— Это их мелкое гнёздышко.
Мороз покалывал кожу, но этого было мало, чтобы ослабить свет красоты юной девушки. Она выглядела, как дочь знатного рода; как та, кому более пристало находиться дома, в элегантном зале, а не под серыми небесами северных гор.
Её волнистые волосы цвета мёда были сплетены в два хвостика, а черты лица имели горделивый оттенок. Размер её бюста легко было определить, несмотря на закрывающую его кирасу, а талия была настолько узкой, что ей не требовался корсет.
Рапира, висевшая у её бедра, имела поразительную конструкцию: она чуть ли не требовала восторгов в свою сторону, что было довольно похоже на ауру, излучаемую её владелицей.
На шее девушки висел совсем новенький ярлык Фарфорового ранга, ловящий лучи отражающегося от снега солнца.
Она была авантюристкой и вместе со своими компаньонами провела четыре дня, взбираясь по склону заснеженной горы. И теперь им открылся вид на маленькую уродливую дыру. Одного лишь взгляда на отвратительную гору отходов возле входа было достаточно, дабы удостовериться, что перед ними гнездо.
И кому же принадлежало это гнездо? Глядя на этих свежеиспечённых героев, готовых к битве, о ком ещё можно было подумать?
Гоблины.
Сердце Дворянки Фехтовальщицы наполнилось жаждой битвы от одной лишь мысли о них.
Здесь и сейчас у неё не было семьи, не было богатств, не было влияния и власти. Лишь её собственные способности и друзья могли помочь ей завершить этот квест. Настоящее приключение.
В качестве своего первого подвига они должны были избавиться от гоблинов, нападающих на деревушку на Севере. Те могли совершать свои набеги быстрее, чем кто-либо успевал их заметить.
— Ладно! Все готовы?
Она приставила свои стройные руки к бёдрам в гордом жесте, подчёркивающим её грудь, после чего указала кончиком шпаги на гнездо. — Давайте заморим этих гоблинов голодом!
Это случилось несколько недель назад.
Хорошо, что они перекрыли гоблинские туннели, возведя защитные барьеры возле выходов. И они точно не ошиблись, возведя палатку, соорудив костёр для тепла и приготовившись к западне.
— Гоблины нападают на деревню, потому что им не хватает провизии, — сказала Дворянка Фехтовальщица с полным уверенности голосом. — Они глупые мелкие создания. Пара дней без еды, и у них не останется иного выбора, кроме как устремиться к ней.
И, разумеется, именно это и случилось. Они столкнулись с группой гоблинов, пытавшихся прорваться через защитные барьеры, и убили их. Несколько дней спустя из пещеры вырвалась группа изголодавшихся монстров и тоже была уничтожена. Можно было спокойно сказать, что всё шло по плану. Они могли завершить квест без большой для себя опасности и с минимумом усилий.
Но это было такой же мечтой, как и идея того, что не прошедшие проверку опытом авантюристы-новички вдруг могут подняться до Платинового ранга. Если всё было так же легко, как им казалось, вряд ли убийство гоблинов назвали бы приключением.
Это была северная страна, замороженные земли — рядом с этим местом даже располагалась ледяная шапка* — за пределами территории, принадлежащей тем, кто обладал словом. Дыхание человека могло стать льдом, стоило ему покинуть рот, холод обжигал кожу, а замёрзшие ресницы* издавали звук во время каждого моргания. От холода снаряжение казалось тяжелее, а выносливость истощалась день за днём без надежды на восстановление.
Помимо Дворянки Фехтовальщицы в группе состояла ещё одна женщина, так что мужчины, конечно же, слегка дистанцировались от них. Они ели, пытаясь отвлечься и сохранить силы. Это всё, что они могли сделать.
Но поклажа была тяжёлой, ведь в неё входило снаряжение, барьеры и принадлежности для холодной погоды. Каждый из них нёс с собой лишь небольшую горсть провизии. Один из членов группы немного разбирался в охотничьем деле, но не было никаких гарантий, что в одиночку тот сможет раздобыть еды для пятерых.
Стрелы тоже были ограничены. Они попытались вернуть использованные, но…
Вот только в первую очередь у них кончились запасы воды.
Их группа совершила ошибку, решив поесть снега и льда, от чего все они подхватили диарею, ещё сильнее подпортив свою выносливость.
Они не были идиотами; они знали, что им нужно разогревать еду и вещи над огнём, пусть это и доставляло неудобства.
Вот только значило это, конечно же, что следующим у них закончилось топливо.
У них остались скудные запасы еды, кончилась вода, и исчез способ сохранять тепло. Над казалось бы надёжным планом Дворянки Фехтовальщицы воссияло знамя бесчестного конца.
И всё же, сдаваться в такой момент было бы смехотворно. Они имели дело с обычными гоблинами — слабейшими из монстров. Идеально подходящими для новичков, для первого приключения. Сбежать домой, даже не сразившись с этими тварями, было бы унизительно. Их бы навеки окрестили авантюристами, сбежавшими от гоблинов, поджав хвост…
Но раз уж так получилось, кто-нибудь должен был спуститься к подножью горы, пополнить припасы в деревне и вернуться.
Съёживаясь в тесной палатке, авантюристы посмотрели друг на друга и сфокусировались на одной точке. А конкретно — на Дворянке Фехтовальщице, которая дрожала от холода, используя свой серебряный меч в качестве опоры, и попутно смотрела на всех в ответ.
Когда всё шло не по плану, никто не хотел брать вину на себя.
— Иди ты, — сказал рея-скаут настолько резко, что его слова могли бы пронзить сердце. И это при том, что он первым согласился с предложенной ею тактикой по уничтожению измором, сказав, что это звучало интересно. — В данный момент я единственный, кто тут хоть чем-то занят. Схвати дичь! Поймай нам ужин! Это просто невыносимо, — пробормотал он.
— …Он прав, — сказал их колдун, угрюмо кивая из под своего тяжёлого плаща. — Знаете что? Я изначально был против этой идеи. Мне даже ни разу не выпало шанса воспользоваться своими заклинаниями.
— Да, соглашусь.
Это произнесла сидящая рядом полуэльфийка воительница, вместе со словами издавая звуки зевоты. — Я довольно сильно устала от всего этого.
Насколько помнила Дворянка Фехтовальщица, поначалу никто из них не считал уничтожение гоблинов измором отличной идеей. Однако, когда она объяснила, что это будет самым безопасным способом выполнить дело, они изменили своё мнение.
Более того, Дворянке Фехтовальщице казалось, что за эти несколько дней похода они с Полуэльфийкой Воительницей довольно таки сблизились. Почувствовав себя преданной, она отвернулась от воительницы и тихо, но пренебрежительно хмыкнула.
