повторял его движения без единого изъяна.
Ему не нужно было думать о том, был ли путь Цинь Му правильным или о том, как тот использовал руны и жизненную Ци Изначального Хаоса, чтобы обмануть лес каменных обелисков. Ему нужно было лишь следовать за Цинь Му.
По пути они несколько раз останавливались. Если бы Цинь Му хотел выйти из леса в одиночку, все было бы намного проще. Однако ему нужно было вывести вместе с собой еще и Шан Цзюня, что было в бесчисленное количество раз сложнее.
Лес каменных обелисков был создан первым молодым мастером, чтобы подавить физическое тело Тианьду и других практиков Дао, и Шан Цзюнь был одним из них. Чтобы обмануть каменные обелиски, Цинь Му нужно было использовать руны Изначального Хаоса, чтобы скрыть ауру Великого Дао Шан Цзюня. Только в таком случае он сможет вывести его.
Необходимость маскировать ауру двух людей при помощи рун Изначального Хаоса, было огромной проблемой для Цинь Му. С каждым шагом, он проводил бесчисленные расчеты в своей голове.
Цинь Му напоминал каменный обелиск, в тени которого шел Шан Цзюнь, создавая иллюзию того, что он был подавлен. Поэтому лес каменных обелисков не реагировал на него.
Если бы Цинь Му допустил хоть малейшую ошибку и в его структуре рун Изначального Хаоса был пробел, который бы позволил ауре Шан Цзюня вывести наружу, он был бы в ту же секунду запечатан каменными обелисками и отправлен в заточение!
Спустя неизвестное количество времени Цинь Му наконец вывел Шан Цзюня из леса. Все его тело было покрыто потом. В течении этого периода времени он использовал все ресурсы своего мозга для расчетов, и был нагружен для предела. Цинь Му и сам не знал, как долго бы он еще смог продолжат в таком состоянии.
Но в этот момент он наконец-то расслабился, и его мозг окутало ощущение онемения. Его конечности стали вялыми и слабыми.
Цинь Му закрыл глаза и несколько раз тяжело вздохнул. Он некоторое время стоял там и успокаивал свой разум.
Шан Цзюнь обернулся и увидел множество стоящих каменных обелисков. Их было так много, что он уже и не видел дороги обратно в деревню.
Ему казалось, что перед его глазами была вся его жизнь. На него нахлынули воспоминания о шестнадцатой эпохи и о его былом упорстве. Он думал о том, что пережил в той жизни, и с чем ему предстоит столкнуться в новой жизни. В новой вселенной.
Хоть он и ощущал себя не на своем месте, после произошедшего с шестнадцатой вселенной, но в этот раз он обретет новую жизнь!
Вскоре после этого, Цинь Му открыл глаза и вышел за дверь.
Шан Цзюнь все еще молча следовал за ним. Цинь Му ничего не говорил, и Шан Цзюнь тоже не проронил за это время ни слова. Он, казалось, полностью слился с тенью Цинь Му.
Он был существом, которое проложило свой путь к Дао, убив бесчисленное количество людей. Он был настоящим убийцей. В противном случае он не смог бы убить практика Дао, еще до того, как сам достиг этого уровня. Пока он прятался в тени Цинь Му, обычные люди даже не смогли бы увидеть его, не то чтобы почувствовать его ауру.
Они уже собирались покинуть этот мир, когда Цинь Му внезапно остановился, и Шан Цзюнь с удивлением посмотрел на него.
Цинь Му осторожно вглядывался в пространство перед собой и через мгновение он громко рассмеялся и сказал:
— Мы оба является молодыми мастерами дворца Милуо. Неужели старший брат планирует помочь третьему и четвертому и подавить меня? Я слышал, что старший брат — самый ценный ученик нашего учителя. Если бы здесь был наш учитель, то что бы он сделал?
За дверью было тихо.
Сердце Шан Цзюня не могло бить быстрее. Он выглянул за дверь и увидел, что там что-то было?
Почему Цинь Му вдруг сказал это?
Могло ли быть так, что первый молодой мастер дворца Милуо находился в данный момент за дверью?
— Учитель может быть беспристрастным, не предвзятым по отношению ко мне и не предвзятым по отношению к остальным старшим братьям.
Цинь Му равнодушно сказал:
— Если старший брат действительно унаследовал место нашего учителя, то он бы не остановил ни меня, ни Шан Цзюня. Потому что наш учитель также не остановил Шан Цзюня в шестнадцатой вселенной, когда тот достигал Дао.
