По мере того как они продвигались вперед, бедному императору пришлось подвинуться в общей сложности шесть раз. Наконец, на седьмой раз он не выдержал:
— Пянь Пянь, если ты хочешь прогнать нас, просто скажи это прямо. Одна наша нога уже свисает с сиденья. Если я снова подвинусь, то окончательно окажусь снаружи кареты, — сказав это, он продолжил объяснения: — Дело не в том, что мы не хотим выходить на улицу! Просто с нашей личностью это будет немного неловко. Я просто на всякий случай спрашиваю, что ты скажешь на это?
Кто же знал, что императорская наложница Юнь не обратит на его слова никакого внимания. Она просто прицепилась к одной из сказанных им фраз:
— Ты не то чтобы не хочешь выйти на улицу? Хочешь сказать, что желаешь уйти?
Император опешил и замахал руками:
— Нет-нет! Мы совершенно не хотим выходить. Пянь Пянь, ты знаешь, что я не могу перестать скучать по тебе. Я всегда хочу хоть еще немного посмотреть на тебя. Зачем мне выходить?
Императорская наложница Юнь холодно фыркнула:
— Хочешь посмотреть на халяву?
Император не знал, как на это отреагировать. Если не бесплатно, то как еще? Неужели ему следует заплатить, чтобы на нее посмотреть?
Затем он услышал, как императорская наложница Юнь говорит:
— Я спрашиваю тебя: как продвигается ремонт дворца Зимней Луны?
Наконец-то у них появилась тема для разговора, и императору стало спокойней. По крайней мере, пока у них есть, о чем поговорить, его не выставят из кареты. Он осторожно подвинул свой зад обратно. Как бы то ни было, а теперь нога, ранее выставленная из кареты, втянулась в нее. Императорская наложница Юнь заметила это, но ничего не сказала. Только после этого император вздохнул с облегчением и произнес:
— Дворец Зимней Луны довольно сильно пострадал во время пожара. Мы... Я тут подумал, как насчет того, чтобы просто построить его заново? Его построят так, как ты пожелаешь. Просто скажешь строителям. Ты можешь построить все, что захочешь. В любом случае Да Шунь богата и не испытывает нехватки в деньгах.
Императорская наложница Юнь почувствовала в глубине души небольшую неловкость:
— Я слышала, как Хуа’эр сказал, что сам ты заплатил за ремонт дворца Зимней Луны, это так?
Император рассмеялся:
— Ну конечно! Но так было только в начале. Потом чиновники увидели, что мы тратим свои деньги. Разве могли они просто стоять в стороне и наблюдать? Вот они и начали жертвовать средства. Со всеми пожертвованиями денег вышло довольно много. Их должно хватить, чтобы построить очень красивый дворец Зимней Луны.
Императорская наложница Юнь больше ничего не сказала, но осталась вполне довольна вниманием чиновников. Просто в противном случае, растрачивая деньги старика, она действительно... делала бы это с некоторой неохотой. Но...
— Ты же не собираешься оставить просто так то, как случился этот пожар, да? — она приподняла бровь. — Чтобы такой пожар да начался без причины; ты совсем не задумывался о причинах случившегося?
Император быстро сказал:
— Было проведено расследование. Заместителем начальника имперской гвардии той ночью был старший брат наложницы Цзин. Эта наложница Цзин не смогла больше ждать, столкнувшись с неразрешимой проблемой. Она считала, что если сожжет тебя, все вернется на круги своя. Тогда она устроила этот пожар. Теперь, когда эти двое казнены, с этим делом покончено.
— Наложница Цзин? — императорская наложница надолго задумалась, но не смогла сопоставить имя с лицом. Она невольно почувствовала себя несчастной. — Что хорошего в том, чтобы иметь столько жен? Сегодня одна навредит другой. Завтра та причинит вред этой. Если Хуа'эр и Мин'эр поступят так же, как ты, я прикажу забить до смерти их обоих.
— Не надо, — император поверил ей на слово. — Судя по характеру Хуа'эра, уже будет достаточно, если он обзаведется одной женой. У Мин'эра уже есть девушка Хэн. Если он посмеет валять дурака, я думаю, девушка Хэн забьет его до смерти раньше тебя.