— Но тогда в наших страданиях не будет никакого смысла, — добавила полуэльфийка. — А ты что думаешь, Бочкорослик?
— А, да мне не так уж и важно, кто пойдёт. Дворф-монах перебирал в руках символ Бога Знаний, по-видимому пытаясь ответить минимально возможным количеством слов. — Но у дворфов и рей такие короткие ноги. А полуэльфы такие худосочные. Думаю, лучше всего будет выбрать человека.
Он посмотрел на Дворянку Фехтовальщицу с лукавым отблеском в глазах, которые едва-едва было видно за густыми чёрными волосами на его лице.
Воины больше подходили для передвижения в одиночку, чем заклинатели. И колдун также мог в открытую попросить её сходить к подножию.
— …Ну ладно. Я сделаю это, — кратко ответила Дворянка Фехтовальщица, которая до этого момента лишь тихо выслушивала их причитания. — Очевидно, что это самый логичный выбор.
Да, так всё и было. Она пошла, потому что это было логично. Не потому, что её план провалился. Ну, или же это она повторяла про себя, пробираясь сквозь снег к подножью.
Опираясь на свой фамильный меч, как о посох, она сняла с себя кирасу и повесила её за спину, неспособная больше выдерживать вес и холод. Она закусила губу, смутившись от того, что её снаряжение авантюристки в итоге стало обычным багажом.
Последней каплей стало тёплое приветствие, когда она вернулась в деревню.
— Ах! Госпожа авантюристка, вы вернулись! Добились ли вы успеха?
— Ну, ух…
— Кого-нибудь из вас ранили?
— Ещё нет… как бы, мы пока что… не сразились с ними…
— Боже милостивый…
— Но я хотела спросить… не могли бы… не могли бы вы поделиться с нами едой, пожалуйста?
Легко можно было представить, как чувствовали себя старейшина и жители деревни. Авантюристов, которых те призвали через цепочку квестов, не было несколько недель, а они так ничего и не достигли! И теперь они хотели получить ещё еды, ещё топлива и ещё воды. Если бы у деревни были ресурсы для обеспечения пятерых молодых людей в тяжёлой броне, зачем им вообще нужны были бы авантюристы? Им самим едва хватало еды, чтобы пережить эту зиму. Если прибавить к этому обеспечение группы авантюристов, это бы уже стало перебором.
Даже то, что Дворянке Фехтовальщице лестью удалось купить у них пару безделиц, можно было назвать настоящей удачей.
— …
Жестокая ирония заключалась в том, что дополнительная провизия лишь сделала её возвращение наверх гораздо медленнее и тяжелее. С каждым утопающим в снегу шагом, сожаления наполняли её сердце так же, как снег — ботинки.
Стоило ли им получше подготовиться до отправления на гору? Пригласить в свою группу побольше авантюристов? Или, быть может, им стоило прибегнуть к тактическом отступлению, а не зацикливаться на идее с измором?..
— Нет! Совершенно точно нет! Никто не убегает от гоблинов!
Она позволила своим эмоциям воплотиться в словах, вот только никто не мог ей ответить.
Сейчас она была окружена густотой ночи. Той ночи, что делала «белую тьму» бушующего снега ещё темнее. Она и так была вымотана, когда только начинала своё восхождение с тяжёлой поклажей, и совершенно всё в этом восхождении было жестоко к ней.
— Мы не отступим… перед гоблинами…
Она дышала на свои задубевшие пальцы, отчаянно пытаясь поставить палатку. Одно лишь наличие чего-нибудь, хоть чего-нибудь между ней и нападками ветра со снегом, делало кардинальную разницу…
— Холодно… как же холодно…
Ледяной ночной воздух был безжалостен. Обнимая себя и дрожа, Дворянка Фехтовальщица нащупала в мешке дрова.
— Тонитрус, — пробормотала она, зачитывая слова заклинания Молния. Маленькие языки электричества с треском сорвались с её пальцев и разожгли брёвна.
Дворянка Фехтовальщица была одним из тех редких бойцов авангарда, способных использовать магию молнии, которой она научилась потому, что это было традицией в её семье. Да и какой вред здесь может нанести небольшая молния? Она могла использовать это заклинание один-два раза в день; использовать его для розжига огня, чтобы она могла согреться, было вполне резонно. Но даже это было роскошью, ведь она потратила часть тех скудных запасов дров, которые отдали ей деревенские жители.
— …
Она больше не произнесла ни слова, лишь обняла покрепче колени, пытаясь свернуться калачиком, дабы помочь себе сбежать от звуков завывающего ветра и снега.
Всего несколько дней назад у неё были друзья.
А теперь она осталась совсем одна.
Её компаньоны находились в нескольких часах подъёма на гору. Они ждали её. Наверное.
Но у Дворянки Фехтовальщицы попросту не было сил, чтобы добраться до них.
Я так устала…
Это всё, о чём она могла думать.
Она расстегнула свой пояс и ослабила лямки брони. Она слышала, что именно это надо делать для того, чтобы согреться. Тепло огня начало проникать в её тело, а дух её начал успокаиваться.
Она представляла, как легко и непринуждённо она расправится с гоблинами. Как в мгновение ока её повысят до Золотого или даже Платинового ранга. Как она сама создаст себе имя, не полагаясь на влияние родителей. Но каким же сложным всё оказалось!
Полагаю… может, мне стоило этого ожидать.
Слава и удача не приходили к человеку в одну ночь, осыпая своими дарами. Они копились десятки и сотни лет. Неужели она верила, что в одиночку, без чьей-либо помощи сможет разом приложить усилия, достойные всех тех достижений.
Мне стоит извиниться.
Кого она имела в виду: друзей или же свою семью? Дворянка Фехтовальщица не была уверена, но каждый раз, стоило ей закрыть глаза, смирении становилось всё более настоящим.
Она начала погружаться в дрёму, а сознание её удалялось всё дальше и дальше. С такой усталостью, пробиравшей аж до костей, как она могла желать чего-то ещё помимо простого отдыха?
Вот почему она не сразу поняла, что за звук уловили её уши.
Шлёпь. Раздался звук чего-то, шлёпнувшегося на пол.
Почему-то край палатки задрало вверх — неужели ветер поднял его? — и что-то приземлилось рядом с огнём.
Дворянка Фехтовальщица полулёжа сидела на том же месте и с сонным и озадаченным взглядом смотрела на упавший предмет. — Интересно, что… же это…
Это было ухо.
Не человеческое, но ухо полуэльфа, с жестокостью оторванная его половина.
— Иияяяяяяй!
