Е Жун даже не предполагал, что Цзян Чэнь столь беззаботно устроит ему настолько большой сюрприз.
Он немалым пожертвовал, чтобы привлечь этого юношу на свою сторону, даже подарил ему четырежды переплавленное духовное оружие, тот самый лук Да Юй.
Однако сегодня Цзян Чэнь с процентами вернул все его вложения! Масштабы выгоды были такими, что даже пятикратно переплавленного духовного оружия было бы недостаточно, чтобы отплатить ему.
Духовное оружие — это лишь вещь, и ее можно было купить за деньги.
Но это чувство гордости, чувство восторга, когда можно было смело поднять голову и воспрянуть духом, а также честь заполучить милость уважаемого наставника — все это нельзя было купить ни за какие деньги.
Тянь Шао и Линь Цяньли также оказались поражены произошедшим.
Тянь Шао довольно быстро пришел в себя, поскольку уже сталкивался с Цзян Чэнем и более-менее знал его. Он догадывался, что у этого парня, скорее всего, было внушительное происхождение, да и сам он не раз видел, как тот совершал что-нибудь ошеломляющее.
Но Линь Цяньли сегодня впервые встретился с Цзян Чэнем. И хотя изначально он был немного предубежден на его счет, но сейчас увидел, как из-за одного случайного действия этого юноши, все вокруг были потрясены, а местные принцы сникли в унынии!
В самом начале, когда Цзян Чэнь подарил этот винный кувшин, он как бы невзначай заметил, что тот был олицетворением чувств их троих. Тянь Шао тогда ничего не сказал по этому поводу, но Линь Цяньли почувствовал себя униженным.
Но теперь, с одним поворотом головы, все предыдущие унижения и насмешки обратились непревзойденной гордостью. Подарок Цзян Чэня занял первое место, тем самым полностью разгромив остальных!
Даже столь хладнокровный человек, как Линь Цяньли, не мог ничего с собой поделать и ощущал сильную гордость. Он сам по себе был гордым человеком и всегда стремился заполучить уважение других.
Именно поэтому он так упрямо следовал по своему пути боевого Дао. Он всегда стремился стать важным человеком, на которого все остальные взирали бы снизу-вверх.
А сейчас он на самом деле чувствовал, как остальные смотрят на него, словно видят перед собой кого-то по-настоящему важного.
И хотя он не сам заслужил это чувство, ему все равно было чертовски приятно.
Даже самый отчужденный человек жаждал всеобщего признания, уважения и чтобы его оценили по достоинству. И Линь Цяньли не являлся исключением.
Тянь Шао усмехнулся:
— Младший брат Чэнь, я невольно вновь разделил с тобой славу. Поэтому даже не собираюсь бороться с тобой за право задать вопрос дедушке.
— Хе-хе, мы же братья, к чему такая скромность?
Тянь Шао тут же поспешно замахал руками:
— Нет-нет-нет. Я человек военный и могу попросить у дедушки наставлений лишь в совсем узких аспектах. Но ты еще юн и перспективен, если дедушка даст тебе совет, то тебя будет ожидать светлое будущее.
Линь Цяньли чувствовал себя немного неловко, испытывая довольно противоречивые чувства. Он знал, что Цзян Чэнь перед всеми заявил, что этот подарок был от них троих, но он никогда не стал бы столь наглым и толстокожим, чтобы разделить эту славу с Цзян Чэнем.
Проще говоря, они с Тянь Шао сейчас грелись в лучах чужой славы.
Но даже так Линь Цяньли испытывал сильное искушение. Раньше он и не предполагал, что у него на самом деле появится шанс задать свой вопрос наставнику, но сейчас этот шанс маячил у него перед носом, и он действительно хотел им воспользоваться. Не так давно он зашел в тупик на своем пути боевого Дао. Ему оставалось сделать лишь один шажок, чтобы прорваться, но он мог так никогда и не совершить его.
Если же ему удастся шагнуть вперед, то он сможет высвободиться из своего кокона и стать бабочкой.
Поэтому Линь Цяньли в нерешительности прикусил губу, но вскоре его упорство в отношении пути боевого Дао, наконец, пересилило скромность, и тогда он, запинаясь, спросил:
— Цзян Чэнь, могу ли я задать вопрос дедушке?
