Девятнадцатый патриарх клана Ли стиснул зубы и нехотя отступил. Четверо патриархов стадии Отсечения Души в страхе посмотрели на Мэн Хао и пошли следом за предводителем. За ними последовали остальные члены клана.
— Всё в радиусе тридцати километров от этой точки теперь запретная зона, — объявил Мэн Хао. — Если кто-то из вас вступит в неё — он умрёт. От моей руки.
Члены клана Ли угрюмо отошли на тридцать километров. Наблюдающие за этим практики из других сект оживлённо загомонили:
— Что за культивация у этого Мэн Хао?!
— Я слышал, он в одиночку сразился с целой сектой Чёрного Сита. Хоть он и проиграл Шесть Дао, но, по слухам, сейчас на стадии ниже Поиска Дао нет никого сильнее его!
— Он только что убил эксперта третьего отсечения. После такого он действительно заслуживает титул сильнейшего на стадии Отсечения Души!
Пока толпа гудела, ученики секты Кровавого Демона заняли дао озеро. Возвратив одно озеро секте Пурпурной Судьбы, под их контролем осталось еще два. У патриархов секты Кровавого Демона кровь бурлила в жилах от одной мысли, что Мэн Хао сделает дальше.
Мэн Хао скользнул взглядом мимо секты Пурпурной Судьбы и клана Сун и остановился на позициях секты Золотого Мороза. Предводитель этой группы секты Золотого Мороза помрачнел. Недавно он хотел прийти на выручку клану Ли, но от ауры Мэн Хао у него мурашки бежали по коже. Пока он колебался, клан Ли уступил ему и отдал озеро. И вот теперь, чувствуя на себе взгляд Мэн Хао, люди секты Золотого Мороза внутренне задрожали. Толстяк немного замялся, но всё же встретил взгляд Мэн Хао. Спустя пару мгновений Мэн Хао посмотрел на секту Одинокого Меча. Члены секты Золотого Мороза облегчённо выдохнули. Мужчина, возглавляющий группу, на секунду задумался, а потом его глаза холодно заблестели.
Мэн Хао увидел в рядах учеников секты Одинокого Меча Чэнь Фана. Он держался позади и обладал культивацией великой завершённости Создания Ядра. Его лицо было болезненно бледным, а сам он сильно похудел. Он тоже встретил взгляд Мэн Хао.
Спустя мгновение Мэн Хао уже собирался отвести от секты Одинокого Меча свой взгляд, как вдруг он почувствовал опасность, исходящую от человека, стоящего позади господина Цзяня. Глаза самого господина Цзяня были холодны как лёд. Когда Мэн Хао посмотрел в его сторону, казалось, послышался едва слышный рокот.
Господин Цзянь сдавленно охнул и задрожал. По его лбу покатились бусины холодного пота. Он с тревогой осознал, что не может выдержать обрушившееся на него давление. А потом он понял… Мэн Хао смотрел не на него, а на подростка, стоящего позади: непримечательного худенького и хрупкого на вид мальчика. Как только Мэн Хао посмотрел на него, он немного задрал подбородок, не потеряв при этом самообладания.
От одного столкновения взглядов мальчика с Мэн Хао господин Цзянь болезненно согнулся. Когда до него дошло, что Мэн Хао смотрел на подростка позади, у него сердце в пятки ушло.
К всеобщему удивлению Мэн Хао зашагал к секте Одинокого Меча. Казалось, что даже воздух вокруг потяжелел. Каждый его шаг отдавался гулом, словно раскат грома. Его целью было третье озеро секты Одинокого Меча. Охраняющие его практики резко подобрались, будто готовились встретить страшного врага. Практики стадии Отсечения Души начали тревожно озираться.
Мэн Хао посмотрел на подростка позади господина Цзяня и спокойно сказал:
— Я хочу это дао озеро!
— Что за глупости?! — не подумав, ляпнул вскочивший на ноги господин Цзянь.
Ученики секты Одинокого Меча обнажили мечи, а восемь экспертов стадии Отсечения Души начали раскручивать культивацию. За один короткий миг ци меча секты Одинокого Меча призвал ветра и лишил небеса красок. Но тут заговорил подросток, стоящий позади господина Цзяня.