Дворянка Фехтовальщица рухнула на спину, ударившись пятой точкой. Всё ещё крича, она попятилась назад.
В этот момент раздался ужасный хохот; казалось, что он окружил палатку.
И, спустя мгновение, нечто схватило палатку, сорвало её с креплений и бросило прямо на девушку.
— А-ах-ох! Нет! Что это?! Почему вы-?!
Чуть ли не в бешенстве Дворянка Фехтовальщица корчилась под обрушившейся палаткой. Огонь костра распространился по ткани, поднимая в воздух обильные клубы дыма, из-за чего глаза девушки заслезились, а изо рта начал вырываться кашель.
Когда она наконец вырвалась из палаточной ловушки, в ней едва можно было признать ту, кем она некогда была. Её ухоженные золотистые волосы напоминали гнездо, её глаза и нос были измазаны в слезах и соплях, а на лице виднелись следы пепла.
— Ии-ик! Гоблины?!.
Она закричала и отпрянула при виде маленьких нечестивых созданий, отдаляясь от звука их отвратительного смеха. Дворянка Фехтовальщица была полностью окружена гоблинами посреди тёмной, запорошенной снегом ночи. Они были одеты во что-то наподобии шкур, а также держали грубые дубины и каменные орудия.
И всё же, не сам вид гоблинов так ужаснул Дворянку Фехтовальщицу. Это сделало то, что они держали в своих руках: знакомые головы реи, дворфа и человека.
Чуть поодаль за волосы медленно волокли полуэльфийку по снегу. Она оставляла за собой красный след, словно кисть на холсте.
— Ох… боже…
Нет, нет. Дворянка Фехтовальщица замотала головой словно избалованное дитя, и от этих движений её волосы начали развиваться подобно волнам.
Они ждали её ухода, чтобы напасть?
Остальные члены группы решили устроить штурм на пещеру, пока Дворянки Фехтовальщицы тут не было, что и привело к ужасному концу?
Не прекращающей трястись рукой Дворянка Фехтовальщица потянулась к мечу и попыталась достать его из ножен-
— П-почему? Почему я не могу его вытащить?!.
Она совершила критическую ошибку. Её меч был засыпан снегом, а затем оставлен у костра — и теперь его вновь вытащили на мороз. А у рукояти и ножен он хорошо подтаял. Что он ещё мог сделать в подобных условиях, кроме как застыть ещё раз?
Дюжина гоблинов приближалась со всех сторон к ревущей фехтовальщице. Однако девушка плотно сжала губы. Может, она и не могла вытащить меч, но вот губы её уже начали читать слова заклинания, хотя от холода язык казался невероятно тяжёлым.
— Тонитрус… ориенс!..
— ГРОРРА!!!
— Хрррргх?!
Разумеется, гоблины не оказались столь любезны, чтобы дать ей закончить. Безжалостный удар камнем пришёлся по голове; от него Дворянка Фехтовальщица рухнула на колени.
«Сострадание» гоблинов служило лишь одной цели — поиздеваться над их жалкой, хнычущей, напуганной жертвой.
Её точёный нос был расплющен, и капающая кровь окрасила заснеженное поле.
— ГРООООУР!!!
— Н-нет! Прекратите— хватит, пожалуйста! Ах! Х-хрргх! Нет, прошу-!
Она плакала, пока они хватали её за волосы, и кричала, пока забирали её меч.
Последним, что она увидела, были её собственные ноги, задранные в воздух. Дворянку Фехтовальщицу облепило больше гоблинов, чем она могла сосчитать на пальцах обеих рук.
Так кто кого здесь брал измором? Вот что они получили за то, что бросили гоблинам вызов на их же территории? Или за то, что они недостаточно хорошо подготовились, чтобы продумать свою стратегию на несколько шагов вперёд?
Как бы там ни было, нам определённо не стоит останавливаться на том, что случилось с ней далее.
Для тех авантюристов настал конец.
§
Глаза Дворянки Фехтовальщицы открылись от треска взмывающих искр. Она почувствовала слабое тепло, но боль в шее — обжигающее чувство — дало ей понять, что всё это происходило на самом деле.
Что случилось? Что с ней сделали? Вспышки воспоминаний пронеслись по её разуму.
— …
Дворянка Фехтовальщица тихо отодвинула одеяло и села. Похоже, она была в кровати.
Когда она огляделась, то увидела, что находилась в бревенчатом здании. От запаха у неё защипало в носу — это было вино? Тот факт, что даже погружение с головой в груду отходов не ослабило её обоняния можно также было посчитать ещё одной монеткой в копилке её неудач.
Она находилась на втором этаже гостиницы. Насколько она поняла — в одной из гостевых комнат. Если ей попросту всё это не привиделось.
В то же время она заметила фигуру человека, полусидящего в единственном тёмном углу комнаты, который освещал лишь тусклый огонь.
Человек был одет в дёшево выглядящий шлем и чумазую броню. Меч в его руках был странной длины, а маленький круглый щит стоял на полу, опираясь о стену. Он выглядел чрезмерно невпечатляюще — за исключением серебряного ярлыка, висящего у него на шее.
Голос Дворянки Фехтовальщицы перестал дрожать.
— Гоблины, — сказала она. Говорила она шёпотом, скорее пытаясь донести это самой себе, чем кому-либо ещё.
— Да.
Мужчина ответил таким же тихим голосом, а слова его были прямы и резки.
— Гоблины.
— …Ясно, — сказала она, после чего плюхнулась обратно на кровать. Она закрыла глаза, вглядываясь в тьму обратной стороны своих век, а затем слегка приоткрыла их. — Что с остальными? — спросила она через секунду.
— Все мертвы, — ответил ей бесстрастный голос. Выдавать ей лишь факты ледяным и прямым голосом — такое можно было даже посчитать за милосердие.
— Я… ясно.
Дворянка Фехтовальщица задумалась на минуту. Она удивилась тому, что едва ли даже рябь тех событий прошла по её сердцу. Она ожидала от себя слёз, но дух её был на удивление спокоен.
— Спасибо за помощь.
Пауза.
— Как бы… всё кончено?
— Нет.
Стоило мужчине встать, как половые доски под ним заскрипели. Он прикрепил щит к своей левой руке, проверил состояние шлема, а затем подошёл к ней храброй, бесстрастной походкой. — Я бы хотел задать несколько вопросов.
— …
— Скажи мне всё, что сможешь вспомнить.
— …
— Ты не против?
— …
Видимо, приняв молчание Дворянки Фехтовальщицы за согласие, странный человек отрешённо продолжил спрашивать.
«Со сколькими гоблинами они столкнулись? Какой была планировка гнезда? Какие виды гоблинов там были? Где она столкнулась с ними? В каком направлении?»