За дверью все еще царила тишина.
Шан Цзюнь слегка нахмурился и подумал:
— «Мог ли молодой мастер допустить ошибку? Снаружи ведь никого нет…»
В этот момент в их поле зрения появился обелиск и пролетел над ними.
Цинь Му наконец-то вздохнул с облегчением и вышел за дверь. Шан Цзюнь оставался в его тени и покинул этот мир вместе с ним. Только обелиск медленно и тихо проплыл мимо них.
Цинь Му обернулся и увидел, как последний обелиск, которого так недоставало печати, вернулся в своё исходное положение и зарылся в землю.
Шан Цзюнь на мгновение дрогнул и сказал:
— Молодой мастер, старый монстр и остальные…
Цинь Му слегка нахмурился и поднял руку, чтобы тот замолчал.
С появлением последнего обелиска, все жители деревни, вероятно, снова будут подавлены и запечатаны в обелисках, не имея возможности сбежать!
Более того, теперь массив был полностью восстановлен, и не имел в себе никаких изъянов. Если Цинь Му вернется в это место в будущем, ему придется полагаться на свои собственные навыки и силу, чтобы силой сломать эту печать!
А для этого ему потребуется боевое мастерство, не уступающее Тай И!
— Сила, не уступающая боевому мастерству Тай И…
Уголки глаз Цинь Му задрожали, когда он подумал про себя:
— «Хоть у меня и нет такой силы в данный момент, но я обязательно достигну подобного уровня в будущем!»
Внезапно, две сломанные двери соединились в одну, и запечатали вход в этот мир.
Когда две двери закрыли вход, на них начали вращаться руны Изначального Хаоса, и теперь их можно было открыть лишь силой.
— Старший брат, ты не можешь стать учителем!
Цинь Му развернулся и начал уходить, пока его голос раздавался по заброшенной области:
— Если ты продолжишь следовать по пути учителя, то даже если ты сможешь достичь его уровня и сделать все, что сделал он, то ты не сможешь избежать судьбы, которая постигла учителя! Учитель уже потерпел неудачу! Почему бы старшему брату не попробовать пойти по другому пути?
Никто не ответил ему.
Шан Цзюнь продолжал следовать за Цинь Му.
Когда они покинули заброшенную область, Шан Цзюнь, наконец, задал вопрос:
— Где только что находился первый молодой мастер? Неужели он в этой вселенной?
— Нет, он не спускался в эту вселенную.
Цинь Му покачал головой:
— Может быть, из всех молодых мастеров дворца Милуо, он тот, кто больше всего похож на хозяина дворца Милуо. Каждое его действие, даже его мысли точно такие же, как у хозяина дворца Милуо. Я не видел его лично, но то, что он пошел по пути хозяина дворца Милуо, изучая руны Изначального Хаоса, я уже могу судить о его личности. Он подавил свою собственную личность, чтобы стать еще больше похожим на хозяина дворца Милуо. Сейчас уже трудно сказать, является ли он первым молодым мастером, или же копией хозяина дворца Милуо. И раз так, то он обязательно последует примеру хозяина дворца Милуо и вернется в свою вселенную. Он точно не будет спускаться в эту вселенную.
Шан Цзюнь был слегка озадачен.
Ему всегда было трудно понимать таких людей, как первый молодой мастер.
— Это была лишь его проекция.
Цинь Му сказал:
— Когда старик и остальные напали на его дерево Дао, они потревожили его, поэтому он отправил свою проекцию, чтобы посмотреть, что случилось. Потому что его темперамент так похож на хозяина дворца Милуо, мне и удалось уговорить его отпустить нас. Пока мы можем использовать это его слабое место, то мы сможем избежать опасности.
Он вздохнул с облегчением и сказал:
— Если бы за мной последовал не ты, а старик или кто-то еще, то мы бы не смогли выйти отсюда… Ладно, пришла пора отправиться во дворец Предков и найти точки в Абсолютной Пустоши, соответствующую мировому дереву!
Он быстро определил направление, и они вдвоем отправились к дворцу Предков.
Юду
Небеса Юй Цзы, Ши Сю, Лин Шу и Лин Юань были принесены в жертву одни за другим, превращаясь в чистую энергию и переходя в прошлую вселенную. В результате образ дерева Дао Лингуань Гун Чжу становился все четче и четче, а его плоды Дао обретали все большую и большую мощь.