— Забирай, — его хриплый старческий голос резко контрастировал с молодым обликом.
Господин Цзянь крутанулся на пятках и почтительно ему поклонился. Остальные практики стадии Отсечения Души изумлённо уставились на подростка, а потом, словно что-то поняв, они один за другим с фанатичным и благоговейным блеском в глазах тоже начали ему кланяться.
— Раз уж тебе пришлось по нраву это дао озеро, — продолжил подросток, — можешь его забрать, — он сказал эти слова с улыбкой, но его глаза были холодны как лёд. Этого он не мог скрыть.
При взгляде на этого мальчика у Мэн Хао возникло странное ощущение, будто он смотрел на меч! Совершенно невероятный меч!
После слов подростка ученики секты Одинокого Меча, стерегущие третье дао озеро, отступили назад, оставив его Мэн Хао. Он кивком разрешил занять оставшимся ученикам секты Кровавого Демона это дао озеро.
С его появлением расклад сил в районе трёхкилометровых дао озёр заметно поменялся: Секта Кровавого Демона контролировала три озера, секта Одинокого Меча — два, секта Золотого Мороза — два, секта Пурпурной Судьбы — два, клан Сун — одно, а группа секты Чёрного Сита так и вовсе была уничтожена. Клан Ли прогнали на тридцать километров.
В центральной области было более семисот трехсотметровых дао озёр, включая десять, окружающих каждое трёхкилометровое озеро.
Более четырёх сотен были помечены штандартом молодого главы секты Кровавого Демона. Поскольку от группы секты Кровавого Демона осталось несколько дюжин практиков, которые и так рассредоточились по одному на каждое озеро, большинство озёр охраняли лишь флаги.
Мэн Хао сидел рядом с бывшим дао озером секты Чёрного Сита. Он с закрытыми глазами вращал культивацию в ожидании следующего извержения. Люди из других сект и кланов, которые его знали, мысленно вздохнули. Этот новый холодный Мэн Хао казался совсем чужим.
В клане Сун эксцентрик Сун взглянул на Мэн Хао и не удержался от вздоха. Он невольно вспомнил о том случае в государстве Чжао много лет назад, когда он впервые увидел Мэн Хао.
У Динцю из секты Пурпурной Судьбы тоже невольно придался давним воспоминаниям. У Динцю в каком-то смысле разделял чувства эксцентрика Сун, однако он думал не столько о Мэн Хао, сколько о железном копьё, до сих пор находящемся в секте Пурпурной Судьбы…
Шло время. В центральной области царила практически полная тишина. На поверхности трёхкилометровых дао озёр не было ни намёка на рябь. Сейчас они скорее напоминали большие зеркала, чем озёра.
Чу Юйянь наконец собралась с духом и поднялась на ноги. Когда она проходила мимо учеников секты Пурпурной Судьбы, совершенный Увядшее Дао искоса посмотрел на неё, но всё же позволил приблизиться к позициям секты Кровавого Демона.
Внезапное движение сразу же привлекло внимание немалого количества людей. Когда она почти дошла до сидящего в позе лотоса Мэн Хао, ей перегородил дорогу ученик секты Кровавого Демона.
— Я хочу увидеться с Мэн Хао, — мягко сказала она, посмотрев в сторону сидящего неподалёку старого знакомого.
Ученик замялся, прекрасно зная о связях кровавого принца с сектой Пурпурной Судьбы. Мэн Хао открыл глаза и взглянул на Чу Юйянь.
— Дай ей пройти, — спокойно приказал он.
Ученик тут же отошёл в сторону. Снедаемая противоречивыми чувствами, Чу Юйянь молча села рядом с Мэн Хао. Сперва она не решалась заговорить, да и Мэн Хао хранил молчание. После казавшейся бесконечно длинной паузы она наконец сказала:
— Прошло столько лет. Ты не возвращался в то место?
Мэн Хао сразу понял, о каком мечте она говорит. О том месте, где они познакомились и где он добыл наследие Кровавого Бессмертного.
— Нет, — спокойно отозвался он.