Она ответила без капли эмоций.
«Не знаю. Не знаю. Все выглядели одинаково. Возле пещеры. На севере.»
Мужчина лишь пробурчал «Хм-м» и не добавил ничего более.
Щёлк. Треск.
Активные моменты этой прерывистой беседы соединялись воедино лишь тихими звуками костра в камине.
Мужчина полностью встал, взял в руку кочергу и равнодушно ткнул ею в огонь. Наконец, пусть и продолжая дальше смотреть в сторону камина, он заговорил всё таким же тихим голосом.
— Что вы планировали сделать?
— …Пытались взять их измором, — сказала Дворянка Фехтовальщица, и что-то будто дёрнуло её за уголки губ. Это был лёгкий жест, настолько крошечный, что вряд ли бы кто-нибудь помимо неё заметил его. Но ей показалось, что она улыбнулась. — Я была уверена, что это сработает.
— Ясно.
Она кивнула от этого бесстрастного ответа.
Заблокировать выходы из пещеры, дождаться, пока гоблины не оголодают, а затем прикончить их. Они с друзьями смогли бы сделать это легко и просто. Набраться опыта, повысить свои ранги. А затем… а затем…
— Я была так уверена…
— Ясно, — повторил он и кивнул. Он вновь пошаркал поленьями, после чего отложил кочергу в сторону. Когда он встал, раздался лязг железа. Пол заскрипел. — Да, я понимаю, как это могло случиться.
Дворянка Фехтовальщица рассеянно посмотрела на него. Шлем не давал ей увидеть его лицо. Она вдруг осознала, что это были первые слова утешения, которые он ей сказал.
Возможно, этот человек уже потерял всяческий интерес к Дворянке Фехтовальщице, потому что побрёл к выходу из комнаты. Прежде чем он успел туда добраться, она крикнула ему.
— Эй, постойте!
— Что?
Её что-то озарило, тусклый и расплывчатый образ выплыл откуда-то, из самых уголков сознания.
Эта чумазая броня. Этот дешёвый шлем. Этот странный меч и круглый щит. Упёртый и странный человек с ярлыком Серебряного ранга на шее. Тот, кто убивал гоблинов. Всего лишь неясное воспоминание*.
Но это напомнило ей о строчках песни, которую она где-то слышала. Это привело её к воспоминаниям о далёких-далёких временах, когда они с друзьями вместе смеялись в городе.
Авантюрист, известный как добрейший человек на пограничье.
— Вы… Убийца Гоблинов?
— …
Он не ответил сразу; на мгновение в комнате повисла тишина.
Затем, не оборачиваясь, он сказал:
— Да. Так меня зовут некоторые люди.
В его голосе, как и всегда, не было даже намёка на эмоции, и на этой фразе он покинул комнату.
Раздался звук закрывающейся двери. Кочерга на полу осталась единственным доказательством того, что он здесь был.
Дворянка Фехтовальщица уставилась в потолок. Кто-то отмыл её кожу и одежду, заменив последнее на грубоватый однотонный наряд. Она приложила руку к груди, которая вздымалась и опускалась с каждым вдохом и выдохом соответственно. Это тот человек отмыл всё её тело? Или же нет? По правде говоря, её не особо волновало, кто это сделал.
Ведь у неё ничего не осталось. Абсолютно ничего.
Она покинула свой дом, её друзья отправились на тот свет, а её невинность была украдена. У неё не было ни денег, ни снаряжения.
Это неправда.
В углу комнаты она заприметила что-то, в том углу, где поначалу сидел тот мужчина — Убийца Гоблинов. Кожаная броня, вся покрытая вмятинами и повреждениями, и её мешок с вещами, весь покрытый какой-то грязью.
Жжение на её шее резко усилилось.
— Убийца Гоблинов… тот, кто убивает гоблинов.
Кажется, гоблины не заметили, что в мешке с вещами Дворянки Фехтовальщицы было пришито двойное дно.
Согласно традиции, при орудовании рапирой, в свободной руке стоило иметь то, что помогло бы защищаться.
И на самом дне мешка с вещами находилось второе, украшенное драгоценными камнями, оружие из её фамильного дома. Это был алюминиевый клинок, выкованный молотом молний, бьющим по красному камню*.
§
— Как она?
— Очнулась.
Пока Убийца Гоблинов спускался по лестнице, Жрица с тревогой в голосе задала ему вопрос, но он ответил равнодушно.
В отличие от того их обсуждения, сейчас в гостинице не было жителей деревни.
Ночь полностью вступила в свои права, когда Убийца Гоблинов с компаньонами вернулись. Раз гоблины были мертвы, деревенским жителям не было нужды с бдительным страхом вглядываться в беспросветную ночь. Их дни пыток от тьмы, холода и страха были окончены.
Единственным исключением был староста деревни. Ему не посчастливилось встретить авантюристов и стать первым, кто услышит их отчёт.
«Похоже, гоблины построили ещё одно отдельное гнездо.»
Старосту едва ли можно было винить за то, как широко распахнулась его челюсть. И как теперь его деревня должна была готовиться к зиме здесь, на Севере? У них и так было мало ресурсов. А теперь всё пришло к такому. Гоблины в пещере были уничтожены; авантюристы имели полное право считать квест выполненным. А жителям деревни пришлось бы вернуться в Гильдию, подать ещё один квест и во второй раз подготовить вознаграждение.
А если они не сделают этого, то деревню попросту уничтожат.
А потому, когда Убийца Гоблинов объявил, что его группа продолжит заниматься делом этих гоблинов, облегчению старосты не было предела. Но это не решало проблему того, что деревня была ограничена в провизии. На столе, за которым сидела группа, были поданы лишь скудные запасы самых засоленных овощей.
На свободном от тарелок пространстве стола раскинулся лист пергамента. Это была карта заснеженной горы, которую им выдал охотник перед атакой на пещеру. Убийца Гоблинов расположил карту так, чтобы север указывал туда, где сидел он сам.
— Эй, — сказала Высшая Эльфийка Лучница с полуоткрытыми глазами. — Нам действительно стоило оставлять её одну?
— Не знаю.
— В каком это смысле «не знаю»?
— Откуда мне знать? — сказал Убийца Гоблинов с ноткой раздражения в голосе. Его речь могла быть односложной, резкой и равнодушной. Но он почти никогда не кричал. — Что я должен был ей сказать? «Прости, твои друзья были убиты, но, по крайней мере, ты выжила»?
Это выбило дух из Высшей Эльфийки Лучницы.
— Ну… как бы…
Она закрыла свой рот, затем вновь открыла и, наконец, сказала:
— Существует и тактичный способ говорить о событиях.