Теперь, когда уже прошло десять лет, небеса Лин Юань были почти принесены в жертву. Вскоре он сможет восстановить силу, которой обладал в шестнадцатой вселенной. В этот момент в этой вселенной ему больше не будет равных.
Лингуань Гун Чжу спокойно ждал. Сегодня был день, когда небеса Лин Юань будут полностью принесены в жертву, а также день, когда его дерево Дао полностью спуститься в эту вселенную.
Хотя он был практиком Дао, который прожил не одну вселенскую эпоху, и его сердце Дао было несравненно крепким, в этот момент он не мог не ощутить легкую дрожь в своем сердце.
Когда его дерево Дао спуститься в этот мир, он опередит всех других практиков Дао из дворца Милуо и сможет заклеймить свое Великое Дао в Абсолютной Пустоши
Он сделает свой первый ход!
Он будет на шаг впереди всех в провозглашении своего Великого Дао! Тогда, прежде чем эту вселенную постигнет великое бедствие, он сумеет взрастить свой четвертый плод Дао!
— «С появлением дворца Милуо, крах этой вселенной в любом случае неизбежен. Боюсь, что это произойдет еще даже быстрее, чем с шестнадцатой вселенной. Не каждый сумеет взрастить еще один плод Дао, но раз я уже здесь, то я определенно преуспею!»
Лингуань Гун Чжу был в прекрасном настроении. Именно по этой причине он рискнул оскорбить седьмого молодого мастера дворца Милуо, придя сюда! Искушение заполучить четвертый плод Дао было слишком велико!
Наконец, когда небеса Лин Юань исчезли и последние частицы чистой энергии были переданы в разрушенную вселенную, Лингуань Гун Чжу почувствовал несравненно величественную силу Великого Дао, исходящую от его дерева, цветка и плодов Дао. Он почувствовал себя словно после хорошего отдыха, и подозвал к себе Небесную Преподобную Сюй. Он сказал:
— Спасибо, что помогала мне в течении последних десяти лет. Я также отплатил тебе, улучшив твое понимание Великого Дао Юду. Сегодня, я преуспел. Я отправлюсь в Абсолютную Пустошь вашей вселенной и попытаюсь заклеймить свое Великое Дао, чтобы сформировать великие всеобъемлющие небеса.
Небесная Преподобная Сюй поклонилась в знак благодарности.
За последние десять лет Лингуань Гун Чжу даже давал ей личные наставления, помогая ей в совершенствовании, что позволило ей достичь новых высот. Её совершенствовании стремительно возросло.
— Следуй тем советам, которые я давал тебе. Для такой как ты, достичь Дао будет нетрудно.
Лингуань Гун Чжу стоял и инструктировал её:
— Если Небесный Император придет сюда, то можешь прямо сказать ему, что я нахожусь в процессе формирования великих всеобъемлющих небес. Когда я достигну Дао в вашей вселенной, у меня будет три плода Дао и два цветка Дао. Если я разделю своё физическое тело, я смогу превратиться в пяти практиков Дао. Двух — с силой практиков цветка Дао, и трех — с силой практиков плода Дао. Это должно помочь Небесному Императору в решении любых проблем.
Небесная Преподобная Сюй была шокирована:
— Пять практиков Дао…
Лингуань Гун Чжу вылетел из Юду и вскоре вошел в Абсолютную Пустошь.
— «В этой молодой вселенной не так уж и много практиков Дао. Как шесть миллиардов лет истории могут быть настолько бесполезны?»
Он чувствовал колебания в Абсолютной Пустоши, и мог сказать, что в ней находилось всего несколько великих всеобъемлющих небес. Он не мог не покачать головой.
Он сел и начал вверять свое Великое Дао Абсолютной Пустоши. Даже холодный ветер не мог ничего сделать его телу. В прошлом, он достигал Дао во вселенной, но в этой вселенной ему еще только предстоит это сделать. Ему все еще нужно было заклеймить свое Великое Дао в Абсолютной Пустоши, чтобы довести силу своего совершенствования до предела.
При нормальных обстоятельствах он мог бы выбрать какой-нибудь из путей совершенствования этого мира, и пойти по пути, отличному от того, по которому он шел в прошлой вселенной. Это был ортодоксальный путь совершенствования дворца Милуо.
