Это была битва крови и огня, битва против плотной волны жуков.
Дорон сбил своим длинным мечом еще одного приближающегося жука, разделив его надвое. Когда-то острый клинок был теперь покрыт отвратительными жидкостями различных насекомых, весь со сколотыми и зазубренными краями.
В обычный день это очень расстроило бы его, но сейчас у него не было даже времени, чтобы должным образом осмотреть свой меч. Их войско было в этом море жуков как одинокая лодка, раскачивающаяся на волнах смерти.
Смерть без конца витала над ними; и всё, что мог сделать Дорон, — размахивать своим мечом, убивая одного чудовищного жука за другим. Боевые товарищи вокруг него продолжали умирать, как люди, так и орки, но у него больше не было сил думать об этом. Он без остановки продвигался вперёд, переступая через трупы своих товарищей. Он преследовал общую цель: уничтожить это гнездо зла!
В этой войне за выживание у них не было возможности уйти или сбежать. Орки и люди сформировали самую хладнокровную из армий: они убивали всех дезертиров без исключения, даже если они были их родственниками.
«Ха… я умру здесь сегодня?» — Дорон тяжело дышал, обессилено передвигая своё тело, налившееся свинцом.
Однако как раз в тот момент, когда его выносливость была почти исчерпана, когда он уже был готов утонуть в море жуков, вокруг внезапно стало светло. Золотой свет пробился сквозь море жуков, позволив ему увидеть фиолетовое гнездо в самом сердце болота.
Вокруг зазвучали гимны:
— Под лучами богов все отважные воины бесстрашны…
Дорон сразу же приободрился. Он заметил волшебника, который убил Джимми. Сейчас он был тяжело ранен и пытался убежать. Дорон почувствовал небывалый прилив сил, и сила мести помогла ему снова встать на ноги.
Он пристально посмотрел на волшебника, по-видимому, раненого в битве. Чёрная мантия мужчины была разорвана в клочья, а на его теле остались следы ожогов от молнии. У него не было сил даже на то, чтобы открыть портал. Всё, на что он был сейчас способен: ползком пробираться в глубины болота.
Дорон последовал за ним. Волшебник явно хотел сбежать, потому что его путь лежал совсем не в сторону гнезда жуков.
— Стой, чёртов ублюдок! — Дорон бросил свой меч. Тонкое лезвие образовало в воздухе красивую дугу и вонзилось точно в бедро мужчины.
— Аааа! — убегающий волшебник пошатнулся и рухнул в вонючие болота.
— Попался! — Дорон взволнованно бросился вперёд, застав волшебника лежащим в грязи. Он истекал кровью и, казалось, потерял сознание.
— За Джимми! — Дорон пошарил вокруг в поисках своего меча. Он хотел посмотреть этому волшебнику в глаза.
Однако в руках «потерявшего сознание» волшебника внезапно появился свиток.
— Кислотный Всплеск!
Дорон инстинктивно отвернулся, чтобы избежать смерти, но всё его правое плечо превратилось в смесь разъеденной плоти и крови.
— Проклятье!
Из-за сильной боли он без колебаний ударил волшебника по лицу.
Чёрная вуаль упала, раскрыв лицо волшебника. Измождённое лицо старика было очень бледным от потери крови. Его глаза казались мёртвыми.
Даже несмотря на то, что со времён начала Темной Эпохи Дорон убил уже много людей, он по какой-то причине почувствовал жар в сво1м сердце.
— ПОЧЕМУ, — закричал он, схватив волшебника за воротник, — ПОЧЕМУ ВЫ ПОМОГАЕТЕ ЖУКАМ ИСТРЕБЛЯТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО?
— Кхм… — волшебники, естественно, были слабее воинов. К тому же, он был тяжело ранен, и не мог произносить заклинания, так как всё ещё кашлял кровью. Сейчас даже ребенок мог без труда убить его.
Некоторое время волшебник выглядел слегка растерянным, но, услышав вопросы Дорона, расхохотался. Его бледное лицо исказилось улыбкой, а от вида крови у Дорона свело желудок.
— Над чем ты смеешься? — Дорон был разгневан. — Ты знаешь, сколько людей ты убил? Джимми и другие мои братья… Их родные дома ждут их возвращения… Почему? Почему ты идешь против собственного вида?
— Собственный вид? Хе-хе… — улыбка на лице старого волшебника стала шире. — Ты — мой вид? Когда я ещё был высокоранговым волшебником, меня уважали куча людей. Они пели мне дифирамбы и мечтали встретиться со мной. Однако после краха Плетения эти головорезы… Что сделали эти головорезы, чьи души должны гореть в аду после их смерти? Они забрали у меня всё. Они убили маленького Бенджи прямо у меня на глазах и… и… — в глазах волшебника промелькнула скорбь, — Я больше не считаю их за людей… Когда Теневые Волшебники нашли меня, я не раздумывая присоединился к ним. Всё ради мести. Ради неё я готов даже душу дьяволу продать! Хе-хе… Теперь я заставил этих ублюдков насладиться самой ужасной и мучительной смертью, которую они только могли себе представить. Моя цель выполнена. Убей меня!