Ответ Убийцы Гоблинов был краток:
— Это не меняет значения этих событий.
Если подумать…
Жрица нежно прикусила губу. Он и её не попытался утешить, хотя бы в своём стиле. Ни сейчас, ни когда они спасли раненую эльфийку из руин. Он всегда был просто…
Слабый привкус крови был таким горьким, что чуть не довёл её до слёз.
Она посмотрела в направлении Убийцы Гоблинов, но тот, похоже, этого не заметил.
— Как твоя рана? Будет влиять на твоё передвижение?
Высшая Эльфийка Лучница закусила губы. Такие резкие смены темы были его особенностью. И всё же, он волновался о ней (даже если его беспокойство в основном касалось убийства гоблинов!), и она не могла жаловаться на это.
— …Всё в порядке. Пусть даже и слегка побаливает. Меня вылечили.
— Ясно.
Кивок. От движения шлем загрохотал.
— В таком случае, перейдём к обеспечению снаряжением. Как всё проходит?
— М-м.
Ящер Жрец угрюмо кивнул и похлопал по конопляному мешку, лежащему на стуле позади него. Его стул, вокруг которого он каким-то образом смог обернуть весь хвост, заскрипел.
— Я умудрился раздобытельствовать провизии, хотя сие обошлось мне весьма недешёвисто, ибо мне пришлось попросительствовать жителей деревенства раздобыть её из собственнических запасов.
— И вот вся наша прибыль утекает сквозь пальцы… опять, — со вздохом сказала Высшая Эльфийка Лучница. Она пыталась звучать раздражённой, но улыбка всё равно подтягивала вверх уголки её губ. Они были знакомы уже почти год, и она вполне себе привыкла к этому. Хотя её решимость сводить его в настоящее приключение крепла с каждым днём.
— Тогда что за упрёки? Длинноухая, неужто волнуешься о деньгах? Обычно это не в твоём стиле.
Дворф Шаман оглушительно захохотал, хотя не было ясно, понимал он или нет, о чём на самом деле думала Высшая Эльфийка Лучница. Недовольный простым вином, используемым в качестве катализатора, он налил ещё одну кружку, чтобы изучить вино во время разговора. Оно не обладало вкусом, запахом, зато имело большое содержание спирта; бутылка была погружена в снег, что довело вино до состояния медовухи. Дворф Шаман проглотил его.
Высшая Эльфийка Лучница подумала, что одно лишь наблюдение за ним может вызвать у неё похмелье.
— Конечно в моём, — сказала она, глядя на Дворфа. — Награда за гоблинов такая жалкая!
— И всё же, на этот раз нам выдалось запасти авантюристку, — сказал Ящер Жрец.
— Ну так, не каждый день увидишь пятерых-шестерых авантюристов Серебряного ранга на квесте по убийству гоблинов, разве нет? — сказал Дворф Шаман.
— Эм… у меня всего лишь Обсидиановый, — пробормотала Жрица и неоднозначно улыбнулась.
Она знала, каково быть единственной выжившей из всей убитой группы. Ей хотелось верить, что она не переводит тему на себя, но никак не могла перестать задумываться, насколько сильно она отличалась от Дворянки Фехтовальщицы.
Она не знала, была ли это судьба или же шанс… но каждый раз, стоило ей подумать о невидимых костях, бросаемых богами, она чувствовала, как в её теле скапливалось нечто вроде осадка.
— Слушайте, мне удалось раздобыть лекарств, — сказал Дворф Шаман. Он опустошил свою кружку, налил ещё раз и повторно осушил.
— Старшая сестра той девочки… — Убийца Гоблинов запнулся на секунду, — Девушка-лекарь. Нам сказали, что она неопытна.
— Возможно, зелья она нам сделать не может, но всё равно сказала, что отдаст нам все требуемые травы, — сказал Дворф Шаман с широкой ухмылкой. Затем он погладил свою бороду.
— Тебе не кажется, что она отлично тебе подойдёт? Из неё бы вышла отличная юная жёнушка.
— Не знаю.
— Ам… — выпалила Жрица, не способная сдержаться.
Это прервало разговор Дворфа Шамана и Убийцы Гоблинов, и те уставились на неё, а за ними последовали и Ящер Жрец с Высшей Эльфийкой Лучницей.
— Ам, ну…
Она начала корчиться от их взглядов.
— Мне просто… интересно, что мы собираемся делать дальше, — неубедительно закончила она.
— Убьём гоблинов, разумеется.
От ответа Убийцы Гоблинов как всегда веяло льдом. Он склонился над столом, приглядываясь к кружкам и тарелкам, прикрывающим его карту.
— Передвиньте блюда.
— Будет сделано, — сказал Дворф Шаман так, будто бы эта мысль сама неожиданно пришла ему в голову; он схватил приготовленную на пару картошку с одной из тарелок и откусил от ней большую часть.
— Эй! — сказала Высшая Эльфийка Лучница, которая думала, что право первого укуса на эту еду принадлежало ей. С обиженным видом она убрала тарелки в сторону.
Волнуясь, что его алкоголь могут забрать вместе с остальными блюдами, Дворф Шаман потянул к себе кружку с бутылкой, будто бы пытаясь защитить их.
Ящер Жрец оценил вид этих двоих как «крайне развлекательнистое», высунув язык и налив ещё вина в свою пустую кружку.
— …
Когда все движения прекратились, Жрица тихо вытерла стол.
— Хорошо, — сказал Убийца Гоблинов, кивая и перемещая карту на столешнице. Затем он достал письменную принадлежность — всего лишь кусок угля, прикреплённый к деревянной палочке — из своего мешка с вещами и пометил крестом местоположение пещеры.
— Очевидно, что эта пещера не была их жилым помещением.
— Да, это определённо была часовня или нечто вроде того, — сказала Высшая Эльфийка Лучница, помаленьку попивая виноградное вино. — Хотя я до сих пор не могу полностью поверить в это.
— Веруется в сие или нет, факт оного остаётся фактом. Думаю, нам стоит признательствовать хотя бы это. И всё же…
Ящер Жрец с шипением вздохнул, закрыв глаза. Секунду спустя он открыл один из них и посмотрел на Жрицу. Она встретилась с ним взглядом и вздрогнула.
— …Интересенно мне, что думает наша достопочитаемая священница.
— Ох! Ух… ам, да…
Жрица быстро выпрямилась на стуле, схватив свой звенящий посох, который лежал у неё на коленях. Было ясно, что ящер пытался выказать ей уважение.
Я должна ответить.
Она громко глотнула вина и облизала свои ныне влажные губы.
— Я согласна с Убийцей Гоблинов. Их же было… тридцать?