— Такой свирепой и должна быть жена, — чем больше говорила императорская наложница Юнь, тем сильнее сердилась. — Сюань Чжань, если бы я владела боевыми искусствами и могла тебя победить, то определенно забила бы тебя до смерти более двадцати лет назад.
Император содрогнулся, быстро сложил руки и поблагодарил:
— Очень благодарен тебе, дорогая жена, за то, что простила меня.
— Иди к черту! — сердито сказала императорская наложница Юнь. — Кто здесь твоя жена? Твоя настоящая жена — императрица. Она живет в центральном дворце. Кем считаюсь я?
— Нет, если тебе нравится это положение, я отдам его тебе, — император совершенно определенно выразил свою позицию касательно этого дела. — Ты знаешь это. Я — император. В прошлом, когда вдовствующая императрица была жива, она постоянно заставляла меня увеличивать размер семьи. Теперь же, когда семья более-менее сформировалась, мы более двадцати лет не посещали внутренний дворец. Что императрица, что наложница — все они уже давно стали всего-навсего украшениями. Если хочешь, можешь выбирать, что тебе хочется. Ты можешь быть той, кем захочешь. Как тебе это?
— Думаешь, я ценю эти чертовы вещи? — императорская наложница Юнь рассердилась и сказала: — Сюань Чжань, я говорю тебе. Не верь, что смерть наложницы Цзин означает завершение этого дела. Эта бабушка не глупа! За случившимся определенно стоит кто-то другой. Явно есть кто-то, кто подливает масло в уже горящий огонь. Если у тебя нет возможности как следует расследовать это дело, после возвращения я займусь расследованием самостоятельно. А когда найду человека, который пытался мне навредить, скажу Мин'эру прийти во дворец и устроить пожар. Меня зовут не Юнь Пянь Пянь, если я не спалю их дотла.
— Хорошо! — император на все сто процентов с ней согласился. — Поджигай! Сожги их так, как сочтешь нужным. Пока ты счастлива, можешь сжигать все, что угодно!
Эти слова отчетливо услышал Чжан Юань, сидящий снаружи кареты. Не удержавшись, он вытер холодный пот. Он подумал про себя: — "Ладно вы двое счастливы, но если вы действительно начнете сжигать все подряд, не сойдет ли с ума императорский двор?" Хотя у национальной казны дела шли хорошо, это не повод валять дурака.
Но было ясно, что императорская наложница Юнь сказала это просто так. Увидев, что император тоже воодушевился, она тут же перестала говорить о поджоге дворца. Она лишь напомнила императору:
— В твоем внутреннем дворце небезопасно. Я многие годы не покидала свой дворец, но я не стала от этого слепой и глухой. Не стоит искренне верить в мир во всем мире. Иначе, когда придет беда, можно об этом пожалеть.
Сказав это, она больше не издала ни звука. Она просто с холодным видом сидела и не отвечала, что бы ни говорил император.
Императорская карета ехала прямиком к императорскому дворцу. Люди, находящиеся на улицах, просто думали, что его высочество седьмой принц едет во дворец.
Вернувшись во дворец Чунь, Фэн Юй Хэн отказалась от приглашения Сюань Тянь Хуа "зайти и посидеть". Она сразу же потащила Сюань Тянь Мина обратно.
Пока они шли, воздух после дождя был очень свежим. На улице стоял свежий, восхитительный аромат. Вот только она все еще никак не могла кое-что понять, поэтому рассказала Сюань Тянь Мину о том, как пообещала императорской наложнице Юнь устроить ей встречу с Яо Сянем. Они когда-то уже обсуждали этот вопрос. Теперь они снова заговорили о нем, но по-прежнему не знали ответа. Беспомощным им оставалось только ждать, пока эти двое встретятся, чтобы узнать правду.
Сюань Тянь Мин проводил Фэн Юй Хэн обратно в поместье императорской княгини, прежде чем вернуться во дворец Юй в императорской карете. Что же касается Фэн Юй Хэн, то, когда она вошла в ворота поместья, сразу же увидела слуг, несущихся к ней:
— Юная госпожа, скорей идите и посмотрите. Той, что находится в кладовке с лекарствами, нехорошо!