— «Однако в этой вселенной присутствует седьмой молодой мастер дворца Милуо, поэтому я не могу позволить себе подобной роскоши! В конце концов, я имею дело с одним из молодых мастеров. В таком случае…»
Армия Небесного Дворца была огромной и могущественной, и они приближались к Первобытному Миру. Однако путь от Небесного Дворца до Первобытного Мира израсходовал огромное количество ресурсов, и даже с поразительными финансовыми ресурсами Небесного Дворца, им было трудно поддерживать такую огромную армию и такой долгий поход.
Что еще более важно, Вечный Мир обрушил все мосты взаимного сдвига духовной энергии, в результате чего Небесный Дворец потерял свою власть над бесчисленными небесами. Не имея ресурсов этих миров в качестве поддержки, поход Небесного Дворца затрачивал невероятное количество ресурсов.
Мэн Юнгуй получил приказ отправиться на Южные Небеса, чтобы разграбить богатства этих небес. Бывший первый ученик Небесного Преподобного Хо, Ян Язи, поспешно встретил его и начал лично раболепствовать перед ним. Получив приказ Небесного Императора, он немедленно приказал всем на Южных Небесах прислать ему всевозможные богатства.
Мэн Юнгуй прождал на Южных Небесах более десяти дней. Ян Язи уже все приготовил и более сотни грузовых кораблей выстроились на причалах у Небесной Реки.
Ян Язи почтительно проводил Мэн Юнгуя и прошептал ему напоследок:
— Я слышал, что Небесный Наставник Мэн — человек, и любим коллекционировать редкие сокровища. Небесный Наставник, последний груз это мой личный вам подарок.
Мэн Юнгуй сел на борт. Он от всего сердца презирал Ян Язи. Он подошел к своему кораблю и приказал экипажу:
— Откройте все каюты и осмотрите их. Также проверьте весь багаж. Вы не должны упустить что-либо!
Один из богов открыл каюту. Мэн Юнгуй заглянул в каюту и был ошеломлен. В каюте было полно людей. Среди них были как старики, так и дети.
Мэн Юнгуй был сбит с толку, в то время как Ян Язи виновато улыбнулся и сказал:
— Не волнуйтесь, Небесный Наставник, у меня нет недостатка в чем-либо! Все люди Южных Небес, которым уже исполнилось сорок лет были отправлены сюда! Сейчас здесь всего двести кораблей, а позже я отправлю нескончаемый поток кораблей с невольниками…
Мэн Юнгуй схватил его за воротник и поднял над землей. Он сказал хриплым голосом:
— Мне нужны припасы, черт тебя подери!
— Небесный Наставник, это и есть припасы!
Ян Язи некоторое время боролся, но так и не смог освободиться из его хватки. Он быстро сказал:
— Во времена Небесного Преподобного Хо, людей приносили в жертву по достижению семидесяти летнего возраста, но это уже в прошлом! Теперь потомственный король богов изменил правила! Мы можем приносить людей в жертву уже в сорок лет! Не переживайте, Небесный Наставник Мэн, они все счастливы!
Он обернулся к каюте и спросил:
— Вы счастливы?
Люди в хижине улыбнулись и хором сказали:
— Господин, мы счастливы!
Мэн Юнгуй слабо отпустил Ян Язи на землю и похлопал его по плечу. Он пробормотал:
— Ян Язи, ты хорошо поработал, ты хорошо поработал…
Флот снабжения начал отправляться в путь. Мэн Юнгуй стоял на носу своего корабля и сжимал свои кулаки снова и снова. Кровь начала сочиться из его кулаков, пока он смотрел то на корабли, то на Южные Небеса.
— Я хочу лично доставить этих людей к армии Небесного Дворца. Я должен лично доставить этих людей в качестве… пищи… для полубогов…
Он был в замешательстве. Внезапно в его голове всплыл голос, похожий на шепот дьявола.
— “У меня есть мечта…” … Черт, черт, черт, как же это все…
Он выплюнул полный рот крови, но цвет его лица стал намного лучше.
Ян Язи провожал взглядом флотилию. Когда он собирался вернуться на Южные Небеса и подготовить новых рабов, внезапно прозвучал голос Мэн Юнгуя:
— ЯН ЯЗИ!
Ян Язи поспешно обернулся и виновато улыбнулся:
— Небесный Наставник Мэн…
Луч света пронесся и пронзил его лоб!
Мир в глазах Ян Язи начал темнеть и тот рухнул на землю. Пока его сознание угасало, он услышал голос Мэн Юнгуя. К его удивлению, несмотря на предыдущий крик, сейчас он был полон радости.
— Я… восстаю!
P.S. Мэн Юнгуй, мой мальчик, так держать.