— Тридцать шесть, — вставил Убийца Гоблинов. — Вот скольких мы убили.
— Не думаю, что все тридцать шесть гоблинов могли просто спать там.
— И правда, насколько я могу судить, в том месте было не так много еды, вина или других их любимых вещей, — сказал Дворф Шаман.
Слово гоблин было практически синонимом слова глупость, но это не означало, что они были совершенно безмозглыми. Причина, по которой у них не было технологий для создания чего-либо, заключалась в том, что они имели обыкновение считать мародёрство достаточным способом добывать необходимое им добро. Но нельзя было сказать то же самое о пещере, в которой они жили. Если бы они захватили дом или какие-нибудь руины, любое построенное кем-то другим сооружение, это было бы уже совсем другое дело. Но вот пещера…
Гоблины, пусть и в своём извращённом стиле, обустроили бы себе склады, места для сна и свалки. По крайней мере авантюрист мог ожидать найти поблизости валяющиеся остатки одного из их масштабных пиров, но они вообще не нашли подобных остатков. Они обнаружили лишь один каменный алтарь, место, которое на вид напоминало часовню, и женщину, которую готовили к жертвоприношению…
— Можно предположить, что главное место их обитания находится где-то ещё, — сказал Убийца Гоблинов, обводя кругом вершину холма, расположенного по ту сторону горы. — Исходя из слов местных, где-то выше той точки, до которой мы добрались, находятся старые руины.
— Крайне величественны шансы, что гоблины обустроили свою базность там, — Ящер Жрец кивнул. — Есть ли у вас предощущение того, что сие за руинности?
— Крепость дворфов.
— Хм-м, — пробормотал Дворф Шаман при упоминании его расы; он сделал ещё глоток алкоголя. — Одна из крепостей моего народа, оставшаяся со времён Эры Богов, да? Значится, лобовая атака сулит нам нехилым риском, Брадорез. Попробуем взять огнём?
— У меня мало бензина, — сказал Убийца Гоблинов, доставая из своего мешка бутылку, наполненную чёрной жидкостью. — Но я предполагаю, что крепость сделана из камня. Атака огнём снаружи пожар не устроит.
— Снаружи… — повторила Жрица, прикладывая пальчик к губам. — А что, если поджечь изнутри?
— Славнистый план, — тотчас же сказал Ящер Жрец, распахнув свои челюсти и закивав. Он провёл когтем по карте из пергамента, аккуратно отслеживая маршрут их продвижения. — Замки, в которые проникся вражина, всегда были, являются и будут уязвимистыми.
— Но как же нам пробраться внутрь? Уверена, мы не можем просто войти через парадную дверь, — сказала Жрица с горестью в голосе.
Вот только от этого уши Высшей Эльфийки Лучницы встопорщились, и она сильно прильнула вперёд.
— Так вы хотите незаметно проникнуть в крепость!
Она выглядела так, словно ей от радости вскружило голову. Она всё продолжала бормотать себе под нос «Точно, точно», и уши её подпрыгивали в такт этим размышлениям.
— Точно! Это практически начинает походить на настоящее приключение. Здорово!
— Э-это… приключение?
— Несомненно, — радостно и бодро сказала Высшая Эльфийка Лучница. Она явно пребывала в приподнятом расположении духа, хотя, не стоило отрицать возможности того, что она просто показательно хорохорилась. Пусть нигде и не было написано, что надо падать духом лишь потому, что вы оказались в плачевной ситуации.
— Древние горы в глубине ледяных пустошей! Возвышающаяся над всем крепость, которой заправляет какой-то могущественный главарь. А мы незаметно проберёмся туда и покончим с ним!
Если это не приключение, то что вообще считается таковым?
Высшая Эльфийка Лучница объяснила всё с обильными взмахами и жестикуляцией, после чего уставилась на Убийцу Гоблинов.
— Полагаю, мы не прям уж сражаемся с Демон Лордом или кем-то вроде него… но это точно не классическое убийство гоблинов.
— Это и не совсем тайное проникновение, — пробормотал Убийца Гоблинов.
— Враг будет знать, что рядом ходят авантюристы. Нам придётся приближаться с осторожностью.
— У тебя есть план? — спросил Дворф Шаман.
— Только что придумал один.
Убийца Гоблинов посмотрел на них. Выражение его лица было скрыто за шлемом, но, кажется, он смотрел на двух священнослужителей из его группы.
— Маскировка противоречит вашей религии?
— Хм-м-м. Интересенно сие, — сказал Ящер Жрец, закатив глаза. Затем его глаз рептилии зафиксировал взгляд на Жрице и сверкнул озорным огоньком. Она поняла его намёк и нежно улыбнулась в сердцах.
Не могу же я позволить всем постоянно со мной нянчиться.
— Д-думаю, всё зависит от времени и ситуации.
— Ладно.
Убийца Гоблинов засунул руку в мешок с вещами и через какое-то время достал оттуда нечто. Оно покатилось по столу, прямо по карте, а затем опрокинулось.
Это было клеймо со знаком злого глаза.
— Раз они были так добры и оставили нам подсказку, я едва ли мог отказаться следовать по ней.
— Ха-ха. Крайне умнисто, — сказал Ящер Жрец и захлопал своими чешуйчатыми руками. Похоже, он понял, к чему всё шло. — Стать послушайником Секты Зла. Мм, славнисто.
— Да.
— Я есмь ящеролюд, служащий Тёмному Богу. Мой подмастерник есть воин, а сопроводительствует нас наёмник из рода дворфов…
— Полагаю, в таком случае я становлюсь тёмной эльфийкой! — сказала Высшая Эльфийка Лучница с кошачьей ухмылкой. Затем она повернулась к Жрице.
— Мне придётся раскрасить тело чернилами. Эй, может, тебе надеть фальшивые уши? Мы сможем притвориться близняшками!
— А? Ох… а? М-мне… мне тоже надо будет разукраситься?
Вдруг Жрица почувствовала, что она не знает, куда и смотреть. Высшая Эльфийка Лучница энергично вилась вокруг неё с улыбкой до ушей.
— Это же лучше внутренностей гоблинов, верно?
— Не думаю, что это можно считать за плюс!..
Будь у неё свобода выбора, она бы не выбрала ни один из этих вариантов. Но раз уж дошло до такого…
Убийца Гоблинов взглянул на двух переговаривающихся девушек, после чего повернулся к остальным мужчинам. Ящер Жрец слегка прищурил глаза.
— Оные есть две красивые юностные леди.
— Да, — сказал Убийца Гоблинов и кивнул. — Я знаю.