— А я была, — сказала она, заглянув ему в глаза.
Мэн Хао никак на это не ответил. Чу Юйянь с горечью перевела взгляд на дао озеро. Несколько часов спустя она поднялась и зашагала к своей секте. Сделав пару шагов, она остановилась.
— Если бы не было Сюй Цин?..
— Никаких "если", — тихо оборвал её Мэн Хао.
— Но почему?
— Шанс был упущен. Что сделано, то сделано.
Чу Юйянь задрожала, а потом со слезами на глазах побрела в сторону секты Пурпурной Судьбы.
Следом пришла Ханьсюэ Шань. Невинная и чистая, словно первый снег, она даже не пыталась скрыть свои чувства к нему.
Потом пришёл Толстяк, в его руках была дикая курица. Мэн Хао покосился на неё, а потом разжёг огонь. Разделив жареную курицу, они ещё долго болтали у дао озера под пытливыми взглядами собравшихся практиков. Толстяк хохотал и изредка ковырялся в зубах мечом. В конечном итоге он по-медвежьи обнял Мэн Хао и ушёл.
Приходили и Линь Хайлун с Ань Цзайхаем. Вздыхая, они поболтали о былом, избегая при этом упоминания имени грандмастера Дух Пилюли. Они прекрасно понимали, что во всей секте Пурпурной Судьбы для него не было человека важнее его наставника.
Е Фэйму не пришёл. Последним из секты Пурпурной Судьбы его навестил старик. Его культивация была не очень высокой, но при виде старика губы Мэн Хао растянулись в приветливой улыбке.
— Бай Юньлай.
— Фан… Мэн Хао.
В их дальнейшей беседе старик по старой памяти всё равно называл его Фан Му.
Приходили и люди из клана Сун, сект Золотого Мороза и Одинокого Меча. Изначально все были настроены враждебно, но сейчас они пришли поболтать. Все навестившие его люди были из поколения Мэн Хао: дети дао и избранные, самые могущественные из которых находились лишь на стадии Зарождения Души. Мэн Хао невольно им напомнил обо всём, что произошло за эти годы. Мэн Хао не видел Ли Тяньдао из клана Ли, которого почему-то не было среди группы, прибывшей к дао озёрам.
Что до Ван Лихая и человека, оставившего в его воспоминаниях глубокий след, Ван Тэнфэя, после истребления клана Ван десятым патриархом клана Ван Мэн Хао не был уверен, были ли они вообще ещё живы. Ещё одного человека Мэн Хао так и не увидел после прибытия в Южный Предел. Хань Бэй из секты Чёрного Сита.
Последним его навестил Чэнь Фан. Он выглядел куда старше, чем его помнил Мэн Хао, к тому же он ещё не достиг стадии Зарождения Души. Исхудавший, он разительно отличался от того Чэнь Фана из воспоминаний Мэн Хао. Похоже, тягот сердца, накопленных за последние пару веков, стало настолько много, что они начали душить его.
Поначалу он ограничивался скупыми фразами и нередко прикладывался к кувшину с вином у него в руках. Сложно было сказать, когда это случилось, но в один момент он начал регулярно пить. Дошло до того, что ему необходимо было не просто пить, а напиваться. Он стал бледной тенью яркого солнца, которым когда-то был. Больше он не входил в семь мечей секты. Один за другим его обходили собратья по секте, когда как он сам всё чаще предавался горьким думам, чувствуя, как тускнеют его мечты. Однако он по-прежнему улыбался. Он улыбался Мэн Хао с такой же теплотой и заботой как раньше.
— Старший брат Чэнь… — сказал Мэн Хао. При виде старых друзей он всегда мысленно возвращался к временам в секте Покровителя.
— Прилежно занимайся культивацией, — сказал Чэнь Фан, — если ты обретёшь Бессмертие, я смогу хвастаться знакомым, что мой младший брат — бессмертный, — он рассмеялся и похлопал Мэн Хао по плечу. После очередного глотка вина он вернулся обратно к секте Одинокого Меча.
От Мэн Хао не ускользнуло то, с каким презрением ученики секты Одинокого Меча смотрели на Чэнь Фана.