Старый волшебник закрыл глаза, и Дорон застыл на месте. Ему показалось, что лицо волшебника превратилось в лицо Холдмана. Он вновь погрузился в свои воспоминания о его поместье и семье за городом.
Порицание этого волшебника заставило его вспомнить о своих собственных действиях в ту ночь; пламя вновь появилось перед его глазами, заставив его пережить это снова.
— О… я! Я…
Вены на тыльной стороне ладоней Дорона вздулись, а мышцы его лица задёргались, как будто он пытался взвесить все варианты.
«Возможно… мы все виноваты. Виноват этот гнусный мир!» — Дорон вспомнил о Лине, которая всё ещё ждала его возвращения. Он стиснул зубы и поднял меч.
— Давай… Отруби мне голову и сделай это своим достижением! — хмыкнул волшебник и закрыл глаза.
— Ха! — Меч обрушился на голову волшебника со всей силой, на которую Дорон только был способен.
Тем не менее, он почувствовал, что он вонзился во что-то мягкое, а не в плоть. Дорон потрясённо открыл глаза и обнаружил, что его меч застрял в воздухе, окутанный сильным давлением.
— Извини, малыш. Хотя я и сочувствую тебе, лагерь даёт награды, опираясь на заслуги… — раздался приятный голос, и в глазах Дорона потемнело…
…
— Боги … уже восстанавливаются… — клон Лейлина на расстоянии наблюдал за разрушением огромного улья со странной улыбкой на лице, — Что касается тебя, неудачник… Я добр, я дам тебе ещё один шанс…
Тёмно-красное сияние окутало тело старого волшебника. Он начал жалобно вопить, когда с ним произошла странная трансформация.
— Кукулькан, мой Господь … Вы могущественный Господь Первородного греха, единственный источник Греха во вселенной. Вы — владыка всего! — тот, кто недавно был старым волшебником, преклонил перед Лейлином колени. Все его раны давно исцелились.
— Иди… иди куда-нибудь еще… — Лейлин махнул рукой, и тёмно-красные телепортационные врата открылись, забрав с болот кланяющегося монстра.
«Этот тест провалился, да…» — Лейлин покачал головой, глядя вдаль. Несколько орочьих аватаров сидели там в засаде
— Что, Груумш? Ты сожалеешь о том, что отправил сюда только один аватар? — Лейлин улыбнулся, взглянув на главу пантеона орков. Даже окруженный множеством богов, он не выглядел взволнованным.
«Боги восстановились довольно быстро. Они установили в своих божественных царствах источники вечного света. Они уже могут даровать своим священникам на Главном Материальном Уровне божественные заклинания?» — Лейлин прекрасно знал, что без помощи богов Альянс Сильвермуна и Империя Орков не смогли бы уничтожить это гнездо.
— Ночной Змей… Грешник, поглотивший солнце… — боги осуждали его так яростно, что могли сжечь даже саму пустоту. Они спускались, чтобы сразиться с ним.
— Битва только начинается…
К сожалению, аватар Лейлина рассеялся прежде, чем его успело постичь наказание. По месту, где только что стоял Лейлин, прокатился разъярённый рёв нескольких богов.
…
В Бааторе.
— Как это возможно? — Лейлин стоял перед Сердцем Матери, наблюдая за событиями, разворачивающимися сразу в нескольких местах по всему Главному Материальному Уровню.
Немногие выжившие в мире смертных получили большую поддержку и начали посылать свои войска уничтожать близлежащие ульи. Священники играли чрезвычайно важную роль в этом процессе.
— Контратака Богов началась… — со вздохом сказала Сердце Матери.
— Это ожидаемо, но вот время… — Лейлин поглаживал подбородок, — Они активизировались как раз в тот момент, когда мы заняты планированием поддержки Воли Мира Магов, и не можем сделать клонов…
— Что ты хочешь этим сказать? — Сердце Матери сосредоточилась на Владыке Первородного Греха, стоящем перед ней.
— Среди нас есть предатель, — Лейлин стал мрачным. Если Шар смогла стать Магом, почему она не могла переметнуться к Богам?
— Сила Греха в Мире Богов говорит мне кое о чём. Если мы не отнесёмся к этому серьёзно, последствия будут ужасными… — Лейлин посмотрел на Сердце Матери, искренне заключив, — Я надеюсь немедленно созвать совместную конференцию Магов.