Если бы ему понадобилось сделать нечто возмутительное или невероятное ради победы, он бы так и сделал. Если бы ему надо было пасть в пучины отчаяния или стать серьёзным для более эффективных действий в сражении, он бы так и сделал.
Но реальность отличалась от его разума. Смех и радость: вся группа признавала, насколько важным было всё это.
— Теперь же, полагательствую, нам предстоит решить, что нужено сделать ради этой маскировочности, — сказал Ящер Жрец.
— Будет неудобно, если гоблины признают в нас авантюристов, — сказал Убийца Гоблинов. — Что бы мы не делали, в первую очередь нам надо сменить одежду.
— Тьфу, легкотня, — с гоготом сказал Дворф Шаман, и от дыхания его разило алкоголем. — Если ты не против поношенных нарядов, то у меня как раз найдётся несколько.
— Ох-хо. А вы — дворф многости талантов, мастер заклинатель.
— Хорошие еда и вино, хорошие музыка и песня, и красивые одежды. Прибавь к этому компанию прекрасной дамы, и у тебя будет всё, что нужно для наслаждения этой жизнью.
Он откинулся назад с ещё одной кружкой медовухи в руках и закрыл глаза.
— С готовкой, музыкой, песней и шитьём я справлюсь сам. А что касается женщин — города всегда полны куртизанок.
— Боги. Так вы необрачены?
Ящер Жрец выглядел довольно удивлённым, но Дворф Шаман ответил:
— Конечно же нет. Я подумываю провести ещё одну-другую сотню лет, наслаждаясь холостяцкой жизнью и познавая все бон вивьё*.
Ящер Жрец захохотал, высунув язык и радостно попивая свой напиток.
— Мастер заклинатель, сколь юностным вы кажетесь. От оного вида старостный ящер может лишь перекрыться завистью.
— Ах, но вот мне-то кажется, что я постарше тебя буду.
Угощающим жестом он взял кувшин с вином; Ящер Жрец кивнул и протянул свою кружку.
Убийца Гоблинов был следующим. Он пробурчал «М-м» и попросту протянул кружку. Алкоголь с плеском заполнил её.
— Вы все должны наслаждаться своей жизнью на полную, — сказал шаман, добавив, — На чём бы они не были сосредоточены: на гоблинах, богах или ещё на какой ерунде.
Затем он сел обратно, чтобы оценить своё вино. Его взгляд остановился на двух переговаривающихся девушках.
— Смейся, плачь, злись и наслаждайся — наша длинноухая девчонка хороша в этом, верно?
— …
Убийца Гоблинов посмотрел в свою кружку, так ничего и не сказав. Из вина на него смотрел дёшево выглядящий шлем, слегка подкрашенный оранжевыми оттенками ламп. Он поднял кружку на уровень шлема и опустошил её залпом. Его горло и живот почувствовали себя так, словно их резко обожгли.
Он выдохнул. Сделал он это прямо как тогда, когда брёл по длинной тропе, оглядываясь назад, смотря вперёд, но всё продолжая идти.
— Это никогда не бывает просто, — сказал он.
— Нет, не думаю, что это так, — ответил дворф.
— Разве? — спросил Ящер Жрец. — Что ж, полагаю, прависты вы.
Трое мужчин беззвучно засмеялись.
Лишь в этот момент девушки заметили это и начали озадаченно смотреть на них.
— В чём дело? — спросила Высшая Эльфийка Лучница.
— Что-то не так? — сказала Жрица.
Дворф Шаман лишь отмахнулся от них, а Убийца Гоблинов, дав этому настроению успокоиться, сказал:
— Пора. Перейдём к гоблинам.
— Ах-ха! Так мы всё же дошли до этого, Брадорез.
Дворф Шаман стряхнул капли со своей бороды и поёрзал на стуле, чтобы расположиться поудобнее. — Полагаю, тот недопаладин является их лидером. Ну, только если он действительно существует, разумеется.
— Да, — Убийца Гоблинов кивнул. — Я тоже никогда не сражался с таким видом гоблинов.
— Вопрос лишь в том, насколько тот умён?
— Как минимум настолько, что смог сымитировать моё изобретение.
Убийца Гоблинов достал из сумки наконечник стрелы и покрутил его на ладони. Тот был покрыт кровью Высшей Эльфийки Лучницы. Вид наконечника вызвал у него мрачное чувство.
— А если мы смогли уничтожить 36 гоблинов за одну экспедицию, это значит, что врагов очень много.
— Итак, злой маленький мозг и куча гадёнышей? Звучит как очередной день битвы с гоблинами, — сказал Дворф Шаман.
Каким-то образом во время фестиваля урожая всё сложилось в их пользу, но это случилось лишь потому, что они были знакомы с местностью и заранее подготовились к грядущему. Даже если врагов здесь было не больше, чем во время нападения на ферму, авантюристов всё равно было лишь пятеро. Сражение на вражеской территории казалось невероятно трудной задачей.
Ящер Жрец, тихо слушавший всё это, зарокотал своим горлом, после чего произнёс:
— И наличествуется здесь ещё одна проблемность.
Он хлопнул хвостом по полу, вытянул руки и приложил коготь к метке, которую Убийца Гоблинов совсем недавно нанёс на карту:
— А именнисто, если фортуна будет столь благоприклонна, и нам удастся пробраться за стены вражинных укреплений, что приказительствуете делать опосля?
— Ах, насчёт этого, — сказал Убийца Гоблинов. — Если нам удастся пробраться внутрь…
Скриииип.
Не успел он договорить, как раздался звук скрипящего дерева. В ту же секунду авантюристы потянулись за оружием.
Они коллективно задержали дыхание. Владелец гостиницы покинул её уже давно.
Постепенно скрипы стали превращаться в тихие шаги. Кто-то спустился по лестнице, а затем выдохнул.
— Гоблины?..
Голос был напряжён и почти напоминал вздох. Источником его оказалась Дворянка Фехтовальщица, которая стояла, держась за лестничные перила, и пошатывалась. На ней была практически порванная на клочки броня, надетая поверх лёгкой постельной одежды, а в её руке находился сверкавший на свету серебряный клинок.
Мифрил?.. Нет, цвет слишком тусклый. Возможно, какой-то магический предмет?..
Дворф Шаман осознал, что искоса поглядывал на то сияние. Кто бы мог подумать, что это будет то, что он, друг металлов, никогда не видел.
— …Тогда… я тоже пойду.
— Ни за что!
Первой на ответ решилась Высшая Эльфийка Лучница.
— Мы пришли сюда спасти тебя из-за квеста, который подали твои родители.
Она взглянула в глаза Дворянки Фехтовальщицы с характерной для эльфов прямотой. Эти глаза были глубокими и тёмными, словно дно колодца — или же ей так показалось.