— Да без проблем, — махнул рукой Цзян Чэнь. — У меня нет вопросов, которые нуждаются в немедленном ответе, так что, если хочешь, можешь использовать обе попытки.
У Цзян Чэня действительно не было важных вопросов, на которые срочно требовалось получить ответ. Цзян Чэнь обладал более чем достаточными знаниями из своей прошлой жизни. Пусть этот дедушка и являлся опорой всего королевства Небесного Древа, но что касается наставлений для Цзян Чэня, то это можно было расценивать лишь как глупую шутку.
— Что? — Линь Цяньли решил, что ослышался.
— Младший брат Чэнь, ты… — Тянь Шао также поразили его слова.
Цзян Чэнь развел руками:
— Я же сказал, что между братьями не нужно быть такими скромными. Давайте поступим так, каждый из вас возьмет себе по вопросу, что думаете?
Согласно правилам события, посвященного вручению подарков, кто бы ни занял первое место, можно было задать лишь два вопроса. И распределение их между Тянь Шао и Линь Цяньли было самым верным решением.
— Младший брат Цзян Чэнь, тебе действительно не о чем спросить? Дедушка Е — Духовный Король и защитник королевства. Его развитие на пике духовной сферы. Если ты услышишь хотя бы пару слов его наставлений…
— Да все в порядке, у меня свой собственный путь, — равнодушно сказал Цзян Чэнь.
Тянь Шао хотел еще что-то сказать, но в это время, очаровательно улыбнувшись, заговорила Дань Фэй:
— Внимание, сейчас на сцену выйдет дедушка. Прошу, дедушка, скажи пару слов для всех присутствующих!
Тут же раздались приветственные возгласы и громкие аплодисменты.
Первый принц Е Дай, из-за сильной подавленности с трудом сдерживавший свои чувства, также присоединился к аплодисментам. Взгляд Лу Уцзи бродил вокруг, а его ненависть к Цзян Чэню лишь возрастала.
Цзян Чэнь в очередной раз унизил его и плюнул ему в лицо. Лу Уцзи был выставлен дураком, при этом даже первый принц пострадал.
Ненависть!
«Цзян Чэнь, смотрю, тебе нравится быть в центре внимания. В этот раз ты серьезно обидел первого принца. Теперь-то мы посмотрим, как ты сможешь защитить себя в столице!» — мысли Лу Уцзи были полны лютой злобы.
Дедушка Е ранее не был заинтересован в этом событии, но сейчас на его лице промелькнуло несколько явных намеков на улыбку.
— Я стою на этой сцене каждый год. Мои глаза могут быть закрыты, но мое сердце открыто всегда. Я могу не смотреть прямо на вас, но я наблюдаю за каждым вашим движением и жестом. И каждый раз, когда объявляются результаты, кто-то ими недоволен, но я никогда не объяснял причин своего выбора. Если хотите, то вы свободно можете ставить под сомнение мое суждение или же просто не одобрять его. Мне нет до этого никакого дела. Те, кто захотят — придут и в следующем году, а насчет тех, кто не придет, я даже не собираюсь рассчитывать на вас, — голос уважаемого наставника был звучным и разносился далеко по округе. В то время как он говорил, на его лице появился намек на величие и суровость, из-за чего казалось, словно он был не от мира сего, и это напомнило всем, что перед ними стоял старец, который одним своим жестом мог изменить многое в королевстве Небесного Древа.
— Но сегодня я сделаю исключение. Вы же хотите узнать, почему я выбрал лучшим подарком Цветущее Вино Белой Росы? Так вот, все потому, что я прожил уже очень много лет, столько бесконечных ночей, и за это время я повидал множество ценнейших вещей и даже успел позабыть о большинстве из них. Однако то, что по-настоящему ценно, никто не сможет забыть до конца своих дней. Этим отличным вещам предназначено пустить корни в ваших умах и оставить после себя неизгладимый след. И это Цветущее Вино Белой Росы — одна из тех немногих отличных вещей, которые оставили глубокий след в моем сердце.