Похоже, упоминание родителей ни капли не тронуло Дворянку Фехтовальщицу.
Раздался тихий и еле заметный вдох.
— Прежде чем вновь ставить свою жизнь под угрозу, тебе не кажется, что лучше будет сперва пойти домой и поговорить с ними? — сказала Высшая Эльфийка Лучница.
— …Нет. Я не могу этого сделать, —Дворянка Фехтовальщица помотала головой, и её волосы цвета мёда затряслись. — …Я должна вернуть это.
Ящер Жрец сложил вместе руки в странной форме и упёрся о них подбородком. С закрытыми глазами он выглядел так, будто бы частично молился, а частично страдал от боли. Он тихо произнёс:
— И что же это можествует быть?
— Всё, — твёрдо ответила Дворянка Фехтовальщица.
— Всё, чего я лишилась. Мечты. Надежды. Будущее. Невинность. Друзья. Товарищи. Снаряжение. Меч.
Всё, что гоблины забрали у неё и утащили в глубины своей мрачной норы.
— Не могу сказительствовать, что не понимаю вас, — сказал Ящер Жрец спустя мгновение, и дыхание его отдавало звуками шипения. Дворянка Фехтовальщица говорила о гордости, о пути, по которому должна идти жизнь. Ящер Жрец сложил вместе руки в странном жесте.
— Нага обладает своей гордостностью, потому что это нага. Без гордостности это будет уже не нага.
— По-погодите-ка секундочку!.. — сказала Высшая Эльфийка Лучница. Ящер Жрец был таким спокойным и собранным; хотя, если подумать, ему вроде бы нравились битвы. Уши эльфийки было поникли от жалости, но теперь они вновь вскочили и оттопырились. — Дворф! Скажи что-нибудь!
— Почему бы нам не позволить ей поступать так, как этого хочет она? — сказал шаман.
— Г-ха?!
Ещё один звук, совсем не подходящий эльфу (кажется, её репертуар лишь рос с каждым днём), вырвался из горла Высшей Эльфийки Лучницы.
Дворф Шаман не обратил на это внимания, но, выплёскивая последние капли из бутыли с медовухой, сказал:
— Наш квест заключался в её спасении. Ей решать, как поступать дальше.
— Et tu, дворф*?! А что, если она умрёт, а?! Что тогда?
— Ты и сама можешь умереть. Или я. Или любой из нас.
Он опустошил последнюю кружку и вытер свой рот. — Каждое живое существо однажды умирает. Уж вы-то, эльфы, должны знать об этом лучше всех.
— Ну… ну, да, но…
Пфуум, и её уши вновь поникли. Высшая Эльфийка Лучница посмотрела вокруг с выражением лица как у потерявшегося ребёнка, который не знал, что ему дальше делать.
Жрица встретилась с ней взглядом, и это почти не дало девушке сказать то, что она сказала далее. Она уставилась на пол, прикусила губу и тихо выпила остатки вина из своей кружки. Жрица решила, что, не сделай она этого, ей бы не удалось выдавить из себя эти слова.
— Давайте… давайте возьмём её с собой.
Не скажи их она, то никто бы не сказал.
— Если… если мы не сделаем этого…
То её не спасти.
Её точно не будет ждать спасение.
Когда-то Жрица сама была такой.
И, как она подозревала, он тоже.
— Я…— он, Убийца Гоблинов, начал говорить, тщательно подбирая слова.
— …не твои родители и не твой друг.
Дворянка Фехтовальщица ничего не сказала.
— Ты знаешь, что нужно сделать, когда речь идёт о квесте.
— Да.
— Эй!
Но прежде чем слова успели вырваться изо рта Высшей Эльфийки Лучницы, раздался неприятный звук чего-то рвущегося.
Золотые волосы взлетели в воздух.
— …Ваша награда. Плачу авансом.
Она держала прядь своих, только что отрезанных волос. Она отрезала ещё одну прядь своим клинком — вновь раздался звук рвущихся волос — и положила их на стол. Два хвостика, один из которых был подвязан лентой, были жестоко утрачены.
— …Я тоже пойду.
Теперь её волосы были ужасно коротки, а губы были решительно поджаты — само олицетворение человека, у которого на уме была лишь месть.
Жрица услышала тихое бурчание, исходящее из под шлема Убийцы Гоблинов.
— Убийца Гоблинов… сэр?
— Что ты умеешь?
Он проигнорировал взгляд Жрицы, вместо этого бросив вопрос Дворянке Фехтовальщице.
Без малейших колебаний девушка ответила:
— Я умею орудовать мечом. И обладаю заклинанием Молния.
Шлем повернулся и посмотрел на Дворфа Шамана.
— Призыв грома, — без интереса сказал тот. — Очень мощная вещь, почти как пушка.
— …Хорошо, — тихо сказал Убийца Гоблинов. После чего спросил:
— Ты не против?
Шлем повернулся к Высшей Эльфийке Лучнице, которая до этого смотрела на него умоляющим взглядом. Теперь же она отвела глаза; она держала кружку обеими руками, уставившись в пол. Наконец, она потёрла внешние края своих глаз и жалостливо посмотрела наверх. С её губ сорвалось лишь:
—Раз уж ты согласен, Оркболг.
— Хорошо.
Убийца Гоблинов свернул карту и встал.
Было ясно, что нужно было сделать.
То же, что нужно было сделать каждый раз.
Всегда и везде.
Не смотря ни на что.
То, чем он занимался все эти десять лет.
— Тогда отправимся убивать гоблинов.
↑ ледяные шапки — настоящие ледники, покрывающие какие-либо возвышенности. Бывают размерами до 50000 квадратных километров.
↑ Изначально тут были брови, но…брови не двигаются при моргании, с чего бы им издавать звуки?
↑ Не могу утверждать, но это наверняка отсылка к Первому Году. Правда, до него я пока не дошёл, так что заверять не буду.
Либо она просто столько пережила, что относительно недавние события кажутся ей делами давно минувших лет.
↑ Мне накидали вариантов по этой фразе (ибо она уже была раньше), но они все выглядели чутка притянутыми, так что не буду тут точно что-то приписывать.
↑ Итак, это типа французская идиома. Типа. Потому что она не французская, а английская, просто слепленная так, будто бы была создана на французском (а кто говорил, что будет легко). Означает она что-то вроде «наслаждаться прелестями жизни». Тут я оставил лишь как прелести жизни.
↑ отсылка к известной фразе, которую Цезарь сказал перед своей смертью. «И ты, Брут?» (Et tu Brute). О подробностях читайте в учебниках истории, я сюда за фентези пояснять пришёл, а не за программу по истории за 6 класс.
